Предыдущая публикация
Прелесть и сласть греха обыкновенно исчезает вместе с приведением в исполнение способов, коими он совершается, почему человек, находя по указанию самого опыта, что за всякою сластию греховною преемственно всегда следует скорбное неудовольствие, к сласти возымел все стремление, а к неудовольствию и прискорбности - все отвращение, первую изыскивая всею силою, а вторые предотвратить всячески стараясь, полагая, - что впрочем совсем невозможно, сим способом отделить их друг от друга и только одним удовольствием услаждать свое злое самолюбие, не терпя совершенно никакой прискорбности, забыв, как обычно в ослеплении страстию, что сласть греховная никогда не бывает без горечи неудовольствия.
Ибо с сластию греховною срастворена естественно горечь скорби, хотя вкушающие и забывают об этом по
причине возобладания над ними страстной сласти, так как обладающее всегда так занимает внимание, что совсем закрывает от чувства, что предлежит потом. Таким-то образом за сластьми по самолюбию гоняясь, всякой горечи же по той же причине стараясь всячески избегать, мы бесчисленные в себе порождаем тлетворные страсти.
Добротолюбие. Том III. СВЯТОЙ МАКСИМ ИСПОВЕДНИК
Следующая публикация
Нет комментариев