Об этой авиакатастрофе я даже не слышал. Сложный период моей жизни (да только ли моей?) на время выключил меня из информационного пространства – я судорожно боролся за выживание своей семьи, и мне было не до новостей о тех, кто летает на самолётах и проводит спасательные операции. Когда я получил доступ к интернету, то одним из первых моих интересов в нём стала история и судьба 48 полка РТВ, в котором я служил в ПВО СССР. Собирая информацию о нём, я столкнулся с упоминанием о конфликте, который состоялся у командира полка с гражданскими спасателями (не совсем понятно, были ли это спасатели МЧС, или какие-то специальные спасатели Аэрофлота, но судя по тому, что они там творили, это были те ещё спасатели). Они искали пропавший гражданский самолёт, и совсем не маленький – Ту-154Б, набитый пассажирами, исчезнувший 7 декабря 1995 года во время перелёта над Татарским проливом из Южно-Сахалинска в Хабаровск. Командир полка на основании имеющихся у него данных довольно точно предсказал место падения самолёта, но спасатели ЕМУ НЕ ПОВЕРИЛИ, и почти две недели кружили над замёрзшим морем в поисках места трагедии, все более и более расширяя площадь своих поисков.
Следы падения Ту-154 искали 12 суток с невиданным размахом — с земли, с воздуха, с моря, и по снимкам из космоса, но самолёт словно испарился. Эти придурки из спасательной службы ДальУГА привлекли к поискам даже модную тогда предсказательницу Джуну, которая отправила их на другой участок (что поделаешь, это была общероссийская эпоха массового маразма: по телевизору демонстрировали проходимцев Кашпировского и Чумака; а Аэрофлот отдали на откуп Березовскому, который из российского воздуха тогда сколотил себе миллиардное состояние). В итоге границы поисков раздвигались все шире. Спутник-разведчик зафиксировал пятна, очень похожие на обломки лайнера. Но при проверке оказалось, что это всего лишь поваленные деревья.
Лайнер нашли 18 декабря. Экипаж вертолёта Ми-8 у подножия горы Бо-Джауса (820 м над уровнем моря), при выборе места для своей вынужденной посадки случайно заметил оголённый от снега склон, и заинтересовался причиной этого. Приземлившись, пилот увидел какие-то обломки и колеса самолёта. Прибывшие по его сигналу спасатели подтвердили: да, это останки того самого пропавшего Ту-154Б.
Эта и была ТА САМАЯ ТОЧКА, которую с самого начала и указал спасателям командир 48 РТП. Так почему же они ему сразу же не поверили? Да потому что в этот период стало модно безнаказанно поливать армию грязью, измышлять и выпячивать недостатки, преподносить армейскую жизнь и армейские проблемы исключительно с негативной, компрометирующей стороны. Это был массовый психоз антиармейской истерии, охватившей в первую очередь прессу и телевидение. Но и народное настроение во многом соответствовало ему. Факты были не нужны - нужна была беспричинная агрессия общества, умело направляемая из-за рубежа ПРОТИВ СВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ АРМИИ. В силу этого общественное мнение сразу же решило, что самолёт сбили зенитчики ПВО во время проведения боевых стрельб над Татарским проливом, а значит - командир 48 РТП просто «покрывает своих», уводя спасателей от настоящего места гибели самолёта. А где же оно - это место? Да там, где он в последний раз выходил на связь, в точке перехода из-под контроля одного диспетчерского пункта под другой. От УВД Южно-Сахалинска - к УВД Советская гавань. То есть посреди Татарского пролива. То, что переход состоялся только на словах, на самом деле диспетчеры Совгавани не нашли отметку самолёта, и не сопровождали его до места гибели (и, кстати, ничуть этим не заморочились), только подтверждали «подозрения» общественности. На самом же деле это был элементарный бардак в службе гражданских диспетчеров ДУГА. Заверения все более и более высоких армейских чинов, что никаких учений и боевых стрельб в Татарском проливе не проводилось, в расчет не принимали - все по той же причине. То, что таких учений там вообще никто никогда не проводил - тоже. На слуху же был сбитый там якобы пассажирский южнокорейский «Боинг» в 1983 году (был ли тогда сбит именно пассажирский самолёт, до сих пор неясно), а раз так - значит, эти наши «вояки» и этот вот самолёт сбили тоже!
Этот психоз продолжался даже тогда, когда место катастрофы было наконец-то найдено. Потому что самолет врезался в горный склон с такой бешеной скоростью, что там не осталось не только тел пассажиров, но и их фрагментов. Тела превратились в разбрызганную по местности жидкую биосубстанцию. А раз нет тел - значит нечего хоронить родственникам. Те снова зашумели о «сбитом зенитчиками» самолёте, и о сокрытии следов. Спасателям даже пришлось отвезти наиболее крепких духом из них на место падения самолёта, чтобы они убедились в отсутствии целых тел и необходимости захоронения всех погибших в общей могиле. Но в конце концов расследование все поставило на свои места.
Этот самолет был «немножечко» дефектным. Настолько немного, что этот дефект даже и не думали устранять. Но авиация ничего не прощает, и за нерадивость и невнимательность наказывает жестко и безжалостно, забирая жизни. Из-за небольшой рассогласованности штурвала и подкрылков самолет при полете на автопилоте постоянно немного кренился на левый борт - до 15 град, из за чего его все время приходилось немного выравнивать вручную. Из-за чего во время перелета из Хабаровска в Южно-Сахалинск несколько раз включалось табло "Крен велик" . Зная это, пилоты во время обратного перелета над проливом решили выровнять этот присущий их машине дефект, и включили перекачку топлива с баков в левом крыле в баки на правом. И... забыли её выключить! Есть предположения, что вопреки показаниям приборов, в правом баке еще и на самом деле было на 400 кг топлива больше, что тоже повлияло на устойчивость самолета (есть нестыковка в учете количества залитого в Южно-Сахалинске керосина - по данным заправщика, и по приборам в кабине пилота). В результате самолёт стал в полете «заваливаться» уже не влево, а вправо, но делал это так медленно, и постепенно, что пилоты обратили внимание на крен только тогда, когда он стал уже критическим, и стал теперь уже нарастать с бешеной скоростью. Совпало так, что последний раз выйдя на связь с диспетчером в 7.11 час, пилоты занялись предпосадочной подготовкой, и потому даже не обратили внимания на включившееся табло "Крен велик" (отмечу, что табло не указывает сторону, в которую образовался крен). Лишь ощутив крен физически, КВС прикрикнул на пилота, контролирующего управление самолетом в тот момент, еще не осознав, в какую сторону возник крен и почему. Несколько секунд растерянного хаоса, пока экипаж не сообразил что к чему, и не отключил автопилот, но при этом, несмотря на поворот штурвала влево, подкрылки на короткое время встали так, что крен вправо только увеличился, и самолет теперь уже безвозвратно соскользнул в смертельную спираль к земле. Теоретически из неё ещё можно было выйти - высота была достаточной. Но практически... Экипаж никогда этой ситуации не учили, это не входило в их подготовку, и никогда до этого не имитировалось на тренажерах, и потому их хаотические отчаянные действия лишь свидетельствуют о полной утрате пространственной ориентации, и несогласованности действий. Им способствовали и устройство приборов, фиксирующих крен - при запредельном крене (более 60 град) он мог показывать неправильное направление кренения, а самолет падал с креном более 75 град... Весь этот ужас бесстрастно зафиксировали бортовые самописцы, найденные на месте катастрофы - и тот, что фиксировал характеристики полета, состояние агрегатов самолета и управляющие действия экипажа, и речевой - фиксирующий все происходящее в кабине пилотов. Читать распечатку текста переговоров пилотов во время катастрофы просто невозможно - как будто сам падаешь вместе с ними навстречу гибели.
Прочитал я и чат пилотов-дальневосточников ГА, обсуждавших происшествие по его следам. Невесть как переговоры внутри этого наглухо закрытого от посторонних сообщества оказалось в сети - видно его с неведомой мне целью выложил кто-то из его участников. Это были поминки: с водкой, воспоминаниями, слезами, матерной руганью, и... отчаянием. Там безжалостно было вскрыто всё, все недостатки, вся опасности их нелёгкого труда, вся мерзость тогдашнего состояния гражданской авиации (да только ли гражданской!). И там тоже были мнения о «зенитчиках», но их перебивали убийственные рассказы командиров аналогичных воздушных судов, в том числе летавших и на том самом, разбившемся самолете. Это были тяжёлые поминки не только по самолёту, экипажу и пассажирам - по всему Аэрофлоту, когда-то надёжному, как... сам Аэрофлот!!!
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев