Предыдущая публикация
Многие считают, что мы с тобой не пара….
Сейчас иду по улице и часто оглядываюсь на наше отражение в витринах. Ты такой взрослый, серьезный, волосы черные как смоль, темно-синие глаза – как же я хорошо их знаю! Даже не глядя, могу сказать: когда ты смеешься, они начинают искрить, как однажды плита, когда мне вздумалось поучиться готовить (наверное, поэтому такие ассоциации, потому что ты тогда мне помогал тушить все это безобразие!), а когда тебе грустно или в конце нашей встречи они темнеют, как будто над океаном резко село солнце. (Солнце – это я, да?) Мне в них чудится невысказанный вопрос и просьба. Как будто ты умоляешь меня не уходить и пойти с тобой… Да, пожалуй, этого я и сама хочу. Я не могу отнять руки, не могу развернуться, и тебе всегда приходится напоминать мне об учебе и еще о чем-нибудь не столь романтичном. Интересно, а как люди представляют себе любовь? В смысле те, кто никогда не любил? Как череду скучных вздохов? Нет, сейчас я понимаю только одно: вот моя рука. Ты держишь меня за руку. И тепло не только руке, но и всему телу. Что это?
Ты смотришь мне в глаза, и я не могу оторваться. Что это?
Когда я падаю на тебя, и ты обнимаешь меня, у меня замирает дыхание и все внутри дрожит, трепещет и мечется. Что это?
Слышу твой голос – и нет приятней музыки. Что это?
Думаю о тебе – и нечто хентайное перестает казаться пошлым и неприемлемым. Что это?..
Каждый вздох. Каждый взгляд. Каждое движение. Каждая улыбка. Я не могу без этого.
Это и называется любовью?
Я печально вздыхаю. Несмотря ни на что, есть одно «но». Мы еще ни разу не целовались. Нет, тот раз на балконе я не считаю – это был даже не в прямом смысле поцелуй, сколько одно касание – еле ощутимое, но такое… такое… в общем, довелось бы повторить его! Но такое впечатление, что Сейлормун и Усаги для тебя по-прежнему два разных человека. Даже три – еще принцесса Серенити. К последним двум ты относишься серьезно, а здесь я – всего лишь глупенькая и веселая школьница со смешной прической и наивным взглядом. Увидеть во мне настоящей реальную девушку очень сложно. Да, я просто ребенок, и навсегда им останусь – не зря Серенити и десять веков спустя не распустила свои оданго.
Вот сейчас мы идем и молчим. Сели на скамейку в Треугольном парке. Мамору смотрит на меня не отрываясь. Знать бы еще, о чем он думает…
-Мамору, а о чем ты думаешь сейчас? Только честно.
Он улыбнулся и немного робко признался:
-О будущем.
-Ааа… Это когда я стану твоей женой и сотворю тебе розововолосое чадо? – бесстыдно переспросила я. Я прекрасно знаю, как я смущают эти темы! Получи фашист гранату и съешь ее.
-В общем, да… - Мамору отвернулся.
-Э-э! На меня смотреть! – я развернула его к себе. – И чего ты такого нового надумал?
Поняв, что будущую жену обмануть трудно, он обреченно вздохнул и ответил:
- Я себе этого не представляю…
Я рассмеялась – так громко, что с соседнего с лавочкой дерева разом слетели все птицы, а подслушивающая в кустах любопытная Рей уронила изо рта жвачку. Да-да, завидуй, тебе такого голоса не дано!
-А чего тут представлять? Чего конкретно ты не представляешь?
Я чувствовала себя просто монстром каким-то – давно ли он надо мной стебался, а теперь сам сидит и чуть ли не краснеет? А я, между прочим, не стебусь. Просто надоело как-то, хочется все-таки нормального отношения, как и полагается – к жене и к Королеве, что самое важное!
-Ты такая…
-Какая?
-Маленькая…
-Убью!
-Милая…
-Ну-ну!
-Ты ангел, Усако…
-Чего?! – опешила я. Уж чего-чего, а ангелом меня еще ни разу не называли!
Ему, видимо, надоело таить в себе все мысли, Мамору повернулся ко мне и заговорил – быстро, горячо, отчаянно:
-Ты как неземное существо, Усако. Такая чистая, невинная, нежная, такая искренняя – как будто и вправду свалилась с Луны! И ты девушка… Которую я люблю. Будущая жена. Совсем не могу представить тебя в этой роли…
-Ну да, я не домохозяйка, - рассмеялась я.
Мамору не смог сдержать улыбку.
-Ну и это тоже. Но не в этом дело. Для меня это такое приземленное понятие - жена, ты просто антоним…
-А что тебя, кроме моей фирменной стряпни и вечного бардака не устраивает? – я от нетерпения встала на скамейке на колени и, опираясь на его плечо руками, требовательно заглянула в глаза. Я увидела муку в его глазах – муку, и какую-то искорку невыразимой нежности… так, стоп, чего?!
-Не устраивает? – его руки мягко обняли меня за талию. Я опять почувствовала, как дыхание забывается, а сердце наоборот – начинает отстукивать что-то среднее между свадебным маршем дядюшки Мендельсона и творчеством «Короля и шута». Черт, не пойму, что это? Он… так близко… Эндимион… Мамору…
-Если хочешь, я вполне могу развеять твои заблуждения по поводу маленького неземного существа, - прошептала я ему на ухо.
В глазах – радость и испуг.
-Как?
-А знаешь, - медленно поднимаю ресницы, глядя на него в упор, а до лица всего три сантиметра! - просто перестану сдерживать свои желания…
-Ну-ну, - полуулыбка. – А если я перестану?
-В таком случае развеется то, что называется иллюзией. Хочешь познакомить настоящих Нас?
-Хочу… - я слышала его внезапно охрипший голос сквозь какую-то пелену. Вдруг все отошло на задний план – и парк, и шум шоссе за парком, и подслушивающая Рей в кустах… Остался Он и что-то новое, что поселилось в моей груди, разжигая пожар Ласкового Огня. Если б я жила во времена индейцев, то назвала бы его именно так, и наказала влюбленным поклоняться ему и ждать, когда он придет…
А еще через секунду я узнала, что такое – плакать от счастья. Наши губы коснулись друг друга.
В этот момент я поняла, чего мне так хотелось. Ощутить вот это – без слов, без голосов поговорить о любви. Рассказать о том, что я чувствую – но не бедным человеческим языком, а самым совершенным на свете.
Я знала, что этот поцелуй и у меня, и у него – первый. Первый настоящий. Но было такое впечатление, что мы просто вернулись на много веков назад – или вперед? У нас была целая вечность, и в прошлом, и в будущем. Нам принадлежало Время. И была маленькая девочка, которая ждала, когда мы захотим, чтобы она появилась на свет…
Рей в кустах лежала в глубоком обмороке. Тактичные прохожие сворачивали в обход от нашей скамейки. А в моих ушах свистел ветер – откуда он здесь? Откуда то, что я чувствую - как оно появилось, как?
Неизъяснимо как, но мне захотелось внезапно слиться с ним – с самым дорогим мне человеком на этой Земле. Стать единым целым. Чтобы две половинки соединились в одно – в нечто совершенное, в воплощение совершенства и нашей любви.
Я знаю, что Мамору ощущал то же самое. Желание слияния в единое целое, желание творить и создавать что-то. Я не могу отпустить его ни на миг, не могу, не могу! Все существо заполнено им – моим несносным, упрямым, ехидным, самым любимым человеком, моим Эндимионом… Я, кажется, догадалась, почему нас в будущем будут звать не так, как сейчас. В эту минуту я превращалась – но не в сейлорвоина, а в Серенити. С этого момента меня звали именно так. А его – Эндимионом. Нашими именами – теми самыми, которые мы шептали в полночной тишине много веков назад и теми именами, которые мы шепчем друг другу сейчас…
Сейчас я хотела лишь одного – оказаться где-нибудь, где нас не потревожат. Похоже, наше желание исполнилось. Яркая вспышка, и мы оказались в королевских покоях – таких знакомых, родных… Мы упали на нашу – нашу! – постель, и больше нет сил сдерживать то, что сильнее нас. Не прерывая поцелуя, я отбрасывала с себя все ненужное – в сторону летела моя любимая кофточка с зайчиком, мешавшие шпильки в одангах… Становясь ближе с каждой секундой, я ощущала невольный трепет и предвкушение чуда. Чуда любви, которое может случиться только сейчас и только с нами.
Мой тихий стон утонул в спокойной тишине комнаты. Я забылась… впереди лишь легко мерцал свет… а оттуда ко мне навстречу шла маленькая девчушка с волосами цвета утренней зари – той, что сияла у меня внутри. Улыбка освещала ее лицо – похожее на мое.
«Здравствуй, мама. Спасибо тебе за то, что ты позвала меня»
«Приветствую тебя в этом мире, Маленькая Леди. Ты – воплощение самого святого, то есть в этом мире. Нашей любви. Твоих родителей»
«Я знаю, мама. И я горжусь этим»
Вспышка света, и я почувствовала долгожданное воссоединение с моей любовью. Это чувство достигло своего апогея и начало таять… Дух, бесплотный, но такой родной, теплый вошел в меня и стал моей частью.
«Здравствуй, Малышка…» - прошептала я.
Я увидела перед собой чистые и глубокие глаза Эндимиона. Он нежно погладил меня по щеке и коснулся середины груди – там, где сиял кристалл Будущего – ослепительно и ярко.
«Здравствуй, Чиби-Уса, дочка…» - услышала я его голос. И сколько же нежности было в нем!
Мое сердце гулко билось под его ладонью – оно впустило в себя Ее сердце. Моей дочери. Нашей дочери.
А по моим щекам струились самые настоящие слезы. Яркие-яркие, переливчатые слезы. Слезы от безмерного счастья.
Эндимион смотрел на меня, и я видела, как он счастлив. Да, ты теперь мне веришь, что я твоя жена – твой Ангел?
-Усако… Серенити… выходи за меня замуж.
-Да куда ж я теперь денусь, - увидев его глаза, я сменила тон. – А если сомневаешься – спроси Малышку. Она подтвердит, что я больше ни за кого не выйду. Да и не хочу больше ни за кого выходить, если честно.
Он крепко поцеловал меня в полуоткрытые губы.
-Я подтвержу за нее, - услышали мы тихий и усталый голос.
Мы обернулись и хором заорали:
-СЕЦУНА!!!
Хранитель поморщилась и, не глядя на нас, присела в кресло. Устало скинула сапоги и пожаловалась:
-Три века уже не садилась! И кто эти каблуки придумал?!
Я смущенно накинула на нас с Эндимионом простынь и заметила:
-Ну вообще-то заявляться в такой момент – верх бестактности! Хоть бы отвернулась.
Она послушно отвела глаза и принялась вытряхивать из левого сапога песок.
-Какая разница, смотрю я на вас или нет? Хранитель видит все, что творится в мире. И не на такое насмотрелась.
-В чем дело? – серьезно и обеспокоено спросил Эндимион.
-Вам с Серенити нужно быть поосторожнее. В Токио три дня теперь будут белые ночи, четыре дюжины наркоклиник обанкротились, так как все внезапно вылечились от зависимости, и не только, а еще… - она подошла и отдернула занавеску.
За окном падал снег и цвели сакуры. Сумасшедшими розовыми цветами. А с неба лился бесконечный свет Солнца и Луны. Они наконец-то встретились в небе.
Следующая публикация
Нет комментариев