Предыдущая публикация
Взрыв новой советской подлодки стал шоком
В Екатерининской гавани пункта базирования Полярный 11 января 1962 г. взорвалась и затонула дизель-электрическая подлодка Б-37. ПЛ С-350, стоявшая борт о борт с ней, также получила значительные повреждения. Материалы расследования, а также военного трибунала над выжившим Анатолием Бегебой, капитаном второго ранга, командиром Б-37, были на долгие годы засекречены (как недавно выяснилось, далеко не по соображениям хранения военной тайны).
Б-37 (проекта 641) была заложена 18 июля 1958 года на заводе № 196 «Судомех» в Ленинграде. Спуск на воду состоялся 5 ноября того же года. В мае 1959 года эта подлодка с трагической судьбой была переведена по Беломорско-Балтийскому каналу из Ленинграда на достроечную базу в Северодвинск для сдаточных испытаний. 3 января 1960 года она вошла в состав 33-й дивизии подводных лодок Северного флота с базированием на базу подводных сил в Полярном на Кольском полуострове. Единственное крупное мероприятие, в котором успела принять участие Б-37 — это учения "Метеор" в Атлантическом океане.
11 января 1962 года на новой, только-только начавшей бороздить моря и океаны лодке взорвался весь имеющийся на борту боезапас — 11 торпед. Первый и второй отсеки были полностью уничтожены. 59 человек экипажа, находившиеся на борту, погибли сразу.
Волею судеб выжили только командир Анатолий Бегеба, находившийся в момент взрыва на пирсе, и командир дивизиона движения электромеханической боевой части, отлучившийся в штаб по делам службы. Пострадала не только сама взорвавшаяся и в считанные секунды ушедшая на дно Б-37. В результате взрыва была повреждена и затонула находившаяся рядом подлодка С-350, на ней погибло 11 человек. Находившегося на ее верхней палубе вахтенного матросика взрывом выбросило аж на середину Екатерининской гавани.
Также погибло 52 человека из находившихся в тот момент на причале.
Государственной комиссией было выдвинуто около двадцати различных версий гибели лодки. Среди них была и такая: в ходе погрузки одну торпеду поцарапали или слегка помяли о причальные стойки. Потом ее «подмарафечивали» при помощи паяльника, что и привело к ее взрыву. Об этом также спрашивали. Ответ Анатолия Бегебо был приблизительно таким. После прибытия из отпуска на лодку минер мне доложил: «Товарищ командир, нами принят не боезапас, а один мусор!». Начал разбираться, в чем же дело. Оказалось, все лучшее было погружено на лодки, ушедшие в Атлантику к Кубе, где начинался Карибский кризис. Нам — второму эшелону — было сброшено просроченное торпедное старье, все то, что смогли наскрести в арсеналах. И это несмотря на то что мы стояли на боевом дежурстве. Стеллажные торпеды на подлодках как правило содержатся с половинным давлением в баллонах. Нам же приказали довести давление до полного — двести атмосфер. Это сделать я отказался. Однако флагманский минер настаивал, сославшись на напряженную мировую обстановку. Мол, в любой момент может начаться война. Я согласился, однако поставил условие, что приказание будет исполнено только под запись командира бригады в вахтенном журнале. Комбригом было записано: «Иметь давление 200 атмосфер». Его запись, к чести комбрига, была им подтверждена в трибунале.
Вероятнее всего у старого баллона выбило донышко. Перед пожаром был слышен хлопок! Обшивку торпеды взрезала воздушная струя. Ее тело было в смазке. Банки с «кислородными консервами» — пластинами регенерации – хранились под стеллажами. Масло в кислороде самовоспламеняется. Мичман Семенов, старшина команды торпедистов, только успел доложить о возгорании и погиб от удушья. Потом взрыв. Все двенадцать торпед сдетонировали.
Кстати, после данного происшествия банки с «регенерацией» запретили хранить в торпедных отсеках.
Подвиг трибунала
То, что дальше произошло в зале суда, даже по сегодняшним меркам, кроме как подвигом состава военного трибунала назвать нельзя. Выслушав обвинение и свидетелей обеих сторон, суд удалился на совещание. Все присутствующие были уверены в обвинительном приговоре, ведь ЦК КПСС, министр обороны, госкомиссия, командующий Северным флотом, все определили стрелочника, а суду оставалось лишь назвать меру наказания. Однако военный трибунал в составе Титова, полковника юстиции, народных заседателей Шкодина, капитана первого ранга, и Савельева, капитана второго ранга, неожиданно для всех вынесли оправдательный приговор. Вероятно, этот «бунт» со стороны военных судей является одной из основных причин засекречивания дела о происшествии на Б-37.
Дальше было давление со стороны командующего Флота и разбирательство в коллегии Верховного Суда СССР, но в итоге оправдательный приговор был оставлен без изменений. Тот случай, когда судебная власть в СССР невзирая на давление партии и военных не прогнулась. В итоге, те, кто изначально критиковали данное решение признали свою неправоту, а некоторые потом заявляли, что у них появилась вера в правосудие.
#К1
#ДежурнаяЧасть
Следующая публикация
Нет комментариев