Предыдущая публикация
Станислава Лещинска, акушерка из Польши, провела два года в лагере Освенцим до 26 января 1945 года и написала этот отчет только в 1965 году.
«Из тридцати пяти лет моего опыта акушерки два года я работала в женском концентрационном лагере Освенцим-Бжезинка, продолжая выполнять свои обязанности. Среди множества женщин, попадавших туда, было много беременных.
Я работала в трех бараках, построенных из досок с множеством щелей, прогрызенных крысами. Внутри барака с обеих сторон стояли трехъярусные койки, на которых должны были помещаться три или четыре женщины на грязных соломенных матрасах. Условия были ужасными, потому что солома давно превратилась в пыль, и больные женщины лежали почти на голых досках, которые были шершавыми и натирали кожу.
В центре барака находилась печь, построенная из кирпича, с топками по краям. Она была единственным местом, где можно было принимать роды, так как другого помещения для этого не существовало. Печь топили лишь несколько раз в год, поэтому холод, особенно зимой, был невыносимым.
Я сама отвечала за обеспечение рожениц и детей водой, но для того чтобы принести одно ведро воды, требовалось не менее двадцати минут.
Условия для рожениц были ужасными, а моя роль акушерки была крайне сложной: не было никаких асептических препаратов или перевязочных материалов. Сначала я была предоставлена сама себе. В случаях осложнений, требующих вмешательства врача, я должна была действовать без помощи. Немецкие врачи лагеря не могли помогать людям другой национальности, поэтому я не имела права обращаться к ним за помощью.
Позже я несколько раз обращалась за помощью к польской женщине-врачу Ирены Конечной, которая работала в соседнем отделении. Когда я сама заболела, мне оказала помощь врач Ирена Бялувна, заботливо ухаживавшая за мной и моими пациентами.
О работе врачей в Освенциме я не буду говорить, так как то, что я видела, превосходит мои способности выразить величие призвания врача и их героические усилия. Подвиг врачей и их самопожертвование остались в сердцах тех, кто уже никогда не сможет об этом рассказать, так как они погибли в неволе. Врач в Освенциме боролся за жизнь приговоренных к смерти, отдавая свою собственную жизнь. У него было лишь несколько пачек аспирина и большое сердце. Они работали не ради славы или чести, а лишь по долгу врача — спасать жизни в любой ситуации.
Я приняла более 3000 родов. Несмотря на невыносимую грязь, червей, крыс, инфекции, отсутствие воды и другие ужасные условия, происходило что-то удивительное.
Однажды эсэсовский врач потребовал от меня отчет о заражениях и смертельных исходах среди матерей и новорожденных. Я ответила, что не было ни одного смертельного случая. Врач с недоверием посмотрел на меня и сказал, что даже лучшие клиники не могут похвастаться таким успехом. В его взгляде я увидела гнев и зависть. Возможно, истощенные организмы были слишком бесполезными для бактерий.
Женщины, готовящиеся к родам, долго отказывались от пайка хлеба, чтобы достать простыню, которую разрывали на лоскуты для пеленок.
Стирка пеленок была очень сложной задачей, особенно из-за строгого запрета покидать барак и невозможности свободно действовать внутри него. Выстиранные пеленки сушили на своем теле.
До мая 1943 года все дети, родившиеся в лагере, жестоко убивались: их топили в бочонке. Это делали медсестры Клара и Пфани. Первая была акушеркой и попала в лагерь за детоубийство, поэтому ей запретили работать по специальности. Ей доверили руководящую роль старосты барака. Пфани помогала ей. После родов из комнаты этих женщин доносилось громкое бульканье воды. Вскоре после этого роженицы могли увидеть тела своих детей, выброшенные из барака и разрываемые крысами.
В мае 1943 года положение некоторых детей изменилось. Голубоглазых и светловолосых детей отнимали у матерей и отправляли в Германию для денационализации. Матери с горем провожали своих детей. Пока ребенок оставался с матерью, само материнство давало надежду. Разлука была ужасной.
Еврейских детей продолжали убивать безжалостно. Спрятать еврейского ребенка было невозможно. Клара и Пфани внимательно следили за еврейскими женщинами во время родов. Рожденного ребенка татуировали номером матери, топили в бочонке и выбрасывали из барака.
Судьба остальных детей была еще хуже: они умирали от голода. Их кожа становилась тонкой, словно пергамент, и сквозь нее были видны сухожилия и кости. Дольше всех выживали советские дети — около 50% узниц были из Советского Союза.
Среди многих трагедий особенно запомнилась история женщины из Вильно, отправленной в Освенцим за помощь партизанам. Сразу после родов кто-то из охраны вызвал ее номер. Я попыталась объяснить ситуацию, но это только разозлило охрану. Я поняла, что ее вызывают в крематорий. Она завернула ребенка в грязную бумагу и прижала к груди. Ее губы беззвучно шевелились, возможно, она хотела спеть малышу колыбельную, чтобы утешить его в холоде и голоде.
Но у нее не было сил... Она не могла издать ни звука — только слезы катились по ее бледным щекам, падая на голову ее маленького ребенка. Трудно сказать, что было более трагичным — потеря младенца или смерть матери, которая оставалась с сознанием, что ее ребенок брошен на произвол судьбы.
Среди этих ужасных воспоминаний у меня в сознании остается одна мысль: все дети родились живыми. Их целью была жизнь! В лагере выжило едва ли тридцать из них. Несколько сотен детей вывезли в Германию для денационализации, свыше 1500 были утоплены Кларой и Пфани, более 1000 детей погибли от голода и холода (это приблизительные данные, не включая период до конца апреля 1943 года).
Я до сих пор не имела возможности передать свой акушерский отчет из Освенцима. Передаю его сейчас во имя тех, кто не может рассказать миру о зле, которое им причинили, во имя матери и ребенка.
Если в моей стране, несмотря на печальный опыт войны, могут возникнуть тенденции против жизни, я надеюсь на голос всех акушеров, настоящих матерей и отцов, всех порядочных граждан в защиту жизни и прав ребенка.
В концентрационном лагере все дети, вопреки ожиданиям, рождались живыми, красивыми, пухленькими. Природа, противостоящая ненависти, сражалась за свои права, находя неведомые жизненные резервы. Природа является учителем акушера. Он вместе с природой борется за жизнь и вместе с ней провозглашает прекраснейшую вещь на свете — улыбку ребенка.»
Следующая публикация
Комментарии 232
Один Украинский Функционер как то проболтался в Эфире, вот Что Мы будем делать с этими Недочедовеками населяющими Россию после нашей Победы.
Когда они начинали свой КонтрНаступ в 2023 году!!!!
Так что Думайте, что нас бы ожидало.
Если посмотреть как они на своей территории Украины относятся к своим гражданам. То ЧТО??? Они сделают с ОРКАМИ!!!!
Так что Бить из до Нашей Победы, чтобы ещё и через 1000 лет при слове Москаль их Немовлятки Срались бы под Себя!!!!!
У меня у самого Дружина с Винницы!!!!
И Дети Мои и Внуки и Родня моя. Все Родные и Любимые Украинцы
А сказал Я о Хохлах о пещерном Мышление и Генотипе предателя Русского Мира. БИТЬ так,что не было как в 1956 году. Чтобы моим праправнукам не пришлось снова Выкрочевывать эту Опухоль в мозгах.
Чтобы Понятие Хохлов исчезло из Разума Человечества
А вам Адвокатам сьездите хотя бы раз на Донбас может Что нибудь в Сердце своём ПОЙМЁТЕ!!!
А нет Бог вам Судья!!!!