Предыдущая публикация
«Как принц с другой планеты»
Элвис Пресли | Мэдисон Сквер Гарден | Премьера 8:30 вечера | Пятница, 9 июня 1972 г.
______________________________________
Тот факт, что впервые годы в Нью-Йорке его не очень хорошо принимали, сделал это событие ещё более значимым, поскольку он приехал, чтобы показать своим поклонникам и Нью-Йорку, кем он стал. Но его всё ещё мучило беспокойство: что, если его не примут так же, как в остальной Америке?
Естественно, эти опасения оказались беспочвенными, и концерты прошли с огромным успехом. Элвис стал первым, кто продал билеты на четыре концерта подряд в MSG. Это была награда, о которой другие артисты в то время могли только мечтать. Было продано 80 000 билетов и заработано 730 000 долларов.
The New York Times опубликовала не менее трёх статей об Элвисе, и все они были наполнены похвалами в адрес человека, который поразил публику своим исключительным голосом и умением устраивать шоу. Крис Чейз из TheNew York Times сказала об Элвисе:
Элвис появился внезапно в 9:15, в белом костюме в рубашке, с глубоким вырезом,которая открывала грудь. С его плеч свисал плащ, подбитый золотой тканью, воротником, отделанным чем-то алым..
Он был похож на принца с другой планеты, узкоглазый, с высокими индейскими скулами, и гладкой смуглой кожей, не тронутой 37 годами.
Когда Элвис начал работать с микрофоном, размахивая правой рукой в воздухе, а его левая нога двигалась так, словно жила своей собственной жизнью, время остановилось, и всем в зале снова стало 17 лет». Это был урок доминирования; мы только что видели комика, который не мог контролировать никого, даже себя, и это заставило нас нервничать; теперь Элвис снова всё исправил.
Он был похож на принца с другой планеты, узкоглазый, с высокими индейскими скулами, и гладкой смуглой кожей, не тронутой 37 годами.
Когда Элвис начал работать с микрофоном, размахивая правой рукой в воздухе, а его левая нога двигалась так, словно жила своей собственной жизнью, время остановилось, и всем в зале снова стало 17 лет». Это был урок доминирования; мы только что видели комика, который не мог контролировать никого, даже себя, и это заставило нас нервничать; теперь Элвис снова всё исправил.
Элвис выходил на сцену, он работал для людей. Для тех, кто сидел впереди, на лучших местах, для тех, кто сидел сзади, и для тех, кто был на галерке. Он поворачивался, двигался, и когда девушка бросала на сцену носовой платок, он вытирал им лоб и бросал его обратно — пот, в дар от земного бога.
Молодые девушки стонали и вставали со своих мест, пытаясь танцевать, а одна девочка совершила гигантский прыжок с места в ложе прямо на сцену, но её поймали и увели прежде, чем она успела приблизиться к мечте своего сердца. Оставалось надеяться, что она не сломала ногу в этом тщетном, но славном порыве.
Журналистка Чейз вспомнила прошлое. Во времена расцвета Элвиса мир был более невинным, вспоминает она. По телевизору его крутые бедра сводили с ума маленьких девочек, и их матери сетовали на одержимость своих дочерей. Оглядевшись вокруг, Чейз поняла, что два десятилетия спустя многие из этих дочерей привели своих подростков “послушать человека, чья привлекательность преодолела разрыв между поколениями”.
Журналистка Чейз вспомнила прошлое. Во времена расцвета Элвиса мир был более невинным, вспоминает она. По телевизору его крутые бедра сводили с ума маленьких девочек, и их матери сетовали на одержимость своих дочерей. Оглядевшись вокруг, Чейз поняла, что два десятилетия спустя многие из этих дочерей привели своих подростков “послушать человека, чья привлекательность преодолела разрыв между поколениями”.
.
Шоу напомнило зрителям всё, чего им не хватало в Нью-Йорке за 18 лет, пока Элвис был профессиональным артистом. Он едва давал фанатам, не говоря уже о себе, передохнуть между песнями.
Элвис ходил по сцене, давая возможность тем, кто сидел под неудобным углом, увидеть его.
Затем, в конце «Не могу не влюбиться», снова появились охранники в красных куртках, и он ушёл, оставив Дворина сообщить толпе, что Элвис покинул здание. Полковник был твёрдо убеждён, что нужно оставлять людям желание получить больше... и Элвис так и сделал.
Шоу напомнило зрителям всё, чего им не хватало в Нью-Йорке за 18 лет, пока Элвис был профессиональным артистом. Он едва давал фанатам, не говоря уже о себе, передохнуть между песнями.
Элвис ходил по сцене, давая возможность тем, кто сидел под неудобным углом, увидеть его.
Затем, в конце «Не могу не влюбиться», снова появились охранники в красных куртках, и он ушёл, оставив Дворина сообщить толпе, что Элвис покинул здание. Полковник был твёрдо убеждён, что нужно оставлять людям желание получить больше... и Элвис так и сделал.
В заключение своей статьи Крис Чейз сравнила Элвиса с одной из самых любимых спортивных звёзд Нью-Йорка.
«Когда Джо Димаджио отбивал мяч, его грация делала это действие лёгким и неизбежным; независимо от того, превращалось ли это в поп-флай или хоум-ран, это было прекрасно, потому что он делал то, что делал отлично.
В пятницу вечером в Мэдисон-Сквер-Гарден Элвис был таким же. Он стоял в конце сцены, раскинув руки, и огромный золотой плащ придавал ему крылья. Он был чемпионом, единственным в своём роде.
«Когда Джо Димаджио отбивал мяч, его грация делала это действие лёгким и неизбежным; независимо от того, превращалось ли это в поп-флай или хоум-ран, это было прекрасно, потому что он делал то, что делал отлично.
В пятницу вечером в Мэдисон-Сквер-Гарден Элвис был таким же. Он стоял в конце сцены, раскинув руки, и огромный золотой плащ придавал ему крылья. Он был чемпионом, единственным в своём роде.
Помимо превосходных описаний, эссе Крис Чейз, опубликованное в New York Times в 1972 году, выделяется тем, что объясняет, почему Нью-Йорк принял Элвиса Пресли как своего. Он родился и вырос в другом месте, вдали от оживлённых улиц Готэма, но за три дня выступлений в городском дворце развлечений он навсегда вошёл в пантеон нью-йоркских героев.
Следующая публикация
Комментарии 5
Фотография