Предыдущая публикация
К старости вообще половые и национальные признаки как-то рассасываются...
Я глубоко пьющий и активно матерящийся русский интеллигент с еврейским паспортом и полунемецкими корнями. Матерюсь профессионально и обаятельно, пью профессионально и этнически точно, с женщинами умозрительно возбужден, с коллегами вяло соревновательно тщеславен. Но умиротворения нет...
Времени отпущенного на жизнь оказалось мало. Смерти я не боюсь...Боюсь выглядеть старым. Боюсь умирания постепенного, когда придется хвататься за что-то и за кого-то... Я красивый старик, боящийся стать беспомощным..
В общем, диагноз - "старость средней тяжести"
В нашем возрасте (от 75-ти и выше) ничего нельзя менять и ничего нельзя бросать.
Я столько раз бросал курить, но ни к чему хорошему это не привело. Возвращался обратно к этому пороку, пока сын, которого я очень слушаюсь и боюсь не сказал: "Все, хватит".
А потом меня навели на замечательного академика, предупредив, что он никого не принимает, но меня откуда-то знает и готов побеседовать.
Я собрал полное собрание сочинений анализов мочи и поехал куда-то в конец шоссе Энтузиастов.
Особняк, тишина, ходят милые кривоногие дамы в пластмассовых халатах. Ковры, огромный кабинет. По стенам благодарственные грамоты от Наполеона, от Петра Первого, от Навуходоносора... И сидит академик в золотых очках.
- Сколько вам лет? - говорит.
- Да вот, - говорю - четыреста будет.
- Мы, значит, ровесники, я младше вас на год.
Когда он увидел мою папку анализов, взмахнул руками:
- Умоляю, уберите.
Мне это уже понравилось. Заглядывать в досье не стал.
- А что у вас?
Я говорю:
- Во-первых, коленки болят утром.
- А у меня наоборот, вечером. Что еще?
- Одышка.
- Ну это нормально.
- Я стал быстро уставать.
- Правильно. Я тоже. В нашем возрасте так и должно быть.
И я успокоился. Раз уж академик медицины чувствует себя так же, как и я, то о чем тогда говорить?
На прощанье я сказал, что бросил курить.Он посмотрел на меня через золотые очки:
- Дорогой мой, зачем? В нашем возрасте ничего нельзя менять и ничего нельзя бросать. Доживем, как есть...
Я поцеловал его в грамоты и ушел. Гений!
Александр Анатольевич Ширвиндт "Старость средней тяжести"
Следующая публикация
Комментарии 1