Друзья, хочу показать вам по частям свою "Собачью жизнь" :).

Первая часть про вислоухую чёрную догиню Джулию.
ЗНАКОМЬТЕСЬ, ЭТО ДЖУЛИЯ!
– Знакомьтесь, это Джулия!
И огромная собачень, беззастенчиво отодвинув меня к стене, по-хозяйски прошествовала в квартиру. Я обрадованно, и несколько ошалело уставился ей в спину, хотя, если быть точней – в хвост, а после потянулся следом, наблюдая, как большая угольно-чёрная морда с хитрющим взглядом карих глаз внимательно изучает квартиру, обнюхивая все углы, уголки и уголочки, засовывая блестящий кирзовый нос в каждую щель, куда только возможно его засунуть. По окончании вводной прогулки по своей будущей конуре, большая, но жутко юркая психа весёлым пони проскакала по жалобно заскрипевшему дивану, и прыжком угнездилась в кресле напротив него.
Так в нашей семье появился новый член, вислоухая чёрная догиня Джулия десяти месяцев от роду, собственной персоной. Мы приобрели её у прежних хозяев, которые, не сумев правильно воспитать подрастающую волкодавиху, устали от её безобразий. Правда, я сам был тот ещё "дрессировщик", никогда ранее не державший собак, и имеющий опыт общения с оными лишь в виде десятка укусов за некоторые как мягкие, так и не очень, места своего тела. Однако как же я мечтал завести себе четвероногого друга, а уж тем более, такой могучей породы!
Так началась моя новая «собачья жизнь», которой с огромным удовольствием отдал добрые полтора десятка лет...
– Джулия, ко мне!
Но тонконогая, ростом до бедра псина, одарив меня хитрым взглядом, бодрой рысцой, задрав хвост, скачет совершенно в ином, противоположном требуемому, направлении. И начинается игра в «догоняшки», которой мы занимаемся снова и снова, всякий раз, как только решаюсь отпустить Жульку побегать, отстегнув карабин поводка, способный выдержать рывок небольших размеров слона.
Ну, ладушки, чудо четвероногое... Ты быстра, но я умнее...
– Жуля, пойдём в гости!
В гости моя ушастая подруга ходить просто обожает, и посему резво вбегает в услужливо распахнутую мной дверь подъезда. Затем в раскрывшийся лифт... Уфф! Ну вот и всё, и хватит скачек на сегодня.
Однако с каждым новым опытом пленения Жулька становилась всё умней, и повторно на одну и ту же наживку попадалась всё реже и реже. Потому случались у нас и «походы в магазин», и «поездки в автобусе», и «прогулки на велосипеде»..., короче, заманивание куда-нибудь в замкнутое пространство или приманивание к себе. Пробовал и поощрять вкуснятинкой непослушную свою собачень за выполнение команды «Ко мне», и самое интересное, что команду за награду псина выполняла с удовольствием, бастуя лишь в одном случае – когда чувствовала, что сейчас её свобода будет ограничена длиной крепкого кожаного поводка, но уж чувствовала она этот момент абсолютно безошибочно. Однако со временем, с помощью совета моего друга Бориса, дрессировщика от Бога, я обрёл на Джулию практически полное влияние, став «вожаком в её стае», единственным человеком, которого она беспрекословно слушалась всю свою жизнь. Но это совсем другая история, заслуживающая отдельного подробного изложения.
НОЧЬ ЖЕВАНЫХ ПОПУГАЕВ
Спокойный сон мой прерывается вдруг страшенным грохотом. Открываю глаза, мало чего понимая, пытаюсь сфокусировать их на мирно висящей люстре, постепенно осознавая себя лежащим в постели за несколько часов до утреннего визита на студенческую скамью ветеринарного факультета аграрного универа. Потом вспоминаю вдруг причину прерывания своего бодрого и здорового сна, и пытаюсь понять, что же это было? Падение холодильника? Ограбление? Перевожу взгляд на Джулию, мирно сопящую на персональном матрасе за изголовьем дивана. Странно. Спокойствие и тишина... Встаю, иду осматривать квартиру. Ничто вокруг не изменило своего положения. Включаю свет в кухне. Вот оно! Дверца клетки попугаев Кирюхи и Катюхи нараспашку, оные в наличии отсутствуют. Подтягивается просыпающаяся семья, начинаются поиски загадочно исчезнувших пернатых. Суета... Чу, шорох за холодильником! Так-так... Кирюха, как живой. Ну и слава богу! Констатируем полное наличие отсутствия хвоста, необычную взъерошенность перьев. На ум сразу почему-то приходит Джулия, частенько плотоядно любующаяся щебечущими «одноклеточными». Где Катюха?
Жуля с самым невинным и несколько обиженным видом выслушивает мой вопрошающий монолог, честные глаза её укоризненно смотрят на несправедливо обвиняющего хозяина:
– Да что ты? Я спала!
– И попок не гоняла?
– Обижаешь, хозяин!
– И даже ничего не слышала?
Вдруг замечаю в самом уголке необычайно длинной губищи еле заметное жёлтенькое пёрышко, даже не пёрышко – пушинку... И чувствую необычайный прилив праведного возмущения!
– Ах ты, мясорубка плотоядная! Да как твои зубья бессовестные не повываливались от наглого пережёвывания маленькой, но очень беззащитной птички! Как твои глазья бесстыжие способны невинно пялиться после свершённого злодейства!
Разжимаю двадцатисантиметровой длины челюсти, наглухо завешенные длиннющими чёрными портьерами бархатных брылей, словно желая извлечь несчастную попугаиху, у которой теперь остался единственный «выход», из бездонной утробы волкодавки. И вижу... Жёлтый подрагивающий слюнявый комок, в тёмном пространстве решётки из огромных острых зубов... Однако живой! Хотя, не сказать, чтоб совсем здоровый...
– Да я же так... поиграла просто немножко... Без злого умысла! – виновато говорит карий взгляд хищницы.
И стали мы жить по-прежнему, и добра нажили достаточно. Только вот клетку попугайную закрывать после кормёжки пернатых больше не забывали.
ВОЖАК СТАИ
Хочу рассказать историю, за которую меня, вполне возможно, будут бить любители животных, не знакомые с практикой воспитания серьёзных собак бойцовских и караульных пород, да впрочем, и всех остальных в том числе. Как было упомянуто в первом рассказе о Джулии, которая совершенно ни во что не ставила всех членов своей новой семьи, помог мне «поставить себя» в глазах у питомицы мой добрый друг Борис, дрессировщик с большой буквы, охотник, воспитавший немало классных охотничьих собак, как он сам выражался «от и до, и вплоть до того, что». Неоднократно наблюдал картину, когда Борис, сидя с новым гостем за столом, позволял ему кормить свою дратхариху Грету с рук, а когда тот начинал её ласкать, предлагал тому натравить на него собаку. Естественно, никто не верил, что эта ласковая, как кошечка, псинка, которая только что лакомилась у него с руки колбаской, может укусить эту самую «дающую руку», и тогда состоялся спор, после заключения которого, Борис освобождал от посуды стол, и давал команду «Фас», через мгновение после которой гость всегда оказывался на столе, но далеко не всегда с уцелевшей одеждой. Далеко не каждый «настольный прыгун» потом желал повторно покормить Грету, хотя сама она вовсе не отказывалась от угощения. Естественно, умная собака принимала еду из чужих рук только с разрешения хозяина, без получения которого она просто не замечала протягиваемой пищи, сколь бы лакомой та ни была.
На охоте же, Грета постоянно находилась у левой ноги Бориса, и лишь, получив команду «Апорт», бросалась искать подстреленную дичь, после чего приносила её, и, останавливаясь перед хозяином, ждала команды «Подай в руки», затем вставала на задние лапы, опираясь передними об его ноги, и тянула уточку к хозяйским рукам. Едва дичь переходила в руки охотника, собака огибала его сзади и вновь садилась возле левой ноги.
Вечером Борис возвращался с работы домой, разувался, шёл к дивану, командуя Грете: «Принеси левый тапок», и как только левый тапок был подан, следовал приказ принести правый, при этом псина никогда не ошибалась с определением сторон. Приносила и оба сразу, если просили.
Так вот, когда Борис узрел невоспитанность моей Джулии, он просто сказал:
– Спорим, твоя собака тебя же и покусает?
– Да ты чё, говорю, я ведь её кормлю!
– Неважно, всё равно покусает.
– Да не может собака укусить руку кормящую! – говорю.
– Она её оторвать может, не только укусить. Спорим?
– Спорим!
– Тогда сначала возьми черенок потолще, потом оскаль зубы и зарычи на неё, а когда кинется, лупи нещадно, пока на спину не упадёт и не обмочится.
– Да ну, Борь, не случится такого, не кинется она на меня!
– А ты попробуй.
– Ладушки, но как ты узнаешь, что получится именно так, я ведь могу тебя обмануть?
– Я просто знаю, что так всё и будет. Правда, одного урока Жульке будет недостаточно, повторяй до тех пор, пока только твоё рычание не станет швырять её кверху брюхом!
Надо ли говорить, что всё так и вышло, как предсказывал Борис, и был второй «урок», и третий. После этого все до единой команды выполнялись Джулией «на отлично» до самой её смерти в глубокой собачьей старости. При проявлении же псиной нежелания подчиняться, достаточно было оскалить зубы и зарычать, на что волкодав шестидесяти килограммов весом реагировал, как сразу после прохождения курса обучения.
Борис тогда прояснил для меня главный принцип дрессировки собак «стать вожаком стаи».
– Дело в том, Женя, – сказал он мне, – что мы, люди, собаками воспринимаемся не как отличные от них существа, но как им подобные псы. Собака – животное стайное, поскольку произошла от волков. В любой стае есть иерархия, и есть вожак. Всякий член стаи пытается занять в ней наиболее высокое место, на которое только способен, то есть стремится в идеале занять положение вожака, ну или приблизиться к нему. Вожак же, как самый сильный и значимый в сообществе, пресекает жёстко и на корню любые попытки посягательства на свой авторитет. Если он не способен защитить своё «место в стае», то руководящее положение его переходит к более сильному зверю. Так вот, Женя, семья твоя для Джулии – стая, в которой взрослеющая и матереющая псина стремится занять наиболее главенствующее положение. Уступишь – будешь спать на собачьей подстилке, а она на твоей постели. Чтобы собака была послушной, надо стать «вожаком её стаи», и по необходимости давать ей прочувствовать «своё место».
С той поры Джулия слушалась меня исключительно – и исключительно меня. Звучит, как каламбур, но так оно и было. Позже, когда я впервые женился и отселился от «стаи» с Брюсом, Жулиным щенком, положение моё «вожака» сохранилось, и частенько мама моя, в периоды Жулькиных непослушаний, звонила мне и просила вразумить собаку. Для чего вполне достаточно было одного моего явления.
Среди собачьих команд есть несколько таких, выполнение которых не только ни поощряется хозяином, но само моментальное невыполнение которых должно караться немедленно жёстким физическим наказанием. Опытные собаководы знают. Команды эти: «Фас», «Фу», «Лежать», «Место». Поясню, почему они требуют мгновенного безусловного подчинения.
Если собака сразу после получения команды «Фас» безоглядно не бросается на врага, значит, грош-цена ей, как охраннику.
Если собака продолжает трепать человека после получения команды «Фу», то это чревато для всех – для жертвы, для хозяина и для самой собаки.
Команды же «Лежать» и «Место» – подчинительные по сути, поскольку являются унизительными для собаки, которая, выполняя их, тем самым признаёт превосходство над собой приказывающего, как «вожака стаи», если же не признаёт, значит необходимо показать ей «её место», иначе говоря – стать вожаком. Конечно, можно приучить псину ложиться за печенюшку, однако и цена такому «подчинению» будет не выше сладости, отданной за него. Короче, собака должна бояться мгновенно не подчиниться вышеприведённым командам, бояться своего «вожака стаи».
БАНТИК ПОД ХВОСТОМ
– Куда-то бантик подевался... Вечером ведь на стул положила, а сейчас как испарился. – Сокрушалась утром сестрёнка.
– Странно... И кому он понадобился? Все, кроме тебя, практически лысые.
Однако не все. У моей полуторагодовалой психи Жульки, шестидесяти килограммов весом, периодически начинается "чесотка" языка, в процессе которой она чешет его обо всё, что чешет. В частности, о паласы, тщательно вылизывая их, подобно идеальному супер-пылесосу. Период этот часто длится по нескольку дней, и по окончании него пол квартиры практически не нуждается в уборке. Несколько облегчают состояние собаки прогулки на пустыре, в течение которых она не столько справляет свои естественные надобности, сколько пасётся, поглощая траву в неимоверном количестве, почти кубометрами, тщательнейшим образом начёсывая сорняками свой страдающий от «хронического недочёса», язык. Вот ещё молоком бы доилась! Ну да ладно... Но при последующих прогулках, по окончании переваривания травяной ботвы, Джульетта выделяет из себя форменный навоз, ну хоть фермерам продавай! Только вот процесс воспроизводства удобрения отягчается у неё невозможностью самостоятельного удаления из «интересного места» под хвостом, длиннющих пучков плохо переваренной травы, никак не желающей покидать тёплую и укромную норку. Поэтому моей сообразительной Джулии приходится использовать для извлечения вторсырья «со склада» подручные, пардон – подхвостные предметы, самый близкий и доступный из которых – сыра земля. В такое время люди, периодически проходящие мимо нас, могут наслаждаться видом большого чёрного дога, ёрзающего по земле местом, расположенным прямо под задранным к спине хвостом. К сожалению, такая тактика Джульетты часто не приносит необходимого результата, ввиду глубокого «укоренения» внутри неё бывшего травяного покрова. И вот тогда приходится вмешиваться хозяину. Ну, разве может он отказать в помощи своему страдающему четвероногому другу! В случае подобной, как говорится, крайней необходимости, подхожу к собаке, предусмотрительно задирающей хвост, упираюсь покрепче ногами в землю... В общем, дело техники.
Вот и сейчас, подобрав с земли более-менее чистый кусок газеты, обхватил через него торчащую из Жульки ботву, и с видимым трудом выволок её на свет божий, правда, следом за плохо переваренной травой потянулась какая-то лента неопределённого цвета. Вот ещё десяток сантиметров, и ещё десяток сантиметров, и ещё... Со стороны, зрелище верёвки, вытаскиваемой из задницы псины размером с небольшого телёнка, было, наверное, довольно забавным, если не сказать больше... На третьем метре я озадачился: где она надыбала такую ленту? Прямо буксировочный трос какой-то. И тут вдруг разглядел на этом тросе неиспачканное пятно жёлтой просвечивающей, подобно тюли, ткани. И моментально выпал в осадок минут на... короче, надолго. Я ржал, как конь, нет, как табун взбесившихся внезапно коней, стоя возле Джулии, держа внатяг перед собой более двух метров... банта своей сестры!