Предыдущая публикация
"ПЫЛАЕТ ЗА ОКНОМ ЗВЕЗДА"
Позавчера я принимал участие в поэтическом вечере в Литературном клубе при Брянской епархии "Белые ночи", посвященному творчеству русскоязычных поэтов 1930-х годов "И обернётся парусом бумага". Это действительно большой и неоднозначный пласт русской поэзии. С одной стороны это советские поэты, официальные, что называется, певцы советской официальной жизни (среди них были в чем то талантливые авторы), с другой стороны тоже русские советские поэты, жившие в то, мягко говоря, непростое время, но писавшие так, как дышали и чувствовали. Это была целая плеяда разных литературных звёзд, поднятых на вершину "Серебряным веком". Гумилев и Блок не дожили до тридцатых годов, но были не менее гениальные поэты, наши классики: Борис Леонидович Пастернак (1890-1960), Николай Заболоцкий(1903-1958), Марина Ивановна Цветаева (1892-1941), Арсений Александрович Тарковский (1907-1989), Осип Эмильевич Мандельштам(1891-1938) Анна Андреевна Ахматова (1889-1966). Все эти гении имели непростую, порой трагическую судьбу, которую разделили с ними их жены, мужья, дети. Например, сына Ахматовой, будущего историка Льва Гумилева безосновательно подвергли репрессиям. Ахматова тогда написала про это свою знаменитую поэму "Реквием", жена Мандельштам а бедствовала, как "ЧСИР" (член семьи изменника родины), сам поэт пострадал из-за своего стихотворения "Мы живём под собою не чуя страны". Заболоцкий тоже сидел в бутырках, жестоко был избиваем, "спас" его перевод в тюремную психушку. Это известные поэты первой величины, а были талантливые авторы той эпохи, такие как Эдуард Багрицкий, Дмитрий Кедрин (убит при странных обстоятельствах), Анна Баркова , тоже репрессирована, замерзала под Магаданом, Варлам Шаламов, с 1936 года по лагерям, и даже в "вегетарианскую" эпоху 1950-х 1970-х годов находился то "за 101 км.", то по "дуркам".
Есть и целый пласт поэтов-эмигрантов: В.В.Набоков, И.А.Бунин, Г.Иванов и многие другие, любившие родину, но жившие за границей. Я не смею их не то что осуждать и не понимаю подобных осуждений в их адрес, мол, испугались нового режима, сбежали, нет, это был их выбор, ещё не известно, что бы сделали мы на их месте.
На этом вечере я имел удовольствие прочесть своих любимых поэтов той эпохи:
Борис Пастернак
О знал бы я, что так бывает,
Когда пускался на дебют,
Что строчки с кровью убивают,
Нахлынут горлом и убьют!
От шуток с этой подоплекой
Я б отказался наотрез.
Начало было так далеко,
Так робок первый интерес.
Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлёт раба,
И тут кончается искусство,
И дышит почва и судьба
1932г.
Арсений Тарковский
Если б, как прежде я был горделив,
Я бы оставил тебя навсегда;
Все, с чем расстаться нельзя ни за что,
Все, с чем возиться не стоит труда, -
Надвое царство мое разделив.
Я бы сказал:
- Ты уносишь с собой
Сто обещаний, сто праздников, сто
Слов. Это можешь с собой унести.
Мне остаётся холодный рассвет,
Сто запоздалых трамваев и сто
Капель дождя на трамвайном пути,
Сто переулков, сто улиц и сто
Капель дождя, побежавших вослед.
1935г.
Немыслимо теперь или по крайней мере непросто понять, как в то время могло такое быть написано, как поэты в тяжёлые времена сохраняли свои идеалы, свои убеждения. А наше поколение смогло бы...
(с) Антон Огнев
Следующая публикация
Нет комментариев