Признавайся мне в любви!

Однажды сидели как-то Старая Ворона вместе со Старым Вороном на ветке сухого
дерева и смотрели бразильский сериал через окно в соседнем доме. - Жаль, что ничего не слышно, —
пожаловался Ворон. - Эх, сразу видно, что ты не романтик! —
проворчала Ворона. — Настоящим
романтикам звук вообще не нужен, они без
слов все понимают. Вот мы — живем
вместе уже почти 300 лет, а когда ты
последний раз в любви признавался? Перед Первой Мировой войной! Ворон нервно затоптался на ветке, а
Ворона явно вошла в раж и совсем не
хотела униматься. - Ну, признайся мне в любви! —
потребовала она. — Прямо сейчас! Если бы Ворон мог покраснеть, то он
непременно так бы и сделал, но в цветовой
гамме его оперения подобных оттенков
просто не существовало, так что он еще
нервнее затанцевал на ветке. А Ворона с упоением продолжала: - Посмотри на соловьев. Они целыми
днями поют серенады своим соловьихам!
Вот это любовь! Прямо как в кино! Ну, спой
мне хоть одну песню! Ворон задумался на секунду, затем
расправил крылья, поднял с гордостью
голову и издал: - Кар! Кар! Кар! Но свою песню закончить он не смог, так
как закашлялся старческим кашлем. - Я так и знала! Разве это настоящая
любовь? — запричитала Ворона. — За всю
мою жизнь ни одной песни никто мне не
спел! Ворона обиженно всхлипнула и,
отвернувшись, уставилась в окно, где
телевизор продолжал показывать
бразильскую историю любви. Молчание
царило несколько минут. Холодный
осенний ветер ерошил перья старым птицам, а дождь беспощадно поливал их
беззащитные головы. Но Ворона не могла сидеть спокойно,
поэтому первая нарушила молчание: - Ну, хорошо, петь ты не можешь, павлины
тоже не сильны в пении, зато как они
танцуют для своих возлюбленных! Станцуй
для меня хоть разок! Ворон стряхнул капли дождя со своих
перьев, помахал хвостом, захлопал
крыльями и вразвалочку начал
расхаживать взад и вперед по старой
мокрой ветке. В своем неуклюжем танце он
несколько раз подпрыгнул, и это движение стало роковым: ветка не выдержала таких
признаний в любви и с треском сломалась.
Вскрикнув от неожиданности, Ворон с
Вороной перелетели на соседний сук. - Ну вот, теперь я не смогу смотреть свой
любимый сериал! — разрыдалась Ворона. Старый Ворон попытался ее как-то
утешить, но все было напрасно. Слезы
таким безудержным потоком полились из
ее глаз, что им начали завидовать даже
капли дождя. Соседний клен сочувственно
покачал Ворону своими ветвями, как будто говоря: «Да, старина, ты попал! Женщин
можно не кормить, но попробуй лишить их
любимого сериала, и проблем не
оберешься…» В конце концов, Вороне надоело плакать,
или просто новая «гениальная» идея
заставила ее забыть про слезы. Но, все
еще по инерции всхлипывая, она
обратилась к Старому Ворону: - Мы уже не молоды, смерть не за горами.
А у лебедей есть такой прекрасный
обычай: когда жена умирает, муж взлетает
высоко-высоко, а затем, сложив крылья,
камнем падает вниз. Вот это любовь! Вот
это верность! Но когда я умру, я ведь не увижу, как ты камнем упадешь рядом со
мной. Давай сделаем так: я лягу на землю
и притворюсь мертвой, а ты сделаешь так,
как делают лебеди. С этими словами Ворона слетела вниз и
развалилась на мокрых листьях. А Ворон в
растерянности смотрел на нее, не зная, что
делать. В этот момент из подвала соседнего дома
вылез Облезлый Кот. Заметив
развалившуюся Ворону, он медленно
начал подбираться к ней. Заерзав лапами
и завиляв хвостом, он уже готов был к
финальному прыжку, как вдруг какой-то черный комок свалился прямо на него и
начал клевать. Кот не ожидал ничего
подобного, поэтому не стал разбираться,
что произошло, а поспешил убраться
назад, в свой подвал. Ворон, расправившись с Котом, подошел к
Вороне и заботливо спросил, все ли с ней
в порядке. Ворона, не видевшая последней
сцены, поднялась с земли и снова
запричитала: - Ну, с кем я живу?! Ни признаться в
любви, ни рискнуть жизнью ради любимой!
Все! Дальше так продолжаться не может!
Завтра же лечу в Бразилию!