Предыдущая публикация
Война с исторической памятью активно идет даже на кладбищах.
Сообщения о повреждении или демонтаже памятников или памятных знаков жертвам политических репрессий советского периода приходят на протяжении уже нескольких лет с разных концов страны. Перечень (наверное, не исчерпывающий) происшествий охватывает пятнадцать регионов страны, а число инцидентов исчисляется десятками (с учетом табличек «Последнего адреса» — сотнями).
Происходящее нельзя назвать случайным: в сочетании со знаковыми изменениями государственной политики в этой сфере (отрицание массовости репрессий и пересмотр решений об их реабилитации их жертв) мы наблюдаем массированную атаку на память о жертвах советского политического террора.
Все происходящее объединяют три обстоятельства.
✔Первое: почти весь вандализм (кроме табличек «Последнего адреса») происходит на кладбищах и местах захоронений, что в цивилизованной стране не может оставаться безнаказанным. Однако неизвестно ни об одном случае наказания вандалов. Более того, власти их, как правило, даже не ищут. И даже не имитируют поиски.
✔Второе: атака на памятники и памятные знаки происходит как минимум при равнодушии, а как максимум — при активной поддержке местных чиновников, явно или неявно сочувствующих организаторам и исполнителям репрессий, но не их жертвам. Особенно откровенно они не скрывают своего отношения к атаке на памятники, когда речь идет о тех памятниках, которые связаны с ныне «недружественными» государствами: это Украина, Польша и Литва.
✔И третье: практически не было случая, чтобы кто-то взял на себя ответственность за уничтожение памятника, памятного знака или таблички «Последнего адреса» — и это существенно отличает происходящее от того, что наблюдается в других странах (и на что всегда ссылаются в оправдание сноса памятников в России: мол, «а посмотрите, что в Польше творится»).
Как уже сказано, происходящее совершенно точно не является случайным.
Отрицать тот факт, что политические репрессии были, невозможно. Тем более что его признавали как нынешние руководители государства, так и их предшественники. И 30 октября остается в официальном календаре Днем памяти жертв политических репрессий, когда местные власти и общественные организации проводят памятные мероприятия, в том числе — чтение имен жертв репрессий.
Но возможно другое: максимально заглушить память о политических репрессиях прошлого, чтобы граждане не сомневались в правильности репрессий настоящего. И на фоне того, что растет число политических заключенных, как и раньше, верили, что «органы не ошибаются».
Поэтому демонтируются памятники жертвам советского политического террора.
Поэтому не ищут вандалов, которые их уродуют или уничтожают.
Поэтому объявляют «незаконными постройками» памятные знаки и «незаконными элементами благоустройства» таблички «Последнего адреса».
Зато устанавливают памятники палачам: глава Службы внешней разведки Нарышкин вместе с помощником президента Мединским предлагают назвать улицу в Москве именем организатора политических убийств Павла Судоплатова, потому что он «ликвидировал врагов Сталина»…
Ничто не должно напоминать, что действия государства тоже могут быть преступными, а те, кого оно преследовало, — невиновными.
Говорить об истории массовых репрессий, о том, кто был палачом, а кто жертвой, сегодня принципиально важно.
И не только потому, что речь идет о более чем 11 миллионах жертв государственного политического террора (не считая их родных и близких, чья жизнь была искалечена).
А потому, что тезис «тот, кто не помнит о прошлом, обречен на его повторение» материализуется прямо на глазах.
Автор: Борис Вишневский.
Следующая публикация
Нет комментариев