Помню - долгий зимний вечер, Полумрак и тишина; Тускло льётся свет лампады, Буря плачет у окна. "Дорогой мой, - шепчет мама, - Если хочешь задремать, Чтобы бодрым и весёлым Завтра утром быть опять, - Позабудь, что воет вьюга, Позабудь, что ты со мной, Вспомни тихий шёпот леса И полдневный летний зной; Вспомни, как шумят берёзы, А за лесом, у межи, Ходят медленно и плавно Золотые волны ржи!" И знакомому совету Я доверчиво внимал И, обвеянный мечтами, Забываться начинал. Вместе с тихим сном сливалось Убаюкиванье грёз - Шёпот зреющих колосьев И невнятный шум берёз… 1887
На кладбище, над свежей глиняной насыпью стоит новый крест из дуба, крепкий, тяжёлый, гладкий. Апрель, дни серые; памятники кладбища, просторного, уездного, ещё далеко видны сквозь голые деревья, и холодный ветер звенит и звенит фарфоровым венком у подножия креста. В самый же крест вделан довольно большой, выпуклый фарфоровый медальон, а в медальоне - фотографический портрет гимназистки с радостными, поразительно живыми глазами. Это Оля Мещерская. Девочкой она ничем не выделялась в толпе коричневых гимназических платьиц: что можно было сказать о ней, кроме того, что она из числа хорошеньких, богатых и счастливых девочек, что она способна, но шаловлива и очень беспечна к т
НА ОСТРОВЕ Люблю я наш обрыв, где дикою грядою Белеют стены скал, смотря на дальний юг. Где моря синего раскинут полукруг, Где кажется, что мир кончается водою, И дышится легко среди безбрежных вод. В весёлый летний день, когда на солнце блещет Скалистый известняк и в каждый звонкий грот Зелёная вода хрустальной влагой плещет, Люблю я зной и ширь, и вольный небосвод, И острова пустынные высоты. Ласкают их ветры, и волны лижут их, А чайки зоркие заглядывают в гроты, - Косятся в чуткий мрак пещер береговых И вдруг, над белыми утёсами взмывая, Сверкают крыльями в просторах голубых, Кого-то жалобно и звонко призывая. 1901 г. *** КАК ДЫМКОЙ ДАЛЬ ПОЛЕЙ ЗА