Предыдущая публикация
Ценой жизни остановил танки.
О шагнувшем в бессмертие подростке Ване Федорове
В годы Великой Отечественной войны подвиги совершали от мала до велика, об этом важно знать и помнить. Не забывать никогда павших на полях сражений с человеконенавистническим фашистским режимом гитлеровской Германии — наш священный долг.
Но особые, горестные и щемящие душу, чувства о погибших подростках и детях… Ведь у миллионов советских детей военного времени было отнято не только детство, но и часто сама жизнь. А многие из них, став не по годам взрослыми, шли в ряды защитников Родины. Таких примеров история Великой Отечественной знает сотни тысяч.
Не зря же в дневнике немецкого солдата, потрясенного подвигом одного из юных советских патриотов, были такие слова: «Мы никогда не победим русских, потому что дети у них сражаются, как герои».
И Алексей Очкин, демобилизовавшись, окончил ВГИК и стал режиссером студии «Мосфильм», но про Ванечку не забыл. Вот как пронзительно он описал подвиг Вани:
«И лейтенант, и комиссар, и все бойцы увидели, как над пылающей, исковерканной землей поднялся Ваня с гранатой в зубах и, подавшись вперед острым плечиком, смело пошел навстречу ревущим танкам… Окровавленный, он прижал к груди гранату, зубами рванул чеку и упал под грохочущие гусеницы танка… Раздался взрыв. Фашистский танк застыл, а за ним в узком проходе остановилась вся бронированная колонна».
Как Ваня Герасимов попал на фронт и стал Федоровым
Настоящее имя Вани Федорова — Иван Федорович Герасимов. Он родился в многодетной семье в деревне Бурцево Смоленской области.
Отец и старшие братья ушли на фронт Великой Отечественной войны уже в самом ее начале, а вскоре стало известно о гибели отца. Ваня очень тяжело переживал смерть отца, бывало, по ночам он забирался в пустую и холодную кузницу, где в мирное время трудился глава семейства, и плакал навзрыд.
А затем случилось и еще страшное несчастье, когда во время немецкой бомбежки под обломками их горящей избы оказались мама и три младшие сестренки — Лида, Зина и Маша. Ваня же метался среди пышущих жаром развалин, искал сестер, звал маму, но никто не откликался.
Тогда Ваня Герасимов и решил, что его место на фронте, он должен отомстить.
Его обнаружили артиллеристы в воинском эшелоне, который шел в направлении Сталинграда, на железнодорожной станции Погодино.
Из воспоминаний того самого лейтенанта-артиллериста Алексея Очкина:
«…Взглянув на соседнюю платформу, остолбенел от неожиданности: брезент зашевелился, край его отогнулся, и оттуда брызнула струйка. Я приподнял брезент и увидел под ним мальчишку лет тринадцати в длинной рваной шинели и ботинках. На мою команду «встать» он отвернулся. Волосы на его голове топорщились, как у ежа. С большими усилиями мне удалось стащить его с платформы, но эшелон тронулся, а мы упали на землю. Бойцы втащили нас вдвоем в вагон на ходу. Почти силком пытались накормить пацана кашей. Глаза его смотрели колюче.
«У тебя батька, небось, строгий?» — спросил самый старый солдат. — «Был батька, да сплыл! Возьмите меня на фронт!».
Я объяснял, что нельзя этого делать, тем более сейчас: в Сталинграде самое пекло. После того, как командир батареи капитан Богданович узнал, что среди солдат находится подросток, мне было приказано на следующей станции сдать его коменданту.
Я выполнил приказ. Но мальчишка и оттуда сбежал и опять забрался на крышу, побежал по крышам всего эшелона и залез в тендер, зарылся в уголь. Опять привели мальчугана в штабной вагон к комиссару Филимонову. Комиссар доложил командиру дивизии полковнику И.П. Сологубу, а последний — В.И. Чуйкову — командующему 62-й армией.
После нескольких попыток отправить мальчишку назад, решили определить его на кухню. Так Иван был зачислен помощником повара и на котловое довольствие. В списки частей тогда ещё не зачисляли, обмундирование, знаки отличия не полагались. Но звать его стали бойцом. Отмывали целым взводом. С миру по нитке обмундировали, постригли, и он стал убегать с кухни к нам».
Именно тогда Ваня Герасимов и стал Федоровым — степенно отвечая на вопросы «как зовут?», по старому деревенскому обычаю:
«Иван я, Фёдоров Иван».
Боевое крещение и невероятное мужество Вани Федорова
Но, помогая повару, Ваню неумолимо тянуло на передовую, где он подносил снаряды к артиллерийским орудиям, а позже и научился стрелять с противотанковой пушки–«сорокапятки».
А 23 сентября 1942 года, у поселка Вишневая Балка, Ваня Федоров принял боевое крещение под командованием лейтенанта Очкина.
И снова из воспоминаний самого Очкина:
«Пылала кабина грузовика. Вот-вот огонь подберется к бензобаку. Бойцы бросились разгружать из кузова боеприпасы. Ваня тоже схватил нагретый ящик со снарядами. Подняв его, он согнулся от тяжести и, не разгибаясь, засеменил в сторону. В любую секунду снаряды могли взорваться и разнести его в клочья, но он продолжал таскать их со всеми».
А затем Ване Федорову сообщили, что, согласно распоряжению Верховного Главнокомандующего Иосифа Сталина, его, как и многим других подростков, предстояло отправить в тыл для обучения в ремесленных или суворовских училищах.
А так как Ваня подал заявление о вступлении в комсомол, в котором он написал: «Прошу принять меня в Ленинский комсомол. Пока я живой, не дам фашистам напиться из Волги. Клянусь сражаться до последнего вздоха», то созвали собрание и помощник начальника политотдела дивизии по комсомольской работе вручил ему членский билет.
А вот уехать Ваня и не успел, так как на следующий день после комсомольского собрания, ранним утром 14 октября 1942 года немцы начали артиллерийскую подготовку, а затем пошли в атаку их танки.
Начался третий, самый мощный штурм Сталинграда немецкими войсками, так, к примеру, на 4-километровом участке, от тракторного завода до предприятия «Баррикады» нашу оборону атаковали 3 пехотных и 2 танковых дивизии, поддерживаемые сотнями орудий и самолетов.
Артиллерийская батарея лейтенанта Очкина держала оборону на площади у проходной Сталинградского тракторного, и ее после авианалета и артобстрела атаковали десятки танков врага.
«Район Тракторного кромсали тысячи бомб. Немецкие эскадрильи висели в три яруса: вверху — «Хейнкели», ниже — «Юнкерсы», совсем на бреющем «Мессершмитты» и румынские «Бипланы». Такого еще не было за всю Великую битву, не было и потом за всю войну. Казалось, фашисты бросили на чашу весов войны все, что у них было. Ваня едва успевал наводить орудие и палить по танкам, которые со всех улиц ринулись на площадь. Горели развалины, асфальт, земля. Казалось, все живое уничтожено».
Из книги-воспоминания лейтенанта Алексея Очкина «Иван — я, Федоровы — мы».
В том тяжелейшем бою артиллеристы Очкина стояли насмерть, и в расчете одного из орудий Ваня Федоров был подносчиком снарядов. А когда ранило наводчика и командира орудия, он один вел огонь, пока не закончились снаряды. Затем, подобрав автомат, стал стрелять по вражеской пехоте.
Вражеской пулей Ване раздробило локоть левой руки, но он из последних сил стал забрасывать немцев гранатами. Но вот осколком очередного снаряда Ване ранило кисть правой руки, он упал, и бойцы подумали, что мальчик мертв. Но Ваня приподнял голову от земли и увидел, что несколько танков, обойдя площадь слева, устремились по узкому проходу вдоль развалин заводской стены.
Он с отчаянием прижимал к груди свои изуродованные руки: перед ним лежали противотанковые гранаты, а взять их он не мог. Тогда Ваня сжал зубами чеку гранаты, и превозмогая боль, поддерживая гранату изуродованными руками выполз из укрытия навстречу бронированной колонне. А еще секунды спустя Ваня с трудом вырвал зубами чеку гранаты и лег под лязгающие гусеницы головного танка…
В 1973 году была издана книга фронтового офицера-артиллериста лейтенанта Алексея Очкина «Иван — я. Федоровы — мы».
Книга повествует о подвиге юного Ивана Герасимова, который принял геройскую смерть 14 октября 1942 года, защищая Сталинград. Тем самым была восстановлена справедливость, ибо до тех пор о подвиге мальчишки, а на день подвига Ване Герасимову было всего-то 14 лет, практически было неизвестно.
«Так шагнул в бессмертие мальчишка. Имя его теперь высечено на красном мраморном знамени в зале воинской славы памятника-ансамбля героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане. Всего день он был в комсомоле. И было ему в ту пору неполных пятнадцать лет…».
Из книги Алексея Очкина «Иван — я, Федоровы — мы».
Помнить, нельзя забыть
В Волгограде, на площади Дзержинского, где совершил свой бессмертный подвиг Ваня Федоров, на школе №3 установлена мемориальная доска в память о нем.
Также мемориальная доска в честь и память юного героя установлена на его малой родине, в Новодугино Смоленской области, на улице, которая носит имя юного героя. И на митинге по случаю ее открытия присутствовали родные сестры героя — Лидия Клюева и Мария Котова, которых Ваня считал погибшими под фашистскими бомбами.
А право захоронить капсулу со священной землей, привезенной со Сталинграда, с Мамаева кургана, было предоставлено бойцам поискового отряда «Вазуза».
Тогда-то и выяснилось, что живой осталась и мама Вани — Наталья Никитична. Как оказалось, ей вместе с дочерьми удалось спастись из-под обломков. Но ни один из ее сыновей с войны не вернулся…
Подвигу Вани Федорова посвящена баллада Станислава Субботина «Иван Федоров-Герой войны».
Вот восхожу я на Курган Мамаев…
И здесь моей отчизной пережиты
Страданья, муки, смерти и раненья,
Каких ещё не ведала Земля…
Здесь столько павших, тот курган покрывших,
Что как бы он — из человечьих тел…
И тут, и там из камня возникают
Фигуры, лица… В касках и с оружьем…
Бойцы… Бойцы, в бессмертии своём…
… И вот на красном мраморе знамён
Читаю имя русское, родное:
Иван… С фамилией такой же многоликой
Здесь на Руси…. Он — Фёдоров, Иван…
… За Тракторный шёл в Сталинграде бой…
И Гитлер клялся: «Волга — будет нашей!»
И тыщи бомб, обрушивая вой,
Живое с неживым кромсали в кашу…
И сотни танков к берегу ползли,
Ревущая броня и пушек пламя,
Крушили всё: давили, рвали, жгли…
В зелено-бурых пятнах и с крестами…
Казалось, кто пред ними устоит,
Кто этот ад бушующий осилит…
Но: «К бою!» И вставали, как гранит,
Мальчишки нашей матери России…
… Они — ползут… Прорвались… Лезут в тыл…
А Ваня — ранен… Есть ещё граната…
Но руки перебиты, взять — нет сил…
«Всех — передавят… Как помочь ребятам…»
Отчаянье и слёзы: «Смерть — идёт!
Противотанковая… Тяжела, родная…»
Гранату — в зубы, раздирая рот…
Обрубки рук им снизу помогают…
И потемнел от жуткой боли крик…
Лишь танк ревёт: «Ползи, ползи, гадюка!»
Кто уцелел, увидел: вдруг возник
Из-под Земли мальчишечка безрукий…
С гранатою в зубах… Чеку — рванул…
И вот он под махиной многотонной…
Раздался взрыв… И танк — застыл, уснул…
И преградил дорогу всей колонне.
Так мальчуган — в бессмертие вступил…
И бой затих на миг от изумленья…
Иван лишь день здесь комсомольцем был…
Четырнадцать… А жизнь — как озаренье…
Владимир Касьянов
---
Минская правда | МЛЫН.BY
https://dzen.ru/a/Z3EMfmXA7F6US2Xw
#ПамятьОВойне #ГероиРоссии
Следующая публикация
Нет комментариев