Предыдущая публикация
Эдуард Зуев
Зайцев
1.
Вениамин Петрович Зайцев сидел на переднем сидении старенького автобуса и с интересом поглядывал по сторонам. Маленький, юркий ПАЗ - 32053 не торопясь катился по просёлочной дороге прыгая на кочках и ловко объезжая придорожные, глубокие ямы. То тут, то там в окне мелькали маленькие, уютные домики местных дачных кооперативов и садоводческих товариществ. Светило яркое, летнее солнышко, сквозь открытые люки автобуса потоки ласкового, тёплого ветерка нежно трепали его волосы и на душе Вениамина Петровича было спокойно и уютно. Судьба улыбалась ему. На днях оркестр русских народных инструментов «Перезвон» которым он руководил без малого вот уже два года, выиграл районный конкурс молодых исполнителей, и теперь они ехали в Пермь, на краевой фестиваль народного творчества «Радуга».
И хотя по местным меркам коллектив был небольшим, но очень дружным и безусловно талантливым. Многие музыканты были воспитанниками местного детского дома. А сам оркестр собранием единомышленников. Это было его детище. Вениамин Петрович сам, лично, объездил весь район отбирая каждого, способного, по его мнению, музыканта. А потом на долгих, изнуряющих репетициях оттачивал исполнительское мастерство своего нового, только что родившегося коллектива. Отдавая всё свое свободное время, все силы и все свои глубокие знания, Вениамин Петрович трудился не покладая рук. Он, как скульптор, создающий из необработанной глины свой неповторимый шедевр, днями и ночами работал над своим творением. И вскоре его труды дали первые, пускай ещё совсем робкие результаты.
Но эти успехи не вскружили ему голову. Будучи по натуре человеком настойчивым и целеустремлённым, он не остановился на достигнутом, но с ещё с большим рвением продолжил начатое. И вот теперь пришла первая, столь яркая и убедительная победа.
На вид ему было лет пятьдесят пять - шестьдесят. И многие читатели сказали бы, что его лучшие годы остались далеко позади, но художественный руководитель и по совместительству главный и единственный дирижёр оркестра, с таким мнением о себе был не согласен. Высокий, очень худой, седоволосый, он походил на Жака Паганеля – персонажа известного романа Жюля Верна. Для полного сходства ему не хватало круглых очков, но зрение у Вениамина Петровича, не смотря на возраст, было идеальное. Что же касается энциклопедических знаний, которыми обладал столь блистательно описанный французским гением месье Паганель, наш персонаж похвастаться ими не мог. Хотя в прочем он прекрасно разбирался во всём, что было связанно с музыкой и этих знаний ему вполне было достаточно.
Вениамин Петрович оторвал свой взгляд от окна и посмотрел в салон автобуса. Его девчонки спали. Все двенадцать. Устроившись по – удобнее, они тихо, мирно, сопели крепко прижавшись друг к другу. Он любил их всех. Любил той самой искренней, нежной, отцовской любовью, которую способен испытывать лишь пожилой вдовец к юным, хрупким созданиям, так неожиданно появившимся в его давно ставшей монотонной, холостяцкой жизни.
Ещё три года назад, никто и подумать не смел, что он Вениамин Петрович Зайцев – выпускник Российской Академии Музыки имени Гнесиных, профессор, лауреат множества музыкальных премий, тридцать лет отработавший в родном альма – матер, окончательно и бесповоротно разругается с учёным советом, бросит всё, и приедет в родной Баратаевск по просьбе старинного друга детства, работать обыкновенным учителем музыки. И что именно здесь его осенит идея создания районного оркестра русских народных инструментов «Перезвон!» с которым он объездит не только весь район, но и край.
Но это произошло. И теперь он, ни о чём не жалея, ехал в краевой центр, на фестиваль народного творчества «Радуга» в компании самых лучших, самых талантливых и безусловно самых одарённых своих учениц.
«Родные мои!» - нежно подумал Зайцев, - «отдыхайте, отдыхайте, путь у нас с вами предстоит не близкий, и силы вам ещё пригодятся!». И все двенадцать его подопечных, старшей из которых едва исполнилось шестнадцать, весь этот «симфонический оркестр», словно выполняя его заботливое пожелание ещё дружнее засопели под плавный звук работающего двигателя.
- Балабаново! –неожиданно и очень громко объявил пожилой, усатый шофёр, - стоянка поезда десять минут! - пошутил он и первым выпрыгнув из машины побежал в рядом стоящие кусты. За ним нехотя просыпаясь побрели по своим делам и некоторые девушки.
Вениамин Петрович осмотрелся. Да это было Балабаново – старинное село, затерянное в глухих, дремучих лесах Пермского края. Когда – то все земли вокруг него принадлежали колхозу, у людей была работа и в селе кипела бурная жизнь. Теперь же от всего села осталось только восемь полуразвалившихся изб в которых доживали свой век немногие оставшиеся в живых местные жители.
- Десять их осталось! – словно догадавшись о чём задумался Зайцев сказал вернувшийся из кустов водитель.
-Кого? – не понял Вениамин Петрович.
-Кого, кого! Да ясно кого - Балабановцев наших! Они у нас все наперечёт! Вымирающий вид, так сказать! Три дня назад ещё одиннадцать было! А вчера бабу Шуру похоронили! Царство ей, небесное! - перекрестившись ответил он и протянув руку представился:
-Владимир! Можно просто, Володя!
-Вениамин Петрович! - пожав ему руку в ответ сказал Зайцев, и пристально посмотрев на нового знакомого, продолжил, -можно просто Петрович!
- Ну, вот и хорошо! Вот и познакомились! - обрадовался Володя, - а то полчаса в пути и не знакомы. Не по – русски это как-то. Если бы не рейс, можно было бы и по сто грамм за знакомство!
-Извини, не пью я! – улыбнувшись ответил Зайцев.
-Как совсем? – удивился шофёр.
-Совсем! Врачи не велят! – схитрил Вениамин Петрович.
-Вон оно что! Ничего это временно, это пройдёт! Тестю моему тоже запрещали, а он потерпел, потерпел, да и послал всех врачей к чертям собачим! И знаешь, что?
-Что? - переспросил Зайцев.
-До девяносто двух лет дожил! Ни одна зараза к нему не приставала! Здоровый был как бык! На спор бочки двухсот литровые в гору затаскивал! Во какая силища у него была!
-Ну нам с тобой это не грозит! –отмахнулся, улыбаясь Вениамин Петрович.
-Ну это ты зря, Петрович, сын у меня в тестя пошёл – здоровенный детина, как выпьет, так всю Поповку «гоняет!».
-Много ли в твоей Поповке домов – десять, двенадцать?!
-Да почитай двенадцать, осталось!
-Вот! А было бы двести, как в старые, добрые времена!
- Ну, что теперь говорить! Что есть, то и есть! Да нас ещё Бог миловал, а вот в Знаменке уже ничего не осталось! Ни домов, ни людей!
Оба тяжело вздохнули. Тут начали возвращаться девушки. Одна из них, рыжеволосая красавица - балалаечница Оксана, обращаясь к водителю сказала:
-Там вас какая – то женщина спрашивает!
-Женщина? – удивился водитель, - какая женщина?
-Не знаю! – пожала плечами девушка, - она вон там у дороги стоит!
Удивлённый водитель открыл дверь и выпрыгнув из автобуса, медленно пошёл в указанную девушкой сторону. Вениамин Петрович с интересом посмотрел ему в след. Действительно из ближайших кустов навстречу Володе вышла какая – то молодая дама в камуфляжном костюме, синем платке на голове, и с большой, тяжёлой корзинкой в руке, наполненной, спелыми, свежими яблоками. Не доходя до автобуса несколько метров, она остановилась, поставила корзину на землю и стала ждать шофёра. Было видно, как она, размашисто жестикулируя руками о чём – то просит его.
Володя подошёл к женщине, согласно кивнул головой, а потом наклонившись поднял её тяжёлую ношу. В этот момент что-то зловещее блеснуло в руке незнакомки. Словно выбивая пыль из ковра, она несколько раз резко ударила шофёра в живот. Лицо водителя исказила страшная, болезненная гримаса. Он согнулся по полам и медленно оседая, хватаясь руками за воздух повалился на землю.
Вениамин Петрович резко вскочил. Его глаза наполнились ужасом. Страх обуял его. Желание броситься на помощь своему новому знакомому, которое возникло у него в первый момент, быстро сошло на нет. Тем более, что в дверь неожиданно протиснулся здоровенный, рыжий, высокого роста детина с сигаретой в зубах и бутылкой наполненной какой – то сильно пахнущей, вонючей жидкостью. Здоровяк жадно отхлебнул от бутылки и презрительно посмотрев на Зайцева, дыхнул жутким, противным перегаром прямо в ему лицо. «Самогонка!»- поморщившись догадался Вениамин Петрович.
- Приветик! - оскалился незнакомец, - vous parlez fran;ais? Non? You speak English? No? Sprechen Sie Deutsch? Nein? Тогда, - тут он отвратительно выругался, - будем говорить по – русски! Короче, вы арестованы! Шаг - вправо, шаг - влево, попытка к бегству – расстрел на месте! Все, кто хочет умереть молодыми и красивыми, - тут он, расстегнув плащ вытащил автомат с укороченным прикладом и посмотрев на девушек оскалился, - милости прошу на тот свет! Кто будет хорошо себя вести – ещё поживёт, немного! Надеюсь всё и всем понятно?
В салоне автобуса воцарилась мёртвая тишина. И это явно не понравилось незнакомцу.
-Я спрашиваю, всем всё понятно? – заорал он.
-Понятно! Нам всё понятно! - в ужасе залепетал Зайцев, - только не трогайте никого! Пожалуйста, дети же!
-А ты, старый хрыч, - детина зло посмотрел на Вениамина Петровича, - быстро вали в конец автобуса! Заройся там, и сиди тихо, тихо, пока я не решу, что с тобой делать!
Видя, что Зайцев замешкался он схватил его за шею и вытащив в проход сильно толкнул вперёд!
-Проваливай, козёл! -вновь выругался он.
Вениамин Петрович плашмя растянулся у ног своих воспитанниц. Детина громко «заржал»:
- Пень, Карась, идите скорей сюда, посмотрите, как тут старый хрыч землю роет!
Недалеко послышались тихие голоса и в автобус ввалились ещё двое каких – то мужиков.
-О, да у нас тут девочки?! – удивлённо воскликнул один из них – лысый очкарик с маленькой, козлиной бородкой и серьгой в левом ухе, - потанцуем или сразу порезвимся? - ехидно спросил он.
-Угомонись, Карась! -одёрнул товарища рыжий, - я не дам тебе испортить товарный вид! Усёк?
Лысый разочарованно что – то пробормотал себе под нос.
- Не бубни не по делу, Карась! Мы за такие «бабки» столько «тёлок» снимем! Что… в общем тебе трудиться придётся долго и плодотворно! – заулыбался своим беззубым ртом невысокий, плюгавый брюнет с шикарными, слегка подкрученными к верху усами.
-Дело говоришь, Пень! -поддержал его рыжий, - банкет будет завтра! А пока оттащите водителя в кусты, ветками закидайте, чтоб не сразу нашли! И Леди скажите пусть сюда идёт – она свою работу отлично выполнила.
-Да, лихо она того мужика завалила! - восхитился Карась.
- На зоне и не этому научишься! Десять лет, это тебе не хухры – мухры! - разъяснил рыжий и строго приказал, - давайте быстрей, а то места здесь хоть и глухие, но тянуть «резину» нам не резон – время деньги!
Карась и Пень отправились выполнять приказания. Вениамин Петрович видел, как они, взявши за ноги потащили труп шофёра в ближайшие кусты. Вскоре в автобус вошла Леди – женщина лет тридцати с шикарными голубыми глазами и огромным, косым шрамом, проходящим по всей щеке, и заканчивающимся где – то в воротнике камуфляжного костюма. Зайдя в автобус, она пристально обвела холодным взглядом всех присутствующих, да так что даже рыжий здоровяк при виде её заискивающе пробормотал:
-Прошу вас сударыня, проходите! Присаживайтесь!
-Все здесь? – не обращая внимание на его раболепство спросила она.
-Все, а куда же им деться- то? С подводной лодки! – захихикал довольный своей остротой рыжий.
-Хорошо! – ледяным голосом проговорила она, -смотри, Хрящ, чтоб всё прошло тип- топ! Я не люблю неожиданностей!
-Не извольте беспокоиться, сударыня, всё пройдёт без сучка и задоринки!
-Хорошо! – вновь повторила незнакомка.
Женщина развязала платок и золотистые локоны волос рассыпались по её плечам.
-Ну, где там твои идиоты? Или мне ещё идти и труп за вас закапывать?
-Не извольте беспокоиться, сейчас придут! – заискивающе пролепетал Хрящ.
-Иди подгони их, ехать пора!
Хрящ на «полусогнутых» ногах побежал выполнять приказание своей госпожи. Между тем женщина взяла в руки автомат, валявшийся рядом с ней на сиденье, и посмотрев на притаившихся в салоне заложников направила на них оружие:
- Тра –та –та –та -та! - застрочила она, понарошку подражая детям, играющим порой в войну.
Все инстинктивно вжались кресла.
-Что страшно? - опустив ствол спросила она, скривив косую ухмылку.
Все молчали. «Леди» вытащила из кармана пачку папирос. Своеобразно щёлкнув по ней пальцем и достав одну штуку, она зачем – то дунула внутрь папиросы, затем как – то по – особенному смяла мундштук и чиркнув зажигалкой закурила. По салону поползло серое, ядовитое облако табачного дыма.
-Знаю, что страшно! – продолжила она, откашлявшись, -насмотрелась! Будите вести себя хорошо, - ещё поживёте! Надеюсь всем всё понятно?
-Понятно, понятно! – залепетал Вениамин Петрович, - ваш товарищ нас уже предупредил!
-Хорошо! -кивнула она головой, - а что у нас так тихо, как в гробу? А ну – ка сыграйте – ка мне что – нибудь по - веселее! Развлеките душу!
Видя, что никто не шевелится она навела на всех ствол автомата.
-Ну!
-А чего сыграть – то? –спросил её трясущийся от страха Зайцев.
-Всё равно! Польку! Или …эту как её – Словацкую плясовую! Я её, в детстве учила! Надо же как давно это было, - задумчиво проговорила она, - я ведь когда – то на пианино играла! Конкурсы разные выигрывала! ... Ну, долго вас ждать!
Зайцев сделал знак. Все достали инструменты. В салоне зазвучали первые ноты и полилась чудесная мелодия. Леди бросила автомат не переднее сидение, а сама, развалившись рядом, и явно наслаждаясь мелодией, задумчиво уставилась в потолок. В этот момент в автобус шумной ватагой ввалились Хрящ, Пень и Карась. Музыканты стихли.
- Тяжеленный попался водитель, еле дотащили! – с порога заявил Пень явно, оправдываясь за долгое отсутствие.
- Что за мужики «пошли» в наше время! – вспылила Леди пристально посмотрев на Карася, - ни гвоздь в стену забить, ни мужика зарезать, ни по морде дать! Одна пьянь, кругом! Всё на бабах держится! Всё на бабах!
- Да ты что хозяйка! - запротестовал Карась, - мы ни в одном глазу, мы все как стёклышко – трезвые!
-Трезвые?
-А ну-ка, чучело, подойди сюда! –ледяным голосом приказала женщина.
Карась нехотя повиновался. Леди поднялась с сидения.
- А ну дыхни!
Карась весь съёжился, опустил голову вниз и тихо выдохнул. Тут же увесистая оплеуха обрушилась на бедолагу, и он как подкошенный рухнул на пол.
-Трезвый, говоришь, урод! Договор был до конца дела не пить!
-Да мы совсем по чуть –чуть! – захныкал, утирая сопли Карась, - напряжение снять! Чай не каждый день такие передряги с тобой случаются!
-Если я ещё раз почувствую запах, ты у меня в такие передряги попадёшь, козёл, мало не покажется! – с этими словами Леди пнула несчастного Карася в живот.
Бедняга жалобно застонал.
-Всё поехали! Хрящ садись за руль!
-Он тоже ведь пьяный! – запричитал, потирая щеку Карась.
Леди люто посмотрела на него:
-Да он пьяный, лучше, чем ты трезвый, кретин! -фыркнула она и продолжила:
-Пень и Карась – сядьте рядом со стариком, и смотрите, чтоб не один волос с его головы не слетел! Я лично с вас спрошу если что! А я на «камчатку» пойду, подремлю немного! Через два часа нас ждут в Мошково! А вы, -тут она посмотрела на Зайцева, - концерт окончен! Быстро убирайте свои дудки и сидите тихо – как мыши. Нам терять нечего, если, что – всех здесь положим! Надеюсь всем всё понятно!
Зайцев в знак согласия мотнул головой. Хрящ шустро уселся на водительское сидение, включил зажигание, мотор заработал и через минуту автобус медленно тронулся с места. Леди грациозно прошла через весь салон и слегка подмигнув Зайцеву уселась на последнее сидение. Вскоре она задремала, то и дело нервно вздрагивая и просыпаясь при каждом постороннем шорохе.
2.
Вениамин Петрович сидел и наблюдал. Хотя страх почти полностью парализовал его, сковав руки и ноги крепкими, невидимыми путами, но он не смог отнять у Зайцева способность объективно анализировать ситуацию. И теперь Зайцев лихорадочно соображал, что ему делать. Чтобы ответить на этот вопрос нужно было попытаться вступить с бандитами в контакт, разузнать цели и намеренья их, понять, чего они хотят и для чего «заварили всю эту кашу!». «Кто они? Куда они нас везут? Да и вообще, зачем мы им»- лихорадочно думал он. «Как так могло случиться, как такое могло произойти, что в центре России, средь бела дня, кучка каких – то отморозков захватывает автобус и куда – то везёт людей, абсолютно не опасаясь никаких последствий!».
Вениамин Петрович не находил ответов на свои вопросы и это страшно раздражало его. Он любил всегда и всё просчитывать, расписывать по минутам, контролировать ход дальнейших действий. Ещё будучи студентом он сам воспитал в себе эти качества. Он всегда знал свой следующий шаг, тщательно взвешивал все «за» и «против» любого поступка. И это часто помогало ему в тяжёлых, жизненных ситуациях. Но не сегодня!
«Зачем они убили водителя? Ведь могли просто посадить его за руль, он всё равно никуда бы от них не делся?» - задавал себе очередной вопрос Зайцев и тут же отвечал на него, -«Ага, понятно, он мог выдать их на первом же посту ГИБДД!». «Но у них нет прав! -вновь вскипал его воспалённый разум, - но кто об этом знает!» - охлаждая его взбудораженную мысль отвечал кто – то осторожный внутри него. «А, что если мне, самому подать знак на посту ГИБДД, ну, например, разбить стекло! Это я сумею! Это я смогу!» – вновь загоралась искра надежды где – то далеко в его сознании и тут же едва зародившись тускло гасла, - «глупец, у них же автомат, ты просто погубишь и себя, и таких дорогих твоему сердцу девчонок!». «Но, что мне делать? Ведь надо же что – то делать? Не могу же я вот так сидеть и ждать не понятно какого конца!».
Наконец, чтобы разрубить этот Гордеев узел, состоящий из множества бесконечных мыслей и череды тупиковых вопросов, вконец измученный своими размышлениями, Зайцев, набравшись смелости, искоса поглядывая на спящую Леди и страшно боясь её разбудить, обратился с мучающим его вопросом к Карасю:
-Любезный, куда вы нас везёте?
-На Кудыкины горы, воровать помидоры! – огрызнулся тот.
-Но всё же? – не сдавался Зайцев.
-Не твоё собачье дело, недоносок! - зло зашипел Пень, - ещё одно слово, и я тебе лично скотчем рот заклею, понял, заусенец?
-Понял я, понял! – миролюбиво ответил Вениамин Петрович.
«Да с ними каши не сваришь», - подумал тогда Зайцев, - «отморозки они борзые, но туповатые! А что если их попробовать перехитрить? Например, притвориться спящим! Может подслушивая их болтовню, я узнаю намного больше?».
Зайцев закрыл глаза и слегка засопел. Так прошло минут десять. Наконец Карась обратил на него внимание:
-Смотри-ка, Пень, это урод кажется заснул? – удивлённо заметил он и добавил, - и как это у них получается?
-У кого у них? - не понял Пень.
-У стариков! Чуть что сразу спать! А всё говорят бессонница в старости мучает!
- Наверное устал, бедняга! -ответил Пень.
- Ты чего его жалеешь? – удивился Карась.
-А чего, мне его жалеть, что он мне родной, что ли! – ответил Пень.
-Вот, это правильно, вот это ты хорошо заметил, он тебе не родной! И если уж кого жалеть здесь, то это этих девок!
-Это почему? - удивился Пень.
-А потому! Ты знаешь куда мы их везём? - таинственным голосом заговорил Карась.
-Заказчику, наверно! -ответил Пень.
-Заказчику! -передразнил своего подельника Карась, -а ты знаешь, что он с ними собирается сделать?
-Откуда же мне знать, да и всё равно мне, лишь бы денег побольше дали!
-Э, не скажи, их судьбе не позавидуешь! - зашептал тут Карась.
-Чего так!
-А вот так! Тех, кто посимпатичней в бордель элитный пристроят, толстосумов там всяких ублажать! Ну, а кто мордой не вышел… на органы пустят! Сначала, конечно вывезут куда надо, откормят немного, подлечат если нужно, и под нож, как поросят!
-Ни чего себе! - удивился Пень, - значит тех, кого в бордель определят, получаются счастливчики, так сказать баловни судьбы!
-Получается, что так! Только кажется мне, что и этих со временем к доктору отведут. Органы всегда нужны! Пока молодые, да здоровые!
Слушая этот полупьяный бред, Вениамин Петрович не мог поверить услышанному. Он отказывался верить своим ушам. Конечно порой Зайцев слышал о подпольной продаже донорских органов и пару раз читал об этом в газетах, но, чтобы это случилось с ним или с кем – то из его близких…он не мог в это поверить, более того он отказывался в это верить.
А между тем Пень достал из – за пазухи маленький флакончик какой – то жидкости. Посмотрев искоса на Леди и убедившись, что она крепко спит он быстро отхлебнул из пузырька и молча протянул её Карасю. Тот посмотрев на свою грозную начальницу тоже сделал пару глотков.
- А, ты это всё от куда знаешь? – спросил он, вытерев рукавом рот.
-Хрящ с Леди болтали между собой! Меня они не видели! Я за кустами спрятался! Ты тоже помалкивай! Понял! А то и тебя, и меня не найдут! И семьи наши не найдут! Там такие люди за этим всем стоят!
-Да, что я не понимаю, что ли! - ответил Карась и немного помолчав вдруг неожиданно спросил, -а со стариком что будем делать? Он вроде ни в бордель, ни на органы не годится!
- А, - скривил губы Пень, - ему уготована особая участь! Его заказал какой – то садист, хочет с ним немного поразвлечься! Пальчики отрезать, ушки купировать, глазки местами поменять или ещё что- нибудь приятного для своей чёрной души сделать!
-Это тоже ты за кустами услышал?
-Ага, они как раз деньги считали, целых сто тысяч за него заплатил!
Вениамин Петрович похолодел, он мысленно представил себе, как нож какого – то недочеловека разрезает на куски его костлявое, морщинистое тело. Как этот вурдалак улыбается, наслаждаясь нечеловеческими воплями и стонами Вениамина Петровича, делая ему всё больнее и больнее, и как наконец, упиваясь своей безнаказанностью хладнокровно и без угрызений совести лишает его жизни. Чем больше он думал об этом тем больше ему становилось не по себе -всё страшнее и страшнее. Но он испугался не только за себя. «Я - то уже старый, я - то уже пожил, меня не жалко!» - думал он. Больше всего он испугался за своих воспитанниц, которых ждала такая незаслуженно страшная участь. Его мозг лихорадочно работал, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. «Что же делать? Что же мне делать?» - как гулкий набат непрерывно стучало в его голове. Но ответа не было. И сердце профессора сжималось от предчувствия приближающейся непоправимой катастрофы.
Зайцев ещё раз лихорадочно обвёл взглядом салон автобуса в надежде найти хоть какую –нибудь зацепку, хоть что- нибудь, что помогло бы ему в этой сложной ситуации. Но и тут его ждало полное разочарование. Ничего! «Что ж! -подумал он тогда, - лучше уж геройская смерть, чем бордель или нож маньяка!». Он уже хотел было смириться с этой неотвратимой неизбежностью, но тут его блуждающий взгляд случайно упал куда- то вдаль. И в голове Вениамина Петровича всё как – то прояснилось. Всё сразу встало на свои места. Пазлы сложились в чёткую, ясную картинку. И он теперь знал, что ему делать! Он нашёл выход из этого хитроумного, на первый взгляд непроходимого лабиринта. В руках его была нить самой красавицы Ариадны. И он чувствовал себя отважным Тесеем пришедшим на смертный бой с самим Минотавром. Но теперь он точно знал, что Минотавр этот будет убит. Поэтому собравшись с духом и не теряя времени, он громко заявил:
- Остановите автобус, я в туалет хочу!
-Чего! - опешил от такой наглости Пень, -не маленький, потерпишь!
-Я сильно хочу! - не сдавался Зайцев.
-Ты чего, не понял, баклан! Сказано тебе потерпишь! - рявкнул на него Карась.
-Господа, ну будьте людьми, не могу я больше терпеть!
-Какие мы тебе господа, козёл! – зарычал, поднимаясь со своего места Пень, - ты лучше не зли меня, заусенец, мы тебе…но тут он осёкся…большое жёлтое пятно медленно растекалось по белоснежным брюкам Вениамина Петровича. Противный, вонючий запах аммиака резко ударил бандиту в нос.
-Ты чего делаешь? - Пень застыл как вкопанный, - я спрашиваю, ты чего делаешь, баклан?
-Я же вам говорил: я хочу в туалет! - захныкал Зайцев.
-Ха, смотрите-ка старый хрыч, штаны покрасил в жёлтый цвет! - скорчив рожу противным голосом загоготал Карась, показывая на старика пальцем.
Не обращая никакого внимания на его издёвку Вениамин Петрович схватился руками за живот:
-Мне кажется, что я сейчас ещё и в штаны наложу! Ой, мамочки! Кажется, понос у меня!
Что – то зловонное, вонючее потекло по штанам профессора.
-Хрящ, останови автобус! – истерично закричала проснувшаяся от шума Леди, - а то со страху это чучело нам сейчас весь кислород испортит.
Хрящ раздражённо нажал на тормоза. Автобус резко дёрнулся, застонал и неохотно остановился. Двери с шумом распахнулись.
- Карась, тащи его в кусты, пусть хоть немного оботрётся, да смотри головой за него отвечаешь! - вновь приказала она.
Сильные, мускулистые руки грубо схватили Зайцева за шкирку и совершенно не церемонясь потащили его к выходу.
-Да не ко мне, баран! -истерично заорала Леди размахивая руками, - в переднюю дверь! Я что должна его …тут она громко и нецензурно выругалась…его вонь нюхать!
Карась послушно кивнул головой и покорно потащил Вениамина Петровича вперёд по салону. Возле двери они остановились:
-Быстро выходи, засранец! -скомандовал он, подталкивая Зайцева к выходу.
-Отпусти меня, я сам!
Карась убрал руки.
-Ну! Долго ещё ждать?! – раздражённо заорал он.
-Только после вас!
Зайцев пристально посмотрел ему в глаза. Но это был уже не тот робкий, запуганный взгляд профессора – неудачника. Это был взгляд Тесея. В мгновение ока маленький, плюгавый человечек превратился в мужественного, сильного воина. Крепкие, жилистые руки схватили несчастного Карася и со всей силы вышвырнули его на улицу через открытую дверь автобуса. Бедняга с громким воплем, кубарем покатился в придорожную канаву. Расправившись с конвоиром вдохновлённый этой маленькой, но такой важной для него победой, старик быстро сделал шаг в сторону. Ещё мгновение и в руках Вениамина Петровича оказался автомат, так беспечно брошенный Леди на старое потрёпанное сиденье автобуса. Именно он был той вожделенной, единственной целью ради которой Зайцев устроил всё это шоу. Когда казалось, что ситуация стала абсолютно безнадёжной и мрачная тень смерти медленно, но уверенно приближается к нему и вот- вот поглотит его, и его коллектив, он, случайно заметил торчащий на сиденье ремень. И тогда Зайцева словно прострелило, как будто сильный гром прогремел среди ясного неба и разноцветная, сверкающая молния ударила его сверху вниз прямо в темя, принося ему надежду на спасение. Профессор ожил, профессор перевоплотился, старик стал Тесеем! И он блистательно исполнил свою роль. Да он был паяцем, шутом, клоуном и если хотите то и скоморохом, зато заветное оружие теперь было в его руках. Пусть за успех пришлось заплатить его подмоченной репутацией и теперь злые языки будут судачить на каждом углу перемалывая его старческие кости, зато он победил. Зато он выжил!
-А ну, всем лежать! – грозно заявил Зайцев, - иначе начну стрелять!
-А ты, умеешь, засранец?
Возбуждённый алкоголем Пень, вытащив откуда-то нож, и ловко перебрасывая его из руки в руку бесстрашно пошёл на старика:
-Ты чего тут надумал, папаша! -сквозь зубы процедил уголовник, -отдай автомат, а то ведь я тебя сейчас на куски порежу!
-Не подходи, выстрелю! – вновь предупредил Зайцев.
-Ну – ну! -усмехнулся бандит, -стреляй, - и медленно двинулся в сторону Вениамина Петровича.
Зайцев трясущимися от страха руками нажал на курок. Но вместо выстрела раздался глухой, монотонный щелчок. Зайцев нажал снова – и опять тишина. Он нажимал и нажимал на курок пытаясь сотворить чудо, но лишь злорадный, противный смех бандитов нарушал привычную тишину.
-Пень, отними у него игрушку, а то он и правда себя покалечит! -крикнула довольная этим шоу Леди.
Пень в плотную подошёл к бедолаге.
-Ну что, козёл, настрелялся? -издевательским тоном спросил он, -теперь моя очередь стрелять.
Он протянул руку.
-Дай мне ствол!
Что произошло потом Вениамин Петрович помнил плохо. Его тощие, морщинистые руки, привыкшие держать балалайку или домру, неожиданно резко выпрямились и нанесли страшный удар стволом автомата прямо в голову бандиту. Потом ещё, ещё, ещё, делая из его лица подобие фарша. Пень громко заорал и попятился назад, заодно пытаясь хоть как – то защитится руками от непрерывно наносимых ударов. Но ствол автомата, круша всё на своём пути, легко пробивал эту слабую защиту и всё глубже, и глубже проникал в голову. Наконец обессиленный Пень, опрокинув голову назад упал и все увидели его страшно обезображенное лицо. Пустые глазницы, почти полностью залитые кровью, сквозь порванную кожу смотрели куда – то в даль. Через полуоткрытый, беззубый рот сочились тонкие струйки крови. Тут же рядом, прямо возле шеи валялись какие – то рваные и грязные ошмётки мяса, то ли глаза, то ли ноздри убитого.
- Подожди, старик, остановись! - громко выругавшись, закричал поднявшийся тем временем с земли Карась и разъярённо влетая в дверь автобуса бросился на помощь товарищу.
-Нет, Карась, нет! Стой! -в ужасе закричала Леди.
Но было уже поздно. Первый удар пришёлся ему в голову. И хотя он прошёл вскользь, лишь слегка поцарапав ему висок. Но и этого оказалось достаточно. Голова бандита повернулась в сторону и тогда страшный прямой обрушился на его височную кость сотворив на ней рванную, глубокую вмятину. Карась, издав глухой стон начал медленно оседать на пол.
-Хрящ! Хрящ! – заорала страшным голосом Леди, - сделай хоть что – нибудь! Он же убьёт его!
Закоренелый уголовник, привыкший повиноваться с полуслова, бросил руль, лихо перескочил через моторный отсек и оказался за спиной Вениамина Петровича. Однако зацепившись ногой за коврик потерял равновесие, зашатался и чуть не упал, успев схватиться за боковую стойку. Потеряв несколько драгоценных секунд, он выпрямился, собираясь исполнить приказание своей «госпожи», но этого мгновения Зайцеву было достаточно, чтоб переместиться. Как коршун налетел он на не успевшего приготовиться к драке бандита, непрерывно нанося ему удар за ударом. Хрящ отчаянно заорал, хватаясь руками за лицо, попятился и попытался отвернуться, спасаясь от нестерпимой боли. Кровь брызнула сквозь рванные пальцы рук.
-Всё, всё хватит, не надо! – взмолился он.
Но старый профессор, не обращая никакого внимания на пронзительные крики бандита, не переставая наносил ему страшные, колющие удары в голову, словно выполняя строевую команду «Штыком коли!».
-Анька! Анька! Помоги мне! – отчаянно заорал некогда грозный Хрящ, - он сейчас убьёт меня!
Последнее, что помнил Вениамин Петрович были чьи – то руки, схватившие его за плечи и что - то очень тяжёлое повисшее сзади на спине. А ещё женский голос- пронзительный, далёкий, непрерывно истерично - верезжащий голос:
-Остановите съёмку! Остановите съёмку! Выключите камеры! Чёрт возьми да выключите же кто – нибудь эти проклятые камеры!
Потом кто-то больно ударил его по голове, и он потерял сознание.
3.
В Баратаевске достопримечательностей было мало. За всю свою почти полувековую историю этот районный центр не обзавёлся сколько – нибудь значимым культурно – историческим наследием. Выросший из глухого сибирского села, город- в прошлом житница и кузница хлеборобов и машиностроителей, в последнее время превратился в захолустный, обшарпанный городишко – пристанище мелкой шпаны, никому не нужных пенсионеров, да немногочисленных рабочих местного механического завода. Собрав под своё крыло около десяти тысяч жителей Баратаевск худо – бедно доживал свой недолгий век. Стандартные пятиэтажки, небольшой частный сектор заботливо укрытый вечно зелёными соснами- вот и весь город. Из всего этого однообразия, бросавшегося в глаза прибывшему в первый раз путнику можно было выделить лишь небольшую, деревянную церквушку, построенную ещё в прошлом веке. Дом Культуры расположенный недалеко от градообразующего предприятия который как мог скрашивал серую, однообразную жизнь местных жителей. Да кафе с обшарпанными стенами, но романтическим названием «Пиратский грот», что зазывало своими неоновыми огнями редких, одиноких прохожих. Несмотря на свой, на первый взгляд невзрачный вид, внутри кафе было довольно уютно. Огромные, тяжёлые шторы закрывали внутреннее убранство помещения от любопытных глаз, формируя при этом ни с чем не сравнимый полумрак. На столиках стояли толстые восковые свечи, всегда готовые по первому зову ярко вспыхнуть, создавая неповторимую, праздничную атмосферу. Играла лёгкая музыка. Возле столиков стояли мягкие, уютные кресла – особая гордость местного администратора. Паркетный пол дополнял и без того уютную обстановку этого заведения. Обычно до обеда кафе было закрыто и только ближе к вечеру загорались яркие, разноцветные гирлянды огней и внутри «Пиратского грота» закипала ночная жизнь.
В тот яркий, солнечный день, когда небесное светило ещё не взошло в зенит и тёплый июньский воздух не прогрелся до максимальной температуры, в дверь вышеуказанного кафе постучали. Молодой, вышколенный официант поспешно открыл дверь. На пороге стоял седовласый мужчина в старом, потёртом джинсовом костюме, круглых очках какие носили наши предки в тридцатых годах прошлого века, и с сигаретой в зубах. В руках, словно трость, он держал большой, чёрный зачехлённый зонт. Его карие глаза пристально посмотрели на молодого человека:
-Любезный, - в несколько высокомерном тоне обратился он к юноше, - я к Сергею Борисовичу!
- Сергей Борисович Вас ждут – с! – не моргнув глазом ответил официант, пропуская посетителя внутрь, - прошу Вас - с, проходите- с!
Посетитель кивнул головой и стремительно прошёл в внутрь. По его уверенным движениям было видно, что он достаточно часто посещал это заведение. Войдя в фойе, седовласый мужчина скинул пиджак, отдал его в руки официанта, приложил к нему зонт и оставшись в белоснежной, накрахмаленной рубашке прямиком направился в дальний конец зала. Натужная, белоснежная улыбка нехотя растянулась на его губах:
-Рад приветствовать Вас, Сергей Борисович!
Эти слова были обращены к невысокому, толстому человеку, сидящему в самом углу зала за белоснежным, резным, массивным столом в мягком, кожаном кресле возле огромной, размашистой пальмы.
-Не могу сказать того же, Виктор Павлович! - внимательно посмотрев на собеседника, ответил хозяин заведения, жестом приглашая посетителя присесть к столу.
-Да полно вам ворошить прошлое, Сергей Борисович! Что было, то прошло! – примирительно заговорил Виктор Павлович усаживаясь по – удобнее, напротив.
-Это вы правильно заметили, прошлое ворошить не обязательно, но помнить нужно! Кто старое помянет, Виктор Павлович, тому глаз вон- так по – моему в народе говорят?! Но и продолжение известно всем…не уж то вы правда думаете, что я забуду сколько вы из меня, и из моих друзей, Виктор Павлович, крови высосали?
-Да вы ж тогда Сергей Борисович, были отъявленным бандитом, весь район в страхе держали. Да, что там район – весь край наш Пермский! Это теперь вы в городе уважаемый человек! Депутат! Бизнесмен! А тогда…все вас называли не иначе как Серёга Борщевик!
-Тогда время было такое, Витя, время! – прервал своего оппонента Сергей Борисович, - тяжёлое время было! Выживать как – то нужно было! А ты своими писульками да статейками мне палки в колёса ставил. Честного репортёра из себя корчил! Столько хороших людей обидел! А некоторых и в могилу свёл! Ты думаешь это можно простить? Или забыть?!
-Работа у меня такая!
- Скотская у тебя работа, Виктор, скотская! Лезть куда не нужно! Копать там, где нельзя! Хорошим людям жизнь портить!
-Ну кто – то ведь должен это делать!
-Что делать? - не понял Сергей Борисович.
-Правду писать!
-Правду? Какую правду? Правда, Витя, у каждого своя! Вот если бы ты слушал мою правду, давно бы уже сидел в кабинете генерального директора этой вашей вшивой телерадиокомпании! Как там она у вас называется?
-Баратаевский Вестник!
-Во, а могла бы называться, например, «Зотовские новости» по фамилии генерального директора! Чем тебе не название?!Оклад бы был соответственно должности! Премии!
-Вы, меня, что? Покупаете?!
-Дурак! Я тебе рассказываю о твоих возможных перспективах! В прошлом! В прочем всё это было бы тогда - лет двадцать назад! А сейчас это уже не важно!
-Почему же не важно! Очень даже важно!
-Да не уже ли? –Сергей Борисович с интересом посмотрел на своего визави, - а ну- ка давай рассказывай с чем пожаловал!
- С деловым предложением!
-Да не уже ли?! Какие такие дела могут быть у бывшего бандита, каким ты меня тут, только что расписал, с честным репортёром, каким ты себя, видимо, мнишь?!
-Деловые!
-Вон оно как! -притворно удивился Сергей Борисович, -куда мы катимся! Ну, ну продолжай!
-Ну, так вот, - напыщенно начал Виктор Павлович, - как вам известно наша телерадиокомпания работает в мире вешания уже не первый год.
-Ты вот что! – прервал его Сергей Борисович, - тут тебе не собрание акционеров, и эти твои высокопарные речи ни к чему. Прибереги их на потом! А мне давай по – существу, по – делу! И без вранья, всё как есть, на чистоту! И смотри у меня, если что…я ведь проверю!
-Ну если на чистоту, - замялся Виктор Павлович, -ну если по – делу…значит так…вам, наверное, известно, что наша компания практически банкрот! И хотя мы круглосуточно работаем в эфире, и вещаем на Баратаевск, Сергеевск, Петровск, и другие близ лежащие города, и посёлки мы всё равно находимся так сказать в глубокой, долговой яме. Интерес к работе нашей компании у населения каждый год падает. И это несмотря на все наши усилия! Все попытки скрасить наши мрачные, серые будни радужными красками не венчаются успехом. Население становится всё более и более равнодушным, апатичным и, следовательно, постепенно деградирует, медленно спиваясь, принимая наркотики или другие запрещённые препараты.
-Ты можешь мне, наконец, ясно изложить свою мысль? Всё ходишь вокруг да около! - нетерпеливо прервал своего визави Сергей Борисович, - я тебе, что Мать Тереза? Я не собираюсь вытирать чьи – то сопли! Я коммерсант! Я бизнесмен! Я, если тебе так будет легче, человек - купи – продам! Я тебе не Дева Мария! Не Иисус Христос! Я что, могу спасти это умирающее поколение?
-Не надо никого спасать! Народ надо встряхнуть, народу нужны зрелища! Panem et circenses-хлеба и зрелищ, как говорили древние. Но нужно не только дать народу желаемое, надо заставить его сопереживать! Необходимо вывести его из этой комы!
- Каким образом? – ещё не понимая, что хочет сказать этим его гость, спросил Сергей Борисович.
-Ну, например, сымитировать захват заложников! – облегчённо выдохнув, словно разродившись от мучающего его бремени, ответил Виктор Павлович.
-Чего? - маленький, толстый человек ошарашенно уставился на него.
-Я всё продумал! - убеждённо заговорил репортёр, - разумеется никто не пострадает! Мы подадим это всё как, социальный эксперимент на тему: действие среднестатистического человека в экстремальных условиях! Я уже вижу на нашем канале премьеру нового развлекательно – познавательного ток –шоу с рабочим названием: Это может случиться с каждым! Смонтируем в автобусе мини камеры, привлечём специалистов, создадим необходимые условия. Зато какой будет общественный резонанс! Зато как сильно это встряхнёт наш город, сплотит его, объединит! Толпа народа прильнёт к экранам телевизоров! Интерес к нашей передачи побьёт все рекорды. Наши рейтинги подскочат до небывалых высот! Важно лишь, чтоб люди, которых возьмут в заложники, были совершенно не в курсе всего происходящего, так сказать ничего не подозревали и вели себя как в обычно. Желательно, чтоб они были в городе людьми известными! Узнаваемыми! А ещё лучше детьми, или подростками!
- Вы, что с ума сошли?!Вы отдаёте себе отчёт! Кто пойдёт на такое безумие?
- Тот кому нужны деньги или слава!
-Зачем, скажите мне пожалуйста, нужны деньги если ближайшие лет двадцать ими не получится воспользоваться!
-Вы меня не слышите, что ли? Криминала не будет! Да они захватят автобус, да, они увезут его куда – нибудь подальше, в Шишкину пустошь, например, но там они всех этих заложников под каким- нибудь предлогом отпустят или дадут возможность сбежать, а сами спрятавшись в кустах будут дальше наблюдать за всем происходящим. От Шишкиной Пустоши до ближайшего посёлка по прямой километров шестьдесят, а лесом все восемьдесят. Вот и посмотрим, как заложники себя поведут в этой экстремальной ситуации. Я привлеку лучшие умы края, лучших специалистов: психологов, медиков, социологов. Я разбужу этот город своим ток - шоу!
-А вы, безумный мой, не боитесь потом многочисленных исков в суд?
-Представляете, не боюсь! Большая половина всех моих подопытных- детдомовские дети! Кто возьмётся защищать их права? Остальные – дети из малообеспеченных семей! Если что, то с ними будет легко договориться! К тому же мой одноклассник- начальник районного УВД, он мне уже обещал это дело замять.
-Вы так говорите, как – будто уже знаете имена своих жертв! - удивился Сергей Борисович.
-Есть у меня одна задумка: наш районный оркестр русских народных инструментов выиграл какой – то конкурс в районе и теперь едет в Пермь. Так вот, он идеально подходит под мой план. И дети – отпрыски нище бродов и руководитель их профессор – неудачник. Слюнтяй и рохля в одном лице.
- Ну хорошо, а от меня – то вам, что нужно?
-Всего лишь мелочь, один пустячок!
-Ну и…?
-Для полного сходства с реальностью мне необходимы настоящие отпетые уголовники. Колоритные, со своим неповторимым жаргоном, со своими индивидуальными особенностями характера. Вы человек в криминальном мире известный, уважаемый, может посоветуете кого - нибудь? Желательно нескольких криминальных личностей! Но тех, кто ещё не слишком засветился в нашем любопытном обществе. Человечка два мне было бы достаточно!
-А что я за это буду иметь? Деловой вы наш!
-Ну, например, бесплатная реклама любого вашего товара в нашей телерадиокомпании в течении года вас устроит?
-Устроит! Но учтите ни каких ссылок, ни каких намёков на меня и моих партнёров!
-Обижаете, я нем как рыба!
-Впрочем вы, как всегда, ничего не докажите! Что ж, хорошо, есть у меня на примете парочка отчаянных сорвиголов, настоящих головорезов! А баба, вообще, та ещё стерва! Колоритная! Лет десять в общей сложности зону топтала!
-То, что надо! – потирая ладоши от радости, заулыбался Виктор Павлович.
-Ну раз то, что надо, то приходите сюда сегодня вечером, часов в одиннадцать, сядете за этот столик, к вам подойдут!
-Спасибо, Сергей Борисович, теперь я вас вечный должник!
-После будем с долгами квитаться, Виктор Павлович, после! Когда дело ваше выгорит! А пока идите с Богом! Да получше там всё мозгуйте! Получше!
Журналист слегка поклонился своему визави и быстро направился к выходу.
- Да, Виктор Павлович, -неожиданно остановил его Сергей Борисович, - идея ваша безумна и думаю, что она сулит вам большие неприятности, но мне хочется всё же пожелать вам удачи! Кажется, что скоро она вам понадобиться!
-Спасибо, Сергей Борисович! Уверен всё будет хорошо! Вы умеете делать из воздуха деньги, а я - созидать ток -шоу!
И довольный состоявшимся разговором, а главное удачным результатом, Виктор Павлович отправился коротать время до одиннадцати часов вечера.
4.
Едва начало смеркаться, а Виктор Павлович уже сидел в знакомом нам кафе за белоснежным, резным столом под большой, зелёной, размашистой пальмой. На этот раз он был один. Закинув ногу за ногу, репортёр развалился в мягком, кожаном кресле и наслаждаясь потягивал сигарету за сигаретой. Густой, серый дым повис над ним едким, вонючим облаком. Сам же журналист, задумчиво смотрел куда – то ввысь, вероятно мысленно благодаря Творца Всего Сущего за такой удачный для него день. На столике стояла чуть отпитая и уже почти остывшая чашка кофе. За то время, что он расстался с Сергеем Борисовичем, журналист успел принять душ, переодеться, плотно пообедать, и теперь находился в приподнятом настроении. Сегодня весь мир лежал у его ног. Он просто чувствовал это! И даже недовольные лица простых обывателей, то и дело заходящих в заведение и осуждающе посматривающих на развалившегося в кресле репортёра, нисколько не смущали его. Сегодня был его день! К тому же никто не осмеливался высказать ему своё недовольство. Весь город знал, кому принадлежит это кафе и чьё место занял этот развалившийся выскочка. Просто так это место в городе никто не занимал.
Поэтому, когда два очередных посетителя, не обращая ни на кого внимания, бесцеремонно пересекли зал и прямиком твёрдой, уверенной походкой, направились к одиноко стоящему, запретному столику, все завсегдатаи кафе с интересом посмотрели в их сторону. Незнакомцы решительно пересекли «запретную черту» и в плотную подошли к тому месту где сидел журналист:
- Здорово, дядя! - грубовато поздоровался огромного вида рыжий детина.
-И тебе не хворать, тётя! – вызывающе посмотрев рыжему прямо в глаза, ответил Виктор Павлович.
-Ты чего, опух, что ли, удод?
-А ты, что страх потерял, крендель? – вопросом на вопрос ответил журналист.
- Так, стоп! – резко остановила начинающий конфликт молодая, шикарная блондинка лет тридцати с прекрасными голубыми глазами. Журналист сразу заметил своим цепким взглядом ужасный, кривой шрам, проходящий по всей её щеке.
Женщина, заметив его пристальный, любопытный взгляд резко встряхнула головой закрывая волосами своё страшное, уголовное наследие.
-Ну, чего уставился? И страшнее бывает!
-Там? - спросил Виктор Павлович.
-Там! – кивнула головой женщина, - я так понимаю, вы Виктор Павлович!
-Да! А вы?
-Леди! –представилась дама, - а это Хрящ, -показала она жестом на здоровенного детину, -как вы уже догадались, мы от Сергея Борисовича.
-Да уж, догадался!
-Ну и зачем звали? –спросила дама, беспардонно усаживаясь за столик.
-Поговорить надо! - ответил журналист.
-Ну говорите, слушаем!
-Дело у меня к вам!
-Что за дело?
-Интересное дело, прибыльное!
-И для кого же оно прибыльное?
-Судя по всему для вас!
-Ну, и что делать то нужно?
-Лохов развести одних, по - крупному!
-Каким образом?
И репортёр, встав из - за стола приступил к изложению своего плана. Непрерывно жестикулируя, он, явно наслаждаясь своей идеей, красноречиво старался доказать своим визави гениальность этой затеи. Призвав на помощь магические чары сразу всех древнегреческих муз, он словно воскресший из небытия Демосфен пытался покорить слушателей своим ораторским искусством, горячо убеждая их в своей правоте. Когда же журналист, наконец, закончил свою пламенную проповедь, он снова сел и посмотрев на вдохновлённых своей речью слушателей добавил:
-Только учтите! Никакого криминала! От вас требуется лишь создать иллюзию похищения. Побольше шума, эмоций, гонора, максимум мистификации, но никакого рукоприкладства! Там будет их руководитель – профессор –неудачник, вот ему можете пару раз дать пинка под зад или хорошую оплеуху. Этот урод посмел несколько раз отказать мне в интервью. Пусть ему это будет уроком! Да, с вами будут трое моих сотрудников, - психолог, социолог и психотерапевт они помогут вам если что. Вам необходимо им подыграть. Заодно потренируете их в криминологии!
Ну, что согласны?
-В принципе, да, но…
- Что ещё за, но?! Я же вам всё уже разжевал!
-Всё, да не всё! Мне вот не понятно, чем нам всё это будет грозить? Когда поймают!
-Кто вас поймает?! Я же сказал минимум криминала! Всё, что вам смогут инкриминировать –это мелкое хулиганство! Да и то, если поймают! Но я уверен, что вы, получив, ну скажем, по полмиллиона рублей, найдёте способ незаметно скрыться, так скажем исчезнуть, из этого города! А может даже и из страны!
-Полмиллиона! -глаза Хряща радостно заблестели.
-Посмотрим, может даже и больше! - ловко играя на алчности Хряща пообещал журналист.
-Тогда я согласен!
-Я тоже, тоже согласна! - на мгновение задумавшись заявила Леди.
-Вот их телефоны, созвонитесь с ними, договоритесь о встрече, распределите роли и вперёд играть свою пьесу! Не зря же сказано: «Весь мир- театр, а люди в нём актёры!», - довольный своим знанием Шекспира заулыбался Виктор Павлович.
-Ну мы пошли? -заметив, что разговор окончен спросила Леди.
-Да, идите! О месте и времени операции вам сообщат дополнительно. И смотрите там у меня, без болтовни, а то языки по отрезаю!
Хрящ хотел, что – то грубо ответить, но Леди схватила его под руку и буквально потащила его к выходу. Виктор Павлович слышал, как он возмущался где – то в кулуарах заведения:
-Не, ну а чего он, слишком крутой, что ли? Языки по отрезаю! Пусть по пробует, козёл!
-Молчи, дурак, а то без бабок останешься! - одёргивала его Леди.
Виктор Павлович слышал, как хлопнула дверь, и они вышли на улицу. Он довольно улыбнулся. Всё шло по плану. Теперь ему осталось только одно: встретится с очень важными для его затеи людьми, переговорить с ними, утрясти кое - какие нюансы, и можно было считать, что дело уже сделано.
Журналист посмотрел на часы. Было половина двенадцатого! Нужные люди почему – то опаздывали. Дожидаясь их, репортёр достал пачку сигарет и вновь закурил, серый, вонючий дым окутал его с ног до головы:
- Голубчик, -обратился он к бармену проходившему как раз мимо, -сделай мне чашечку кофе и побыстрей!
Молодой человек холодно посмотрел на него. Заметив недовольный взгляд бариста Виктор Павлович подумал: «Ничего, ничего, подожди немного, через месяц сам за мной бегать будешь, автографы просить, разные фотки делать на память. Я тогда тебе всё припомню!
Гости появились неожиданно, именно в тот момент, когда Виктор Павлович уже перестал их ждать. Они бесцеремонно пересекли весь зал, бесстрашно пройдя сквозь толпу медленно танцующих посетителей и не обращая внимание на их недовольные возгласы прямиком направились к заветному стольку.
-Виктор Павлович Зотов? - спросил один из них – лысый очкарик с маленькой, козлиной бородкой и серьгой в левом ухе, -мы из НИИ Психологии РАН! Карасёв, - моя фамилия! -гордо произнёс он. Нам позвонили из местной телерадиокомпании и рассказали о вашем эксперименте - очень, очень смелый шаг вперёд! Весьма прогрессивно! И мы весьма польщены вашим предложением поучаствовать в нём!
- Присаживайтесь, господа! – добродушно сказал Зотов, - это я вам звонил!
Когда все уселись один из гостей – пожилой, усатый, добродушного вида мужчина представил всех присутствующих:
-Прошу любить и жаловать, Геннадий Семёнович Пеньков –старший, научный сотрудник, доцент кафедры психологии нашего института, между прочем кандидат наук, без пяти минут доктор! - торжественно произнёс он, показывая жестом на невысокого, плюгавого брюнета с шикарными, слегка подкрученными к верху усами, - ну с господином Карасёвым вы уже успели слегка познакомиться! Хочу отметить, что господин Карасёв Рудольф Владимирович в нашем институте занимает должность заведующего кафедрой социологии, доктор наук, профессор, ну, и, наконец, ваш покорный слуга Семенков Владимир Львович- психотерапевт данного научного заведения!
Зотов каждому из присутствующих крепко пожал руку и сделав небольшую паузу произнёс:
- И так, господа, буду краток: время уже позднее…
-Но, господин Зотов, причина нашего опоздания как ни крути банальна: лишь плохие погодные условия не позволили нашему самолёту приземлиться вовремя! -извинительным тоном заговорил Семенков, но Зотов примирительным жестом остановил его:
-И так, господа, я буду краток: ваша задача как никогда проста! Нагоните дикий ужас, создайте атмосферу невыносимого страха, заставьте волосы зашевелиться на головах этих подопытных «кроликов»! Пусть их сердца бешено застучат, отдавая всю свою силу и мощь в уши этих несчастных. Спровоцируйте их на поступок! Заставьте их бороться за жизнь! И, тогда мы посмотрим, на что способен хомо сапиенс в критической ситуации! Будет ли он в состоянии противостать захватившему его злу… Но все детали разумеется завтра! А пока располагайтесь, отдыхайте, набирайтесь сил, сауна, девочки – всё как положено. Скоро с вами свяжутся! Относительно вашего гонорара – уверяю вас мы не поскупимся! Завтра мой ассистент вас обо всё проинформирует, а пока вас отвезут в ваши номера! Желаю вам спокойной ночи!
И Зотов жестом показал, что их разговор окончен. Проводив довольным взглядом своих гостей, он подождал пока они ушли и сам стал собираться домой. Вскоре он уже шёл по улице напевая себе под нос какую – то вульгарную песенку.
5.
-Может вам чем-нибудь помочь? –спросил младший сержант Черевичко, старательно зажимая нос рукой.
-Да чем тут уже можно помочь? - Зайцев грустно опустил голову, -может угостишь сигареткой? - спросил он, протягивая руку.
-Да, конечно! -вздохнув в ответ сказал Черевичко доставая пачку сигарет, но увидев грязные пальцы профессора кинул ему всю пачку, - берите всё я себе ещё найду!
Вениамин Петрович долго чиркал спичками по спичечному коробку. Трясущиеся руки предательски не слушались его и спички ломались одна за другой. Черевичко из далека наблюдал за мучениями профессора. Ему было искренне жаль старика, но младший сержант был ещё очень молод, брезглив и не привык к таким резким, неприятным запахам.
Наконец Вениамин Петрович закурил и тут же громко закашлялся. Он не курил уже лет пятьдесят. С тех пор, как более взрослые ребятишки, заставляли его, ещё дошколёнка, курить за компанию. Закон в их дворе был суров: закурил один- закурили все! Зато никто, никого, никогда не сдавал! Никто! Никогда! Вени Зайцеву крупно повезло – родители отдали его в музыкальную школу, времени на приятелей практически не осталось и это спасло его от этой пагубной привычки. Как не странно, теперь бы она ему пригодилась!
-Слушай, младший сержант, может ты мне какую- нибудь одежду найдёшь? Хоть старьё какое- нибудь? Не могу же я вот так весь день проходить!
- Одежду? -удивлённо переспросил младший сержант, и чуть подумав ответил - у нас в багажнике чьи – то старые трико валяются. Правда они рванные и грязные, но если вам подойдёт…
-Подойдёт! Подойдёт! - обрадовался Зайцев, -лишь бы не вонючие, а речка? Может здесь речка по близости есть? Ну хоть какая- нибудь!
- Про речку ничего не знаю, но там за леском есть большая лужа, не чёрное море конечно, но…
-Хорошо! Это уже кое- что! Неси, давай!
-Ну, тогда я сейчас! Я мигом! - сказал Черевичко и на полусогнутых побежал к машине.
Не прошло и пяти как он вернулся:
-Вот держите!
Зайцев посмотрел на кусок грязной, рваной тряпки в руках полицейского и поморщился. Черевичко заметил эту еле заметную гримасу на лице профессора:
-Извините, но больше ничего нет!
Зайцев с трудом поднялся, взял грязные штаны и не спеша заковылял в ту сторону куда показывал сержант. Уходя он машинально обернулся. Маленький пазик уткнувшись своей разбитой «мордой» в старый, уже отживший свой век дуб по – прежнему торчал из кювета. Рядом сидел местный участковый лейтенант Корольков, и то, и дело нетерпеливо посматривал на часы. На небольшом пригорке с перебинтованном лицом сидел Хрящ. На белоснежном фоне, черные прорези его глаз казались мрачными, узкими бойницами. Рядом с ним, держа его за руку сидела заплаканная Леди. А неподалёку, на зелёной, летней траве, покрытые белоснежной простынёй, неподвижно лежали два холмика. Даже из далека Зайцев заметил на них проступающие багрово –красные пятна. Отдельно плотной, сбившейся, кучкой словно стайка взъерошенных воробьёв, стояли его девчонки, его воспитанницы, его любимые, гениальные ученицы. Сильно испуганные, они искоса поглядывали в его сторону и о чём – то тихо переговаривались. «Они так и не поняли, что я сделал для них!», -подумал тогда Вениамин Петрович.
Когда он вернулся, Черевичко сидел на пригорке и курил.
-Где вы так драться научились? В армии? В спецназе? - неожиданно завалил он вопросами Зайцева и не дождавшись ответа, добавил, -вот бы мне так- троих одним ударом!
-Страшно это! –ответил ему Зайцев.
-Что страшно! - не понял его полицейский.
-Убивать страшно! -ответил Вениамин Петрович.
-А! Не знаю ещё не приходилось! Хорошо же вас в армии натаскали! – восхитился Черевичко.
-Я в армии на балалайке играл, младший сержант! Так – то вот! – тяжело вздохнул Зайцев.
-Ничего себе! -удивился полицейский, -во, дела!
-Слушай, а ты не знаешь кто эти уголовники, что напали на нас?
-Да не уголовники они, научные сотрудники! Эксперимент они хотели провести, как его…социальный!
-Чего?! Как сотр…? - поперхнулся на полуслове профессор.
-А так! Социальный эксперимент их назывался: действие среднестатистического человека в экстремальных условиях. Там весь пазик камерами нашпигован, ток-шоу они хотели снять! Мне товарищ лейтенант по большому секрету рассказал.
-Но этого не может быть, я сам, своими собственными глазами видел, как они убили Володю- шофёра! Я готов подтвердить это под присягой!
-Да никого они не убивали, Вениамин Петрович! Инсценировка это была! Бутафория! Я этого Володю полчаса назад видел живым и здоровым! И не Володя это -шофёр, а Семенков Владимир Львович! Научный сотрудник НИИ Психологии РАН я сам его документы проверял!
-Как же так? Значит я двоих человек на тот свет напрасно отправил? -Зайцев посмотрел на полицейского.
-Выходит напрасно! А нечего там шутки всякие дурацкие разыгрывать!
-Подожди, а как же автомат? -не сдавался Вениамин Петрович, - он, что? Тоже бутафорский был?
-Не, автомат они взяли настоящий, только без бойка! В школе выпросили, за деньги конечно! Давай пошли, вон наша опергруппа приехала. Наконец – то! Явились- не запылились!
И действительно по просёлочной дороге с громким воем, сверкая проблесковым маячком, медленно прыгая по ухабам, перекатываясь с кочки на кочку катился полицейский УАЗик. Черевичко нехотя поднялся и не торопливо поплёлся встречать начальство.
-Давай, старик, догоняй! Начальство у меня строгое, ждать не любит! - на ходу «бросил» он.
Однако Вениамин Петрович словно окаменел. Неосторожно брошенная младшим сержантом фраза мгновенно возымела своё действие: Зайцев так и остался сидеть на земле. Обхватив голову руками он тихо, беззвучно плакал. По его щеке медленно скатывалась скупая, мужская слеза, а из носа- тонкая струйка алой крови. Плечи профессора еле заметно вздрагивали.
-Ну, ты чего, папаша, идёшь? Или нет? - спросил повернувшийся Черевичко, но увидев в каком состоянии Вениамин Петрович громко воскликнул, - эй, старик, ты чего?
Младший сержант подбежал к старику и дотронулся до плеча. Но тот сидел как вкопанный - не шевелясь, и только что-то тихо шептал себе под нос. Полицейский прислушался. Всё, что он смог разобрать среди бесконечных, невнятных фраз, было:
-Что же я натворил?! Что же мы все натворили, ребятишки?!
- Товарищ лейтенант! Товарищ лейтенант! - закричал в ужасе Черевичко, - срочно, срочно скорую вызывайте! Профессору плохо!
Схватив профессора под мышки охая и ахая полицейский, изо-всех сил потащил его к машине.
Вениамин Петрович Зайцев был отпущен под подписку о невыезде и умер через две недели от сердечного приступа в своей квартире, не дожив двух месяцев до суда. Его труп пролежал несколько дней и только благодаря слишком жаркому лету и резкому, трупному запаху был обнаружен местным участковым капитаном Лыковым в присутствии двух понятых. О чём составлен соответствующий протокол.
Эпилог.
Вы бывали, когда –нибудь в Баратаевске? Если нет, то обязательно побывайте! Желательно летом! Местные старожилы говорят, что только в это время года можно вдоволь налюбоваться всеми красотами Пермского края. А потом посетите местное кладбище. Там блуждая среди разнообразных надгробий, вы, если повезёт, наткнётесь на одинокую, заброшенную могилу. Заросшая летом травой, засыпанная зимой снегом она ничем не выделяется от остальных таких же усыпальниц. На покосившейся от времени гранитной плите, нет фотографии покойного и даже его инициалов, но если внимательно приглядеться, то ещё можно прочитать старательно выгравированную каким – то местным умельцем незамысловатую, надгробную эпитафию:
Прохожий знай: покоится здесь «Лев!» -
Атлант могучий, отпрыск Аполлона!
Служитель муз и вдохновитель дев,
Гигант, достойный вашего поклона!
Он жил благоразумно - как умел,
Красив был сердцем и отважен духом,
Душой прекрасен, благороден, смел,
Земля ему пусть будет мягким пухом!
Его великий подвиг не забыт,
На небесах награда ждёт героя,
И знает враг: хоть Лев и крепко спит,
Всегда готов воскреснуть он для боя!
Следующая публикация
Комментарии 4