Предыдущая публикация
По согласованию с автором, выкладываем первую главу книги "Радомир.
Путешествие в Семиречье"!
Это детская приключенческая книга, основанная на древнерусских и старославянских былинах, преданиях и поверьях!
Сказка о недавно забытых временах
Так уж повелось, что ведаем мы о богах древнегреческих да древнеримских более, нежели о наших родных — древнерусских. Сказка сея призвана рассказать о временах позабытых, о коих умы просвещённые всем глаголят, что оных и не было...
Глава 1. ВОЛХВ
Текут реки великие на Руси,
и многие воды журчат спевы стародавние...
«Книга Велеса», Род II, 7ж
…Начнётся наша история много лет назад. Отхлынули уже с Мидгарда-Земли два великих потопа, но не забыли ещё жители Святой Рассенеи верования допотопных предков. Они жили на своей земле в союзе с окружающей их природой и Богами, которые испокон веков управляли всем ходом бытия…
Ветер сегодня словно танцевал с высокой травой и приятно убаюкивал всё вокруг. Из леса спокойным, но уверенным шагом вышел старец. Огромная копна белоснежных волос ниспадала ему до самых плеч. Длинная белая борода, как будто играла с ветром, и плавно покачивалась при каждом его дуновении.
Впереди простиралась необъятная долина, посреди которой одиноко возвышался исполинский дуб, видневшийся из самого далёка. Остановившись, старец опёрся на свой вишнёвый посох, поглядел на небо, словно раздумывая, не будет ли дождя, недовольно покачал головой и размеренными шагами продолжил свой путь через поле.
Одет был старик в простую, порядком выцветшую, голубую накидку, подпоясанную тонким красным шнурком. Он мягко ступал босыми ногами, приминая зелёную траву, которая, впрочем, сразу же поднималась вновь, не оставляя никаких следов.
Время от времени на его пути встречались молодые деревья. Проходя мимо, он по-отечески приглаживал их широкой ладонью, они же лишь весело качали ему в ответ беззаботными кудрявыми головами.
Погода меж тем начинала портиться. С закатного края неба медленно надвигалась большая туча. Было уже отчётливо видно, как тонкие серебряные нити молний прорезали её то там, то здесь, а несколькими мгновениями позже до слуха докатывались угрожающие раскаты грома. Старец, казалось, не обращал на это никакого внимания, а лишь мерно продолжал свой путь.
Подойдя к богатырскому дубу, он улыбнулся и приложил руку к его неохватному стволу. Могучие корни дерева уходили глубоко в землю, потом кряж разветвлялся на четыре ствола, которые вновь тесно переплетались ветвями уже у самого неба.
— За руки держитесь... Молодцы, — еле слышно промолвил старик и вдруг насторожился.
До его слуха донеслось еле слышное всхлипывание. Обойдя дерево по кругу, он увидел маленького мальчугана лет двенадцати от роду. Тот сидел, прислонившись спиной к стволу, со слезами глядя на приближающуюся грозу. Рубашка его была вся в грязи и пыли, русые волосы растрёпаны, на правом запястье виднелась большая ссадина. Перепачканное сажей лицо выражало усталость и безразличие. Старец перевёл взгляд на надвигающуюся тучу, потом снова посмотрел на мальчика:
— Ну здравствуй, Радомир.
Мальчик вздрогнул, как будто очнулся ото сна, посмотрел на старика и тихим голосом спросил:
— Вы меня знаете?
— Конечно, — ответил тот, с едва уловимой улыбкой. — Наши с тобой имена очень похожи, меня зовут Родослов.
Мальчик поднялся, подошёл к старцу и с отчаянием в голосе произнёс.
— Дедушка Родослов, я ничего не помню... Скажите, а кто я?
— На этот вопрос ты сможешь ответить только сам, — старик улыбнулся. — Хотя если хочешь, я расскажу тебе одну загадочную историю, которая совсем недавно тут приключилась. Может быть, она прольёт свет на то, как ты всё позабыл…
— Конечно! Расскажите скорее! — глаза Радомира заблестели надеждой, и он с нетерпением сделал ещё шаг вперёд. — Я очень хочу вспомнить, кто я и откуда!
Мальчик с ожиданием смотрел на старика, и теперь было что-то забавное в его виде: волосы торчали в разные стороны, рубашка, больше похожая на лохмотья, висела бесформенным мешком, среди чумазого лица странным образом выделялись большие карие глаза.
— Сейчас ты больше похож на лешего, — старец улыбнулся и потрепал мальчика по волосам.
Радомир улыбнулся в ответ. Теперь на его лице не было и тени той грусти, которая омрачала его совсем недавно.
— Пойдём скорее, гроза уже совсем близко. Я расскажу тебе эту историю по дороге. Перун идет в нашу сторону, а когда он надевает свою чёрную мантию, то лучше не стоять у него на пути.
С этими словами старец повернулся и таким же размеренным шагом направился дальше.
Помедлив одно мгновение, Радомир вприпрыжку догнал его, но не успели они сделать и несколько шагов, как крупные капли дождя одна за другой стали падать вниз, ветер усилился, небо потемнело, и стало казаться, что всё вокруг пропитано скрытой угрозой.
Вдруг, как по волшебству, все стихло, а мгновеньем позже ослепительная вспышка разрезала чёрное небо. В то место, где ещё совсем недавно сидел мальчик, с громким треском ударила молния.
От неожиданности вжав голову в плечи, Радомир обернулся и увидел, что могучее дерево раскололось у самого корня, яркие искры посыпались во все стороны и жёлтые языки пламени в мгновенье ока охватили все его ветви.
Вновь взглянув на старика, Радомир с удивлением заметил, что тот накинул свой капюшон и, как ни в чем не бывало, продолжает свой путь.
Мальчик бегом догнал его, и некоторое время они молча шли через поле под проливным дождём. Порывистый ветер то и дело менял своё направление. Он то подталкивал Радомира в спину, то хлёстко бил прямо в лицо, заставляя низко наклонять голову. Но неизвестно откуда взявшиеся силы подгоняли его вперёд, заставляя не отставать от старца.
— Дедушка Родослов, а неужто это меня Перун хотел молнией поразить?
— Может и Перун… а может и нет. Одинокое дерево в грозовую пору особливо опасно. Оно от молнии не спасёт.
— Так оно же не одинокое было... вон у него четыре ствола...
— Важнее порой не стволы, а корни. Они дерево держат. В них вся сила таится.
— А у человека в чём сила таится?
— Тоже в корнях.
— А разве у человека корни бывают?
— А как же... Это наша память. Чем меньше мы помним, тем корни короче.
Радомир вздохнул.
— Выходит, я совсем без корней...
— Горестно дело... Дерево без корней даже Северко на землю повалит...
— А Северко — это кто?
— Северный ветер, сын Стрибога.
— А кто это — Стрибог?
— Бог Ветров. Он из дыхания Сварога родился.
— А Сварог — это кто?
— Вижу, ты и впрямь без корней... — старец недовольно покачал головой.
— Дедушка Родослов, а откуда ты всё это знаешь?
— Это потому, что есть у меня богатство Рода великое!
— А что это за богатство? Я ничего тут не вижу, — Радомир понизил голос и начал озираться по сторонам.
— А ты погляди да послушай внимательней... Богатство Рода — это же Бо-Рода.
— Ааа, — засмеялся Радомир. — О бороде-то я не подумал...
Старец мельком взглянул на хмурое небо и вздохнул.
— Ну что же... Я свой путь держу на восход. Ежели хочешь, пойдём со мною, да будем вместе о корнях твоих вспоминать.
Несмотря на кажущуюся неторопливость старца, Родослов шёл на удивление быстро. Радомир же забавно семенил за ним следом, прилагая немало усилий, чтобы не отстать.
— А как же я смогу что-то вспомнить? — чуть запыхавшись, спросил мальчик. — Ведь получается, что корней у меня уже нет, а богатство рода ещё не выросло?
— Ежели так, то придётся нам с тобой тех отыскать, у кого есть и то и другое.
Пройдя, таким образом, две версты , они подошли к склону холма, на котором, словно великаны, высились мачтовые сосны. Идти вверх по склону было даже легче, чем в поле. Гордые деревья не давали ветру хозяйничать в их чертоге, а капли дождя шумно разбивались сквозь миллионы иголок, рассыпанных на могучих ветвях.
— Дедушка Родослов, — вновь прервал молчание Радомир, — а что это за загадочная история, которую ты хотел мне рассказать?
— Что ж, давай отдохнём, и я поведаю тебе то, что слышал, — с этими словами старец присел у сосны, прислонившись к ней спиной.
Радомир устроился рядышком и, с трудом сдерживая любопытство, замер в мучительном ожидании. Со склона было прекрасно видно поле, где они шли ещё совсем недавно. От сгоревшего дерева шёл лёгкий дым, и сейчас оно было больше похоже на несуразную чёрную палку, стыдливо торчащую из земли.
«Давно ли то было али недавно, — начал Родослов свой рассказ, — а стоял меж двух рек на холмистой равнине один древний город. Веками великий он гордо взирал на округу. Много родов жило там в мире, согласии. Не притесняли других, но и себя не давали в обиду.
Многие хотели покорить этот город. И огнём и измором пытали. Да всё без успеху.
Однако были и такие недруги чужеземные, что лукавством больше старались. Вот и придумали они замысел хитроумный. Надо-де жителей гордого города друг перед другом рассорить. А там, где единства нет — нету и силы. Можно таких спустя рукава одолеть.
Чтобы злодейство то воплотить, заприметили хитрецы, что одни рода выше других живут на пригорке. А другие, значит, вокруг горы, на равнине пристроились. Вот и решили их недруги лбами столкнуть.
Сперва стали они по углам всем нашёптывать: дескать, правды в том нет, что одни живут на верху, а другие в низине. Получается, что Верховники к солнцу-де ближе, а Подгорники в тени отираются. А должно у всех поровну выходить.
Взбаламутив подгорный народ, отыскали доброго молодца. Он жил ниже всех, у самой реки, и у Подгорников за верховода считался. Недруги и ему свою правду в уши вложили. Дескать, негоже так жить! Где это видано, чтоб одним всё, а другим ничего?!?
Собрал верховод тогда заединщиков, да и пошли они на город свой с ополчением. Веря при этом, что служат деянию доброму.
А город тот звался Воронженец. Был окремлён он, красой своей славился. Долго сражение то продолжалось. Да никто не мог одолеть. Но вдруг наползла над городом непроглядная туча, да, заместо дождя, молнии сверху посыпались».
На этом месте старец на миг прервал свой рассказ. Затем пригладил широкой ладонью свою белоснежную бороду и со вздохом продолжил:
«Простояли стены ещё три дня и три ночи, да не сдержала краса той неведомой силы. Всполохнулся город белым огнём и в одночасье пеплом оборотился. Словно и быть не бывало. Да и гора та с землёю сравнялась. Только холмик о том и напоминает.
Поговаривают теперь, кто молнии те пережил — память свою утерял. Как листики по земле они разлетелись, да об общих корнях и не поминают».
Родослов замолчал. К этому времени луч солнца сверкнул сквозь тёмные тучи, дождь закончился, и всё вокруг засияло яркими, удивительными красками. На том месте, где стояло сгоревшее дерево, появилась радуга. Посреди всё ещё тёмного неба она выглядела по-волшебному ярко.
— Какая красивая райская дуга... — Радомир некоторое время зачарованно смотрел на прекрасный вид. — Так а кто же всё-таки победил? Подгорники или Верховники?
— И те и другие проиграли. Лишь хитрецы чужеземные на этом огне руки свои обогрели.
— А что же стало с тем добрым молодцем?
— Время придёт, расскажу и об этом...
Родослов медленно поднялся и, отойдя на несколько шагов, сорвал три пера невысокой, ярко-зелёной травы, которая росла красивыми кустиками среди возвышавшихся сосен. Вернувшись к мальчику, старец размельчил листики на мелкие кусочки, потёр их между ладонями, приговаривая при этом какие-то слова, и приложил получившуюся зелёную кашицу к царапинам и ссадинам Радомира.
— Это Жабрица, — сказал Родослов. — Она всегда поможет тебе излечить раны.
Солнце медленно клонилось к западу; его багряный свет мягко окутывал долину, которая лежала перед Радомиром как на ладони. Ветер совсем утих, и лишь приятная прохлада, оставшаяся после дождя, ласково обнимала всё вокруг.
— Дедушка Родослов, а куда мы идём?
Старец поглядел на мальчика и снова не смог сдержать доброй улыбки. Дождь смыл с лица Радомира следы пыли, и теперь на его щеках виднелись забавные ямочки.
— В трёх днях ходьбы отсюда есть маленький город на берегу волшебного озера.
— А кто там живёт?
— Там живут славные потомки небесного рода. Они будут рады тебя принять. А озеро то помогает многим вспомнить давно позабытое...
© Copyright: Андрей Карючин, 2015
Следующая публикация
Нет комментариев