Предыдущая публикация
— Знали бы вы, как мы во время войны жили, волосы бы дыбом встали — нечего было надеть, нечем было согреться.
Была комната 30 метров с высоким потолком, посередине стояла буржуйка, которую топили сырыми дровами, — говорит Лилия.
Она ребенок войны, сейчас продает цветы около станции метро «Площадь 1905 года». Ездит из Двуреченска. Пенсионерка жалуется на плохое зрение, поэтому зарабатывает букетами на лекарства.
💟У другой женщины Натальи разместилась свой маленький бизнес на лавочке возле «Пассажа». Она назвала его «Ромашки у Наташки». Цветы пенсионерка выращивает на даче в поселке Верхнее Дуброво. Чтобы добраться до центра, ей приходится садиться на электричку, а потом пересаживаться на автобус. Бабушка поделилась: ее муж серьезно болен.
— Группу инвалидности мужу не дали после инфаркта. Поэтому сейчас только на лекарства и работаю. Пенсия всего 16 тысяч — хватает на еду и оплату жилья. А так бы ни в жизнь не пошла. Тяжело так сидеть на жаре, да еще квартальные гоняют. Бывает, из администрации пожалуются: «Чьи там бабушки стоят торгуют?» Но как нам еще жить? — говорит Наталья.
💟Цветочница с Уралмаша ездит с дачи в Пышме. Она зарабатывает, чтобы помочь своей внучке-студентке.
— У всех свои обстоятельства, чтобы зарабатывать деньги так. Моя задача — выучить и помочь. А больше работать не буду, очень болят ноги, — говорит бабушка.
💟Пенсионерки на Ботанике зарабатывают на другом: они продают семечки собственной жарки, а деньги тратят на оплату жилья и продукты. Еще они помогают садоводам продавать зелень — в качестве платы берут пучок петрушки, укропа.
— Продукты дорожают: вот и смотришь, что покупать — выбираешь. Мясо редко покупаем. Ягоды сейчас пошли, но за такие цены ничего не купишь, — жалуются продавщицы.
Бабушки недовольны и маленькими пенсиями.
— Нужно, чтобы пенсии подняли, хоть немного. Хочется в нашем возрасте в театр сходить, на выставку, а куда на наши деньги?.. — говорят они.
Следующая публикация
Комментарии 52
Одежда носится долго, в связи с не активным образом жизни.
Да и слишком жирно мазать на хлеб - убивать себя. Так мой отец говорит. Ему 86.