Предыдущая публикация
Говорить невнятно.
Бормотать. Выражать
недовольство. Одним словом,
ворчать. Ворчать нехорошо.
Ворчать плохо. Но…
Удивительную метаморфозу
претерпевает это слово,
употребляясь в контексте с
именем Арсена Булатова. Оно
начинает означать особое
ощущение реальности, умение
переживать и сопереживать. И
в Нальчике каждый читающий
знает: ворчать под нос могут
все, но ворчать по-булатовски
может только сам Булатов.
Арсен Булатов – заслуженный
журналист КБР, автор,
завоевавший в свое время
широкую известность
рубрикой «Ворчание ягнят»,
главный редактор газеты
«Московский комсомолец в
Кабардино-Балкарии», а с
недавнего времени -
«Кабардино-Балкарской
правды».
- Арсен Хабижевич, каких
изменений в газете
«Кабардино-Балкарская
правда» читателям стоит
ждать?
- Восстановления диалога с
читателем и возвращения
«Кабардино-Балкарской
правде» статуса главной
газеты республики. Я не
говорю о революционных
преобразованиях за один
день. «Кабардино-Балкарская
правда» – это газета
Парламента и Правительства. Я
не могу отойти от их
генеральной линии. Играю на
их поле по их правилам. И
официальную газету нельзя
сделать неофициальной. Но
все же хочется разрушить
стереотипное представление
«официальная - значит
скучная». К сожалению, за
последнее время наблюдался
наплыв канцеляризма во
многих текстах газеты. И
сейчас нужно поработать над
оживлением языка. Газета –
живой организм. Она может
ошибаться. Это не
фундаментальное издание, где
приводятся истины или
аксиомы. Но есть плюс. У
ежедневной газеты есть
ежедневная возможность
исправлять свои ошибки…
Сделать газету читаемой не
значит выискивать скандалы,
интриги. Это удел
неофициальных, независимых
или, как они себя называют,
оппозиционных газет… На
самом деле нет у нас никакой
оппозиции. По крайней мере,
оппозиция не должна быть
оплачиваемой
заинтересованным лицом. Но
мы точно знаем, есть человек
с деньгами, который диктует:
вот об этом пишите, а об этом
– молчите...
Я не ломаю ничего. И ломать
не собираюсь. Но есть вещи,
которые, на мой взгляд,
недопустимы.
-К примеру?..
- К примеру, не считаю, что
ежедневной газете нужны
ежедневные опросы. Вот к
чему вопрос «вам известны
случаи межнациональной
дружбы?». Это ж абсурд.
Получается, межнациональная
дружба - это для нас что-то
фантастическое, запредельное,
из ряда вон выходящее?.. Или
же «как вы используете
компьютер?». Зачем с
серьезным видом отвечать на
глупые вопросы и выносить
все это в газету?
Я не критикую бывших
редакторов. Я сам не
идеальный руководитель, и,
как у человека, у меня можно
найти кучу изъянов. Но у меня
есть мнение: на этом этапе
работы главное - дать
сотрудникам почувствовать
себя журналистами, а не
чиновниками, создать живую
атмосферу в коллективе. Я
убежден, задача редактора –
не мешать, а направлять. Не
нужно навязывать свое
мышление, свою идеологию. У
каждого журналиста свой
определенный стиль, свой
почерк. Если ты
переделываешь,
переписываешь за него
материал, то ты просто не
доверяешь ему. И работать
вместе в одной команде без
доверия не стоит.
- Были моменты, когда вы
разочаровывались в своей
профессии?
- Были и есть. Можно сказать,
каждый день. Часто думаешь,
что помогаешь людям стать
лучше, а они интерпретируют
все по-своему, и получается,
что поработал впустую.
Временами возникает
ощущение, что все делаемое
мной никому не нужно.
Бывают разочарования и
другого плана - когда коллеги
несут чушь. Допустим, пишут в
«Комсомольской правде» про
теракт, и в тексте «позвонили
полевому командиру».
Читаешь и думаешь: откуда
взялся в Кабардино-Балкарии
полевой командир?..
- Не новость, что многие
стали предпочитать интернет.
Нужно ли доказывать, что
газеты все еще стоит читать?
- Я консерватор по натуре.
Потому мне ближе шуршание
бумаги, чем мерцание
монитора. Согласен, различные
сайты как источник
информации выступают
сейчас альтернативой газет. И,
возможно, будут падать
тиражи, возможно, изменится
структура газет, но
«бумажная» пресса еще долго
не исчезнет. А интернет в
моем понимании – большая
сливная яма. Особенно не
нравятся анонимные
переписки в блогах. Прятаться
за ником и обливать грязью
кого угодно – это, по крайней
мере, не этично. Да, должна
быть свобода слова. Но нужно
отличать свободу от
вседозволенности. Цензуры в
печати не должно быть, но у
каждого человека должна
быть внутренняя цензура.
- Совесть?
- Общечеловеческие понятия
нравственности. Если говорить
о журналисте, то он не должен
ради желания прославиться
пренебрегать моралью.
- В наше время, когда никто
никому не пишет, от кого бы
хотели получить письмо?
От родителей. К сожалению, их
уже нет. Они ушли до того, как
я начал делать хоть какие-
нибудь успехи в журналистике.
Хотелось бы услышать их
мнение о том, что я делаю
сейчас. Каждый родитель
защищает своего ребенка. И,
наверное, это было бы теплое
письмо, защищающее,
наставляющее, уберегающее.
Каждый человек нуждается в
хорошем отношении к себе,
нуждается в добре, в хороших
словах. Но мы странно
устроены - только потеряв
близкого человека, начинаем
понимать, что слишком
многое осталось
невысказанным, слишком
многое осталось
недосказанным. Мне очень
нравится песня группы Чайф
«Поплачь о нем, пока он
живой». Все же стоит
выражать свои чувства
близким вам людям, пока они
живы, пока живы вы.
- Если б вы захотели писать
мемуары, то с какого эпизода
из жизни начали?
Наверное, с приключений
школьных лет. Удивительная
была пора. Учился я в третьей
школе города Баксана. И
дружно мы там всем классом
хулиганили. Могли спилить
батареи в кабинете и сдать в
металлолом. Или же школьные
ворота… Мы боялись, мы
уважали учителей. Но
юношеский задор брал свое.
Написал бы многое о службе в
армии. В становлении
человека как личности
служение Родине играет
огромную роль. Молодежь
сейчас не хочет служить.
Идеология поменялась. Нравы
не те. В наше время, если не
служил, даже девушки не
хотели знакомиться. Было
мнение: не отслужил – значит
неполноценный. Никто не
хотел чувствовать себя
ущербным… Молодой человек
должен быть уверен в том, что
без него (конкретно без него!)
Родину никто не защитит. В
нем должно быть чувство его
необходимости в обществе,
чувство нужды в нем, в его
способностях, в его силе, в его
уме. Нам доверяла страна. Нам,
пацанам, давали в руки
оружие, зачастую секретное.
Мы знали, что нам верят. И мы
старались это оправдать.
Но все же самые яркие
моменты были бы отведены
моей журналистской
деятельности. Журналистика –
это же не ремесло. Это
пожизненное состояние, при
котором мозг практически
никогда не отключается. Если
даже на пикнике, ты не
отдыхаешь, все время
думаешь, как бы это все я
передал, как бы изложил на
бумаге происходящее. К тому
же, на этом поприще не дают
скучать. У нас все – советчики.
Все советы давать могут, а как
скажешь «вот сядь и напиши
сам», они сразу «нет, это не
мое».
- Вы – охотник. Охота – ваше
увлечение. И профессия
журналиста тоже своего рода
охота…Если взять в целом,
жизнь Арсена Булатова – это
охота на что?
На хорошие моменты жизни…
Тут важнее не добыча, а сам
процесс, который учит тебя
различать, что важно, а что
второстепенно.
Не понимаю людей, которые
бросают камень в собаку и
при этом выражают
непонятную «брезгливость» к
охотникам. В их понимании
они якобы не гуманны… А
Журналистика и вправду
охота. Добыча – материал. Если
материал не интересен, значит
журналист - плохой охотник. Я
убежден, что будущее за
авторской журналистикой.
Информация в голом виде
никого уже не интересует.
Нужна позиция автора, его
взгляд. Потому в журналистику
впредь не попадут случайные
люди. Она будет требовать
творческих людей.
- Что в современном
Нальчике хорошо, а что
плохо?
-Вы не замечали, что ни одна
улица в Нальчике не выводит
в тупик? Нальчик –
компактный город, где выход
есть всегда и во всем. Ни в
одном другом городе я не
чувствую себя так уютно. В
Москве, например, у меня
паника. Зайдешь в метро, а
там люди, чьи лица выражают
полное безразличие.
Ощущение, что ты упадешь, а
они перешагнут - и пойдут
дальше. А в Нальчике все же
осталась теплота отношений.
Еще не замечали, что тут нет
ветра? Выезжаешь за
Тамбукан - и уже не сыграешь
в бадминтон. А у нас роза
ветров. Мы
коммуникабельнее, у нас есть
чувство юмора, у нас есть
чувство самоиронии. Я считаю,
лучше лепешка здесь, чем
шикарный стол где-то там – за
границей. Кстати, о кухне! У
нас в любой забегаловке
накормят лучше, чем во
многих столичных кафе.
А еще вот эти… понты
молодежные… Они даже
иногда как-то мило смотрятся.
Молодежь не столь
агрессивна, какой хочет
казаться. Или же дети богатых
родителей… С улыбкой
воспринимаешь
«нарощенность» и ресниц, и
волос. Это просто такой
момент в становлении
ценностей, его нужно просто
пережить. Мы от этого
избавимся потихоньку.
Уверен.
Множество прискорбных
событий за последнее время
повлияло на образ мыслей, на
поведение наших людей. Но,
согласитесь, есть регионы, в
которых было хуже и которые
сейчас начали вновь
процветать. У нас, к счастью,
войны не было. Хочется
больше ярких цветов, даже в
одежде. Хочется, чтобы мы
вновь заулыбались. Наши
люди иногда забывают, что
они хорошие, потому время от
времени нужно напоминать
им об этом.
Марьяна Кочесокова, газета
«Нальчик» http://www.sk-news.ru/nal/ news/imena/16030/
Следующая публикация
Нет комментариев