Враг прогресса - враг и себе 

#беллетристика
Подлинная революция в деревне началась с комбедами в 1918 году. В городах большевики уже забрали власть, а в деревне были еще старосты и урядники. В земотделах сидели эсеры. Когда по инициативе Ленина ввелись комбеды (декрет ВЦИК от 11 июня 1918 года), беднота решительно выдвинула своим вожаком Анныча. Комбеды произвели переворот в деревне. Они добывали городу и армии хлеб, устанавливали советские порядки, выгоняли из Советов и земельных органов земских буржуазных дельцов и кулаков. Комбеды упрочили диктатуру пролетариата в деревне, снабдили бедноту хлебом, наделяли ее землей. Комбедовцы не выпускали ни на миг из рук винтовок. Поволжьем прошли, как штормы, — мятежи. Анныч уцелел. А его приятели — первые коммунисты села — окропили кровью своей свободную землю России. Комбедовцы были пионерами социалистической деревни.
Анныч со всей страстью взялся за осуществление своей мечты — кооперирование бедняков. На месте помещичьей усадьбы он создал первую в районе производственную сельскохозяйственную коммуну. Колхозы тогда возникали в поместьях. Опыта никакого не было. Все приходилось решать самому на месте, обмозговывать и мимоходом изобретать. Он объединил на свой риск пятнадцать семей с Голошубихи. Он вкладывал всю душу в это дело. Он верил, что оно открывает перед беднотой перспективу подлинной жизни, лишенной страхов за будущее. В «Договоре» коммуны «Искра Ильича», составленном самими коммунарами, говорилось: «Живя поодиночке, бороться с нашей нуждой — бесхлебьем и без средств к существованию мы не можем, и учтя при этом все наши силы и средства, и принимая во внимание настоящую дороговизну грядущей весной обработки полей, мы, пролетарии деревни и беднота, безлошадные и безынвентарные, поняли, что действительно один в поле не воин и что, работая каждый в одиночку, мы никогда себя не обеспечим даже насущным хлебом в достаточном количестве и что только соединившись для общей и дружной работы, при взаимном соглашении и единении есть возможность выбиться из нашей тяжелой нужды и сделать свое материальное положение более прочным и надежным».
То, что в коммуне была только одна беднота, это даже нравилось Аннычу. Беднота не дорожила единоличным хозяйством, дух коллективизма в ней был резче выражен, наконец, коммуна ее не пугала. Дело было в надежных руках, спорилось и ожидало расцвета, несмотря на гражданскую войну, голод, разруху, отсутствие рабочих рук. Но оказались подводные камни. Борьба против этого новшества — коммуны — приняла сразу в деревне две формы. Форму мимикрии: враги вредили коммуне, прикидываясь ее друзьями. И форму открытого бандитизма.
Чуя беду и желая избежать налогов, разверсток, контрибуций, репрессий, кулаки, монахи, беглые эсеры самоорганизовывались в коммуны на землях монастырских угодий и в помещичьих усадьбах. Там они искусно и нагло укрывались от революционных бурь, избегали карающей руки закона. Даже помещики, надеясь вернуть себе имения и взирая с надеждой на Запад, даже они, оседая в своих усадьбах и с лихорадочной поспешностью переманивая к себе родственников, приказчиков, лакеев, вывешивали над въездом в парк: «Сельскохозяйственная коммуна». Регистрировались в местном земотделе. Лжеколхозы появлялись вместе с колхозами, как тени. Эти лжеколхозы тогда же и тотчас же начали подрывать авторитет подлинных коммун. Это и была первая легальная форма нелегальной борьбы с ростками социализма в деревне. И были враги открытые. Они действовали методами разбоя. В ту пору много мятежников пряталось по лесам. Немало было и дезертиров (их звали «зелеными»), всякого рода жуликов, обиженных продразверсткой, контрибуцией. Они находили опору и убежище в лжеколхозах: пахать и сеять коммунары выходили с обрезами, охраняя друг друга. И немало коммунаров постреляли на поле, на тропах лесных. Бандиты нападали на стада, резали скот, жгли стога сена, умолот зерна на токах, угоняли оставленных на подножном корму лошадей, разрушали амбары. Коммунары жили в обстановке осады — коммуну пришлось распустить. Несмотря на неудачу эту, Анныч еще больше убедился в непреложности принципа общей жизни на селе.
Пришел нэп, и крестьянство, разделившее помещичью землю по едокам, заметно осереднячилось и принялось лихорадочно наживаться.
Анныч не расстался с мыслью о колхозе.
Нэп принес деревне большие перемены. После бурных лет гражданской войны все ушли в хозяйство. Кулака называли «культурным хозяином». Заменили продразверстку продналогом. Разрешили аренду, наем батраков. Поощрялось уважение к «культурному хозяину», который и действительно был хозяином, на выставке получал похвальные листы. Поощрение интенсивного ведения хозяйства вселяло в зажиточную часть деревни надежду на водворение капиталистических форм жизни по западноевропейскому образцу. Хвалили Англию, Америку. Даже в глухих деревнях слышали о Форде и распространялись легенды о фантастических карьерах западноевропейских рабочих и крестьян, достигающих благодаря труду и смекалке вершин приобретательства. Многие парторганизации в деревне распались. Коммунисты, работавшие при комбедах и первых сельсоветах сплоченно, распылились по сельским учреждениям или по городам. Из крестьян одни быстро начали опять богатеть, а другие беднеть. В этом процессе Анныч не видел ничего нового. Ну, пойдет дело дальше, середняк будет опять «вымываться» за счет кулака и бедняка. Знакомая история, которой партия должна же будет положить предел. Немногие в деревне в это верили. Большинству казалось, что жизнь возвращается назад с некоторыми поправками, внесенными революцией. Но это было только кажущееся явление. Под покровом хозяйственных забот и деревенской тишины зрели непримиримые силы борьбы. Ростки нового, свежего прибивались наружу. Старые силы настойчиво им противодействовали. Богатый начал водворяться во все сферы деревенской обстановки. Анныч в это время сколотил опять коллектив, и назвал его по-старому: «Искра Ильича». Открытых бандитов теперь не было, но борьба стала изворотливее, хитрее, не менее, чем в открытом бою, жестокой. Вышедший из периода гражданской войны, из-под комбедов, продразверсток, конфискаций, мятежей изворотливым, проницательным и злым, кулак теперь зорко следил за всем на селе, охотно приспособлялся, атакуя активистов советским же оружием: так возникали на селе лжеактивисты, лжеколхозы, лжесоветы, лжеячейки. История расскажет об этом. История расскажет, как подкупали бедняков, проходящих в сельсовет, как зажиточные выбирали негласно своего «начальника по зарплате» — мирского смотрителя за сельсоветом, как обходили избирательный закон, дурачили налоговую комиссию, скрывая от гласности свои доходы и пожитки, промыслы, торговлю, делились семьями, дробились, чтобы избежать «твердого задания» и «индивидуального обложения», переписывали часть имущества на бедных родственников, скрывали отел коров, никогда нельзя было узнать, чей скот на бедняцких дворах. Всего не перечтешь. Декреты, указы, постановления, решения, относящиеся к сельскому быту, налогу, урожаю, — все это уяснялось отчетливо и твердо, обсуждалось по избам, по шинкам, по трактирам, которые заменяли мужикам в ту пору клубы. Кулаки научились оплетать сельсоветы тонкой паутиной козней, в которую попадали даже самые опытные активисты. Жизнь для кулаков была темной, лукавой и отчаянной борьбой.
Анныч, прошедший в период комбедов суровую школу деревенских университетов, сам был потом, когда пришел нэп, удивлен немало, сколько у них еще всего уцелело и как много способов их мимикрии он в свое время не разгадал. Припрятанное от местных властей добро позволило им при нэпе быстро опериться. И внешность кулака теперь стала другой. Вовсе не той, как изображали на плакатах. На плакате показывали кулака в жилетке с цепью, пузатым, сапоги лаковые и бутылкой, волосы стрижены под горшок, борода до пояса. А на самом деле кулак был брит, в солдатской заштопанной гимнастерке, тонок и тих, иногда в лапоточках, в рваном картузишке, стоял смирно на сходках, голосовал за советские декреты, ратовал за культуру, выписывал газеты, селькорствовал. «Нутро не выворачивай» — вот его постоянная присказка в своей среде. За звание «середняк» он боролся до изнеможения, до седьмого поту. Когда-нибудь история доберется до этих шахт быта, и мы удивимся ярости подземных вод, бушевавших в них.
Кочин Н.И.
«Девки»

К вопросу о мигрантах 

#политика
В последнее время блогеры «патриотической» направленности, типа того же Подоляки, активно спекулируют на мигрантской теме. Дескать, российские власти запустили в РФ кучу «иностранных специалистов», которые не хотят «интегрироваться в российское общество», «не уважают русскую культуру», «сбиваются в этнические преступные группировки», «убивают русских людей», а коррумпированные правоохранительные органы их покрывают. Доходит до угроз в духе «вот сейчас СВОшники вернутся и наведут порядок сами, раз власти бездействуют».
Что по этому вопросу думают коммунисты?
Первое. Для начала, надо определиться с тем, кто такие «мигранты». Юридически, это все переселенцы из других стран на территории РФ, но не имеющие гражданства. То есть переехавший в РФ украинец ровно такой же мигрант, как и переехавший в РФ таджик, при том, что к первым у «патриотов» нет никаких вопросов.
В обывательском сознании под «мигрантами» (теми самыми, против которых и возбуждается недовольство) понимаются выходцы из среднеазиатских и закавказских стран, занятые, как правило, низкоквалифицированным трудом или вовсе не работающие, и исповедующие ислам. Однако, как и все люди, мигранты разделены на классы. Кто-то работает на стройке или продавцом в ларьке, а кто-то владеет строительной фирмой или ларьком и живет чужим трудом, эксплуатируя своих же соотечественников. Кто-то работает на себя, кто-то перебивается случайными заработками, кто-то, действительно, идет в криминал. В общем, всё точно так же, как и в любом обществе. Однако острие критики направленно отнюдь не на мигрантов-предпринимателей, а именно на мигрантов-пролетариев.
Второе. Отличие пролетария-мигранта от коренного пролетария в том, что он так или иначе поражен в правах (по крайней мере, до получения гражданства). Его труд оплачивается ниже, при этом работает он подчас интенсивнее. То есть, эксплуатирует его капиталист еще сильнее, положение его на рынке рабочей силы еще менее устойчиво, уровень жизни ниже. Безусловно, все эти особенности положения пролетариев-мигрантов в российском обществе создают благоприятные условия для повышенной религиозности их среды, сохранения «общинной» системы, криминализации. Причем криминализации этой среды способствует сам класс капиталистов.
Это ж именно предприниматели, причем самые что ни на есть коренные, из жажды наживы готовы легализовывать здесь кого попало (в том числе, людей с криминальным прошлым), именно предприниматели подчас кидают своих работников, оставляя их без средств к существованию в чужой стране. Именно предприниматели унижают мигрантов низкими зарплатами, что приводит к большому разрыву между их доходами и доходами коренного населения. За то, что пролетарии-мигранты частенько не знают русского языка, тоже стоит сказать «спасибо» господам предпринимателям, которые либо оплачивают за них взятки якобы за прохождение языковых экзаменов, либо же сами и создают конторы, специализирующиеся на «помощи» мигрантам в легализации.
Третье. Касательно криминализации. чушью является утверждение националистов, будто мигрантская среда криминализирована поголовно, дескать, все, кто сюда едет, едут не работать, а убивать и грабить. Это полный бред, который противоречит даже официальной статистике.
Итак, за 2023 год всего в РФ было совершено чуть более 1,9 млн преступлений. Бастрыкин в своем нашумевшем выступлении назвал цифру порядка 39 тысяч преступлений, совершенных мигрантами за тот же период. То есть мигранты совершили в 2023 году всего порядка 2% преступлений. Но по количеству преступлений, совершенных теми мигрантами, которые стали гражданами РФ, статистика отсутствует. Однако сильно вряд ли, что эти показатели были бы какими-то выдающимися. Ведь если посмотреть на статистику по годам, то в 2022 было совершено чуть более 1,8 млн преступлений, а в 2021 — чуть больше 2 млн. То есть никакого резкого взлета преступности в связи с усилением миграционного потока не отмечено. Особенно, с учетом приема в состав РФ новых территорий в 2022 г. Да, тот же Бастрыкин говорил о росте количества тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных мигрантами, но это ведь все в рамках этих 2% от общего количестве преступлений.
По сути, все это говорит о том, что на двух «русских парней, зарезанных мигрантами» приходится 98 русских парней, зарезанных... русскими парнями. Другое дело, что мигранты оказались замешаны в наиболее резонансных преступлениях, типа теракта в «Крокусе». Однако общей картины это не меняет никак. Судя по официальной статистике, мигранты не являются фактором, существенно криминализирующим российское общество. А другой статистики, кроме официальной, у нас нет.
Что же касается пресловутой «этнической преступности», то по сути своей она ничем не отличается от не этнической. Те же самые банды, просто объединяющие представителей одной национальности. У нас мало русских по составу банд?
Четвертое. Тот факт, что данная тема постоянно «подогревается» в СМИ и соцсетях не только националистами, но и так называемыми «патриотами», говорит о том, что без финансирования со стороны буржуазии здесь не обошлось. Господам предпринимателям выгодно разобщать наемных работников по национальному признаку и настраивать друг против друга. Им выгодно, чтоб наемные работники всех национальностей видели врагов друг в друге, а не в своих эксплуататорах-предпринимателях, несмотря на то, что это именно предприниматели дерут с них семь шкур, высасывая их жизненное время в обмен на зарплату.
Буржуазия отравляет сознание коренных наемных работников ядом национализма, внушая им мысль чуть ли не о расовом превосходстве над чернорабочими из Средней Азии. Всячески пропагандируется мысль, что коренной работник по определению должен иметь больше прав, чем приезжий. При этом в пример приводится ситуация в ОАЭ, где у мигрантов вообще никаких прав нет. И это очень заманчивая перспектива для предпринимателя — масса бесправных и дешевых наемных рабов. Правда, коренной наемный раб, возмущающийся «беспределом мигрантов» по указке буржуазии, первый же от сценария «как в эмиратах» и взвоет, поскольку вынужден будет наниматься за те же деньги, что и мигрант, или будет вынужден влачить нищенски-бездеятельное существование на пособие по безработице.
Предприниматели убивают сразу двух зайцев. Во-первых, формируют выгодное для себя, буржуазное сознание пролетариев, загаженное национальными предрассудками. Причем касается это как коренных, так и пришлых. Но если коренных призывают видеть угрозу в пришлых, то в среде пришлых в ответ формируется негативное отношение к коренным, подчас основанное на религиозных предрассудках. Во-вторых, класс предпринимателей получает общественную поддержку самой жесткой эксплуатации мигрантов и любое, по сути, социальное возмущение иностранных работников может представить как дело рук «этнической преступности».
Национальные предрассудки, впрочем, играют злую шутку с коренным пролетарием. Сколь ни сладки для него мечты вместе со своим «братом по нации» предпринимателем богатеть за счет эксплуатации пролетариев-мигрантов, сбыться им не суждено. Сливки снимет лишь капиталист. А коренной пролетарий как был наемным рабом, так и останется. Да, возможно, имеющим чуть больше материальных благ, и то в кредит. Не получится у коренного наемного работника получить долю от эксплуатации мигрантов даже косвенно. К примеру, труд мигрантов широко используется в жилищном строительстве. Что, квартиры подешевели от этого?
Пятое. Тезис, будто пролетарий-мигрант «отбирает рабочие места» у коренных пролетариев, не выдерживает критики. Размер зарплаты определяет всегда предприниматель. Да, конечно, он вынужден считаться с ситуацией на рынке рабочей силы. Однако это никак не отменяет, что цену рабочей силы (зарплату) он всё же устанавливает сам, и цена эта всегда стремится к тому минимуму, который достаточен наемному работнику для собственной поддержки и воспроизводства.
Согласие пролетария-мигранта продаваться за меньшую цену не есть результат его выбора, а есть результат принуждения со стороны капиталиста. Это именно класс капиталистов установил такую цену на труд пролетария-мигранта, перед которым, по сути, стоит «выбор» - прозябать в нищете у себя на родине или жить чуть лучше на чужбине. Завоз мигрантов, естественно, понижает рыночную цену рабочей силы. Только виноваты в этом не мигранты, а всё те же капиталисты, которые создали такую ситуацию. А тот факт, что в результате остается без работы коренной пролетарий — это «заслуга» самого коренного пролетария, который своей обывательской головой думает не о борьбе со своим подлинным классовым врагом — капиталистом, не о построении общества без отношений частной собственности и эксплуатации человека человеком, а лишь о цене покупки предпринимателем своего жизненного времени, то есть о размере зарплаты. Именно невежество пролетария, его буржуазная, мещанская идеология есть источник всех его бед.
Шестое. Столь же глупым являются призывы ряда буржуазных идеологов ужесточить процедуру принятия мигрантами гражданства РФ и не давать им социальные гарантии. Когда подобные идеи находят оклик в массе наемных работников, выглядит всё и вовсе комично. Дело в том, что получит мигрант социальные гарантии или не получит, на коренном наемном работнике это не скажется никак. Он не станет получать от государства выплаты в большем объеме, если мигрант чего-то недополучит. Парадоксально, но здесь буржуазное государство, хоть и с буржуазных же позиций, действует «в интересах» наемного работника, вынуждая капиталиста «раскошелиться» на социалку, таким образом, не давая сильно снизить цену рабочей силы. А господа патриоты и националисты рьяно защищают именно хищнические, эгоистические интересы предпринимателей, заинтересованных в максимально бесправном и дешевом работнике.
Седьмое. А как же быть с «диаспорами», покрывающими своих, если они совершают преступления? Пардон, но разве только диаспоры заносят деньги правоохранительным органам? Разве тем же самым не заняты папаши-предприниматели, отмазывая своих сынков-мажоров от уголовной ответственности? Коррумпированному чиновнику без разницы, кого отмазывать, хоть черного, хоть белого, лишь бы деньги платили. А коррупция — это объективный закон капитализма. Немедленные репрессии против всех национальных диаспор не решат ни проблему коррупции, ни проблему преступности. В капиталистических условиях ликвидация одних преступных групп приведет лишь к переходу подконтрольных им видов бизнеса под контроль других преступных групп. Причина преступности одна — отношения частной собственности.
В общем, проблема миграции и диаспор в том виде, в котором она подается буржуазными пропагандистами, является абсолютно надуманной. Есть проблема коррупции, но она касается отнюдь не только мигрантской среды. Есть проблема преступности, но вовсе не этнической преступности. Этническая организованная преступность ни чуть не хуже организованной преступности коренной. И первое, и второе есть порождение отношений частной собственности; и первое, и второе суть законы капитализма. Понятное дело, что буржуазия делает всё, чтоб эта простая истина не была усвоена массами наемных рабов. Поэтому предприниматели и переводят стрелки на мигрантов, внушая пролетарию, что именно мигрант есть первая для него угроза. На деле же, первая угроза для наемного работника, первый источник всех его бед есть сам предприниматель, хоть коренной, хоть нет.
Н. Быстров

Может ли Россия бороться с дронами с помощью тачанок?

#новости #политика #экономика
Вот буквально сегодня свежая-пресвежая инициатива - наделать тачанок из джипов с пулеметами на турелях, и пустить патрулировать границы от дронов, которые запускаются в массовом количестве.
В принципе, по отзывам военных, идея может сработать - мобильные патрули, имеющие возможность расстреливать низколетящие малоскоростные цели вполне эффективный вид оружия В ДОПОЛНЕНИЕ к тому что существует - стационарному ПВО и патрулям на крышах охраняемых объектов, РЭБ, авиация.
Но давайте думать и считать, что для этого надо.
1. Необходима определенная структура, которая могла бы управлять всеми этими патрулями, подчиненная службам ПВО. Такой службы в РФ нет, для ее создания понадобятся средства и люди.
2. Необходима система связи, отслеживания, мониторинга целей чтобы можно было цель передавать от поста к посту, оперативно концентрировать силы, распределять цели. Мы все знаем, что даже на фронте со связью все не очень радужно (вернее, радужно лишь в снах генералов). Учитывая, что РФ производит очень малую номенклатуру любых радио и вычислительных приборов, то масштабные закупки китайских раций и создание дата-центров, обеспечение связи покрытием будет очень затратным и нелегким, мягко говоря, делом.
3. Необходимы люди, которые имеют боевой опыт, умеют действовать в населенных пунктах (большинство атакуемых объектов именно в них), морально выдержаны и хорошо подготовлены (так как каждый такой guntruck будет действовать в основном в достаточно разреженных построениях и часто без визуальной и локтевой связи с соседями. Все люди, которые более-менее хотят воевать и умеют это делать, уже навербованы и участвуют в СВО. На долю ПВО останется в лучшем случае неликвид - то, что не прижилось на фронте, неопытная пешмерга (т.е. ополчение), инвалиды в управленческих звеньях службы... и все. То, что некое подобие ополчения на гантраках сможет эффективно выполнять полноценные боевые дежурства, я не верю. По практике, эти "партизаны" будут скорей палить в основном по окнам на верхних этажах высоток, чем по дронам, так как подготовка для такой работы требуется нешуточная. Я бы в своем городе такое кататься не пустил. И по окрестностям тоже. Это тот случай, когда свои страшней чужих.
4. Необходима техника. Если смотреть по технической стороне вопроса - необходимо прикрыть такой пешмергой порядка 2000 км. Максимум, в каком радиусе сможет эффективно отслеживать и поражать дроны такой гантрак - это метров 500, то есть, считаем, что в две линии требуется не менее 4000-5000 джипов. Самый минимум. С учетом ремонтного фонда - не менее 6-7 тысяч. И примерно столько же пулеметов и много-много боекомплектов, так как стрелять надо будет много.
Так как все, что выпускает ВПК и армия закупает, идет в армию и так. Но, предположим, что резерв стрелковки есть. Взять эти 6-7 тысяч джипов кроме как мобилизацией джипов у населения, неоткуда. Пойдет ли на это правительство? Нет, конечно. Джип в приличной состоянии - штука недешевая. Одно дело - забрать из семьи мужика, который, может, и вовсе безработный, отдав ей 200 тысяч в месяц, а другое - забрать 3 миллиона вот просто так. Тем более, что основная часть владельцев джипов - это люди богатые, к альтруизму не склонные. Мы много раз видели, как старушки-пенсионерки приносят вязанные носки и банку тушенки в сборы солдатам на передовую, но не видели, как владельцы недешевых машин отстегиваю 3 ляма на дроны и бронежилеты, которыми Российская Федерация свои войска снабжает очень скупо.
Операция ошкуривания счастливых джиповладельцев будет достаточно болезненной для правительства. Почему? Дело в том, что основная опора капитализма в любой стране - это не сами капиталисты, они являют собой достаточно узкий слой населения, который даже не может самостоятельно быть представлен в управлении страной, и нанимает наемных управленцев, покупая их взятками, распилами, участием в прибыли, возможностью поворовать и войти в класс капиталистов и прочее. Опора капитализма - это мелкоокбуржуазная масса, которая на самом деле не обязательно чем-то владеет, если владеет, так чем-то несущественным типа магазинчика, а в основном имеет движку и недвижку, почти неотличимую от предметов повседневного обихода. Например, машинки подороже и попафосней - те самые джипы. Основная масса мелкобуржуазной массы вообще ничем толковым не владеет, и даже мелких бизнесов не имеет, но очень хочет попасть в класс буржуа, и потому его активно косплеит по принципу карго-культа.
Вот по этой массе, "серых штурмовиках" крупного капитала, и ударит мобилизация джипов. А если мы вспомним - как отвечала мелкобуржуазная масса на такие "ошкуривания" в истории? Например, возьмем продразверстку... Правильно - бунтом, саботажем, диверсиями, бегством, спешным запрятыванием всего ценного от учета. Ну, и разного рода нелояльностью.
Будет ли правительство Владимира Владимировича нашего настолько шатать скрепы и отжимать УАЗики и Лэндроверы ради того, чтобы нам не просыпаться от удара дрона по очередной панельке? Полагаю, что нет.
Но даже если да, то встает вопрос - как они будут устанавливать турели и содержать этот автозоопарк? Когда у тебя 2-3 модели джипов, как это было в СССР, то и логистика автозапчастей, и ремонт, и поддержание состояния боеспособности дело простое. Но когда у тебя сорок-пятьдесят моделей, обслуживать этот зоопарк почти невозможно, и логистика запчастей и расходников превращается в кошмар. Не говоря уже о том, что на каждую надо разрабатывать свое решение для установки турели, а не ставить серийные турели на все подряд. Те гражданские модели, которые в сейчас находятся частях (например, захваченные в боях или мобилизованные в прифронтовых селах) ФАКТИЧЕСКИ ОДНОРАЗОВЫЕ. Пока ездит, ей пользуются, сломалась - бросили, чинить нечем.
То есть, фактически ИДЕЯ ХОРОШАЯ, НО В УСЛОВИЯХ ЧАСТНОСОБСТВЕННИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ И РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКИ, НЕРЕАЛИЗУЕМАЯ.
https://dzen.ru/a/ZuBU6WIKdQmxPo6G