Предыдущая публикация
ПРОДОЛЖЕНИЕ МАТЕРИАЛА к.
и.н. М.Г. ТАРАСОВА О ЕНИСЕЙСКИХ КАЗАКАХ
"...Экономическое положение енисейских казаков к 1917 г. было в целом вполне удовлетворительным. Так, по итогам поземельного устройства казаков Красноярской станицы, проводившимся решением правительства в период с 1907 г. и завершившегося в 1913 г., красноярские казаки получили земельный надел на 221 надельную душу (лиц мужского пола), 32 вдовы и 27 сирот в полной норме (30 десятин) пашни на казака, включавшей в себя пахотные и выгонные угодья, покосы и леса. В целом только красноярские городовые казаки имели в 1913 г. 10 702 десятины разных сельскохозяйственных угодий, в том числе 8883,8 десятин удобной земли.
В начале 1910 г. казачьи душевые земельные паи составляли у казаков Минусинского уезда – 33,6 десятины земли, у ачинцев – 40, красноярцев – 28,6, усинцев – 22 десятины.
К маю 1917 г. в собственности енисейских казаков имелось 11 мельниц, 7 кожевенных заводов, 15 кузниц, 2 солеварные и 1 столярная мастерская. Кроме того, у енисейских казаков, преимущественно в Минусинском уезде, большое развитие получило животноводство. В 1911 г. на 100 душ казаков приходилось 118 лошадей, 133 головы крупного рогатого скота, 332 головы мелкого рогатого скота. Казаки, особенно проживающие в северных уездах, работали охранной стражей на золотых приисках, а также выполняли полицейские функции. Однако в целом, в отличие от иркутских и якутских казаков, среди которых охранной деятельностью занимались 30 и 70 % казаков соответственно, подобное занятие среди енисейских казаков не было распространено. Казаки, проживавшие в северных уездах, занимались охотой, казаки Красноярского уезда сдавали в аренду известковые каменоломни и выгоны для скота. Общий войсковой капитал енисейских (красноярских) казаков хранился в банке г. Иркутска и составлял в 1915 г. 42 700 рублей.
Рассеянное проживание казаков енисейской губернии среди крестьянского населения и отсутствие у них особых органов казачьего самоуправления обусловило ситуацию, когда казаки оказывались в местах своего проживания под налоговым прессом уездного начальства. После реформы от 19 мая 1871 г. казаки имели право участвовать в сельском сходе на правах обычных крестьян. Однако на сходах казаки, как правило, по отношению к местным крестьянам, как правило, были в меньшинстве. Все это зачастую приводило к тому, что интересы казаков нарушались крестьянскими обществами, в которых казаки проживали, и даже органами местной администрации. Так, в частности, енисейские казаки облагались разного рода налогами и податями наравне с крестьянством, что было грубейшим нарушением их сословных прав и привилегий, которые полагались казакам по закону за несение ими поголовной военной службы службу Отечеству.
Примечательно, что даже после отмены в 1911 г. гражданской администрацией подобного рода незаконных сборов с казаков, крестьянская администрация продолжала собирать эти налоги. Конфликт между крестьянами и казаками усугублял и тот факт, что в Енисейской губернии крестьяне и казаки проживали совместно в 69 -ти населённом пункте. Кроме того, в Туруханском крае насчитывалось 32-е, а в Енисейском уезде ещё 82-е отдельно живущие казачьи семьи. Населённых пунктов, где казаков было больше, чем крестьян, на территории Енисейской губернии насчитывалось только 14. Такая ситуация, в свою очередь, способствовала усилению конфликта крестьян и казаков на местах проживания.
Только в 1899 г. по требованию казаков для разграничения земли между казаками и крестьянами была создана Красноярская казачья волость, куда вошли городовые красноярские казаки (157 семей) и казачьи хозяйства Красноярского уезда (136 дворов) из окрестных селений. Енисейским казакам полагалось в надел 30 десятин земли на душу, но в условиях Енисейской губернии значительную часть этой земли составляли леса, пастбища и выгоны, которыми казаки владели на общих основаниях с крестьянами. Крестьяне, пользуясь своим численным превосходством в сельских обществах, зачастую полностью лишали казаков лесных участков и сокращали возможность пользоваться выгонами и сенокосами. Таким образом, реальный земельный надел казачьей семьи часто составлял гораздо меньше, чем 30 десятин.
Исключение составляли казаки, проживавшие в Минусинском уезде, где компактность их проживания, давала казакам возможность в некоторой степени обособить свои земли от крестьянских. Казаки других уездов были в некоторых случаях обеспечены землёй даже хуже, чем крестьяне в целом по Енисейской губернии. В целом по Енисейской губернии в 1915 г. душевой земельный надел енисейского казака составлял около 37 десятин, 21 из которых относилась к удобной земле. Однако здесь можно наблюдать значительный разброс по уездам. Так, в Ачинском уезде душевой надел у казаков составлял только 12 десятин, в то время как в Минусинском уезде – свыше 40 десятин. К примеру, средний крестьянский надел в Енисейской губернии в 1917 г. составлял 15 десятин удобной земли. Однако по сравнению с положением в других казачьих обществах России положение с землей на Енисее было сравнительно неплохим...
В среднем, на одну семью енисейского казака приходилось от 75 до 100 десятин земли, в то время как в Войске Донском на семью приходилось только 26,2 десятины. Тем не менее диспропорция в распределении земли была основной причиной противостояния между казачеством и крестьянством в Енисейской губернии. В целом енисейские казаки были обеспечены землёй по существующим нормам в тех районах, где им удалось размежеваться с крестьянами, – в Минусинском и Красноярском уездах. Однако, там, где земли находились в совместном пользовании казаков и крестьян – в Ачинском и Канском уездах, земельный казачий надел был недостаточным для прокорма семей и выручки необходимых сумм, при выходе казака на службу...
Давая общую оценку состоянию енисейского казачества к началу 1917 г., следует отметить характерные особенности, отличавшие его от остального казачества России. Главным отличием енисейского казачества от казачества других регионов России была его малочисленность и связанное с этим отсутствие органов казачьего самоуправления, войскового статуса и собственной обособленной территории. Не имея собственной войсковой земли, енисейские казаки проживали разрозненно среди крестьянского населения и зависели от него в землепользовании. В то же время значительное превосходство земельных наделов казаков над крестьянскими наделами, было серьёзным раздражающим фактором для последних- зависть страшное дело во все времена.
Ввиду отсутствия собственных войсковых органов самоуправления – аналогов войскового правительства, енисейские казаки находились в подчинении у гражданских властей волостной. уездной и губернской администрации. Всё это вело к ущемлению имущественных и гражданских прав казаков и часто служило и обусловливало их конфликт с крестьянами по земельному вопросу.
Попытки реформировать енисейское казачество, предпринимавшиеся во 2-й половине XIX – начале XX в. закончились безрезультатно. Особенностью енисейского казачества было и то, что его служебная деятельность была связана прежде всего с охраной правопорядка, а также (для некоторых из них) – с пограничной службой. Военная служба не играла в жизни енисейского казачества заметной роли. Енисейские казаки, за небольшим исключением, не принимали участия в Русско-японской 1904-05 годов. В Первой Мировой войне из этой группы казаков участвовало в боях не менее 300 казаков-добровольцев, причем многие, до ста человек, из них погибли в боях. В том числе и некоторые казачьи офицеры: войсковой старшина П.М. Сипкин, сотник Гамбургцев, зауряд-прапорщик Байкалов и некоторые другие офицеры. В связи с этими военными потерями на фронтах ПМВ у енисейского казачества к 1917 году было всего несколько казачьих офицеров, которые имели в собственности по 200 десятин земли.
С крушением в феврале 1917 г. старой системы государственной власти енисейское казачество оказалось перед необходимостью выработать собственное отношение к происходящим в стране переменам. На первом этапе революционных преобразований в России енисейские казаки поддержали новую власть.
В Красноярске был создан Исполнительный комитет Совета рабочих, солдатских и казачьих депутатов. Членом исполкома в марте 1917 г. от 3-й казачьей сотни был избран большевик, член РСДРП(б) М. Жданов. На общем собрании частей гарнизона Красноярска под председательством урядника Красноярского казачьего дивизиона А. Г. Шахматова и по докладу хорунжего дивизиона А. А. Сотникова казаки и солдаты выразили поддержу действиям революционных властей. На этом же собрании были избраны представители в совет рабочих, солдатских и казачьих депутатов. Командиром Красноярского казачьего дивизиона взамен есаула А. А. Могилёва, откомандированного в распоряжение штаба Иркутского военного округа, был назначен член партии эсеров командир 2-ой сотни хорунжий А. А. Сотников. Членами партии эсеров был и ряд других представителей руководства енисейских казаков. В мае 1917 года исполком Красноярского Совета назначил А.А. Сотникова начальником гарнизона Красноярска и комиссаром при железнодорожной станции города. Енисейские казаки активно участвовали в этот период в политической жизни страны. В марте 1917 г. в Петрограде прошёл общероссийский казачий съезд, на котором присутствовал полномочный представитель енисейского казачества урядник Т. С. Мокридин. В Киеве был проведён Всероссийский фронтовой казачий съезд, делегатом от енисейского казачества в Киев был избран урядник И. Г. Казанцев.
В среднем, на одну семью енисейского казака приходилось от 75 до 100 десятин земли, в то время как в Войске Донском на семью приходилось только 26,2 десятины. Тем не менее диспропорция в распределении земли была основной причиной противостояния между казачеством и крестьянством в Енисейской губернии. В целом енисейские казаки были обеспечены землёй по существующим нормам в тех районах, где им удалось размежеваться с крестьянами, – в Минусинском и Красноярском уездах. Однако, там, где земли находились в совместном пользовании казаков и крестьян – в Ачинском и Канском уездах, земельный казачий надел был недостаточным для прокорма семей и выручки необходимых сумм, при выходе казака на службу...
Давая общую оценку состоянию енисейского казачества к началу 1917 г., следует отметить характерные особенности, отличавшие его от остального казачества России. Главным отличием енисейского казачества от казачества других регионов России была его малочисленность и связанное с этим отсутствие органов казачьего самоуправления, войскового статуса и собственной обособленной территории. Не имея собственной войсковой земли, енисейские казаки проживали разрозненно среди крестьянского населения и зависели от него в землепользовании. В то же время значительное превосходство земельных наделов казаков над крестьянскими наделами, было серьёзным раздражающим фактором для последних- зависть страшное дело во все времена.
Ввиду отсутствия собственных войсковых органов самоуправления – аналогов войскового правительства, енисейские казаки находились в подчинении у гражданских властей волостной. уездной и губернской администрации. Всё это вело к ущемлению имущественных и гражданских прав казаков и часто служило и обусловливало их конфликт с крестьянами по земельному вопросу.
Попытки реформировать енисейское казачество, предпринимавшиеся во 2-й половине XIX – начале XX в. закончились безрезультатно. Особенностью енисейского казачества было и то, что его служебная деятельность была связана прежде всего с охраной правопорядка, а также (для некоторых из них) – с пограничной службой. Военная служба не играла в жизни енисейского казачества заметной роли. Енисейские казаки, за небольшим исключением, не принимали участия в Русско-японской 1904-05 годов. В Первой Мировой войне из этой группы казаков участвовало в боях не менее 300 казаков-добровольцев, причем многие, до ста человек, из них погибли в боях. В том числе и некоторые казачьи офицеры: войсковой старшина П.М. Сипкин, сотник Гамбургцев, зауряд-прапорщик Байкалов и некоторые другие офицеры. В связи с этими военными потерями на фронтах ПМВ у енисейского казачества к 1917 году было всего несколько казачьих офицеров, которые имели в собственности по 200 десятин земли.
С крушением в феврале 1917 г. старой системы государственной власти енисейское казачество оказалось перед необходимостью выработать собственное отношение к происходящим в стране переменам. На первом этапе революционных преобразований в России енисейские казаки поддержали новую власть.
В Красноярске был создан Исполнительный комитет Совета рабочих, солдатских и казачьих депутатов. Членом исполкома в марте 1917 г. от 3-й казачьей сотни был избран большевик, член РСДРП(б) М. Жданов. На общем собрании частей гарнизона Красноярска под председательством урядника Красноярского казачьего дивизиона А. Г. Шахматова и по докладу хорунжего дивизиона А. А. Сотникова казаки и солдаты выразили поддержу действиям революционных властей. На этом же собрании были избраны представители в совет рабочих, солдатских и казачьих депутатов. Командиром Красноярского казачьего дивизиона взамен есаула А. А. Могилёва, откомандированного в распоряжение штаба Иркутского военного округа, был назначен член партии эсеров командир 2-ой сотни хорунжий А. А. Сотников. Членами партии эсеров был и ряд других представителей руководства енисейских казаков. В мае 1917 года исполком Красноярского Совета назначил А.А. Сотникова начальником гарнизона Красноярска и комиссаром при железнодорожной станции города. Енисейские казаки активно участвовали в этот период в политической жизни страны. В марте 1917 г. в Петрограде прошёл общероссийский казачий съезд, на котором присутствовал полномочный представитель енисейского казачества урядник Т. С. Мокридин. В Киеве был проведён Всероссийский фронтовой казачий съезд, делегатом от енисейского казачества в Киев был избран урядник И. Г. Казанцев.
Красноярск. март 1917 г.
С 25 мая (8 июня) по 3 июня (17 июля) 1917 г. в Красноярске прошёл 1-й съезд свободного енисейского казачества, на котором присутствовало 69 делегатов от всех населённых пунктов Енисейской губернии, где проживали енисейские казаки. Протоколы этого съезда, опубликованные в ежемесячнике «Сибирская деревня» вскоре после завершения его работы, являются уникальным документом по истории енисейского казачества и позволяют с высокой точностью реконструировать политические и социально-экономические взгляды енисейских казаков в этот период времени.
Так, в специальной резолюции 1-й съезд енисейских казаков поддержал Временное правительство и вхождение в его состав представителей социалистических партий. Интересно, что одновременно с поддержкой временного правительства енисейские казаки поддержали и советы. В той же резолюции, где казаки выражали поддержку временному правительству, было заявлено: «.. Съезд считает неотложным делом объединение всего трудового народа вокруг Советов Солдатских, Крестьянских и Казачьих депутатов и создание единого органа всего Революционного Народа в лице Всероссийского Совета Рабочих, Солдатских, Крестьянских и Казачьих депутатов. Этот Совет должен взять на себя роль революционного Парламента по отношению к временному правительству. Ввиду этого казачий Съезд, признавая министров-социалистов своими представителями во временном правительстве, считает их ответственными до Учредительного собрания, перед Всероссийским Советом: Рабочих, Солдатских, Крестьянских и Казачьих Депутатов».
На своём 1-м съезде енисейские казаки высказались против сепаратного мира и за продолжение Первой Мировой войны, результатом которой, однако, должен был стать мир без «захватов и контрибуций» и на основе «самоопределения народов». Съездом была принята резолюция, в которой давалась оценка свершившимся в стране политическим изменениям и высказывалась точка зрения казаков на будущее устройство государства. Было заявлено, что енисейские казаки приветствуют «крушение царского самодержавия» и считают, что форма государственного устройства России должна быть определена Учредительным собранием. Кроме того, было заявлено о необходимости федеративного устройства России, автономии Сибири и созыва Сибирской областной Думы.
В отличие от некоторых других регионов Сибири, где сильны были тенденции к «саморасказачиванию», енисейские казаки на своём 1-м съезде приняли постановление, в котором говорилось, что «енисейское казачество не отказывается от названия «казак», но вкладывает в содержание этого слова старый смысл – «свободный человек». Неоднократно во время работы съезда его делегатами поднимался вопрос о нехватке земельных угодий, конфликтах между казаками и крестьянами за землю. На съезде единогласно была принята резолюция о необходимости отмены частной собственности на землю и передачи её «самоуправляющимся общинам».
В то же время, признавая за енисейскими казаками «право сохранить исторически сложившееся объединение в казачью общину», был предусмотрен механизм устранения основы для конфликта казаков и крестьян, имевшего места в Енисейской губернии. Для этого казаки, не составляющие большинства в тех населённых пунктах, где они проживали, должны были переселиться в казачьи станицы или слиться с крестьянским населением, потеряв статус казака.
Одновременно казачья община могла принять в свой состав в качестве полноправных членов лиц, «живущих совместно с казаками и в одинаковых хозяйственных условиях». За казаками должен был сохраниться земельный надел в 30 десятин. На съезде было заявлено, что до окончания войны казаки будут нести воинскую службу по-старому, а после её окончания – «на общих основаниях».
На 1-м съезде встал вопрос о преобразовании енисейского казачества в Енисейское казачье войско (в дальнейшем ЕКВ. – М. Т.). В протоколе съезда было записано: «По вопросу о том, желательно или нежелательно казакам объявить себя Енисейским казачьим войском, съезд, по обсуждении этого вопроса, ПОСТАНОВИЛ: объявить себя Енисейским казачьим войском». Тогда же было принято решение переименовать отдельный Красноярский казачий конный дивизион в Енисейский, о чем была послана телеграмма командующему войсками Иркутского военного округа. На заседании съезда, прошедшем 3 июня 1917 г., было принято решение связаться по телеграфу с енисейским казаком, урядником Мокридиным, находившимся в то время в Петрограде, с тем, чтобы он представлял енисейских казаков на проходившем в столице общеказачьем съезде. В телеграмме, посланной Т.С. Мокридину, последнему предлагалось сообщить съезду о том, что енисейские казаки провозгласили создание нового казачьего войска - ЕКВ, и передать съезду просьбу поддержать это решение об образование войска.
Так, в специальной резолюции 1-й съезд енисейских казаков поддержал Временное правительство и вхождение в его состав представителей социалистических партий. Интересно, что одновременно с поддержкой временного правительства енисейские казаки поддержали и советы. В той же резолюции, где казаки выражали поддержку временному правительству, было заявлено: «.. Съезд считает неотложным делом объединение всего трудового народа вокруг Советов Солдатских, Крестьянских и Казачьих депутатов и создание единого органа всего Революционного Народа в лице Всероссийского Совета Рабочих, Солдатских, Крестьянских и Казачьих депутатов. Этот Совет должен взять на себя роль революционного Парламента по отношению к временному правительству. Ввиду этого казачий Съезд, признавая министров-социалистов своими представителями во временном правительстве, считает их ответственными до Учредительного собрания, перед Всероссийским Советом: Рабочих, Солдатских, Крестьянских и Казачьих Депутатов».
На своём 1-м съезде енисейские казаки высказались против сепаратного мира и за продолжение Первой Мировой войны, результатом которой, однако, должен был стать мир без «захватов и контрибуций» и на основе «самоопределения народов». Съездом была принята резолюция, в которой давалась оценка свершившимся в стране политическим изменениям и высказывалась точка зрения казаков на будущее устройство государства. Было заявлено, что енисейские казаки приветствуют «крушение царского самодержавия» и считают, что форма государственного устройства России должна быть определена Учредительным собранием. Кроме того, было заявлено о необходимости федеративного устройства России, автономии Сибири и созыва Сибирской областной Думы.
В отличие от некоторых других регионов Сибири, где сильны были тенденции к «саморасказачиванию», енисейские казаки на своём 1-м съезде приняли постановление, в котором говорилось, что «енисейское казачество не отказывается от названия «казак», но вкладывает в содержание этого слова старый смысл – «свободный человек». Неоднократно во время работы съезда его делегатами поднимался вопрос о нехватке земельных угодий, конфликтах между казаками и крестьянами за землю. На съезде единогласно была принята резолюция о необходимости отмены частной собственности на землю и передачи её «самоуправляющимся общинам».
В то же время, признавая за енисейскими казаками «право сохранить исторически сложившееся объединение в казачью общину», был предусмотрен механизм устранения основы для конфликта казаков и крестьян, имевшего места в Енисейской губернии. Для этого казаки, не составляющие большинства в тех населённых пунктах, где они проживали, должны были переселиться в казачьи станицы или слиться с крестьянским населением, потеряв статус казака.
Одновременно казачья община могла принять в свой состав в качестве полноправных членов лиц, «живущих совместно с казаками и в одинаковых хозяйственных условиях». За казаками должен был сохраниться земельный надел в 30 десятин. На съезде было заявлено, что до окончания войны казаки будут нести воинскую службу по-старому, а после её окончания – «на общих основаниях».
На 1-м съезде встал вопрос о преобразовании енисейского казачества в Енисейское казачье войско (в дальнейшем ЕКВ. – М. Т.). В протоколе съезда было записано: «По вопросу о том, желательно или нежелательно казакам объявить себя Енисейским казачьим войском, съезд, по обсуждении этого вопроса, ПОСТАНОВИЛ: объявить себя Енисейским казачьим войском». Тогда же было принято решение переименовать отдельный Красноярский казачий конный дивизион в Енисейский, о чем была послана телеграмма командующему войсками Иркутского военного округа. На заседании съезда, прошедшем 3 июня 1917 г., было принято решение связаться по телеграфу с енисейским казаком, урядником Мокридиным, находившимся в то время в Петрограде, с тем, чтобы он представлял енисейских казаков на проходившем в столице общеказачьем съезде. В телеграмме, посланной Т.С. Мокридину, последнему предлагалось сообщить съезду о том, что енисейские казаки провозгласили создание нового казачьего войска - ЕКВ, и передать съезду просьбу поддержать это решение об образование войска.
Текст Постановления
Кроме того, 1-м съездом енисейского казачества было решено послать четырёх делегатов: полковника Каргаполова, урядника Скобеева, урядника Садовского и подъесаула Каргаполова в Иркутск, на Съезд всех Сибирских казачьих войск. На 1-м съезде енисейских казаков были сформированы органы казачьего самоуправления: проведены выборы Войскового Совета, состоявшего из 18 действительных членов и 6 кандидатов, а также выборы Войскового Управления ЕКВ. Председателем Войскового Управления был выбран И. Г. Казанцев. Позднее, в 1921 году, он погиб в одном из боев в р-не дер. Атамановка, на территории Урянхайского края.
В июне 1917 г. была создана комиссия для разработки законопроекта о предоставлении енисейскому и иркутскому казачеству статуса войск. В состав комиссии вошли по два представителя от енисейского и иркутского казачества и офицер штаба округа. Однако верховная всероссийская власть – Временное правительство – не приняла или не успела принять закон об образовании Енисейского и Иркутского казачьих войск. По сути, далее принятия резолюций организационная работа не продвинулась. Тем не менее, Совет Союза казачьих войск признал ЕКВ своим полноправным членом, а делегат от ЕКВ – Т. Мокридин вошёл в состав всероссийского Совета Союза казачьих войск.
В июне 1917 г. была создана комиссия для разработки законопроекта о предоставлении енисейскому и иркутскому казачеству статуса войск. В состав комиссии вошли по два представителя от енисейского и иркутского казачества и офицер штаба округа. Однако верховная всероссийская власть – Временное правительство – не приняла или не успела принять закон об образовании Енисейского и Иркутского казачьих войск. По сути, далее принятия резолюций организационная работа не продвинулась. Тем не менее, Совет Союза казачьих войск признал ЕКВ своим полноправным членом, а делегат от ЕКВ – Т. Мокридин вошёл в состав всероссийского Совета Союза казачьих войск.
список делегатов 1-го съезда ЕКВ
В 1917 г. для енисейского казачества был характерен высокий патриотический подъём, в целом не свойственный армии в тот период. Так, в телеграмме от 14 июня 1917 г. от имени всех казаков Красноярского дивизиона командир дивизиона подъесаул М.М. Каргаполов вновь потребовал немедленной отправки своего подразделения на фронт. Однако в ответ на это требование сам Каргаполов 21 июня 1917 г. был снят с должности командира дивизиона и отправлен в действующую армию, на фронт...
На его место был назначен хорунжий А. А. Сотников, который, очевидно, воспринимался как более лояльный новой власти, так как был членом партии эсеров.
Однако постепенно, уже к лету-осени 1917 г., стремление сохранить земельную собственность и осознание необходимости твёрдой власти привели к отходу казаков от радикальных демократических взглядов и росту консервативных настроений. Изменилось и лояльное вначале отношение енисейских казаков к Советам. Уже 7 июля 1917 г. Енисейский губисполком, избранный губернским совещанием делегатов советов 27 июня 1917 г., заявил, что казаки Енисейского казачьего дивизиона, отличающиеся «сепаратистскими выступлениями и пытающиеся ревизовать деятельность Совета», вызывают у него недоверие.
На его место был назначен хорунжий А. А. Сотников, который, очевидно, воспринимался как более лояльный новой власти, так как был членом партии эсеров.
Однако постепенно, уже к лету-осени 1917 г., стремление сохранить земельную собственность и осознание необходимости твёрдой власти привели к отходу казаков от радикальных демократических взглядов и росту консервативных настроений. Изменилось и лояльное вначале отношение енисейских казаков к Советам. Уже 7 июля 1917 г. Енисейский губисполком, избранный губернским совещанием делегатов советов 27 июня 1917 г., заявил, что казаки Енисейского казачьего дивизиона, отличающиеся «сепаратистскими выступлениями и пытающиеся ревизовать деятельность Совета», вызывают у него недоверие.
В течение лета 1917 г. в связи с ростом в Красноярске влияния РСДРП(б), политические противники большевиков предпринимали попытки противодействовать этому процессу. В Красноярске инициатором антибольшевистской деятельности стал начальник гарнизона города полковник Толстов. Также антибольшевистскую позицию занял и гарнизонный комитет, возглавляемый командиром Красноярского казачьего дивизиона А. А. Сотниковым.
В середине августа на прошедшем на квартире Толстова заседании, в котором приняли участие представители буржуазии, офицерства и прессы, было принято решение разогнать пробольшевистский Красноярский Городской Совет и установить твёрдую власть в городе. Полковник Толстов обратился к командованию Иркутского военного округа с просьбой выслать в Красноярск части для наведения порядка. Была сделана попытка привлечь на свою сторону Енисейский казачий дивизион.
Пик противостояния большевистского Красноярского Совета и военных властей пришёлся на 18 августа. В этот день офицеры, выдав дополнительное оружие казакам и находившимся на излечении в Красноярске солдатам-фронтовикам, попытались разоружить наиболее большевистски настроенные части Красноярского гарнизона. Однако попытка разоружить верные большевикам части и разогнать Красноярский совет не удалась. На экстренном заседании Совета, прошедшем 19 августа 1917 г., представители частей Красноярского гарнизона заявили о своей поддержке Совета и отказе разоружиться. Выступил с поддержкой исполнительного комитета даже представитель енисейских казаков. В результате полковник Толстов был смещён с поста начальника Красноярского гарнизона, а гарнизонный комитет полностью распущен. В то же время, не поддерживая попытки правых взять власть в городе и губернии в свои руки, енисейское казачество не приветствовало усиления влияния леворадикальных партий. В частности, казаки изгоняли из своей среды большевиков, мотивируя это тем, что последние оказывают на казаков «дурное влияние».
20-24 сентября 1917 г. в Красноярске прошёл 2-й съезд ЕКВ. В начале работы съезда были отправлены приветственные телеграммы Временному правительству. Донскому Войсковому правительству. Совету казачьих войск и Демократическому совещанию. Интересно, что среди адресатов, в отличие от Первого съезда ЕКВ, отсутствует Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов, но появляется Совет казачьих войск и Донское правительство, настроенные достаточно консервативно. Очевидно, это было связано с ростом подобных настроений среди местных казаков.
В первый день работы съезда с отчётом о деятельности Войскового управления ЕКВ выступил его председатель И. Г. Казанцев. Казачий съезд утвердил своим постановлением И. С. Мокридина членом Совета Союза Казачьих войск. В первый день работы съезда было решено послать от ЕКВ троих казаков-делегатов, избранных тайным голосованием: П. Д. Шуваева, А. Г. Шахматова и И. Г. Казанцева – на Сибирский областной (областнический. – М. Т.) съезд в Томске, созыв которого был намечен на 8 октября 1917 г. В связи с этим, ряд делегатов высказался за предоставление автономии Сибири, чего долгое время добивались т.н. "областники", во главе со своим вождем Потаниным, сибирским казаком по рождению.
22 сентября 1917 г. на 2-м съезде ЕКВ был принят «Законопроект о самоуправлении Енисейского казачьего войска», предусматривавший формирование институтов войскового самоуправления на территории нового войска. По проекту, высшим органом казачьего самоуправления в ЕКВ должен был стать войсковой съезд. В работе съезда могли участвовать как казаки, так и казачки, достигшие двадцатилетнего возраста, представляющие «все самоуправляющиеся казачьи единицы». В среднем один делегат избирался от 100 человек. В компетенции съезда были «все дела, касающиеся как гражданского, так и военного быта казаков». Решения съезда были обязательны для всех казаков Енисейской губернии. Съездом избирались: Войсковой совет. Войсковое управление на годичный срок и Войсковой атаман на трёхлетний срок. Избранному всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием войсковому атаману «подчиняются все казачьи части в пределах и за пределами Войска». Войсковой совет ЕКВ состоит из 25 человек, включая атамана, является высшей инстанцией по отношению к войсковому атаману и войсковому управлению и контролирует их деятельность.
Войсковое управление ЕКВ должно было стать исполнительным органом войскового съезда и совета и состоять из избираемых на 1 год войсковым съездом из лиц войскового звания (первоначально только офицеров. – М. Т.) председателя, 1-го товарища председателя, 2-го товарища председателя (он же и казначей), заведующего военным отделом, заведующего гражданским отделом и секретаря. В сфере компетенции войскового управления должны были быть вопросы мобилизации казаков и хозяйственные дела войска.
Станичное управление должно было состоять из схода, выборного атамана и управления. Станичный сход созывался с участием всех лиц, принадлежащих к составу станичного общества и достигших 20-летнего возраста. В компетенции станичного схода были выборы атамана и «всех должностных лиц», распределение земельных наделов и др. Станичный атаман выбирался казаками своей станицы сроком на один год и утверждался в должности Войсковым управлением.
Главной функцией станичного атамана должен был стать «надзор за общим благоустройством в станице» и «охрана благочиния». «Законопроектом…» предполагалась организация станичных судов, состоящих из председателя, товарища председателя, трёх судей и двух кандидатов и избиравшихся тайным голосованием на 1 год. Станичному суду были подсудны не только казаки, но и все лица, проживающие на «землях станичного участка».
Также «Законопроект…» предполагал создание поселкового управления в казачьих поселениях, имеющих не менее 30 дворов. Поселковые управления должны были состоять из поселкового схода и поселкового атамана. Штат офицеров Енисейского казачьего полка (формируемого в военное время) и дивизиона (существующего в мирное время) должны были иметь: полк – 18 офицеров, дивизион – 12. Полк и дивизион насчитывали по 4 чиновника (врач, ветеринарный врач, делопроизводитель, казначей).
Полк должен был иметь в своем составе 551 строевого казака, дивизион – 196. Нестроевых казаков, выполняющих хозяйственные функции в полку, – 67 человек, в дивизионе – 21. Всего в полку должно было быть 618 казаков при 706 лошадях, в дивизионе – 217 казаков при 245 лошадях. Несмотря на то, что данный законопроект не был утверждён верховной властью Белой Сибири, он позволяет оценить взгляды енисейских казаков на многие вопросы общественной жизни в середине 1917 г.
Важнейшим результатом работы 2-го съезда ЕКВ стала его резолюция по земельному вопросу. Делегатами съезда, в результате голосования было принято решение, не дожидаясь итогов Учредительного Собрания, считать землю, находящуюся в распоряжении енисейских казаков, неприкосновенной собственностью ЕКВ. Согласно принятому на съезде проекту, каждый казак войска должен был получить пай (надел) в 30 десятин. Вдовам казаков полагалось по 15, сиротам женского пола по 7,5 десятины. Вдовам казаков, имеющим от одного до трёх малолетних детей, полагалось по одному паю, более трёх детей – 2 пая.
Особое внимание делегаты съезда уделили введению земства. Была принята резолюция, в которой говорилось, что на территории казачьих войск, расположенных в Сибири, земство пока не вводится, так как для казачьих войск «земское самоуправление вырабатывается в Министерстве отдельно… [и] ЕКВ, как вновь организующееся, должно подойти под закон о земском самоуправлении в казачьих войсках».
Рассматривая вопрос о выборах в Учредительное собрание, съезд принял решение голосовать за социалистические партии, кроме «архилевых». Также на заседании съезда тайным голосованием кандидатом в делегаты на Учредительное собрание был избран меньшевик А. В. Байкалов. Кроме того, было принято избрать делегатом от енисейских казаков на Общеказачий съезд председателя войскового управления ЕКВ И. Г. Казанцева.
Съезд также выразил доверие войсковому правительству и утвердил все действия и постановления Войскового управления и Войскового совета. Однако на съезде Войсковой совет был частично переизбран. На 2-м съезде ЕКВ был установлен войсковой праздник. В честь почитаемой иконы Св. Николая Чудотворца, находившейся в Красноярской военной церкви, празднование проводилось 9 мая, этот день стал войсковым праздником ЕКВ. Материалами 2-го съезда ЕКВ не подтверждается мнение о том, что на этом собрании был избран первый атаман ЕКВ – хорунжий А. А. Сотников. По другим сведениям, А. А. Сотников был избран войсковым атаманом только в октябре-ноябре 1917 г. На 2-м съезде ЕКВ Войсковому совету было предоставлено «право принимать в казаки селения и отдельных лиц». Следует отметить, что в 1917 г. уже были предприняты попытки расширить численный состав ЕКВ. Так, 10 июля 1917 г. Войсковое Управление официально предложило крестьянам вступать в «Енисейскую казачью общину». Достаточно активно этот процесс шёл в населённых пунктах с преобладающим казачьим населением. Однако безземельных крестьян принимали в казаки только в том случае, если была возможность наделить их землёй. Кроме того, каждый вступавший в казаки крестьянин должен был переходить в состав казачества вместе со своими земельными наделами, как пахотными, так и сенокосами, лесами и неудобьями.
Учитывая, что енисейские казаки жили распылённо вместе с крестьянским населением, решение о принятии крестьян в число казаков должно было способствовать упрочению положения казаков во многих, по преимуществу крестьянских, селениях и в целом в губернии. Процесс перехода крестьян в казаки был достаточно интенсивным. Например, в стан. Торгашинской Красноярского уезда с просьбой о причислении к казакам обратились 404 человека обоего пола.
Прежде всего, казачество пополнялось за счёт многоземельных и зажиточных крестьян, которые стремились сохранить свою собственность под покровительством казаков. Особенно этот процесс интенсифицировался после Октябрьской революции. Кроме того, в состав енисейского казачества в конце 1917 г. в большом количестве принимались и пехотные офицеры, которые стремились обезопасить себя от революционно настроенных солдат и получить какой-либо источник к существованию после роспуска старых частей. Число соответствующих прошений, поданных в Красноярскую станицу, достигало нескольких десятков.
Приём офицеров зачастую вызывал протесты со стороны просоветски настроенных казаков и с настороженностью воспринимался большевиками. Из причисленных к казачеству офицеров предполагалось сформировать первоначально, из-за отсутствия лошадей, пешие, а затем и конные офицерские дружины. Кроме того, предполагалось собственно казаков в составе дивизиона довести до численности мирного времени, а распущенные части заменить пехотными офицерскими. Однако, по другим сведениям, на собрании дивизиона 17 января 1918 г. Войсковым Управлением ЕКВ было заявлено, что пехотные офицеры «к категории казак не принадлежат», и из них будет организована особая «пластунская сотня». По некоторым данным, к началу 1918 г. число приписанных к ЕКВ бывших пехотных офицеров составило около ста человек.
Очевидно, что руководство енисейского казачества и лично Сотников стремились дать пристанище антисоветски настроенным и хорошо подготовленным военным специалистам на случай возможного вооружённого противостояния советам. Кроме офицеров в состав енисейского казачества, по соображениям безопасности и стремясь сохранить своё имущество, вступали некоторые красноярские купцы. По разрешению правления ЕКВ в казачество было поверстано некоторое количество местных инородцев-хакасов.
По свидетельству ученого к.и.н. А.П. Шекшеева, на 1 января 1918 г. в Красноярскую станицу было принято до 200 человек, а в станицу Торгашинскую, также располагавшуюся рядом с городом – ещё 40–50 человек. Всего к весне 1918 г. енисейские казаки зачислили в свои ряды до 2 тыс. человек, в основном это были лица из категории населения бывших казаками до 1871 г. Значительный приток в казачество, как крестьянского населения, так и представителей других сословий на территории Енисейской губернии, начавшийся после февральской революции, продолжался фактически до самого прихода частей РККА на территорию Енисейской губернии в начале 1920 г.
Практически, ежемесячно в состав енисейского казачества принималось 100–200 человек. Отмечены случаи, когда стремление зачислиться в енисейские казаки демонстрировали жители целых волостей, как это было, например, в июне 1919 г. в Абаканской волости. Следует, однако, заметить, что зачастую стремление записаться в число казаков, было вызвано стремлением некоторых новобранцев избежать мобилизации в армейские воинские части, часто уже после получения мобилизационного предписания. Эта тенденция была отмечена в приказе № 92 от 14 июня 1919 г. по ЕКВ, и для пресечения подобных действий было решено предписать поселковым и станичным атаманам не принимать подобного рода претендентов в состав енисейских казаков. Интересно, что большой приток в число енисейских казаков армейских офицеров продолжался и в ходе Гражданской войны. После Февральской революции продолжался процесс земельного устройства енисейского казачества, сопровождавшийся ростом его земельных владений. Так, в 1915 г. земельный фонд енисейского казачества составлял 149 тыс. десятин земли, а в 1918 г. уже более 257 тыс. десятин. Необходимо отметить, что значительную часть вошедших в состав земель енисейских казаков составляли земли тех крестьян и инородцев, которые добровольно верстались в казаки. В силу того что енисейские казаки стремились включить в свой состав наиболее зажиточных казаков и не принимали бедняков, наделы новых казаков могли быть достаточно большими, что привело к заметному росту казачьих земель в Енисейской губернии.
В среднем земельный надел енисейского казака составлял 30–40 десятин, что было значительно больше крестьянского надела. Наиболее заметной разница в количестве земли у енисейских казаков и крестьян наблюдалась в станице Каратузской Минусинского уезда, где надел казака составлял 40 десятин, а крестьянский – 3 десятины. Земельные наделы отставных казачьих офицеров зачастую составляли по несколько сотен десятин ( по указу 1871 г. офицерский надел был не менее 200 десятин) . Столь заметная разница в обеспечении землёй крестьян и казаков послужила в дальнейшем основой для острого социального конфликта между казаками и крестьянами.
Уже с лета 1917 г. начинаются попытки захвата крестьянами казачьей земли. Так, в д. Преображенка Ачинского уезда земли казачьих офицеров были разделены между крестьянами. В Красноярском уезде земли, сдававшиеся казаками в аренду, были распределены между крестьянами ближайших к городу деревень. Только в населённых пунктах, где значительную часть населения составляли казаки, они могли отстоять свои права на землю. Так, сразу после февральской революции в станице Каратуз Минусинского казаки и «разночинцы» выбрали каждые своё руководство станицей.
После того как «разночинцы» отказались платить за арендованную у казаков землю, станичный атаман П.Т. Шошин стал требовать присылки из Красноярска сотни казаков для борьбы с разночинским комитетом, а глава комитета тов. Прутовых требовал прислать из Минусинска роту солдат. При введении в Енисейской губернии в 1917 г. земств Таштыпский сельский комитет был преобразован в Земскую управу. После принятия решения о создании ЕКВ в Таштыпе Минусинского уезда также был создан станичный комитет во главе с атаманом, а сельская управа была разогнана, так как некоторые её члены из числа крестьян поднимали вопрос о переделе земли. Высказывалось мнение о необходимости выселить из станицы всех крестьян.
Интересно, что во время корниловского «мятежа» Красноярский казачий дивизион поддержал правительство А. А.Керенского.
На прошедшем, под председательством енисейского казака А. Г. Шахматова, общем собрании представителей воинских частей Красноярского гарнизона (Красноярского казачьего дивизиона, 1-й сотни Иркутского казачьего дивизиона, 3-й батареи Сибирского запасного артиллерийского дивизиона) после докладов командира отдельного Красноярского казачьего дивизиона А. А. Сотникова, самого А. Г. Шахматова и председателя губисполкома Я. М. Дубровинского, участники собрания приняли резолюцию, в которой «резко выступили против контрреволюционных выступлений» и полностью поддержали временное правительство и его главу А. Ф. Керенского.
Показательно и то, что в октябре 1917 г. членом губисполкома от 3-й казачьей сотни в очередной раз был избран член РСДРП(б) М. Жданов. В целом период между февральской и октябрьской революциями характеризуется высокой социально-политической активностью енисейского казачества. Доминировавшие в первые месяцы после свержения монархии проэсеровские настроения среди казаков на Енисее сменились под влиянием противостояния с крестьянством на более консервативные. Стремление сохранить и укрепить привилегированное земельное положение в условиях рассеянного проживания среди крестьянства обусловило намерение енисейского казачества сохранить свою социальную идентичность.
Это выразилось не только в отсутствии среди енисейских казаков тенденции к «расказачиванию», характерной для многих казачьих обществ России в рассматриваемый период, но, напротив, в желании усилить свою социальную обособленность. С этой целью енисейское казачество инициировало процесс формирования Енисейского казачьего войска, представляющего собой по сути изолированную казачью общину. Несмотря на то что статус войска, провозглашённый енисейскими казаками на 1-м съезде ЕКВ в мае 1917 г., не был утверждён Временным правительством, он позволил им начать формирование органов казачьего самоуправления, проводить согласованную политику в отношении региональной и центральной власти, выстраивать отношение с крестьянским населением губернии. С целью усиления своих позиций в регионе после февраля 1917 г. енисейское казачество проводит политику искусственного увеличения численности за счёт привлечения в свои ряды представителей других социальных групп.
1.3. Енисейское Казачество В Период Существования «Первой» Советской Власти (Октябрь 1917 Г. – Июнь 1918 Г.)
Енисейские казаки, как и большинство казачества России, не приняли Октябрьскую революцию. В конце октября – начале ноября 1917 г. в Киеве, а затем в Новочеркасске прошёл Общефронтовой казачий съезд, на котором была принята резолюция, где казаки заявляли о непризнании Советского правительства. Одна из сотен енисейцев (под командованием есаула Коршунова), которая являлась конвоем командира 3-го конного корпуса генерала П. Н. Краснова, приняла деятельное участие в «мятеже Керенского-Краснова» и наступлении на захваченный большевиками Петроград в конце октября 1917 г. Само выделение после Февральской революции енисейских казаков, служивших в Уссурийском казачьем полку, в особую сотню было связано с их политической устойчивостью. То, что именно енисейские казаки составили личный конвой генерала П. Н. Краснова, связано с тем, что он лично высоко ценил их «как элемент надёжный, не революционизированный». После поражения восстания воинские подразделения, участвовавшие в «мятеже», были демобилизованы, и енисейские казаки вернулись в Красноярск.
В Красноярске оппозиционно настроенные большевикам силы создали 29 октября 1917 г. Енисейский губернский комитет объединённых общественных организаций, в который вошли и представители енисейского казачества. Комитет заявил о том, что он берёт на себя всю власть в регионе. На общем собрании Красноярского казачьего дивизиона и Войскового правления ЕКВ, состоявшемся 30 октября 1917 г. под председательством вахмистра В. Г. Садовского, была принята резолюция, предложенная А. А. Сотниковым, в которой говорилось, что Красноярский казачий дивизион и Войсковое управление ЕКВ признаёт власть Комитета в губернии и подчиняется только ему.
В то же время казаки заявили, что, признавая общероссийской властью только Учредительное Собрание, не планируют активных выступлений против кого-либо. На этом же собрании казаки заявили протест против захвата Красноярским Советом типографии кооперативов и «установления контроля» над газетой «Знамя Труда» (печатный орган правых эсеров в Енисейской губернии. – М. Т.). 10 ноября 1917 г. Енисейский губернский комитет объединённых общественных организаций был ликвидирован Енисейским губернским ЦИКом. Противодействия этому со стороны казачества не было. В это время в станицах казаки зачастую достигали соглашения с крестьянами и иногородними в своем неприятии Советской власти.
Как крестьянское, так и казачье население осуждало захват власти большевиками и часто заявляло о том, что не будет выполнять их приказы и не станет давать хлеб «большевистским городам». Подобным образом поступили таштыпские и алтайские казаки, крестьяне деревень: Иудино, Берёзовка, Новосёлово и др. Стремясь заручиться поддержкой крестьянского населения станицы Таштыпской Минусинского уезда, местные казаки разрешили крестьянам в ноябре 1917 г. участвовать в выборах представителя от станицы в Минусинский уездный совет.
Казачье население Енисейской губернии было слабо представлено в органах советской власти. Так, главный орган советской власти в Минусинском уезде – Объединённый Исполнительный комитет Советов крестьянских, рабочих, солдатских и казачьих депутатов к моменту свержения «первой» советской власти летом 1918 г. из 87–90 членов насчитывал только 5 депутатов от казачества. Это делало практически невозможным защиту интересов казачества уезда в рамках существовавших властных институтов.
После октябрьского переворота эсеры из временного Сибирского областного совета планировали на основе сохранившихся «старых» армейских частей создать новую Сибирскую армию как вооруженную силу будущего Сибирского антибольшевистского правительства. В Томске в декабре 1917 г. для руководства этим процессом они создали Военный совет. Атаман ЕКВ А. А. Сотников, вошедший в его состав, решил включить в Сибирскую армию и отдельный Красноярский казачий конный дивизион, насчитывавший около 350 сабель. Казаки дивизиона сохраняли в своих рядах дисциплину выказывали поддержку партии правых эсеров. Выступления большевиков в дивизионе были запрещены, как подрывающие дисциплину. Кроме того, командование дивизиона считало необходимым изгнать казаков, попавших под влияние большевиков из состава дивизиона, как оказывающих «дурное влияние».
13 декабря 1917 г. на собрании Енисейского казачьего дивизиона присутствующие представители от Исполнительного комитета и солдат гарнизона задали вопрос о признании казаками Советской власти. В ответ было заявлено, что енисейское казачество не признаёт Советской власти, считает единственной легитимной властью в России Учредительное Собрание, но в то же время будет воздерживаться от «активных выступлений». Находившийся в это время в Томске Сотников, получая сведения от казаков дивизиона, стремился довести информацию о сложившейся ситуации до сведения общественности, для чего обращался в редакции томских газет с разъяснением позиции енисейских казаков. Кроме того, А. Г. Шахматов, исполнявший обязанности командира дивизиона в отсутствие Сотникова, безрезультатно пытался выступить в советских газетах Красноярска и Минусинска с разъяснением позиции казаков.
Красноярский Совет, оценив угрозу, исходящую от Красноярского казачьего дивизиона, предпринял попытку разоружить казаков. 18 декабря 1917 г. Совет принял решение о роспуске Войскового совета ЕКВ, разоружении казаков и их демобилизации. Казакам был предъявлен ультиматум с предложением разоружиться, на размышление давалось 4 часа. В случае если казаки отклонят ультиматум, предполагалось «…быстро и энергично провести военные действия, начав с обстрела казарм сначала шрапнелью, а потом из гаубиц». В связи с отказом Енисейского казачьего дивизиона сдать оружие и демобилизоваться уже 21 декабря 1917 г. исполком создал Революционный боевой штаб, который принял решение поручить штабу Красной гвардии организовать охрану Красноярска, что предполагало кроме прочего и задержание казаков, возвращавшихся из отпуска, и вызвать из Томска солдат в помощь Красной гвардии.
В рядах казаков также не было единства. Как писал А. А. Сотникову, находящемуся по делам в Томске, член Войскового правления А.Г. Шахматов, значительная часть казаков 1912, 1913, 1914 гг. сроков службы стремилась демобилизоваться и разъехаться по своим станицам. Всего за это высказались около 40 казаков. По их инициативе общее собрание дивизиона приняло решение просить атамана Сотникова перевести дивизион на положение мирного времени, т. е. на сотенный состав. В то же время казаки высказали намерение раздать по станицам всем демобилизованным казакам в личное пользование огнестрельное оружие. Сам Сотников и его сторонники стремились сохранить дивизион хотя бы двухсотенного состава (217 человек) и обещали платить казакам по 10 рублей в месяц и поддерживать высокое продовольственное обеспечение. Одна из сотен должна была состоять из бывших армейских офицеров, причисленных к ЕКВ. Стремясь подавить сопротивление казаков, советское руководство губернии с 1 января 1918 г. прекратило выплату жалования казачьим офицерам. Инициатором разоружения казаков большевики попытались представить командование Иркутского военного округа, действительно издавшее 2 января 1918 г. приказ о переводе дивизиона на мирное положение, что предполагало сохранение только одной сотни из трёх, в составе 99 казаков, и демобилизации со сдачей оружия остальных казаков. Многие казаки высказывались за мирные отношения с Советской властью и согласны были выполнить приказ. Офицеры с трудом смогли уговорить казаков подождать с принятием окончательного решения до возвращения из Томска, со съезда Сибирской областной думы, командира дивизиона А. А. Сотникова. Интересно, что на этом съезде Сотников был избран председателем Военного комитета при областном Совете.
Следует отметить, что в начале января 1918 г. в Красноярск прибыли офицеры английской контрразведки во главе с капитаном Мак-Гратом. Во время встречи с представителями ЕКВ английские офицеры дали гарантии, что советское правительство будет свергнуто при участии союзников. 12 января 1917 г. офицерам английской контрразведки для передачи английскому правительству была подана петиция с просьбой об оказании военной помощи. В числе подписавших её были: председатель Совета съездов судовладельцев енисейский казак И. К. Окулич, два представителя ЕКВ, видные коммерсанты. Аналогичную петицию И. К. Окулич передал председателю Комиссии по иностранным делам парламента Франции Г. Ф. Буильону. Английский и норвежский консулы осудили ультимативные требования Красноярского исполкома и попытку разоружения большевиками Красноярского казачьего дивизиона.
Так, 14 января 1918 г. губисполком потребовал прекращения «контрреволюционной агитации» в дивизионе и делегировал трёх своих членов на собрание казаков. 15 января 1918 г. состоялось очередное собрание Красноярского казачьего дивизиона, на котором присутствовал прибывший в этот день из Томска хорунжий А. А. Сотников.
Выступая на этом заседании, казачий офицер Сотников призвал казаков не сдавать оружие и при переводе дивизиона на мирное положение сохранить в составе дивизиона две действующие конные сотни, одну из которых укомплектовать исключительно бывшими армейскими офицерами. Однако многие казаки выступили против массового принятия армейских офицеров в состав енисейского казачества. Среди казаков старших возрастов многие также выступали за передачу исполкому пулемётов, принадлежавших дивизиону.
На собрании дивизиона, прошедшем 17 января 1918 г., за предложение исполкома об оставлении только одной действующей сотни в составе Красноярского казачьего дивизиона и роспуске остальных проголосовали 90 человек казаков, которых А.А. Сотников приказал тут же переписать и занести в особый список. По некоторым сведениям, от красноярского купечества Сотникову было даже предложено 15 000 руб. для сохранения дивизиона в полном, несокращённом, составе. Однако уже 17 января 1918 г. Красноярский губисполком потребовал от руководства Красноярского казачьего дивизиона «полного безоговорочного подчинения и разоружения казачьих сотен».
В ответ А. А. Сотников от имени Войскового управления ЕКВ в тот же день обратился с воззванием ко всему населению Енисейской губернии, в котором объяснил, что он «до установления власти Всероссийского Учредительного собрания, как выразителя воли всего народа» ЕКВ отказывается признавать советскую власть в лице исполнительного комитета Красноярского Совета и исполнять её приказы, в частности и приказ о разоружении дивизиона. В воззвании говорилось о решении казаков «на время» оставить город, не разоружаться и предлагалось исполкому «не вмешиваться в жизнь казачества», гарантировать неприменение по отношению к казакам насильственных действий и вывести из Красноярска части Красной гвардии.
В случае отказа исполкома принять эти требования до 12 часов 00 минут 21 января 1918 года офицер Сотников угрожал объявить всеобщую казачью мобилизацию и предупреждал, что оставляет за собой «полную свободу действий». Следует признать, что Сотников в это время, очевидно, всё-таки не планировал вооружённого выступления. Воззвание не было официально вручено исполкому, а только вывешено в окне клуба красноярских эсеров. В ответ 18 января 1918 г. Военно-революционный штаб, которому Исполнительный комитет Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Енисейской губернии передал всю гражданскую и военную власть, выпустил своё воззвание, где предложил штабу казачьего дивизиона в течение двух часов сдать оружие представителям Военно-революционного комитета и «привести дивизион на мирное положение».
В случае отказа Военно-революционный комитет с 9 часов утра 19 января 1918 г. обещал начать боевые действия против мятежных казаков Кр. К.Д. В Красноярске было введено военное положение. Однако А. А. Сотников 18 января 1918 г. он скрытно вывел часть дивизиона из Красноярска в пригородную стан. Торгашинскую Красноярской волости.
Не доходя до Торгашинской, на Телячьем острове Сотников остановил казаков и объявил приказ о назначении командирами сотен дивизиона офицеров-фронтовиков Тялшинского, Бологова и Розанова. Первоначально Сотников располагал значительными силами. В дивизионе под его командой насчитывалось в общей сложности 350 человек, в том числе 120 прапорщиков военного времени, подготовленных учебной командой дивизиона для отправления на фронт, и 90 воспитанников гимназий и реальных училищ из числа казачьей молодёжи. В этот момент противостояния с большевиками Александра Сотникова, однако, поддержала только треть личного состава дивизиона – около 100 молодых казаков и 25 офицеров. По другим сведениям, из Красноярска с Сотниковым ушли 177 казаков, 67 офицеров, 44 гимназиста и семинариста.
Понимая, что казаки ещё не готовы начать боевые действия против советской власти, сам Сотников и Войсковое Управление ЕКВ постановили уходить в Минусинский уезд и, отступая, вести казаков по станицам Минусинского уезда, с целью собрать Большой войсковой круг ЕКВ, который бы санкционировал начало сопротивления деспотизму советов.
Придя в стан. Торгашино, штаб дивизиона разрабатывал план партизанских действий, надеясь при этом получить помощь от А. И. Дутова и Г. М. Семенова, к которым были посланы делегации из офицеров. Однако уже в стан. Торгашинской произошёл дальнейший раскол дивизиона. Многие казаки стремились избежать боевых действий и стремились разойтись по станицам. Казаки из центральных уездов губернии, стремились избежать кровопролития и разошлись из Торгашинской по своим домам. По некоторым сведениям, «общество» стан. Торгашинской также попросило Красноярский казачий дивизион покинуть их станицу, опасаясь столкновений с советскими частями. Из Торгашино дивизион вышел по направлению на Долговский посёлок и дальше на дер. Есаулово. В Долговском посёлке была сделана днёвка.
Сюда, по воспоминаниям А. Н. Тялшинского, вслед за дивизионом пришла «красноярская молодёжь правого направления» численностью до 400 человек, желавшая участвовать в борьбе с большевиками и примкнуть к казакам. По другим источникам, учащейся молодёжи было всего несколько десятков, до 120 человек. В связи с нехваткой оружия, боеприпасов и денежных средств, молодёжи было предложено вернуться обратно и разойтись по домам. Однако, по некоторым сведениям, у казаков кроме собственного оружия было около 300 винтовок и до 28 тыс. рублей. Очевидно, не принимать учащихся в свои ряды было решено из-за отсутствия у них военных навыков. По приходу в Есаулово было принято «повернуть дивизион в южные минусинские станицы» и там постепенно распустить казаков дивизиона по домам. Был определён маршрут: обратно в Долговский посёлок, затем в Торгашино, «с тем, чтобы под самым Красноярском выйти на Енисей и двинуться вверх по реке на юг, к Минусинску».
По некоторым сведениям, первоначально Сотников намеревался укрепиться в Есаулово и даже начал устраивать оборонительные сооружения (окопы), но позднее изменил своё решение. Согласно допросу участников «мятежа» Н. Петрова и Г. Шехаданова, придя в Торгашино, дивизион простоял здесь около суток, а затем по просьбе торгашинцев покинул станицу и отправился в дер. Лукино (Долгово? – М. Т.), где стоял ещё в течение суток по квартирам. Из Лукиной дивизион отправился в Есаулово, где простоял ещё двое суток. Далее, вернувшись в Лукиной через д. Чанчикову, казаки провели дивизионное собрание, на котором Сотников предложил всем желающим идти под его началом на юг Минусинского уезда, в Минусинск. Дивизион разделился во мнении, причем казаки из Красноярского уезда и Туруханского края предпочли остаться дома, (при этом у них отбиралось стрелковое оружие), казаки же южных станиц Минусинского уезда отправились с А.А. Сотниковым в сторону Минусинска. Вместе с ними отправилась и некоторая часть красноярской учащейся молодёжи из числа студентов.
Тем временем 26 января 1918 г. большевики объявили Сибирскую областную думу распущенной. «Аресту и преданию суду революционного трибунала» подлежал её активный член А. А. Сотников, которого объявили контрреволюционером. На заседании Енисейского губисполкома было решено назначить коллегию из трёх человек для рассмотрения вопроса о ликвидации Красноярского казачьего дивизиона. Кроме того, была предпринята попытка развязать распри уже среди самих казаков, используя для этого социальное неравенство в рамках самого казачьего общества. Так, в частности, 17 февраля 1918 г. Ермаковский волостной совет Минусинского уезда обратился с воззванием к казачьей бедноте с призывом отбирать земли и инвентарь у своих богатых сослуживцев.
4 (17) февраля 1918 г. дивизион остановился в стан. Каратуз, где местные казаки во главе со станичным атаманом П. Т. Шошиным и представителем дивизиона сотником Г.К. Бологовым в начале февраля 1918 г. разогнали крестьянский сельский совет. Прибыв в казачью станицу Каратуз, атаман ЕКВ Сотников объявил казачью мобилизацию. На собрании жителей станицы Сотников заявил, что его поддерживают эсеры. Это, очевидно, было правдой, так как сам Сотников был эсером (членский билет Красноярской группы партии социалистов-революционеров на его имя за № 432 был выписан ещё в апреле 1917 г.) и своё воззвание в Красноярске он вывесил в стенах клуба эсеров. Кроме того, А.А. Сотников утверждал, что его поддерживают забайкальские казаки и «добровольцы» юга России. Последнее заявление, возможно, было не более, чем блефом. Очевидно, оно было вызвано стремлением повысить свою значимость в глазах местного населения и самих казаков. Представляется маловероятным, такое быстрое налаживание связей между донскими и кубанскими казаками с енисейскими, прежде всего, ввиду отдалённости Кубани и Дона от Енисейской Сибири.
В это время Енгубисполком, получив из Иркутска значительные денежные кредиты на ликвидацию сотниковского казачьего мятежа, отправил в погоню за казаками большой отряд красногвардейцев во главе с председателем военной секции губсовдепа А. Г. Перенсоном(!). В свою очередь, стремясь получить сведения о положении на юге губернии и консолидировать здесь антибольшевистские силы, атаман ЕКВ А. А. Сотников тайно отправил в Минусинск председателя Войскового правления ЕКВ И. Г. Казанцева. В Минусинске Казанцев был арестован по чьему-то доносу и помещен в тюрьму. У него нашли письмо Сотникова к жившему в городе казачьему офицеру И. В. Безрукову. В письме сам Сотников просил выяснить отношение к выступлению дивизиона представителей различных политических партий и общественных организаций, представителей торгово-промышленного капитала и т. д. Кроме того, атаман Сотников просил сообщить данные о количестве красногвардейцев в городе, их вооружении, настроении и уровне организованности. Кроме этого письма, у Казанцева были обнаружены ещё и антисоветские воззвания забайкальского атамана Г. М. Семёнова.
Получив точные сведения о приходе отряда Сотникова в уезд, Минусинский уездный совет организовал для защиты Минусинска и подавления казачьего мятежа Военно-революционный комитет (ВРК). Кроме того, исполком Минусинского Уездного совета вел контрпропаганду, для чего решил отправить по казачьим станицам своих представителей для разъяснения позиции совета. Одновременно, стремясь спасти Минусинск от нападения отряда Сотникова и тем самым выиграть время, необходимое для формирования отрядов местной Красной гвардии, РВК, рассчитывая внести раскол в ряды несогласных казаков, члены Минусинского Совета вступили в переговоры и с руководством казачьего дивизиона. Для этого в с. Шалоболино, куда прибыл дивизион, была отправлена комиссия во главе с большевиком тов. Г. В. Лебедевым.
Встретившись с руководством дивизиона, участники комиссии предложили казакам сдать оружие и перейти на мирное положение. Эти требования руководством дивизиона были отклонены. Тогда члены комиссии от большевиков предложили организовать встречу с рядовыми казаками Красноярского дивизиона. Сотников согласился и принял это предложение, но в свою очередь, предложил организовать эту встречу в Каратузе, куда и направлялся Красноярский казачий дивизион. Руководство которого, видимо, в сложившейся ситуации не надеялось занять своими силами Минусинск. На собрании казачьего дивизиона, проходившем 5 февраля 1918 года в Каратузе, присутствовали 4 делегата от Минусинского совета. Казакам от имени этого совета было предложено сдать оружие и пулемёты, а «самодемобилизоваться» и став дезертирами, разойтись по местам своего постоянного проживания. В случае принятия этих условий было обещано освободить всех ранее задержанных казаков, находящихся в тюрьме и выдать дивизионные деньги, находившиеся в Минусинске.
В середине августа на прошедшем на квартире Толстова заседании, в котором приняли участие представители буржуазии, офицерства и прессы, было принято решение разогнать пробольшевистский Красноярский Городской Совет и установить твёрдую власть в городе. Полковник Толстов обратился к командованию Иркутского военного округа с просьбой выслать в Красноярск части для наведения порядка. Была сделана попытка привлечь на свою сторону Енисейский казачий дивизион.
Пик противостояния большевистского Красноярского Совета и военных властей пришёлся на 18 августа. В этот день офицеры, выдав дополнительное оружие казакам и находившимся на излечении в Красноярске солдатам-фронтовикам, попытались разоружить наиболее большевистски настроенные части Красноярского гарнизона. Однако попытка разоружить верные большевикам части и разогнать Красноярский совет не удалась. На экстренном заседании Совета, прошедшем 19 августа 1917 г., представители частей Красноярского гарнизона заявили о своей поддержке Совета и отказе разоружиться. Выступил с поддержкой исполнительного комитета даже представитель енисейских казаков. В результате полковник Толстов был смещён с поста начальника Красноярского гарнизона, а гарнизонный комитет полностью распущен. В то же время, не поддерживая попытки правых взять власть в городе и губернии в свои руки, енисейское казачество не приветствовало усиления влияния леворадикальных партий. В частности, казаки изгоняли из своей среды большевиков, мотивируя это тем, что последние оказывают на казаков «дурное влияние».
20-24 сентября 1917 г. в Красноярске прошёл 2-й съезд ЕКВ. В начале работы съезда были отправлены приветственные телеграммы Временному правительству. Донскому Войсковому правительству. Совету казачьих войск и Демократическому совещанию. Интересно, что среди адресатов, в отличие от Первого съезда ЕКВ, отсутствует Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов, но появляется Совет казачьих войск и Донское правительство, настроенные достаточно консервативно. Очевидно, это было связано с ростом подобных настроений среди местных казаков.
В первый день работы съезда с отчётом о деятельности Войскового управления ЕКВ выступил его председатель И. Г. Казанцев. Казачий съезд утвердил своим постановлением И. С. Мокридина членом Совета Союза Казачьих войск. В первый день работы съезда было решено послать от ЕКВ троих казаков-делегатов, избранных тайным голосованием: П. Д. Шуваева, А. Г. Шахматова и И. Г. Казанцева – на Сибирский областной (областнический. – М. Т.) съезд в Томске, созыв которого был намечен на 8 октября 1917 г. В связи с этим, ряд делегатов высказался за предоставление автономии Сибири, чего долгое время добивались т.н. "областники", во главе со своим вождем Потаниным, сибирским казаком по рождению.
22 сентября 1917 г. на 2-м съезде ЕКВ был принят «Законопроект о самоуправлении Енисейского казачьего войска», предусматривавший формирование институтов войскового самоуправления на территории нового войска. По проекту, высшим органом казачьего самоуправления в ЕКВ должен был стать войсковой съезд. В работе съезда могли участвовать как казаки, так и казачки, достигшие двадцатилетнего возраста, представляющие «все самоуправляющиеся казачьи единицы». В среднем один делегат избирался от 100 человек. В компетенции съезда были «все дела, касающиеся как гражданского, так и военного быта казаков». Решения съезда были обязательны для всех казаков Енисейской губернии. Съездом избирались: Войсковой совет. Войсковое управление на годичный срок и Войсковой атаман на трёхлетний срок. Избранному всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием войсковому атаману «подчиняются все казачьи части в пределах и за пределами Войска». Войсковой совет ЕКВ состоит из 25 человек, включая атамана, является высшей инстанцией по отношению к войсковому атаману и войсковому управлению и контролирует их деятельность.
Войсковое управление ЕКВ должно было стать исполнительным органом войскового съезда и совета и состоять из избираемых на 1 год войсковым съездом из лиц войскового звания (первоначально только офицеров. – М. Т.) председателя, 1-го товарища председателя, 2-го товарища председателя (он же и казначей), заведующего военным отделом, заведующего гражданским отделом и секретаря. В сфере компетенции войскового управления должны были быть вопросы мобилизации казаков и хозяйственные дела войска.
Станичное управление должно было состоять из схода, выборного атамана и управления. Станичный сход созывался с участием всех лиц, принадлежащих к составу станичного общества и достигших 20-летнего возраста. В компетенции станичного схода были выборы атамана и «всех должностных лиц», распределение земельных наделов и др. Станичный атаман выбирался казаками своей станицы сроком на один год и утверждался в должности Войсковым управлением.
Главной функцией станичного атамана должен был стать «надзор за общим благоустройством в станице» и «охрана благочиния». «Законопроектом…» предполагалась организация станичных судов, состоящих из председателя, товарища председателя, трёх судей и двух кандидатов и избиравшихся тайным голосованием на 1 год. Станичному суду были подсудны не только казаки, но и все лица, проживающие на «землях станичного участка».
Также «Законопроект…» предполагал создание поселкового управления в казачьих поселениях, имеющих не менее 30 дворов. Поселковые управления должны были состоять из поселкового схода и поселкового атамана. Штат офицеров Енисейского казачьего полка (формируемого в военное время) и дивизиона (существующего в мирное время) должны были иметь: полк – 18 офицеров, дивизион – 12. Полк и дивизион насчитывали по 4 чиновника (врач, ветеринарный врач, делопроизводитель, казначей).
Полк должен был иметь в своем составе 551 строевого казака, дивизион – 196. Нестроевых казаков, выполняющих хозяйственные функции в полку, – 67 человек, в дивизионе – 21. Всего в полку должно было быть 618 казаков при 706 лошадях, в дивизионе – 217 казаков при 245 лошадях. Несмотря на то, что данный законопроект не был утверждён верховной властью Белой Сибири, он позволяет оценить взгляды енисейских казаков на многие вопросы общественной жизни в середине 1917 г.
Важнейшим результатом работы 2-го съезда ЕКВ стала его резолюция по земельному вопросу. Делегатами съезда, в результате голосования было принято решение, не дожидаясь итогов Учредительного Собрания, считать землю, находящуюся в распоряжении енисейских казаков, неприкосновенной собственностью ЕКВ. Согласно принятому на съезде проекту, каждый казак войска должен был получить пай (надел) в 30 десятин. Вдовам казаков полагалось по 15, сиротам женского пола по 7,5 десятины. Вдовам казаков, имеющим от одного до трёх малолетних детей, полагалось по одному паю, более трёх детей – 2 пая.
Особое внимание делегаты съезда уделили введению земства. Была принята резолюция, в которой говорилось, что на территории казачьих войск, расположенных в Сибири, земство пока не вводится, так как для казачьих войск «земское самоуправление вырабатывается в Министерстве отдельно… [и] ЕКВ, как вновь организующееся, должно подойти под закон о земском самоуправлении в казачьих войсках».
Рассматривая вопрос о выборах в Учредительное собрание, съезд принял решение голосовать за социалистические партии, кроме «архилевых». Также на заседании съезда тайным голосованием кандидатом в делегаты на Учредительное собрание был избран меньшевик А. В. Байкалов. Кроме того, было принято избрать делегатом от енисейских казаков на Общеказачий съезд председателя войскового управления ЕКВ И. Г. Казанцева.
Съезд также выразил доверие войсковому правительству и утвердил все действия и постановления Войскового управления и Войскового совета. Однако на съезде Войсковой совет был частично переизбран. На 2-м съезде ЕКВ был установлен войсковой праздник. В честь почитаемой иконы Св. Николая Чудотворца, находившейся в Красноярской военной церкви, празднование проводилось 9 мая, этот день стал войсковым праздником ЕКВ. Материалами 2-го съезда ЕКВ не подтверждается мнение о том, что на этом собрании был избран первый атаман ЕКВ – хорунжий А. А. Сотников. По другим сведениям, А. А. Сотников был избран войсковым атаманом только в октябре-ноябре 1917 г. На 2-м съезде ЕКВ Войсковому совету было предоставлено «право принимать в казаки селения и отдельных лиц». Следует отметить, что в 1917 г. уже были предприняты попытки расширить численный состав ЕКВ. Так, 10 июля 1917 г. Войсковое Управление официально предложило крестьянам вступать в «Енисейскую казачью общину». Достаточно активно этот процесс шёл в населённых пунктах с преобладающим казачьим населением. Однако безземельных крестьян принимали в казаки только в том случае, если была возможность наделить их землёй. Кроме того, каждый вступавший в казаки крестьянин должен был переходить в состав казачества вместе со своими земельными наделами, как пахотными, так и сенокосами, лесами и неудобьями.
Учитывая, что енисейские казаки жили распылённо вместе с крестьянским населением, решение о принятии крестьян в число казаков должно было способствовать упрочению положения казаков во многих, по преимуществу крестьянских, селениях и в целом в губернии. Процесс перехода крестьян в казаки был достаточно интенсивным. Например, в стан. Торгашинской Красноярского уезда с просьбой о причислении к казакам обратились 404 человека обоего пола.
Прежде всего, казачество пополнялось за счёт многоземельных и зажиточных крестьян, которые стремились сохранить свою собственность под покровительством казаков. Особенно этот процесс интенсифицировался после Октябрьской революции. Кроме того, в состав енисейского казачества в конце 1917 г. в большом количестве принимались и пехотные офицеры, которые стремились обезопасить себя от революционно настроенных солдат и получить какой-либо источник к существованию после роспуска старых частей. Число соответствующих прошений, поданных в Красноярскую станицу, достигало нескольких десятков.
Приём офицеров зачастую вызывал протесты со стороны просоветски настроенных казаков и с настороженностью воспринимался большевиками. Из причисленных к казачеству офицеров предполагалось сформировать первоначально, из-за отсутствия лошадей, пешие, а затем и конные офицерские дружины. Кроме того, предполагалось собственно казаков в составе дивизиона довести до численности мирного времени, а распущенные части заменить пехотными офицерскими. Однако, по другим сведениям, на собрании дивизиона 17 января 1918 г. Войсковым Управлением ЕКВ было заявлено, что пехотные офицеры «к категории казак не принадлежат», и из них будет организована особая «пластунская сотня». По некоторым данным, к началу 1918 г. число приписанных к ЕКВ бывших пехотных офицеров составило около ста человек.
Очевидно, что руководство енисейского казачества и лично Сотников стремились дать пристанище антисоветски настроенным и хорошо подготовленным военным специалистам на случай возможного вооружённого противостояния советам. Кроме офицеров в состав енисейского казачества, по соображениям безопасности и стремясь сохранить своё имущество, вступали некоторые красноярские купцы. По разрешению правления ЕКВ в казачество было поверстано некоторое количество местных инородцев-хакасов.
По свидетельству ученого к.и.н. А.П. Шекшеева, на 1 января 1918 г. в Красноярскую станицу было принято до 200 человек, а в станицу Торгашинскую, также располагавшуюся рядом с городом – ещё 40–50 человек. Всего к весне 1918 г. енисейские казаки зачислили в свои ряды до 2 тыс. человек, в основном это были лица из категории населения бывших казаками до 1871 г. Значительный приток в казачество, как крестьянского населения, так и представителей других сословий на территории Енисейской губернии, начавшийся после февральской революции, продолжался фактически до самого прихода частей РККА на территорию Енисейской губернии в начале 1920 г.
Практически, ежемесячно в состав енисейского казачества принималось 100–200 человек. Отмечены случаи, когда стремление зачислиться в енисейские казаки демонстрировали жители целых волостей, как это было, например, в июне 1919 г. в Абаканской волости. Следует, однако, заметить, что зачастую стремление записаться в число казаков, было вызвано стремлением некоторых новобранцев избежать мобилизации в армейские воинские части, часто уже после получения мобилизационного предписания. Эта тенденция была отмечена в приказе № 92 от 14 июня 1919 г. по ЕКВ, и для пресечения подобных действий было решено предписать поселковым и станичным атаманам не принимать подобного рода претендентов в состав енисейских казаков. Интересно, что большой приток в число енисейских казаков армейских офицеров продолжался и в ходе Гражданской войны. После Февральской революции продолжался процесс земельного устройства енисейского казачества, сопровождавшийся ростом его земельных владений. Так, в 1915 г. земельный фонд енисейского казачества составлял 149 тыс. десятин земли, а в 1918 г. уже более 257 тыс. десятин. Необходимо отметить, что значительную часть вошедших в состав земель енисейских казаков составляли земли тех крестьян и инородцев, которые добровольно верстались в казаки. В силу того что енисейские казаки стремились включить в свой состав наиболее зажиточных казаков и не принимали бедняков, наделы новых казаков могли быть достаточно большими, что привело к заметному росту казачьих земель в Енисейской губернии.
В среднем земельный надел енисейского казака составлял 30–40 десятин, что было значительно больше крестьянского надела. Наиболее заметной разница в количестве земли у енисейских казаков и крестьян наблюдалась в станице Каратузской Минусинского уезда, где надел казака составлял 40 десятин, а крестьянский – 3 десятины. Земельные наделы отставных казачьих офицеров зачастую составляли по несколько сотен десятин ( по указу 1871 г. офицерский надел был не менее 200 десятин) . Столь заметная разница в обеспечении землёй крестьян и казаков послужила в дальнейшем основой для острого социального конфликта между казаками и крестьянами.
Уже с лета 1917 г. начинаются попытки захвата крестьянами казачьей земли. Так, в д. Преображенка Ачинского уезда земли казачьих офицеров были разделены между крестьянами. В Красноярском уезде земли, сдававшиеся казаками в аренду, были распределены между крестьянами ближайших к городу деревень. Только в населённых пунктах, где значительную часть населения составляли казаки, они могли отстоять свои права на землю. Так, сразу после февральской революции в станице Каратуз Минусинского казаки и «разночинцы» выбрали каждые своё руководство станицей.
После того как «разночинцы» отказались платить за арендованную у казаков землю, станичный атаман П.Т. Шошин стал требовать присылки из Красноярска сотни казаков для борьбы с разночинским комитетом, а глава комитета тов. Прутовых требовал прислать из Минусинска роту солдат. При введении в Енисейской губернии в 1917 г. земств Таштыпский сельский комитет был преобразован в Земскую управу. После принятия решения о создании ЕКВ в Таштыпе Минусинского уезда также был создан станичный комитет во главе с атаманом, а сельская управа была разогнана, так как некоторые её члены из числа крестьян поднимали вопрос о переделе земли. Высказывалось мнение о необходимости выселить из станицы всех крестьян.
Интересно, что во время корниловского «мятежа» Красноярский казачий дивизион поддержал правительство А. А.Керенского.
На прошедшем, под председательством енисейского казака А. Г. Шахматова, общем собрании представителей воинских частей Красноярского гарнизона (Красноярского казачьего дивизиона, 1-й сотни Иркутского казачьего дивизиона, 3-й батареи Сибирского запасного артиллерийского дивизиона) после докладов командира отдельного Красноярского казачьего дивизиона А. А. Сотникова, самого А. Г. Шахматова и председателя губисполкома Я. М. Дубровинского, участники собрания приняли резолюцию, в которой «резко выступили против контрреволюционных выступлений» и полностью поддержали временное правительство и его главу А. Ф. Керенского.
Показательно и то, что в октябре 1917 г. членом губисполкома от 3-й казачьей сотни в очередной раз был избран член РСДРП(б) М. Жданов. В целом период между февральской и октябрьской революциями характеризуется высокой социально-политической активностью енисейского казачества. Доминировавшие в первые месяцы после свержения монархии проэсеровские настроения среди казаков на Енисее сменились под влиянием противостояния с крестьянством на более консервативные. Стремление сохранить и укрепить привилегированное земельное положение в условиях рассеянного проживания среди крестьянства обусловило намерение енисейского казачества сохранить свою социальную идентичность.
Это выразилось не только в отсутствии среди енисейских казаков тенденции к «расказачиванию», характерной для многих казачьих обществ России в рассматриваемый период, но, напротив, в желании усилить свою социальную обособленность. С этой целью енисейское казачество инициировало процесс формирования Енисейского казачьего войска, представляющего собой по сути изолированную казачью общину. Несмотря на то что статус войска, провозглашённый енисейскими казаками на 1-м съезде ЕКВ в мае 1917 г., не был утверждён Временным правительством, он позволил им начать формирование органов казачьего самоуправления, проводить согласованную политику в отношении региональной и центральной власти, выстраивать отношение с крестьянским населением губернии. С целью усиления своих позиций в регионе после февраля 1917 г. енисейское казачество проводит политику искусственного увеличения численности за счёт привлечения в свои ряды представителей других социальных групп.
1.3. Енисейское Казачество В Период Существования «Первой» Советской Власти (Октябрь 1917 Г. – Июнь 1918 Г.)
Енисейские казаки, как и большинство казачества России, не приняли Октябрьскую революцию. В конце октября – начале ноября 1917 г. в Киеве, а затем в Новочеркасске прошёл Общефронтовой казачий съезд, на котором была принята резолюция, где казаки заявляли о непризнании Советского правительства. Одна из сотен енисейцев (под командованием есаула Коршунова), которая являлась конвоем командира 3-го конного корпуса генерала П. Н. Краснова, приняла деятельное участие в «мятеже Керенского-Краснова» и наступлении на захваченный большевиками Петроград в конце октября 1917 г. Само выделение после Февральской революции енисейских казаков, служивших в Уссурийском казачьем полку, в особую сотню было связано с их политической устойчивостью. То, что именно енисейские казаки составили личный конвой генерала П. Н. Краснова, связано с тем, что он лично высоко ценил их «как элемент надёжный, не революционизированный». После поражения восстания воинские подразделения, участвовавшие в «мятеже», были демобилизованы, и енисейские казаки вернулись в Красноярск.
В Красноярске оппозиционно настроенные большевикам силы создали 29 октября 1917 г. Енисейский губернский комитет объединённых общественных организаций, в который вошли и представители енисейского казачества. Комитет заявил о том, что он берёт на себя всю власть в регионе. На общем собрании Красноярского казачьего дивизиона и Войскового правления ЕКВ, состоявшемся 30 октября 1917 г. под председательством вахмистра В. Г. Садовского, была принята резолюция, предложенная А. А. Сотниковым, в которой говорилось, что Красноярский казачий дивизион и Войсковое управление ЕКВ признаёт власть Комитета в губернии и подчиняется только ему.
В то же время казаки заявили, что, признавая общероссийской властью только Учредительное Собрание, не планируют активных выступлений против кого-либо. На этом же собрании казаки заявили протест против захвата Красноярским Советом типографии кооперативов и «установления контроля» над газетой «Знамя Труда» (печатный орган правых эсеров в Енисейской губернии. – М. Т.). 10 ноября 1917 г. Енисейский губернский комитет объединённых общественных организаций был ликвидирован Енисейским губернским ЦИКом. Противодействия этому со стороны казачества не было. В это время в станицах казаки зачастую достигали соглашения с крестьянами и иногородними в своем неприятии Советской власти.
Как крестьянское, так и казачье население осуждало захват власти большевиками и часто заявляло о том, что не будет выполнять их приказы и не станет давать хлеб «большевистским городам». Подобным образом поступили таштыпские и алтайские казаки, крестьяне деревень: Иудино, Берёзовка, Новосёлово и др. Стремясь заручиться поддержкой крестьянского населения станицы Таштыпской Минусинского уезда, местные казаки разрешили крестьянам в ноябре 1917 г. участвовать в выборах представителя от станицы в Минусинский уездный совет.
Казачье население Енисейской губернии было слабо представлено в органах советской власти. Так, главный орган советской власти в Минусинском уезде – Объединённый Исполнительный комитет Советов крестьянских, рабочих, солдатских и казачьих депутатов к моменту свержения «первой» советской власти летом 1918 г. из 87–90 членов насчитывал только 5 депутатов от казачества. Это делало практически невозможным защиту интересов казачества уезда в рамках существовавших властных институтов.
После октябрьского переворота эсеры из временного Сибирского областного совета планировали на основе сохранившихся «старых» армейских частей создать новую Сибирскую армию как вооруженную силу будущего Сибирского антибольшевистского правительства. В Томске в декабре 1917 г. для руководства этим процессом они создали Военный совет. Атаман ЕКВ А. А. Сотников, вошедший в его состав, решил включить в Сибирскую армию и отдельный Красноярский казачий конный дивизион, насчитывавший около 350 сабель. Казаки дивизиона сохраняли в своих рядах дисциплину выказывали поддержку партии правых эсеров. Выступления большевиков в дивизионе были запрещены, как подрывающие дисциплину. Кроме того, командование дивизиона считало необходимым изгнать казаков, попавших под влияние большевиков из состава дивизиона, как оказывающих «дурное влияние».
13 декабря 1917 г. на собрании Енисейского казачьего дивизиона присутствующие представители от Исполнительного комитета и солдат гарнизона задали вопрос о признании казаками Советской власти. В ответ было заявлено, что енисейское казачество не признаёт Советской власти, считает единственной легитимной властью в России Учредительное Собрание, но в то же время будет воздерживаться от «активных выступлений». Находившийся в это время в Томске Сотников, получая сведения от казаков дивизиона, стремился довести информацию о сложившейся ситуации до сведения общественности, для чего обращался в редакции томских газет с разъяснением позиции енисейских казаков. Кроме того, А. Г. Шахматов, исполнявший обязанности командира дивизиона в отсутствие Сотникова, безрезультатно пытался выступить в советских газетах Красноярска и Минусинска с разъяснением позиции казаков.
Красноярский Совет, оценив угрозу, исходящую от Красноярского казачьего дивизиона, предпринял попытку разоружить казаков. 18 декабря 1917 г. Совет принял решение о роспуске Войскового совета ЕКВ, разоружении казаков и их демобилизации. Казакам был предъявлен ультиматум с предложением разоружиться, на размышление давалось 4 часа. В случае если казаки отклонят ультиматум, предполагалось «…быстро и энергично провести военные действия, начав с обстрела казарм сначала шрапнелью, а потом из гаубиц». В связи с отказом Енисейского казачьего дивизиона сдать оружие и демобилизоваться уже 21 декабря 1917 г. исполком создал Революционный боевой штаб, который принял решение поручить штабу Красной гвардии организовать охрану Красноярска, что предполагало кроме прочего и задержание казаков, возвращавшихся из отпуска, и вызвать из Томска солдат в помощь Красной гвардии.
В рядах казаков также не было единства. Как писал А. А. Сотникову, находящемуся по делам в Томске, член Войскового правления А.Г. Шахматов, значительная часть казаков 1912, 1913, 1914 гг. сроков службы стремилась демобилизоваться и разъехаться по своим станицам. Всего за это высказались около 40 казаков. По их инициативе общее собрание дивизиона приняло решение просить атамана Сотникова перевести дивизион на положение мирного времени, т. е. на сотенный состав. В то же время казаки высказали намерение раздать по станицам всем демобилизованным казакам в личное пользование огнестрельное оружие. Сам Сотников и его сторонники стремились сохранить дивизион хотя бы двухсотенного состава (217 человек) и обещали платить казакам по 10 рублей в месяц и поддерживать высокое продовольственное обеспечение. Одна из сотен должна была состоять из бывших армейских офицеров, причисленных к ЕКВ. Стремясь подавить сопротивление казаков, советское руководство губернии с 1 января 1918 г. прекратило выплату жалования казачьим офицерам. Инициатором разоружения казаков большевики попытались представить командование Иркутского военного округа, действительно издавшее 2 января 1918 г. приказ о переводе дивизиона на мирное положение, что предполагало сохранение только одной сотни из трёх, в составе 99 казаков, и демобилизации со сдачей оружия остальных казаков. Многие казаки высказывались за мирные отношения с Советской властью и согласны были выполнить приказ. Офицеры с трудом смогли уговорить казаков подождать с принятием окончательного решения до возвращения из Томска, со съезда Сибирской областной думы, командира дивизиона А. А. Сотникова. Интересно, что на этом съезде Сотников был избран председателем Военного комитета при областном Совете.
Следует отметить, что в начале января 1918 г. в Красноярск прибыли офицеры английской контрразведки во главе с капитаном Мак-Гратом. Во время встречи с представителями ЕКВ английские офицеры дали гарантии, что советское правительство будет свергнуто при участии союзников. 12 января 1917 г. офицерам английской контрразведки для передачи английскому правительству была подана петиция с просьбой об оказании военной помощи. В числе подписавших её были: председатель Совета съездов судовладельцев енисейский казак И. К. Окулич, два представителя ЕКВ, видные коммерсанты. Аналогичную петицию И. К. Окулич передал председателю Комиссии по иностранным делам парламента Франции Г. Ф. Буильону. Английский и норвежский консулы осудили ультимативные требования Красноярского исполкома и попытку разоружения большевиками Красноярского казачьего дивизиона.
Так, 14 января 1918 г. губисполком потребовал прекращения «контрреволюционной агитации» в дивизионе и делегировал трёх своих членов на собрание казаков. 15 января 1918 г. состоялось очередное собрание Красноярского казачьего дивизиона, на котором присутствовал прибывший в этот день из Томска хорунжий А. А. Сотников.
Выступая на этом заседании, казачий офицер Сотников призвал казаков не сдавать оружие и при переводе дивизиона на мирное положение сохранить в составе дивизиона две действующие конные сотни, одну из которых укомплектовать исключительно бывшими армейскими офицерами. Однако многие казаки выступили против массового принятия армейских офицеров в состав енисейского казачества. Среди казаков старших возрастов многие также выступали за передачу исполкому пулемётов, принадлежавших дивизиону.
На собрании дивизиона, прошедшем 17 января 1918 г., за предложение исполкома об оставлении только одной действующей сотни в составе Красноярского казачьего дивизиона и роспуске остальных проголосовали 90 человек казаков, которых А.А. Сотников приказал тут же переписать и занести в особый список. По некоторым сведениям, от красноярского купечества Сотникову было даже предложено 15 000 руб. для сохранения дивизиона в полном, несокращённом, составе. Однако уже 17 января 1918 г. Красноярский губисполком потребовал от руководства Красноярского казачьего дивизиона «полного безоговорочного подчинения и разоружения казачьих сотен».
В ответ А. А. Сотников от имени Войскового управления ЕКВ в тот же день обратился с воззванием ко всему населению Енисейской губернии, в котором объяснил, что он «до установления власти Всероссийского Учредительного собрания, как выразителя воли всего народа» ЕКВ отказывается признавать советскую власть в лице исполнительного комитета Красноярского Совета и исполнять её приказы, в частности и приказ о разоружении дивизиона. В воззвании говорилось о решении казаков «на время» оставить город, не разоружаться и предлагалось исполкому «не вмешиваться в жизнь казачества», гарантировать неприменение по отношению к казакам насильственных действий и вывести из Красноярска части Красной гвардии.
В случае отказа исполкома принять эти требования до 12 часов 00 минут 21 января 1918 года офицер Сотников угрожал объявить всеобщую казачью мобилизацию и предупреждал, что оставляет за собой «полную свободу действий». Следует признать, что Сотников в это время, очевидно, всё-таки не планировал вооружённого выступления. Воззвание не было официально вручено исполкому, а только вывешено в окне клуба красноярских эсеров. В ответ 18 января 1918 г. Военно-революционный штаб, которому Исполнительный комитет Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Енисейской губернии передал всю гражданскую и военную власть, выпустил своё воззвание, где предложил штабу казачьего дивизиона в течение двух часов сдать оружие представителям Военно-революционного комитета и «привести дивизион на мирное положение».
В случае отказа Военно-революционный комитет с 9 часов утра 19 января 1918 г. обещал начать боевые действия против мятежных казаков Кр. К.Д. В Красноярске было введено военное положение. Однако А. А. Сотников 18 января 1918 г. он скрытно вывел часть дивизиона из Красноярска в пригородную стан. Торгашинскую Красноярской волости.
Не доходя до Торгашинской, на Телячьем острове Сотников остановил казаков и объявил приказ о назначении командирами сотен дивизиона офицеров-фронтовиков Тялшинского, Бологова и Розанова. Первоначально Сотников располагал значительными силами. В дивизионе под его командой насчитывалось в общей сложности 350 человек, в том числе 120 прапорщиков военного времени, подготовленных учебной командой дивизиона для отправления на фронт, и 90 воспитанников гимназий и реальных училищ из числа казачьей молодёжи. В этот момент противостояния с большевиками Александра Сотникова, однако, поддержала только треть личного состава дивизиона – около 100 молодых казаков и 25 офицеров. По другим сведениям, из Красноярска с Сотниковым ушли 177 казаков, 67 офицеров, 44 гимназиста и семинариста.
Понимая, что казаки ещё не готовы начать боевые действия против советской власти, сам Сотников и Войсковое Управление ЕКВ постановили уходить в Минусинский уезд и, отступая, вести казаков по станицам Минусинского уезда, с целью собрать Большой войсковой круг ЕКВ, который бы санкционировал начало сопротивления деспотизму советов.
Придя в стан. Торгашино, штаб дивизиона разрабатывал план партизанских действий, надеясь при этом получить помощь от А. И. Дутова и Г. М. Семенова, к которым были посланы делегации из офицеров. Однако уже в стан. Торгашинской произошёл дальнейший раскол дивизиона. Многие казаки стремились избежать боевых действий и стремились разойтись по станицам. Казаки из центральных уездов губернии, стремились избежать кровопролития и разошлись из Торгашинской по своим домам. По некоторым сведениям, «общество» стан. Торгашинской также попросило Красноярский казачий дивизион покинуть их станицу, опасаясь столкновений с советскими частями. Из Торгашино дивизион вышел по направлению на Долговский посёлок и дальше на дер. Есаулово. В Долговском посёлке была сделана днёвка.
Сюда, по воспоминаниям А. Н. Тялшинского, вслед за дивизионом пришла «красноярская молодёжь правого направления» численностью до 400 человек, желавшая участвовать в борьбе с большевиками и примкнуть к казакам. По другим источникам, учащейся молодёжи было всего несколько десятков, до 120 человек. В связи с нехваткой оружия, боеприпасов и денежных средств, молодёжи было предложено вернуться обратно и разойтись по домам. Однако, по некоторым сведениям, у казаков кроме собственного оружия было около 300 винтовок и до 28 тыс. рублей. Очевидно, не принимать учащихся в свои ряды было решено из-за отсутствия у них военных навыков. По приходу в Есаулово было принято «повернуть дивизион в южные минусинские станицы» и там постепенно распустить казаков дивизиона по домам. Был определён маршрут: обратно в Долговский посёлок, затем в Торгашино, «с тем, чтобы под самым Красноярском выйти на Енисей и двинуться вверх по реке на юг, к Минусинску».
По некоторым сведениям, первоначально Сотников намеревался укрепиться в Есаулово и даже начал устраивать оборонительные сооружения (окопы), но позднее изменил своё решение. Согласно допросу участников «мятежа» Н. Петрова и Г. Шехаданова, придя в Торгашино, дивизион простоял здесь около суток, а затем по просьбе торгашинцев покинул станицу и отправился в дер. Лукино (Долгово? – М. Т.), где стоял ещё в течение суток по квартирам. Из Лукиной дивизион отправился в Есаулово, где простоял ещё двое суток. Далее, вернувшись в Лукиной через д. Чанчикову, казаки провели дивизионное собрание, на котором Сотников предложил всем желающим идти под его началом на юг Минусинского уезда, в Минусинск. Дивизион разделился во мнении, причем казаки из Красноярского уезда и Туруханского края предпочли остаться дома, (при этом у них отбиралось стрелковое оружие), казаки же южных станиц Минусинского уезда отправились с А.А. Сотниковым в сторону Минусинска. Вместе с ними отправилась и некоторая часть красноярской учащейся молодёжи из числа студентов.
Тем временем 26 января 1918 г. большевики объявили Сибирскую областную думу распущенной. «Аресту и преданию суду революционного трибунала» подлежал её активный член А. А. Сотников, которого объявили контрреволюционером. На заседании Енисейского губисполкома было решено назначить коллегию из трёх человек для рассмотрения вопроса о ликвидации Красноярского казачьего дивизиона. Кроме того, была предпринята попытка развязать распри уже среди самих казаков, используя для этого социальное неравенство в рамках самого казачьего общества. Так, в частности, 17 февраля 1918 г. Ермаковский волостной совет Минусинского уезда обратился с воззванием к казачьей бедноте с призывом отбирать земли и инвентарь у своих богатых сослуживцев.
4 (17) февраля 1918 г. дивизион остановился в стан. Каратуз, где местные казаки во главе со станичным атаманом П. Т. Шошиным и представителем дивизиона сотником Г.К. Бологовым в начале февраля 1918 г. разогнали крестьянский сельский совет. Прибыв в казачью станицу Каратуз, атаман ЕКВ Сотников объявил казачью мобилизацию. На собрании жителей станицы Сотников заявил, что его поддерживают эсеры. Это, очевидно, было правдой, так как сам Сотников был эсером (членский билет Красноярской группы партии социалистов-революционеров на его имя за № 432 был выписан ещё в апреле 1917 г.) и своё воззвание в Красноярске он вывесил в стенах клуба эсеров. Кроме того, А.А. Сотников утверждал, что его поддерживают забайкальские казаки и «добровольцы» юга России. Последнее заявление, возможно, было не более, чем блефом. Очевидно, оно было вызвано стремлением повысить свою значимость в глазах местного населения и самих казаков. Представляется маловероятным, такое быстрое налаживание связей между донскими и кубанскими казаками с енисейскими, прежде всего, ввиду отдалённости Кубани и Дона от Енисейской Сибири.
В это время Енгубисполком, получив из Иркутска значительные денежные кредиты на ликвидацию сотниковского казачьего мятежа, отправил в погоню за казаками большой отряд красногвардейцев во главе с председателем военной секции губсовдепа А. Г. Перенсоном(!). В свою очередь, стремясь получить сведения о положении на юге губернии и консолидировать здесь антибольшевистские силы, атаман ЕКВ А. А. Сотников тайно отправил в Минусинск председателя Войскового правления ЕКВ И. Г. Казанцева. В Минусинске Казанцев был арестован по чьему-то доносу и помещен в тюрьму. У него нашли письмо Сотникова к жившему в городе казачьему офицеру И. В. Безрукову. В письме сам Сотников просил выяснить отношение к выступлению дивизиона представителей различных политических партий и общественных организаций, представителей торгово-промышленного капитала и т. д. Кроме того, атаман Сотников просил сообщить данные о количестве красногвардейцев в городе, их вооружении, настроении и уровне организованности. Кроме этого письма, у Казанцева были обнаружены ещё и антисоветские воззвания забайкальского атамана Г. М. Семёнова.
Получив точные сведения о приходе отряда Сотникова в уезд, Минусинский уездный совет организовал для защиты Минусинска и подавления казачьего мятежа Военно-революционный комитет (ВРК). Кроме того, исполком Минусинского Уездного совета вел контрпропаганду, для чего решил отправить по казачьим станицам своих представителей для разъяснения позиции совета. Одновременно, стремясь спасти Минусинск от нападения отряда Сотникова и тем самым выиграть время, необходимое для формирования отрядов местной Красной гвардии, РВК, рассчитывая внести раскол в ряды несогласных казаков, члены Минусинского Совета вступили в переговоры и с руководством казачьего дивизиона. Для этого в с. Шалоболино, куда прибыл дивизион, была отправлена комиссия во главе с большевиком тов. Г. В. Лебедевым.
Встретившись с руководством дивизиона, участники комиссии предложили казакам сдать оружие и перейти на мирное положение. Эти требования руководством дивизиона были отклонены. Тогда члены комиссии от большевиков предложили организовать встречу с рядовыми казаками Красноярского дивизиона. Сотников согласился и принял это предложение, но в свою очередь, предложил организовать эту встречу в Каратузе, куда и направлялся Красноярский казачий дивизион. Руководство которого, видимо, в сложившейся ситуации не надеялось занять своими силами Минусинск. На собрании казачьего дивизиона, проходившем 5 февраля 1918 года в Каратузе, присутствовали 4 делегата от Минусинского совета. Казакам от имени этого совета было предложено сдать оружие и пулемёты, а «самодемобилизоваться» и став дезертирами, разойтись по местам своего постоянного проживания. В случае принятия этих условий было обещано освободить всех ранее задержанных казаков, находящихся в тюрьме и выдать дивизионные деньги, находившиеся в Минусинске.
Следующая публикация
Нет комментариев