http://www.youtube.com/watch?v=cEkmRLQr6II&feature=youtu.be

Одно из самых ярких воспоминаний моего детства – первое посещение цирка.

Мерцающие огни, казавшийся тогда волшебным зеркальный шар под куполом и парящие там же, в полутьме огромного пространства, словно сказочные духи, воздушные гимнасты. А вокруг царит музыка. Без нее не было бы того ощущения праздника и чуда. И еще всегда очень хотелось попасть в обитую, как мне тогда казалось, алым шелком оркестровую ложу над манежем, откуда и неслись все те неистовые, нежные, смешные и бравурные мелодии. С возрастом к цирковому искусству мы начинаем относиться не то чтобы высокомерно, но как-то снисходительно, считая его детским жанром и надевая «умные лица», если речь заходит о драматическом или оперном спектакле. А ведь цирк –произведение искусства: сложное, порой опасное и всегда немного волшебное. Очередь у касс принимала все более змеистые очертания, и я прокручивала в голове варианты штурма дверей, ведущих в пока еще закрытый для посетителей цирк. Сергей Воротников, дирижер оркестра, выскочил на заснеженную улицу, выхватил меня из промозглого зимнего утра и извилистыми путями повел в свои владения где-то далеко за кулисы. Уже двадцать шесть лет он работает в оркестре цирка, четырнадцать из которых в должности его дирижера: «Сейчас спектакли в основном идут под фонограммы. Если раньше почти каждый цирк имел свой оркестр, то теперь нас осталось всего штук десять во всей России». Оркестр Воронежского цирка всегда был одним из лучших в стране. «Некоторые артисты после работы с нами по-новому слышат музыку своих номеров и благодарят за исполнение», – говорит Сергей Иванович. Да и как может быть иначе. Все музыканты высокого профессионального уровня, некоторые уже сорок лет сохраняют верность оркестру и исполняют абсолютно любые произведения – от классики до джаза и популярных мелодий. Сам Сергей Воротников несколько лет назад был награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени. «Это заслуга моих музыкантов и администрации цирка», – улыбается Сергей Иванович и продолжает: «Цирковой оркестр должен быть очень гибким, мы же сопровождаем номера под разную музыку, мы единое целое с артистом. Хотя многие работают под фонограмму, все равно остаются артисты, которые предпочитают именно оркестр,. У него совсем другая энергетика. К тому же, в отличие от фонограммы, живой оркестр может делать на ходу любые вариации». Обычные дирижеры стоят спиной к публике. Дирижер цирковой такой роскоши себе позволить не может. Он обязательно должен наблюдать за тем, что происходит на арене. Ведь порой его танцоры, жонглеры и прыгуны лохматы, косолапы и могут, если что не так, и зарычать. Во время работы с четвероногими артистами часто разными звуками надо подчеркивать действие, в цирке это называется акцентами. «Некоторые животные очень восприимчивы к музыке, – рассказывает Сергей Воротников, – случались и у нас маленькие погрешности. Например, лошади привыкают к определенному количеству ударов, звуков и акцентов и пугаются, если вдруг появляется лишний. Конечно, приходится подстраиваться: кому-то все равно, а кто-то плохо реагирует на громкие звуки. Когда к нам приезжал аттракцион Мстислава Запашного, он вообще весь был завязан на музыке Мусоргского и Чайковского. Ответственность колоссальная». Поэтому музыканты должны быть настоящими виртуозами, чтобы в мгновение суметь перестроиться и не спугнуть мохнатых артистов.
А ведь на репетиции цирковому оркестру отводится порой один-два дня. «Бывали случаи, говорит Сергей Иванович, – когда ноты музыканты получали за три часа до спектакля. И успевали подготовиться и отыграть представление на уровне». В процессе разговора я открывала для себя цирк с совершенно другой стороны, мало известной зрителю. Оказывается, музыку к цирковым представлениям специально пишут штатные композиторы Росгосцирка. «Иногда мы сами выступаем в роли композиторов. Или аранжируем музыку под потребности номера», – добавляет дирижер. Чем дальше шла наша беседа, тем больше я удивлялась и задавалась вопросом, почему мне раньше не пришло в голову написать о таком замечательном коллективе. Ведь мы знаем артистов театров и филармонии, а цирковой оркестр словно на вторых ролях.
– Как вам удалось в 90-е сохранить коллектив? Не обидно, что фонограмма вытесняет живой звук? – интересуюсь у Сергея Ивановича.
– Да на самом деле все просто – тех, кто сюда приходит работать, цирк пленяет на всю жизнь. Один-два человека поменялись, а все остальные работают давно. Мы любим свою профессию и учимся всю жизнь. Сами себе ставим высокую планку, ниже которой не имеем права опускаться. Настроение музыканта, его семейные и прочие проблемы не должны отражаться на исполнительстве. Коллектив у нас небольшой, всего десять человек, поэтому любую погрешность будет заметно. К тому же мы работаем в фойе, в антракте, ведь живой звук – это же еще один замечательный способ доставить зрителям удовольствие. Наш художественный руководитель Борис Бирюков делает все возможное, чтобы оркестр работал. Еще раз повторюсь, что мы играем абсолютно все, поэтому часто выступаем во время праздников на открытых площадках. Пока мы с усердием уплетали новогодние салаты и торты, один из лучших эстрадных коллективов города дарил праздник детворе, замиравшей от восторга в амфитеатре цирка. «Знаете, – смеется Сергей Иванович, – в советское время у нас было по четыре представления в день и понедельник – выходной, все на работу идут, а мы отдыхаем. Зато какая сыгранность и мобильность!» А еще мы размечтались, что неплохо было бы организовать фестиваль цирковых оркестров.
Хорошо иметь смартфон, планшет или еще какое достижение науки, чтобы на ходу слушать любимую музыку. Но ни один синтетический звук не сравнится с живым звучанием, когда в тебя проникает не только музыка, но и настроение артиста, его чувства и эмоции. Оркестр – душа цирка. И когда в фойе каждого зрителя встречает улыбкой дирижер, а элегантные музыканты делятся с тобой своими любимыми мелодиями, только тогда появляется настоящее ощущение праздника.
А туда, где сидит оркестр, я спустя тридцать лет все-таки попала. Так что мечты иногда сбываются. Надо только иногда оглядываться вокруг, чтобы вдруг заметить маленькую ниточку и слегка потянуть. Возможно, на другом ее конце окажется мечта. Пусть маленькая, но зато такая детская и такая внезапно сбывшаяся.
Татьяна Щербакова МК Воронеж 9 января 2013