Предыдущая публикация
Анна Гринина
Анна и Джун. Сердце привело меня к тебе
Глава 4
Со Джун смутно помнил, как добрался до дома. Кажется, это таксист помог ему дойти до подъезда, и даже вызвал лифт.
- Парень, придешь домой - сходи в туалет. У тебя лицо белое, как у мертвеца, - с сочувствием посоветовал он и похлопал молодого человека по плечу.
Оказавшись в пустой квартире, Джун почувствовал леденящий душу холод. Все, случившееся на трассе, теперь казалось жутким сном, кошмаром наяву. С каких пор он стал видеть призраков?
Голова болела, но не от выпитого, а от пережитого потрясения. Первым делом он избавился от сковывающего движения пиджака, проверил наличие телефона - тот лежал в кармане, а потом пошел на кухню, чтобы выпить воды.
Стакан дрогнул в руке, и немного жидкости пролилось на пол. Перед глазами, словно в замедленной съемке, вновь всплывала картина: ночное шоссе и летящая наперерез фура. И хоть Джун не был из трусливых, в эту ночь он сильно испугался.
Трудно было сказать, кем являлся тот призрак, но голос казался до боли знакомым. Никто, кроме него, в ту ночь не видел женщину в белом. Иначе водитель сразу бы затормозил.
Джун еще плеснул воды в стакан и залпом осушил его. В голове пронеслись мысли о дяде. Будет плохо, если он узнает о случившемся, хоть вины племянника в том нет. И хорошо, что обошлось без вмешательства со стороны полиции. Он надеялся на благоразумие начальника и заместителя.
Следовало бы успокоиться, но как это сделать, Джун не знал. Он пошел в ванную и умылся. Из зеркала на него смотрели глаза с расширенными зрачками.
- Что расклеился? - сказал парень своему отражению. - Соберись, не маленький.
Легко было сказать, но трудно сделать. Он поискал таблетки на полке шкафчика, висевшего рядом с зеркалом, нашел упаковку болеутоляющих, но с истекшим сроком давности. Надо было купить заранее, чтобы не думать об этом в последнюю очередь. Теперь придется дожидаться утра, когда откроются аптеки.
Взгляд упал на расставленные в беспорядке баночки и склянки с кремами, сыворотками, бальзамами, тюбики с гелями и прочими средствами по уходу за кожей лица и тела. Как давно он использовал их? Помнилось, что после отъезда из Кореи, он редко об этом вспоминал. Но не просто так айдолы с белоснежной улыбкой смотрели с таблоидов, уже одним своим совершенным видом делая рекламу индустрии красоты. Ведь если ты красив, перед тобой откроются двери в лучший мир, с заманчивыми перспективами и заоблачными гонорарами.
Но если ты не идеален, то рано или поздно, тебя закидают множеством выгодных предложений подправить что-нибудь в своей внешности, с помощью пластики или косметики.
То же самое касалось и друзей. Будет ли считаться дружба настоящей, если тебя ценят только за внешность и стиль?
Судьба баночек была такой же, как у таблеток - утилизация. Просроченная коллекция вскоре сменится новой, более совершенной. В том, что за эти годы модные тренды сменились, Джун не сомневался. Корея в этом плане шагала вперед семимильными шагами.
Парень вытер руки полотенцем, вышел из ванной, щелкнул выключателем. Свет теперь горел только на кухне, в остальных комнатах царил полумрак. В такие минуты острее всего чувствовалось одиночество.
Он прошел в коридор, где оставил пиджак, забрал телефон и лег под одеяло, но тут же его отбросил. Давал о себе знать выпитый алкоголь.
Джун прислушался к звукам, доносившимся с улицы. К лаю собак примешивался плач ребенка и гудение мотора. Проворочавшись с боку на бок, уснул только под утро, когда на часах было пять утра. А через два часа прозвенел будильник.
Вставать не хотелось, но мысль о том, что нужно еще зайти в аптеку, придала сил. Хорошенько умывшись ледяной водой, одевшись в чистую одежду, он взбодрился.
С утра на дорогах были заторы, потому многие жители Сеула ездили на метро. И если ты хотел попасть на работу вовремя, то и выходить требовалось пораньше. "Кто рано встает, того и тапки", - вспомнил он поговорку, услышанную еще в детстве. Джун усмехнулся, вышел из дома и пешком направился в сторону метро.
Солнце в этот день светило по-особенному ярко. День обещал быть теплым, даже жарким. Уже сейчас в воздухе стояла влажность. Прохожие спешили по своим делам, безликая серая масса, скрывавшая лица под масками.
Школьники в одинаковых униформах шли по тротуару, некоторые объединялись в небольшие группы. Когда-то и Джун ходил в школу, как эти дети. То, насколько усердно они старались, парень знал по себе. Все ради того, чтобы однажды сдать экзамен и поступить в высшее учебное заведение.
" Не всем повезло родиться в такой семье, как у тебя", - подумал он с грустью. Но этим детям повезло в другом, у них были живы родители. Джун отдал бы все на свете, чтобы хоть ненадолго вернуться в беззаботное детство.
Дорога заканчивалась переходом, и вход в подземку он увидел еще издалека. Вместе с потоком молодых людей, среди которых были одетые как в свободную одежду, так и в деловые костюмы, Джун продвинулся к аппаратам для пополнения баланса пластиковой карты. Загрузив довольно приличную сумму, он приложил карту к турникету,направился к табличке с надписями, повернулся налево и остановился у пустой скамейки. Когда табло загорелось зеленым, в отдалении послышался гул, лица стоявших на платформе обдало волной холодного воздуха, распущенные волосы и легкие юбки девушек взметнулись и тут же опали.
Со Джун только успел войти в переполненный вагон, как двери закрылись, из динамика полилась музыка и приятный девичий голос объявил о закрытии дверей и следующую станцию. От скорости, с которой понесся состав, захватывало дух.
Джун повернул голову и посмотрел налево: там стоял парень в белой футболке с длинным рукавом, в черной маске, скрывавшей половину лица. В ушах были наушники, он слушал музыку. Большая черная спортивная сумка, которую он прижимал к себе локтем, могла принадлежать как спортсмену, так и простому парню, решившему заняться тренировками. Молодые люди в Корее следили за своей физической формой. Джун хотел бы узнать, что за музыку он слушал, но звук был тихим. Пассажиры обязаны соблюдать тишину.
Сидения перед ними занимали женщины и пожилые люди. Кто-то читал новости в телефоне, кто-то сидел с закрытыми глазами. Одна девушка подняла голову и встретилась взглядом с молодым человеком. Она действительно смутилась, или ему так показалось?
Тут заиграла мелодия, вагон остановился, открылись двери. Джун отвлекся, а ведь это была его остановка. Успеть бы проскочить в узкий просвет между толпящимися в проходе. Его буквально вытолкнули из вагона, а двери тут же захлопнулись. Через мгновение состав исчез, оставляя за собой только удаляющийся стук колес.
Платформа быстро опустела, а еще через минуту появились новые пассажиры. На часах было 8:10. У него оставалось время забежать в аптеку и кофейню, чтобы купить кофе.
Как назло, аптеки еще не открылись, зато кафе напротив главного офиса принимало первых посетителей. На витрине был нарисован забавный персонаж, напоминавший плюшевого медвежонка.
Джун открыл дверь, над которой зазвенела "музыка ветра". За столиками в уютном помещении сидели веселые девушки с высокими пластиковыми стаканами, наполненными каппучино, латте и американо. Кофе тут пили холодным, с большой порцией кубиков льда.
Приятные юноши в белых рубашках и бордовых передниках заваривали кофе и обслуживали столики. За несколько тысяч вон ты мог почувствовать себя особенным, выбирая один из десятков предложенных вариантов. Вот только горячим напиток практически никто не пил. И когда Джун заказал горячее ореховое латте, то прочитал в глазах баристы изумление. Но все-таки получил заветный стаканчик и вышел на улицу, решив, что выпьет его по дороге. Наслаждаться напитком, сидя в кафе, как те девушки, было недозволительной роскошью.
Перебежав на другую сторону дороги, парень взглянул на часы - у него оставалось ровно пять минут, чтобы выпить кофе и выбросить стакан в урну.
Перед входом он увидел стоявшую Йон Хи и стажера Дасоля. Они помахали коллеге рукой.
- Доброе утро, - поздоровался Джун. - Как вчера добрались домой?
- Без происшествий, - сказала Йон Хи. - А ты что такой кислый? Не выспался?
- Да, спал плохо. Хотел купить таблетки, но аптеки закрыты, - ответил Джун.
- Не беда, у меня с собой есть, - Йон Хи открыла сумку и стала искать. - Нашла. Запьешь водой из кулера, он на втором этаже.
Девушка протянула капсулу в прозрачной оболочке.
- Точно, хорошее средство, если накануне много пил, - рассмеялся Дасоль. - Поднимешься на второй этаж, потом на третий.
- Зачем? - не понял его Джун.
- За пропуском, в отдел кадров. Забыл?
- И точно, совсем из головы вылетело.
Если Дасоль был веселым, то от хорошего настроения Йон Хи не осталось и следа. Джун проследил за ее взглядом, и все стало понятно: к зданию подъехала машина, из которой вышли менеджер финансового отдела и его заместитель.
- Вот же, - прошипела Йон Хи и тряхнула кудряшками, - умеют утро испортить.
Хорошо, что в этот момент охранник открыл дверь и стал по одному впускать работников в здание. Джуна снова бы задержали, но Дасоль вступился за него, объяснив, что у нового работника бухгалтерии еще нет пропуска.
- Не затягивайте с этим, - доброжелательно посоветовал охранник. - Мы ведь не можем помнить всех в лицо.
Джун не стал заходить в отдел, а сразу поднялся на третий этаж, снова проделал вчерашний путь от лифта до отдела кадров, испытывая чувство дежавю. Получить пластиковую карточку со своей фотографией и именем на ней, оказалось проще простого. Начальница снова кланялась, так и не сумев игнорировать происхождение парня. И Джун надеялся, что еще не скоро встретится с женщиной еще раз, так неловко он себя чувствовал.
Повесил пропуск на шею, как и другие сотрудники офисов, и спустился на второй этаж. Кулер с полным баком расположился у стены, прямо напротив лифта. Тут же стояли два кресла и журнальный столик, на котором лежала стопка глянцевых журналов. Для кого их положили, если учитывать занятость работников, оставалось загадкой.
Молодой человек набрал холодной воды в пластиковую емкость, достал таблетку, положил в рот и запил водой. Смяв использованный стакан, он выбросил его в мусорное ведро, развернулся и увидел сотрудницу финансового отдела.
- Что стажер бухгалтерии забыл на втором этаже? - спросила она, сощурив и без того узкие глаза.
- Ходил за пропуском, - ответил Джун.
- А что, здороваться вас не учили? - съязвила она.
Ан Харин была эффектной девушкой, этого Джун не отрицал, но язвительность портила первое впечатление.
- Здравствуйте, - Джун поклонился, - и до свидания.
Он снова поклонился и направился к лестнице.
- Вот нахал! - вспыхнула девушка. - Я за тобой буду наблюдать! - крикнула она Джуну вдогонку.
Но парень ее уже не слышал, так как торопился в свой отдел. Стоило ему войти, как стоявшие вокруг стола начальника коллеги, разом смолкли и повернулись к нему.
- Что? Почему вы на меня так смотрите?
Первой подошла Ши Со Йон и сказала, что благодарит его.
- Это правда? - не выдержал Дасоль.
- Не понимаю, что случилось, пока я ходил за пропуском? - спросил Со Джун.
- Какой скромный, - усмехнулся Сан Мин. - Все еще не понимаешь? Ты у нас теперь герой, людей спас. Жди от руководства премию. Начальник Хан всем рассказал. Невероятно!
- Скажи, ты действительно видел призрака? - громким шепотом спросил Хо Сок.
На Джуна со всех сторон посыпались вопросы, на которые он не знал, что отвечать.
- Я ничего такого не сделал, - остановил их Джун, пытаясь разорвать кольцо окруживших его сотрудников. - Почувствовал тревогу, только и всего. Зачем делать из этого сенсацию? Дайте же пройти, у меня работы много.
Девушки смотрели на новичка с восхищением, а мужчины с уважением. Молодой человек сел за стол и включил компьютер. Только занялся делами, как лежавший на столе телефон завибрировал. На экране высветилось имя дяди. Пришлось извиниться и выйти в коридор.
- Доброе утро, дядя, - сказал он и приготовился к вопросам.
- Утро совсем не доброе, - злился дядя. - Что это за новости, Со Джун?
- Какие новости? - переспросил Джун, делая вид, что не понимает.
- Не притворяйся, что не знаешь, - выдохнул мужчина в трубку. - Тебе известно, как быстро распространяются слухи в компании? Что ты делал ночью в машине начальника Хана?
- Мы были на корпоративе, - начал Джун, но не успел договорить, так как дядя прервал его.
- На корпоративе? Вы ехали домой пьяные? Господи, где была твоя голова, Со Джун? Я же просил вести себя скромно и тихо.
Джун мысленно ругал того, кто переврал услышанное.
- Мы ехали в такси, - объяснял молодой человек. - Не сердитесь, дядя, компания - одна большая семья...
- Да, большая семья. Но не забывай, кто ты есть! - послышался звон разбитой посуды. - Ащ, чашку уронил... Думаю, после всего этого начальник Хан надолго забудет о корпоративах.
Джун увидел, что в его сторону идет руководитель отдела, потому извинился перед родственником и обещал перезвонить. Он поспешно спрятал телефон в карман и поклонился мужчине.
- Стажер Кан, - тот улыбнулся и протянул руку.
Мужчины обменялись рукопожатием, жест, которого удостаивался мало кто из сотрудников. Оно вышло крепким, будто мужчина пытался вложить туда всю свою признательность. Чтобы не затягивать, Джун подался корпусом вперед, предупредительно открыл дверь и пропустил начальника. Тот лишь кивнул и первым вошел в помещение, Джун - за ним. Если кто-то и был в этот момент занят работой, то сейчас все отложили дела и обратились к вошедшим.
- Ну, что там? - робко спросил менеджер.
Начальник выдержал паузу и сказал:
- Новенькому выпишут премию. Но и это еще не все, - он поднял указательный палец вверх, - его фото поместят на доску почета!
От услышанного Джуну захотелось провалиться сквозь землю, но коллегам новость пришлась по душе. Ни одного из них, за долгое время работы, не удостаивали такой чести.
- А нельзя как-нибудь обойтись без этого? - с надеждой спросил он.
- Даже не смей отказываться, - Йон Хи вскочила с места, чуть не опрокинув стул. - Статистику нам хочешь испортить?
- Отказываться не буду, - сник Джун. - Но вся эта шумиха вокруг моего имени, ни к чему. То, что произошло на трассе - счастливое стечение обстоятельств, я к этому отношения не имею.
- Ну, имеешь или нет, решать не нам, - прервал его господин Хан, и, отодвинув стул, сел. - Думаю, лишние деньги тебе не помешают. На этом все, - он поднял руку вверх, предотвращая попытки Джуна повлиять на решение. - Принимайтесь за работу. Тем более, послезавтра начинается Чхусок.
Джун совсем забыл о празднике, на время которого вся трудовая деятельность по всей Корее замирала на три дня. Значит, и в компании будут нерабочие дни.
После кратких раздумий, Джун занялся подсчетами, лишь изредка отвлекаясь на звонки. А чуть позже в бухгалтерию стали наведываться любопытные сотрудники компании. После того, как портрет нового работника украсил доску почета, висевшую на первом этаже, а так же на электронном таблоиде, там собралась толпа.
Такое своеобразное паломничество слегка напрягало работников бухгалтерии. Они привыкли, что все запросы и распоряжения высказывались по телефону и не ожидали, что к их коллеге будет такое повышенное внимание. Теперь о бухгалтерском отделе говорили на всех этажах, и многим лично хотелось встретиться с героем дня.
Шумиха вокруг стажера Кана поутихла только к вечеру, успев изрядно поднадоесть не только виновнику, но и всему отделу.
- Это обратная сторона популярности, - вздохнула Йон Хи. - Никогда не думала, что скажу такое.
Она с сочувствием посмотрела на новенького, потом рукой взбила кудряшки и посмотрела в маленькое зеркальце. Теперь следовало соответствовать общему имиджу.
К Джуну подсел Дасоль, чтобы поинтересоваться, как коллега намеревался отметить праздник.
- Ты уже приготовил подарки? - тихо спросил он. - Представляешь, у нас с девушкой сто дней с начала отношений, и выпадает он на Чхусок. Родители хотят поехать в Кёнджу, теперь не знаю, как быть.
- Непростая дилемма, - согласился Со Джун. - Но если дорожишь девушкой, то должен отметить с нею этот день.
- Хочу пригласить ее в кафе, а еще подарить большой букет, - поделился мыслями мечтательный Дасоль. - Как думаешь, это хороший подарок?
- Слышал, что девушкам нравятся брендовые сумки. Тебе лучше посоветоваться с девушками, - Джун обернулся и посмотрел на старшего бухгалтера и ее напарницу.
- Не считаю это хорошей идеей. Девушки не умеют держать язык за зубами, а становиться посмешищем всего отдела не хотелось бы.
На счет сотрудниц Джун не был уверен, но в основном, согласился с Дасолем. Отношения - это дело двоих, и следует беречь их от вмешательства посторонних.
Дасоль заставил Джуна задуматься о выборе подарков для родственников. Кроме готовых наборов, продающихся на Чхусок во всех магазинах Кореи, на ум ничего путного не приходило.
До самого окончания рабочего дня Джуна не отпускало чувство напряжения, так как пришло сообщение от дяди. На праздник он приглашал племянника к себе домой и просил надеть новую одежду.
Когда молодой человек вернулся домой, то принял душ, переоделся и удобно устроился с телефоном на диване, чтобы просмотреть подарки. Неожиданные деньги, полученные в виде премии в конверте, оказались как нельзя кстати. Пролистав рекламные фотографии в ускоренном режиме, он остановил внимание на наборе дорогого китайского чая в металлической банке с изображением дракона, стеклянном бочонке горного меда и женьшене.
Для Наен выбрал красивую куклу в национальном костюме и небольшую игрушечную собачку, удивительно похожую на настоящую. Сделать заказ можно было по телефону, а оплата происходила при получении. Джун оформил заказ и получил подтверждение. Подарки обещали доставить ближе к вечеру.
* * *
Весь следующий день Джун усердно работал и даже не выходил на обед. Стажер Ким с сочувствием поглядывал на коллегу, и даже принес большой стакан кофе. А к пяти часам вечера позвонил курьер и сказал, что ожидает на проходной. Джун вышел на пять минут, чтобы с ним встретиться.
Мужчина лет сорока, одетый в свободные штаны и джинсовую рубашку, стоял недалеко от входа, с фирменными пакетами в одной руке и мотоциклистским шлемом в другой, а секьюрити наблюдал за ним. Когда появился заказчик, охранник потерял к тому интерес.
- Здравствуйте, сонбэним, - поприветствовал курьер молодого человека в костюме.
- Здравствуйте. Давно ждете? - спросил Джун и взял в руки протянутый ему бланк, где следовало расписаться.
- Нет, совсем недолго, - ответил мужчина и забрал подписанную бумагу. - Можете проверить, чтобы не было недоразумений.
Джун вытащил набор, но тот оказался запечатан. Это как покупать кота в мешке. Но магазин подарков и сувениров был известным, потому он лишь поверхностно осмотрел покупки и забрал пакеты. Он заметил, что курьер смотрит на него с удивлением.
- Это вы? - он указал на таблоид.
- Нет, просто похожий человек, - ответил Джун, не желая признаваться.
- Нет-нет, это вы, - просиял курьер. - Наверное, вы важный человек, сонбэним. Желаю хорошего дня и счастливого праздника.
- И вам того же, - ответил Джун, провожая его до дверей.
Мужчина вышел из здания, спустился к оставленному мотоциклу, надел шлем и помахал стоявшему в дверях парню. Проходившие мимо него девушки улыбнулись и стали обсуждать Джуна, бросая на него восхищенные взгляды, которые он не замечал. Даже на лицах охранников читалось уважение. Джун чувствовал себя неловко, когда подвергался пристальному вниманию, будто стоял перед ними без одежды. Но он хорошо понимал тех, кто мечтал о популярности, чтобы купаться в лучах славы и пользоваться известностью. Ведь когда-то и сам мечтал об успешной карьере футболиста.
Ах, что теперь вспоминать о неудачах, когда напоминание и так останется с ним на всю жизнь? И всякий раз, при смене погоды, будет мучить его? Джун уже не помнил той боли, только разрозненные фрагменты проносились перед глазами, как яркие вспышки, и быстро исчезали. Он прислушался к себе, сконцентрировал все внимание на больной ноге, но ничего не почувствовал. Если повезет, и погода на праздники будет стоять хорошая, можно даже получить удовольствие от поездки за город. А сейчас он должен был вернуться в бухгалтерию, чтобы доделать отчеты.
Он проигнорировал немые взгляды, которыми обменивались девушки и второй стажер, подстегивая тем самым их любопытство. Однообразная монотонная работа изматывала хуже физической. И под конец дня начинаешь чувствовать себя как выжатый лимон.
Но мысль о том, что завтрашний день он проведет с родственниками, грела душу. Даже то, что дядя будет выговаривать ему за тот день, уже не сильно волновало.
Домой он возвращался, как обычно, поздно. Сел в полный вагон, доехал до своей станции и вышел на оживленную улицу. Магазины со светящимися вывесками привлекали внимание и зазывали покупателей яркими витринами.
Ночной Сеул выглядел совсем иначе: он был похож на фантастический город из футуристических фильмов. Скрытая тайная жизнь начиналась именно ночью. Джун знал о ней из рассказов друзей - богатых наследников, прожигателей жизни и состояния своих уважаемых родителей. Но сам не стремился присоединиться к их компании. Тот, кто однажды поддавался искушению, с большим трудом возвращался назад.
Ночные клубы с громкой музыкой, танцами в пьяном угаре, знакомства с красивыми девушками на один вечер, не прельщали его. Что из этого всего может выйти, Джун знал не по наслышке, когда лучший друг садится пьяным за руль и врезается в столб. И не спасает его ни дороговизна автомобиля, ни подушка безопасности. У одних в семнадцать жизнь только начинается, у других заканчивается по глупости, из-за жажды острых ощущений.
Из одного придорожного кафе, пошатываясь, вышел парень, который бормотал слова извинений по телефону. Едва не налетев на прохожего, он остановился и тихо выругался. Джун не стал слушать, что станет говорить парень, а прошел мимо. Не ввязываться в ненужную полемику было единственно правильным решением. К тому же, на всех улицах Сеула были установлены камеры. Не хотелось бы в одночасье из героя стать отрицательным персонажем.
За драку полагалось наказание в виде штрафа и платы пострадавшему. Платил тот, кто первым ударил. Хоть пьяные драки случались редко, не стоило испытывать судьбу.
Джун прибавил шаг и вскоре стоял у своего дома. Поднимался он в этот вечер не на лифте, а по лестнице, чтобы расходить ногу. В бухгалтерии от постоянного сидения в одной позе затекали мышцы. Подниматься пешком становилось все сложнее. Следовало возобновить тренировки в спортзале, чтобы не чувствовать себя дряхлым стариком.
Дома его ждала расслабляющая ванна, чашка горячего каппучино и легкий ужин, состоявший из овощного салата с ложкой оливкового масла и соевым соусом. Все это он заказал по телефону, в очередной раз обещая себе, что после праздников закупит продукты.
Совершая привычные действия, ставшие неким подобием ежедневного ритуала, он думал о завтрашнем дне. Угодит ли он родственникам или удостоится небрежного кивка в знак того, что его старания вообще заметили?
В доме дяди было все, о чем только мог мечтать среднестатистический житель Кореи. Потому, представлялось сложным удивить чем-либо такого человека.
О капризной Наен вообще не шло речи. Будет хорошо, если она не бросит подарки, с досады топая маленькой ножкой и говоря обидные слова. То, что маленькой девочке все сходило с рук, дурное поведение в том числе, удручало Джуна. Возникал справедливый вопрос: была ли Наен так груба только с ним или со всеми? Может, она ревновала из-за внимания к нему родителей? Ведь те крохи внимания, что перепадали ей от отца, приходилось делить с появившимся в их жизни родственником.
Джун улыбнулся, вспоминая двоюродную сестренку, с ее по-детски пухлыми щечками и блестящими локонами каштановых волос.
* * *
Кукла, которую он приобрел, была немного похожа на кузину. В этом он убедился следующим утром, когда увидел девочку, наряженную в национальный ханбок, стоявшую в окружении родственников.
До дома дяди Со Джун добрался на такси, потеряв почти час от простоя в пробках. Жители Сеула садились в машины, покупали билеты и ехали в родные города, чтобы находиться в эти дни в кругу семьи. Чхусок являлся одним из трех главных корейских праздников, отмечаемый по лунному календарю. Торжество, посвященное сбору урожая, благодарность богам и поминовение предков.
- Со Джун приехал, - объявил мужчина всем присутствующим, когда тот вышел из машины.
Перед домом собрались близкие и дальние родственники, многих из которых Джун никогда ранее не видел. Мужчины приветствовали друг друга, обменивались подарками, в то время как женщины накрывали столы в доме. На пороге появились дети, среди которых была Наен. Следом за ней шла мать.
- Доброе утро, уэсуньмо, - поздоровался Джун. - Это для вас с дядей, а тут - для Наен, - он с поклоном протянул ей подарки.
- Спасибо, Со Джун, - улыбнулась она.
Наен стояла, наклонив голову на бок и смотрела на молодого человека. Маленькая девочка лет пяти тронула ее за руку и спросила:
- Это твой дядя?
- Нет, двоюродный брат, - ответила Наен.
- Он очень большой, ты меня обманываешь, - возражала та.
- Говорю же, не дядя, - настаивала девочка. - Не веришь - смотри.
Она подошла к парню и громко сказала:
- Привет, сачхон. Ты снова опоздал.
- Привет, сестренка, - Джун подхватил ее на руки и поднял вверх, от чего Наен взвизгнула, а потом звонко рассмеялась. - Отпусти меня, я боюсь!
Со Джун покружился с ребенком еще чуть-чуть, а потом плавно опустил на землю.
- Ух ты! - восхищенно произнесла малышка в розовом ханбоке. - Я тоже так хочу!
Джуну пришлось кружить еще добрый десяток детей. На всех была надета традиционная одежда, украшенная атласными лентами.
- Все, хватит, - сказал он, опуская мальчика в зеленой одежде. - Уже голова кружится.
Наен стояла на лестнице и обиженно смотрела, как развлекаются другие дети. Пусть все они родственники, но Со Джун к ней ближе всех, а это значит, что только ее должен был кружить. Заметив взгляд, наполненный разочарованием, кузен подошел к ней, погладил по голове и предложил пройти в дом, чтобы посмотреть подарки. Все еще дуясь, Наен все же последовала за братом.
В холле, украшенном цветами, перед ширмой у стены, соорудили "алтарь предков" и установили праздничный стол. На части, которая смотрела на север, стоял рис, на южной - три вида фруктов со срезанной верхушкой и овощи. На западной стороне и в середине поставили вареную курицу и жареную рыбу. На востоке - рисовые пирожки и напитки Макколи, а так же рисовое вино. Между ними стояли тарелки с лепешками чжон - особыми блинчиками из рыбы, яиц, муки и овощей. Пиалы с джапче - лапшой с мясом, овощами и специями. Пибимпаб и глиняная миска с водой. В высоких подсвечниках установили свечи.
- А это кто? - спросила пожилая женщина с седыми волосами, одетая в синий ханбок. - Неужто, Со Джун? Как же давно я тебя не видела. Как вырос, возмужал.
- Простите, я вас совсем не помню, - Джун поклонился женщине.
- Конечно, еще бы тебе меня помнить, - хмыкнула она. - Мы виделись всего раз, когда Наен исполнился год. А сейчас ей уже восьмой пошел.
Девочка, о которой только что упомянули, выбежала в холл с игрушечной собачкой. Глаза ее блестели от счастья.
- Откуда ты знал, что я хочу собаку? - воскликнула она.
- Это так очевидно. Все дети мечтают о собаке, - ответил Джун, вспоминая, как сам мечтал о щенке, но получил отказ.
- Тише, детка, имей уважение к духам предков, - женщина поймала ее и прижала к себе. - Твой сачхон очень внимательный. Слушайся его и почитай.
- Оппа, я так счастлива! - девочка была в восторге. - Щеночек, совсем как настоящий. И папа не будет сердиться.
- А кукла тебе понравилась? - Со Джун наперед знал ответ, но рискнул спросить.
- Она красивая, но песик лучше, - кузина светилась от радости.
Тут на ступеньках раздались шаги и послышались голоса, а через минуту, друг за другом вошли мужчины.
- Папа, посмотри, что мне подарил Со Джун! - Наен подбежала к отцу и показала ему собачку. - Я буду его любить, очень-очень.
- Кого, золотко, Со Джуна? - усмехнулся отец.
- Щеночка, - смутилась девочка. - И Джуна тоже.
- Подкупаешь мою дочь, племянник? - пошутил мужчина. - Вижу, ты хорошо знаешь, чем растопить женское сердце. А деньги откуда? Подарки ведь не из дешевых.
Джун подошел к дяде поближе.
- Премию получил, - ответил он.
- Вот это мы позже обсудим, - дядя нахмурился, так как знал, за что были выданы деньги. - Сейчас совершим ритуал, после поедим.
Мужчина опустился на колени, взял со стола спички и зажег свечи. По традиции, это должен был делать старший мужчина в доме. Когда он поднялся, то же самое повторили остальные родственники, в том числе Джун.
Когда он снял обувь и встал на колени, пламя свечи дрогнуло, а сбоку стекла капля воска, будто свеча плакала. Женщина, которая наблюдала за ним, покачала головой. Бедный, потерять обоих родителей и остаться сиротой, врагу не пожелаешь такой участи.
Джун помолился об упокоении души мамы, поблагодарил предков за поддержку и помощь с небес, а потом встал.
В столовой, перед низкими столами, уже расселись мужчины, женщины, а за отдельным столом дети. Дядя подождал, пока все утихнут, а потом произнес слова молитвы.
- Поблагодарим наших предков за все то, что они сделали для нас. Пусть упокоятся их души с миром.
Мужчина поджег написанную на бумаге молитву от пламени свечи. Только после этого все приступили к трапезе.
- Всю ночь готовили, - сказала женщина, сидевшая напротив Джуна. - Попробуй-ка, сонпхён. Гляди, какие они получились красивые и ровные.
Разноцветные пирожки из рисового теста, с начинкой из сладкой фасоли, имели легкий сосновый аромат, так как разделочную доску посыпали хвоей. Считалось, что у хорошей хозяйки, лепивший красивые пирожки, дети тоже будут красивыми. Но учитывая, как последнее поколение гналось за модой и совершенством с помощью пластической хирургии, об этом можно было не волноваться.
На стол поставили жареное мясо, кимчи, курицу, вареный рис и рыбу. Дети пили сок, а взрослые - рисовое вино. Дядя, сидевший во главе стола, смотрел на Джуна, пытаясь поймать его взгляд. Но парень старался не озираться по сторонам.
После того, как все поели, по традиции полагалось посетить могилы предков. Для этого со столов собрали еду, разделили на три части. Детей оставили дома под присмотром бабушек и няни.
Со Джуну пришлось сесть в машину дяди, которую вел личный шофер. В салоне пахло апельсинами.
- Теперь, когда мы одни, можешь рассказать, что произошло в тот вечер?
Вопрос был ожидаем, но задали его внезапно. Джун повернулся к мужчине.
- Я сам не понимаю, что случилось. Просто почувствовал опасность, а водитель вовремя затормозил.
- Пусть так, - согласился дядя. - Но я же предупреждал: не привлекай к себе внимание. И еще просил быть осторожным. Я обещал позаботиться о тебе, потому не заставляй меня нарушить слово, данное сестре.
Его рука, лежавшая на колене, дрогнула.
- Хорошо, я постараюсь, - Джун опустил голову, чувствуя укол совести.
- Уж постарайся, - мужчина говорил твердо, оставляя последнее слово за собой. Да, он любил племянника, но не желал показывать себя слабым. Джуну еще многому придется научиться, а для этого у него должен быть перед глазами достойный пример.
Машина поднималась в гору. Все кладбища в Корее были расположены на возвышениях. Оставив машины, родственники направились к открытым воротам. Пройдя изрядную долю пути, дядя Джуна остановился и обернулся, чтобы проверить, нет ли отставших. Все десять человек были на месте. Чтобы пройти к могилам, нужно было повернуть направо и еще немного подняться.
Джун повернулся и посмотрел вниз. Сверху открывалась панорама города, а вокруг все утопало в зелени.
Одна из женщин прошла мимо парня, чтобы подать стоявшему у могилы отца циновку и корзинку с едой. Она дала Джуну кусок ткани, смоченный водой, пустой пакет и сказала, чтобы он протер памятники от пыли. А еще повыдергивал сорняки.
Пока племянник протирал памятники дедушки, бабушки и матери, дядя расстилал на траве циновку, ставил пиалы с едой и водой. Потом встал на колени, поклонился и произнес:
- Мы пришли. Сегодня Чхусок, отец. Мама и сестра. Примите это подношение в знак уважения.
Мужчины и женщины по очереди становились на коврик и кланялись до земли. Жена дяди положила на могилы цветы в нечетном количестве. Она как-то странно посмотрела на Джуна, но ничего не сказала и отошла в сторону.
Джуну дали время постоять подольше и выговориться. Он просил прощения у мамы за то, что не смог приехать. Рассказал о расставании с девушкой, о работе в компании и благодарил за чудесное спасение. А еще просил, чтобы она наставила сына на истинный путь.
Когда Джун поднялся с колен, цветы, лежавшие на могиле, упали вниз, прямо под ноги. Все, кто это видел, сказали, что это знак подают. Он поднял цветы, положил обратно и снова поклонился. Пришло время прощаться.
Родственники произнесли последние слова и обещали приехать на следующий год. Циновку и посуду забрали с собой, а еду оставили там.
Джун сполоснул руки водой из бутылки и забрался на задние сидение автомобиля. В этот раз супруга дяди поехала вместе с ними. Она сидела рядом с Джуном и смотрела в окно. Муж занял место рядом с водителем, но изредка поглядывал в зеркало то на племянника, то на жену. С ней происходило что-то странное.
- Как тебе нравится работа в компании? - небрежно спросила она Джуна.
- Немного отличается от работы заграницей, - честно ответил он. - Все эти жесткие правила, контроль, иерархия... Обязательно ли нам их соблюдать?
- Начнем с того, что правила устанавливались еще при твоей матери, - сухо ответила женщина. - Сотрудники компании привыкли и не жалуются. Менять что-либо никто не решится, слишком это рискованно. В корпорации начнется хаос и неразбериха. Система работает, все довольны. Не лучше ли оставить в покое отлаженный механизм, работающий как швейцарские часы?
- Очень разумный ответ, - отозвался дядя, слышавший разговор. - Чтобы менять устав, нужно одобрение акционеров. А они вряд ли согласятся на такой необдуманный шаг, ведь в случае ошибки это отразится на акциях, что приведет к потере миллионов. Скажи, это твоя идея или кто-то надоумил?
Джун возмутился и сказал, что думал о работниках своего отдела, которые годами работают на нижних этажах и не имеют карьерного роста. А также упомянул о придирках финансового отдела.
- И подобные выводы ты сделал после двух дней работы? - хмыкнул дядя. - В финансовом отделе работают проверенные люди, имеющие степень бакалавра. Не все проходят отбор так легко, как ты, - намекнул он. - Они - настоящие профессионалы своего дела. Все на своих местах, поверь. А вот отдел IT хромает, не хватает специалистов.
Джун не стал спорить, так как понимал, что его время еще не пришло. Зато вспомнил о парне, с которым познакомился в аэропорту.
- Кажется, у меня есть подходящая кандидатура, - сказал он. - Буду надеяться, что он еще не нашел работу.
- Забавный поворот дела, - произнесла женщина. Казалось, ей не понравилось предложение Джуна.
- Позвони ему и спроси, - сказал мужчина. - Если свободен, пусть принесет документы и пройдет собеседование.
- Позвоню сразу после праздника, - пообещал Джун.
- Договорились. Только никаких поблажек ему не будет, - дядя откинулся на спинку кресла и посмотрел в зеркало. Лицо жены скривилось, а в глазах отражалась злоба.
#АннаДжун
Следующая публикация
Комментарии 48