Предыдущая публикация
НАША ИСТОРИЯ - ГЕРОИ...
Адольф Гитлер смертельно ненавидел советских военных, не случайно ни с кем в плену не обращались столь жестоко, как с ними. Но лишь одного офицера советского ВМФ фюрер удостоил чести назвать врагом рейха и своим личным врагом...
В Январе 1945 года советские войска, развивая мощное наступление в глубь фашистского рейха, осадили Данциг — древний польский город Гданьск. В этой старинной цитадели, превращенной нацистами в оплот своего господства в Привислинском крае и на северной Балтике, помимо мощной войсковой группировки оказался отрезанным цвет гитлеровской чиновной элиты — всевозможные фюреры и ...ляйтеры, руководившие ограблением и онемечиванием славянских земель.
А еще в Данциге базировалась 2-я учебная дивизия подводных лодок Рейхсмарине. В январе 1945 года в ее стенах готовились положить жизнь на алтарь служения фюреру и фатерлянду 3700 «белокурых бестий». Уже сформированные экипажи должны были занять места в отсеках 123 спущенных на воду новейших субмарин серии «XXI», оснащенных шнорхелем — устройством для подзарядки аккумуляторных батарей в подводном положении, что резко увеличивало автономность и скрытность плавания.
Подводники гросс-адмирала Карла Деница были последней надеждой Гитлера. Им предстояло реализовать план тотальной подводной войны. Внезапно выпустив на морские коммуникации между Старым и Новым Светом три с лишним десятка «волчьих стай» субмарин, каждая из которых имела боезапас в 20 торпед и автономность плавания до 16 000 миль, фюрер рассчитывал блокировать Англию, нарушить снабжение высадившихся в Европе войск и выиграть время, необходимое для развала антигитлеровской коалиции. Если учесть блестящие технические данные лодок серии «XXI» и серьезность боевой выучки фашистских корсаров морских глубин, этот замысел представлял серьезную угрозу для жизни тысяч союзников.
С 1942 года школа размещалась на стоявшем в порту Данцига огромном пассажирском лайнере «Вильгельм Густлов», первоначально построенном для круизных рейсов нацистской элиты из рейха на Канары, а с началом второй мировой войны переоборудованном под госпитальное судно, а затем в плавучую казарму для любимцев Гитлера. Почти двухсотметровой длины 9-палубный гигант, в высоту с 15-этажный дом, лайнер был разделен переборками на бесчисленное множество отсеков, кроме сотен комфортабельных кают имел рестораны, зимний сад, плавательный бассейн, гимнастический зал. Водоизмещение — 25 тысяч тонн! Не много исполинов, равных «Густлову», бороздит океанские просторы даже сегодня.
И вот этот суперлайнер, имея на борту около 100 экипажей подводников, свыше 4 000 дополнительно принятых на борт высокопоставленных чиновников, генералов и офицеров СС и вермахта (всего более 8 000 пассажиров), со всеми мерами предосторожности в полдень 30 января 1945 года оторвался от причальной стенки и вышел в море...
В этот же день в 20 часов 10 минут крейсировавшая в Данцигском заливе в ожидании целей для торпедной атаки советская подлодка «С-13», которой командовал капитан 3-го ранга Александр Маринеско, всплыла для подзарядки аккумуляторных батарей. Она принадлежала к семейству подводных кораблей серии «С IX-бис», строившихся накануне Великой Отечественной войны, и по своим характеристикам значительно уступала гитлеровским субмаринам серии «XXI». «Эска» имела водоизмещение 870 тонн, дальность плавания 10 000 миль, автономность 30 суток, глубину погружения до 100 метров. Ее вооружение составляли 6 торпедных аппаратов (4 носовых и 2 кормовых), 100-миллиметровое орудие и 45-миллиметровый полуавтомат. Но шнорхеля советские конструкторы не изобрели, и это создавало в «автономке» немалые трудности.
...Вот уже 17 дней длился поход. Площадь, отведенная для крейсирования, была огромной: от острова Борнхольм до маяка Брюстерорт 150 миль — ширина района, и до горла Данцигского залива в глубину 40 миль. Попробуй осмотри его быстро, а главное, внимательно. Как назло, весь поход не утихал шторм. С большим трудом боцману удавалось удерживать лодку в равновесии минуту-две, пока командир торопливо приникал к перископу. А ночью шла крайне опасная при болтанке подзарядка аккумуляторных батарей.
20 января на «эске» услышали взрывы глубинных бомб. Опытному подводнику эти взрывы говорили о многом. Командир корабля знал, что в отведенный ему для поиска район командование других подлодок не направляло. Значит, отдаленные разрывы «глубинок» вовсе не признак того, что фашисты «гоняют» по Балтике кого-то из его боевых друзей, преследуют обнаруженную субмарину. Нет, ведется профилактическое бомбометание. Коли так, вскоре пойдет крупная дичь — корабли большого водоизмещения в сопровождении эсминцев и торпедоловов, может быть, крейсер...
— Готовьтесь, друзья! — ободрял моряков командир. — Чует мое сердце, вот-вот пойдет конвой. Будет горячее дело!
И шифровка из штаба флота подогревает азарт: «Командирам подводных лодок в море. В связи с начавшимся наступлением наших войск ожидается бегство фашистов из Кенигсберга и Данцига. Атаковать прежде всего крупные боевые корабли и транспорты противника...»
Нелегко командиру лодки. Он отвечает за успех похода, за боевой результат. Беспокоят его балтийские глубины, напичканные на разных уровнях минами — донными и якорными. Как маневрировать, если придется уклоняться от глубинных бомб вражеских сторожевиков? А тут еще одолевают грустные думы о собственном житии. Ведь в поход-то Александра Ивановича отправили смывать кровью допущенный грех. В ночь под Новый, 1945 год Маринеско загулял «маленько» в финском городе Турку. Зашел с товарищем в ресторанчик, выпил стаканчик, а тут и жадная до любовных утех хозяйка заведения приклеилась как банный лист... В общем, вернулся в базу на двое суток позже положенного.
Исчезновение советского офицера в иностранном порту да еще любовная связь с гражданкой другого государства по тем временам было делом подсудным, в штрафные роты ссылали и не за такое. Грозил трибунал и Маринеско. Спасла его только репутация классного профессионала подводной войны (в октябре 1944 года в Данцигской бухте его «эска» потопила вражеский транспорт водоизмещением 5000 тонн, причем, расстреляв все торпеды, он отважился всплыть и уничтожить противника огнем носового орудия) да поддержка всего экипажа, души не чаявшего в командире и грудью вставшего на его защиту. Командование решило не выносить сор из избы и, пока шло разбирательство, втихую отправило лодку с проштрафившимся офицером в поход. Но вскоре эта тишина отозвалась столь звонким резонансом...
Вечером 30 января, получив очередную радиограмму штаба флота, где говорилось о начинающейся эвакуации гитлеровцев, Александр Иванович принял отчаянно смелое решение: идти прямиком к Данцигской гавани и караулить врага на выходе из нее.
После 40-минутного стремительного броска к цели всплыли для подзарядки электропитания. Штормовая зимняя Балтика встретила огромными валами, тяжело переваливавшимися через узкий корпус лодки и сыпавшими мириады колючих брызг, снежными зарядами, налетавшими внезапно и плотно — ни зги не видать. И вот когда эту обжигающую холодом круговерть на мгновение разорвало, вахтенный сигнальщик
Анатолий Виноградов взволнованно закричал:
— Огни! Прямо по носу!
Светлячки, мигавшие вдали, не могли принадлежать береговым маякам — далеко, к тому же по военному времени их не зажигали. Значит, цель! И тогда прозвучало:
— Боевая тревога!
Надсадно завыли ревуны. «С-13» выходила в «атаку века».
#К1
#Флот
Следующая публикация
Нет комментариев