Предыдущая публикация
В этом отрывке описано празднование Троицы - "Зеленых Святок" в Оренбургской области.
Роман "Спасение беглянки" из серии "Детективные приключения партийной активистки" скоро выйдет в издательстве "Союз писателей".
... …В этом году праздник «Зеленые святки» решили устроить на знаменитой «Красной горе», где еще красовались декорации к фильму «Русский бунт». Денек выдался ясный, как по заказу.
На высокой, сооруженной для этого события сцене, выступали народные коллективы. Знаменитый дуэт Рябининых, участников многих пикетов и митингов, которые устраивали партийцы в рамках предвыборных кампаний, исполнял под гармошку свою новую песню о родном крае. Теперь поющая чета жила в одном из районных центров области.
К выходу на сцену готовился фольклорный ансамбль «Перегода». Марина, руководитель этого коллектива, объездила с экспедициями немало казачьих станиц, собирая старинные песни, стараясь сохранить и донести до слушателей их самобытность и оригинальный стиль исполнения. Даже костюмы и украшения участниц ансамбля представляли собой точные копии старинных нарядов казачек. «Реконструкция», как говорила Марина.
Надежда отметила, как естественно держатся исполнительницы на сцене: то подбоченятся, то ножкой притопнут, то платочком махнут. А голоса звучат – как будто из того времени, когда жены казаков носили такие наряды…
«…Плёточка шелкова на стенке висела.
На стенке висела всю ночь просвистела.
Моё тело бело всю ночь проболело»
Запевала Марина. Высокая, статная – словно настоящая казачка в нарядном платье, вышедшая на гулянье в праздничный день…
«…Купи муж обнову, чёрну шаль пухову.
Чёрну шубу нову – опушку боброву...»
«Да уж, женщины во все времена были неравнодушны к нарядам, – подумала Надежда, – сидит на печи побитая, плачет, а о новой шубке мечтает…»
Рядом со сценой стоял русоволосый юноша в русской рубашке. Надежда узнала в нем Антона – сына Марины. Поневоле залюбовалась им: кудри юноши развевал летний ветерок, взгляд серых глаз устремлен вдаль, на четко очерченных губах играет улыбка. Щеки его еще не утратили детской нежности, но на скулах вот-вот проступит первая щетинка. «Как добрый молодец из русской сказки», – подумала Надежда.
На сцену вышел другой коллектив. Надя подошла к раскрасневшимся после выступления артисткам.
– Марина, а сережки – это тоже реконструкция? – спросила она, разглядывая ажурные серебряные шарики на круглых подвесках в ушах женщины.
– Да. Совсем недавно сделали, – охотно ответила та. – Это височные колты в виде сережек… современное украшение по мотивам древних. Новгород, десятый-двенадцатый век…
– Красиво, – оценила Надежда, – а сегодняшние ваши наряды – из какой местности?
– Такие сарафанки носили уральские казачки и часть оренбургских. Их называют сакмарскими, – Марина очень увлекалась этой темой, много знала и могла часами рассказывать о старинных традициях, песнях и костюмах…
Под навесом готовились шашлыки, повар-кулинар в русской рубашке ловко переворачивал блины на круглых сковородках, орудуя ими, как жонглер в цирке. По округе разлетались аппетитные ароматы.
Коробейник в красной рубахе предлагал попробовать медовухи.
– Испить из этого кубка, что ли? – высказала намерение Надежда. – Я никогда не пробовала медовухи.
– Надюха, прежде чем это пить, надо посоветоваться с врачом, – посоветовал Серега, оказавшийся поблизости.
– С психиатром, что ли? – уточнила она.
– С эпидемиологом, – ответил верный товарищ, – и с наркологом еще! Совсем заболела! На улице самодельный алкоголь распивать собралась!
– Да почему сразу – алкоголь? Это же что-то вроде кваса, наверное! – с сомнением предположила она. – И причем здесь эпидемиолог?
– Отравиться захотела?
– Серега, ну ты что! Не привезут же на такой праздник плохие продукты, – возразила Надежда, но от коробейника отошла.
Начался обряд завивания березки. Представители разных творческих коллективов сошлись в одном хороводе.
«…Я пойду-пойду, погуляю,
Белую березу заломаю,
Люли-люли заломаю…»
Заломали березку, завили венки…
– Наши предки считали, что подобными обрядами можно взять у березки красоту и силу, – прокомментировал подошедший Виктор Михайлович Саянин, председатель областного Русского центра.
– Наивные-е, – вставил Серега.
– Ну, почему же? Это народные традиции, а в них заложена жизненная мудрость, – назидательно произнесла Надя.
«Берёзка, берёзка,
Завивайся, кудрявая!»
Под песни завивали из березовых веток косы, вплетая в них цветные ленты. Украшенные венки под песенное сопровождение пустили по реке. Собравшиеся провожали их взглядами, пока те, уносимые течением, не скрылись за поворотом…
Ленивое вечернее солнце купалось в зеркальной воде, медленно разливаясь красновато-золотой мерцающей дорожкой, пока, постепенно угасая, не стекло за горизонт, оставив в небе багряное зарево, отражающееся в реке…
– Закат-то какой! Только картины писать, – восхищалась Надежда красотами родной природы. – Серега, слушай-ка, посоветуй мне, какие витамины попить, чтобы до отпуска продержаться? – обратилась Надежда к верному соратнику. – Я что-то быстро уставать стала… и спать постоянно хочется…
– Как называются-то витамины твои?
– Да не запоминаю я… новые какие-то… Я обычно «центрум» пью, или «витрум»… а тут на днях зашла в аптеку и купила первые попавшиеся, какие были…
– У-у, как все у тебя… Надя, витамины тут уже бессильны! И, знаешь, что я тебе скажу, Надюха?.. Только ты не обижайся!
– Ну, говори, – милостиво разрешила Надежда.
– Замуж тебе пора, Устинова! А то нервная ты какая-то…
– Да отстань ты, Сережка! Вечно ты, – отмахнулась Надежда, подумав, что он не так уж и далек от истины… Недаром – психиатр! – А… за кого? – вдруг спросила она, предположив, что ему стало известно о предстоящих изменениях в ее личной жизни. Для всех, кроме закадычной подруги Натальи, она эту новость пока держала в секрете… до поры до времени.
– Чего – за кого? – не понял Сергей.
– Замуж – за кого? – повторила она вопрос.
– Ну, ты, слушай… То «отстань», то сразу «за кого»! Я-то откуда знаю? Выходи, да и все! Сваха я, что ли, тебе, Устинова? В смысле психического здоровья – тут я тебе могу посоветовать, а за кого замуж… это не к психиатру…
– Ой, ну началось! Спросить уже нельзя!
– Так, смотря о чем!
– Я, вообще-то, про витамины спросила, ты сам тут мне про «замуж» начал советовать…
Виктор Михайлович Саянин с супругой Ольгой Владимировной прогуливались вдоль берега, любуясь закатом.
– Хороший день сегодня! И погодка не подкачала, – он был в приподнятом настроении.
– И коллективы все приехали… никто не подвел. Удачно все получилось, – ответила Надежда, – а вы волновались!
– Статью напишешь, Надя? О сегодняшнем празднике…
Русский центр выпускал по особым случаям газету «Русский путь», и многие представители этой достопочтенной организации периодически печатали свои статьи в этом издании.
– Конечно, – согласилась Надежда.
– Только поторопись! Три дня тебе хватит?
– Вполне, – ответила Надя, намереваясь освободиться гораздо раньше, потому что через три дня она обещала быть у Юрия.
…Празднование «Зеленых святок» продолжалось. Уже в сумерках разжигали костер, готовили шашлыки, вместе с «Перегодой» пели песни. Надежда и не вспомнила потом, кто предложил прыгать через огонь, и кто прыгнул первым, но она решила не отставать.
Благополучно перемахнув через веселые языки пламени один раз, она подумала, что неплохо бы запечатлеть для истории этот знаменательный факт. Вручив свой новенький цифровой фотоаппарат Виктору Михайловичу, разбежалась и повторила прыжок. Решила посмотреть, как получился кадр. Но, увы, на экране фотокамеры, вместо Надежды, над костром парило бледно-розовое расплывчатое пятно цвета ее шелкового костюма, отражающее траекторию неповторимого полета.
– Ой, жуть какая! – оценил Серега. – Надюха, тебе бы метлу в руки… для завершения композиции! Вот был бы кадр! – засмеялся он.
– Ну, ты как всегда, – отмахнулась Надежда, а сама подумала: «А ведь он прав, этот противный Сережка! Ужас! Только метлы и не хватает… Надо еще разок попробовать… слетать».
Перепрыгнула через яркий костерок еще раз, результат – тот же. Даже в голову не пришло переключить режим съемки. После пятого прыжка при приземлении нога подвернулась, и Надя с криком плюхнулась на траву.
К ней подбежали обеспокоенные друзья-товарищи, подхватили под руки, усадили на скамейку.
– Надюха, ну вот… что ты… распрыгалась-то? – Серега от растерянности не находил слов, – пятнадцать лет тебе, что ли…
– Ой, вот не надо… про возраст, – простонала она.
Кто-то сердобольный с силой дернул Надежду за ногу, решив, что у нее вывих. Она вскрикнула от резкой боли, по щекам невольно покатились слезы. Ей вдруг стало понятно значение фразы «искры посыпались из глаз»: она их отчетливо увидела перед собой...
Доехав до гостиницы в районном центре, где были забронированы номера, вызвали скорую помощь, которая почему-то не приехала… Нога отекла и сильно болела.
В номере Надежды собрались друзья, пытающиеся чем-то помочь пострадавшей.
– Надо бы к ноге лед приложить, – посоветовал Серега.
– Да где его тут взять-то? – озадачился Игорь Большаков, один из активистов Русского центра, преподаватель истории в университете.
– Ну, тогда хоть холодную воду, – посоветовал Серега.
Где-то раздобыли таз, наполнили холодной водой, Игорь поставил его у ног Надежды. Она не реагировала. Нога так болела, что страшно было пошевелиться.
– Давай сюда поврежденную конечность, – скомандовал Игорь, видя отрешенное состояние Нади.
Она повиновалась. Товарищ осторожно смывал пыль с ее больной ноги. Каждое прикосновение отдавалось резкой болью. Надежда то и дело вздрагивала и вскрикивала.
– Терпи давай, казачка! Атаманшей будешь, – скомандовал Игорь. – Доктор велел в холоде подержать…
Потом осторожно промокнул ногу полотенцем, туго забинтовал эластичным бинтом, взятом в местной аптечке.
– Перед сном повязку снимешь, а утром снова надо наложить… потуже, – дал профессиональную рекомендацию Серега.
– Хорошо, – покорно согласилась пострадавшая.
– Давай вторую ногу, – Игорь не отходил от больной.
– А вторую-то зачем? – спросила ничего не соображавшая от боли Надежда.
– Надюха, а ты что, в морге с грязной ногой будешь лежать? – доходчиво пояснил верный соратник Серега.
– Да ну тебя, Сережка, – засмеялась Надя.
– О! Чувство юмора на месте! Значит, жить будешь, Надюха, – констатировал доктор.
– Чувство юмора-то на месте, только очень больно… просто невыносимо! – призналась она.
Лишь сейчас до Надежды дошло, что все манипуляции с ее ногами Игорь Большаков совершал на глазах у собственной супруги, которая сидела на кровати рядом с ней, сохраняя невозмутимый вид.
«Кошмар! Как неудобно-то! – ужаснулась Надя. – Вот уж… угораздило…»
– Ой, да я… сама… – и она попыталась освободить ногу из дружески-заботливых рук Игоря.
– Да сиди уж, попрыгунья! – возразил тот и процедуру омовения второй Надеждиной ноги, как ни в чем ни бывало, довел до конца.
Друзья вспоминали ее исторический полет над костром и бесславное приземление…
– Ой, Серега, мне же статью надо написать… срочно… в «Русский путь». О сегодняшнем празднике, – вспомнила она.
– Ну и напишешь, – бодро ответил верный товарищ, – ранение-то твое – вполне совместимое с жизнью!
– Как же я напишу, если у меня нога болит…
– Ну, ты же не ногой писать будешь, Надь! – Серега был в своем репертуаре, как и всегда.
– Сережа, напиши ты, а? Пожалуйста! – взмолилась Надежда.
– Надя, у тебя же красивее получится. У тебя опыт… А я… как-то, – неопределенно возразил Серега.
– Ну да, ты у нас, по большей части, психиатр! – съязвила Надежда.
– Ты уж, правда, помоги, Сергей! – попросил Виктор Михайлович, который тоже, конечно же, был здесь.
– Серега, ну что, тебе… нечего, что ли, сказать… человечеству? – убеждала Надежда.
– Человечеству-то? – со значением переспросил Сергей. – Ну ладно, попробую! А ты потом посмотришь… подправишь, если что. Цитат своих романтических добавишь… для «человечества»…
– Посмотрит, посмотрит, – пообещал за Надежду Виктор Михайлович.
– Ну конечно! Спасибо, Сережа! Век не забуду! – обрадовалась она.
– Обращайся, Надюха! – шутливо-покровительственным тоном ответил тот.
Надежда оживилась, случайно пошевелила забинтованной ногой и невольно вскрикнула от боли.
– Ну ладно, Надь, отдыхай. Хирургическое ЗАМЕШАТЕЛЬСТВО больше тебе не требуется, мы пошли, – сострил Серега.
– И правда, пойдемте, ей покой нужен, а она тут с нами светские беседы ведет, – поддержала Серегу молчаливая Вера, супруга Игоря.
– Водички мне хоть оставьте, вдруг я пить захочу, – жалостливым голосом попросила Надежда.
– А, сейчас, сейчас, – пообещал Серега и через пару минут принес бутылку минеральной воды. – Как здорово иметь друзей-то, Устинова! Есть, кому статью за тебя написать… и стакан воды подать, опять же…
– А я разве спорю? – согласилась она.
Проводив друзей-товарищей, Надежда легла в постель и сразу почувствовала облегчение.
«Ах, как, оказывается, благотворно горизонтальное положение влияет на здоровье!», – подумала она.
Через некоторое время позвонила Юрию, рассказала о своих приключениях.
– Наденька, Солнышко, ну зачем на Троицу через костры надо было прыгать? – удивился он. – Это же не ночь на Ивана Купала!
– Ну, не знаю… разожгли, и... не гореть же ему просто так, – неуверенно ответила она.
– И ты решила прыгнуть! Ну, ты как ребенок, Надюша!
– Нет, не я… не я первая, Юра…
– Вот ни за что не поверю! Ты всех и подзадорила, наверняка.
– Ну, честное слово, не я!
– Наденька, а я ведь как чувствовал, что с тобой что-то подобное приключится! Очень болит?
– Болит… Юра, ну что ж теперь?
– «Что ж теперь»… Теперь лечись… А я-то, дурак, надеялся, что ты ко мне приедешь…
– Да я с недельку подлечусь и – к тебе! Сразу же, – виноватым тоном пообещала Надежда.
– Вот и не знаю… ладно?
– Юра, не говори так. Я же тебя люблю!
– Правда? – спросил он. – Надюша, а ведь ты первый раз это сама сказала!
– Разве? – удивилась она.
– А ты не помнишь? У тебя же, обычно… слова не вытянешь…
– «Слова не вытянешь» … у меня нога болит, а ты мне… говоришь такие вещи!
– Надюша, миленькая моя, ну не сердись…
Они поговорили еще немного в том же духе, еще разок объяснились друг другу в любви, пожелали спокойной ночи и распрощались.
Наутро боль в ноге почти совсем успокоилась, и, плотно перевязав ее эластичным бинтом, Надежда решила принять участие в мероприятиях второго дня. Наступать на ногу было все же больно, но она изо всех сил старалась не хромать... а если уж хромать, то самую малость…
– Как же некстати я ногу-то подвернула! Как вообще со мной такая глупость могла случиться? – сокрушалась Надежда со слезами в голосе.
– Ой, и не говори, Надюха! – с совершенно серьезным выражением лица отвечал верный соратник Серега. – И, главное: никогда ж ничего подобного раньше с тобой не случалось! И вот – опять!
– А тебе бы только хохмить, – засмеялась Надежда.
– Ну, вот так-то лучше! – улыбнулся Сергей, – заживет до свадьбы твоя нога!
«Ну, не знаю, не знаю, – подумала Надя, – если бы тебе только было известно, насколько она реальна – эта самая свадьба…»
Следующая публикация
Нет комментариев