Предыдущая публикация
— Распишись здесь, это просто дарственная на дачу, — как бы между прочим сказала сестра
Февральские сумерки затопили кухню серым полумраком. Капли дождя монотонно барабанили по карнизу, создавая тревожный аккомпанемент к происходящему. Марина механически помешивала остывший чай, не решаясь поднять глаза на сестру.
— Распишись здесь, это просто дарственная на дачу, — как бы между прочим сказала Света, подвигая документы по столу.
«Просто дарственная». Эти слова эхом отозвались в голове Марины, возвращая её на полгода назад, когда всё только начиналось.
***
Август выдался знойным. Марина возилась с помидорами в теплице, когда на участок заявилась Света — холёная, в дорогом сарафане, совершенно неуместном для дачи.
— Продай мне свою половину, — с порога заявила сестра, щурясь от яркого солнца. — Мне нужен весь участок под коттедж.
Марина выпрямилась, вытирая пот со лба:
— Светка, ты же знаешь — это память о родителях. Я здесь каждое лето провожу, огород веду...
— Брось, какой огород в наше время! Это же прошлый век. Я хорошо заплачу.
Тогда Марина отказала — твёрдо и категорично. Светка психанула, хлопнула калиткой. А через неделю начался кошмар.
Сначала кто-то выкорчевал любимые мамины розы. Потом сломали теплицу — якобы сильным порывом ветра снесло. А когда Марина обнаружила в колодце дохлую крысу, сомнений не осталось — это «привет» от сестрицы.
Но настоящий удар пришёлся в октябре. Марина потеряла работу — «сокращение штата». И тут же выяснилось, что её бывший начальник — хороший знакомый Светкиного мужа. Совпадение? Вряд ли.
Долги росли как снежный ком. Коммуналка, кредит за ремонт, платёж за учёбу сына... Когда отключили электричество за неуплату, Марина была готова волком выть.
И тут — новый поворот. Светка пришла с повинной, со слезами просила прощения. Мол, погорячилась, раскаивается. Предложила помощь — временную прописку в своей квартире, чтобы Маринин сын мог поступить в престижный вуз на бюджет.
Марина растаяла. Всё-таки сестра, родная кровь. Да и выбора особого не было — сын заканчивал школу, мечтал о юрфаке.
В благодарность Света попросила лишь об одной «формальности» — подписать доверенность на представление интересов по дачным делам. Дескать, там какие-то проблемы с документами в местной администрации, она всё уладит.
— Ты же знаешь, у меня связи, — улыбалась Света. — Зачем тебе лишняя головная боль?
И Марина подписала, не вчитываясь. Через месяц сын успешно сдал пробные экзамены, получил временную прописку. Жизнь, казалось, налаживалась.
А сегодня утром раздался звонок.
— Марин, срочно приезжай. Нужно кое-что обсудить, — голос сестры звучал непривычно сухо.
И вот теперь эта «просто дарственная» лежит на кухонном столе. Марина вглядывается в мелкий шрифт, и сердце падает куда-то в пятки. Это не просто дарственная. Это договор дарения её половины дачи. А та доверенность, выходит...
— Ты всё спланировала, — Марина чувствует, как дрожат руки. — С самого начала. И розы, и теплица, и работа — это всё ты?
Света пожимает плечами:
— Бизнес есть бизнес. Ничего личного. Подпишешь по-хорошему — помогу на работу устроиться. Откажешься — сын может забыть о юрфаке. Думаешь, сложно отозвать временную прописку?
В кухне повисает тяжёлая тишина. Только дождь всё так же барабанит по карнизу, отсчитывая секунды до решения.
Марина медленно берёт ручку. На секунду прикрывает глаза, вспоминая родителей, их любимую дачу, яблоневый сад, который они с отцом сажали...
Рука замирает над бумагой. И вдруг Марина улыбается — спокойно и немного грустно:
— Знаешь, Света, я ведь тоже не теряла времени даром. Помнишь Костю с юрфака? Мой одноклассник, сейчас в прокуратуре работает. Он очень заинтересовался твоими махинациями с земельными участками. И той историей со «случайным» пожаром в архиве администрации...
Света бледнеет:
— Ты блефуешь.
— А ещё есть запись нашего разговора, — Марина выкладывает на стол телефон. — Где ты так откровенно про шантаж рассказываешь. И про увольнение моё. И про прописку. Как думаешь, прокуратуру заинтересует?
Света нервно облизывает губы:
— Ты... ты не посмеешь. Я же твоя сестра!
— А ты посмела? — тихо спрашивает Марина. — Когда розы выкорчёвывала? Когда с работы меня выживала? Когда сыном моим шантажировать начала?
Сестра порывисто встала, схватила сумку:
— Ты пожалеешь об этом!
— Нет, Света. Это ты пожалеешь, если не оставишь нас в покое. У меня есть копии всех документов. И свидетели. Один звонок — и твой муж узнает про твои делишки с его партнёром. Как думаешь, он обрадуется?
Входная дверь хлопнула так, что задребезжали стёкла. Марина устало откинулась на спинку стула. Руки всё ещё дрожали, но на душе царило удивительное спокойствие.
Телефон тихо завибрировал — сообщение от сына: «Мам, я дома. Как всё прошло?»
«Всё хорошо, сынок. Справедливость восторжествовала».
За окном постепенно стих дождь. Марина подошла к окну, взглянула на мокрый февральский город. Интересно, способна ли Света понять, что она потеряла сегодня нечто большее, чем просто дачный участок?
***
А вы как думаете, стоит ли прощать предательство близких ради сохранения семейных отношений? Или есть поступки, после которых уже невозможно притворяться, что всё по-прежнему?
Автор Алина Вайсберг
Следующая публикация
Комментарии 20
Библия учит, что Иисус говорил:
"А я говорю вам: любите врагов ваших, благословите проклинающих вас, молитесь за гонящих вас..." Бог учит людей прощать, ибо Он любит всех людей: и хороших, и плохих и прощает людям самые страшные грехи.
Я же считаю, что прощать нужно и можно только тогда, когда человек, принеся в мир и вам больше добра, чем он причинил зла, сполна искупил свою вину.