Вопрос о том, какую из пушек в КБ Грабина считать первой для меня тоже является открытым. Вся история разработки артиллерийского вооружения в целом, и в КБ завода №92 в частности — тайна покрытая мраком, из которой пока удаётся извлекать лишь отдельные фрагменты. И оттого, что по этой теме написано много статей и книг, легче не становится.

Собственно, мы не знаем, что мы уже знаем точно, а что до сих пор нам представляется в искажённом виде.

Посему, в вопросе о том, какая из пушек Грабина была первой, будем исходить из существующей сейчас версии.

Если судить по заводским индексам, то пушка Ф-19 — это 76-мм полевая пушка обр. 1933 г., ствол длиной 50 калибров наложенный на лафет 122-мм гаубицы обр. 1910/30 гг.

Следующий индекс — Ф-20, принадлежит универсальной пушке. К чему относится индекс Ф-21 нигде не сказано (однако индексы присваивались не только пушкам, но и другой продукции завода), а Ф-22 — это 76-мм пушка обр. 1936 г.

Но пушку Ф-19 разработали в КБ Мотовилихинского завода под руководством В.Н. Сидоренко, на заводе №92 выпускали лишь стволы и накладывали их на изготовленные в Перми гаубичные лафеты.

Пушка Ф-20 — это полууниверсальная пушка А-51, которую делали в ГКБ-38 под руководством С.Е. Рыковского (правильнее всё-таки его фамилия Рыковсков). В основу конструкции было положено орудие шведской фирмы «Бофорс». Дорабатывать её отдали во вновь созданное КБ завода №92, где и присвоили новый индекс.

А вот пушка Ф-22 получается первой, которую самостоятельно создали в КБ Грабина. История её создания точно не известна, возможно, она была нарисована на чертёжных досках с нуля, но столь же смело можно предположить, что были использованы и какие-то готовые образцы (претенденты вроде есть). Именно эта пушка победила в конкурсе на новую полууниверсальную дивизионную пушку, причём конкурентов у неё было немало — пушки Кировского завода и завода №8 им. Калинина, пушки КБ под руководством М.Н. Кондакова. Впрочем, какая бы из пушек не победила, ничего хорошего её не ждало. Ибо порочна была сама изначальная идея.

Если бы конкурс был тогда на создание новой классической дивизионной пушки (которые уже давно были созданы в других странах), то орудие бы получили совсем иное. Но новое орудие создавалось как полууниверсальное.

Идея заключалась в том, чтобы вооружить пехотные дивизии пушками, которые будут решать сразу весь, или почти весь спектр задач. И если мысль соединить пушку с гаубицей реализовать удалось, то вот сделать пушку, одинаково успешно стреляющую по наземным и воздушным целям, оказалось задачей нерешаемой. Ибо требования к проектированию были не просто разные, а порой и взаимоисключающие.

Попытку построить такие пушки предпринимались практически во всех странах, но «переболели» этой идеей быстро, в основном ограничившись опытными образцами.

В Советском Союзе тоже решили не отставать, идея универсализации увлекла военных. Я встречал утверждение, что Ф-22 потому называлась универсальной, что в ней соединили свойства гаубицы (большой угол возвышения), корпусной пушки (большая дальнобойность) и чего-то ещё. И хотя от военных можно ждать техзадания на самый удивительный гибрид, но в данном случае всё-таки идея была иная.

Все упомянутые выше пушки создавались так, чтобы была возможность вести огонь по самолётам. Для этого у них был большой угол возвышения и возможность кругового обстрела. Но это про универсальные. Полуниверсальные же пушки кругового обстрела не должны были иметь, но предполагалось, что они будут вести по самолётам заградительный огонь.

Ничего хорошего из этой затеи изначально получиться не могло, но наши военные умудрились ещё более ухудшить ситуацию. Изначально все пушки на конкурс создавались под новый, более мощный боеприпас. А в итоге военные потребовали переделать орудие под гильзу от «трёхдюймовки» 1900 года. И в этом случае пушка получилась неоправданно дороже (что ещё можно стерпеть, в СССР для армии ничего не жалели) и существенно тяжелее.

Военных понять можно, на складах миллионы снарядов ещё со времён Первой Мировой войны. Это хорошая иллюстрация к рассказам о нищей России и «снарядном голоде». «Снарядный голод» в России, как и во всех странах в начале Первой Мировой был, но вышла наша страна из него так, что царские снаряды ещё в 2014 году на складах встречались.

Но это та ситуация, когда понять можно, а вот прощать не хочется. Ибо, если от старых боеприпасов отказываться не хотим, то зачем проектировать пушки под другие снаряды. Тем более, что для дивизионных пушек того, что можно вместить в гильзу 1900 г., вполне достаточно. Не нужно дивизионной артиллерии стрелять дальше пятнадцати километров, десяти-двенадцати хватит за глаза.

Потому жизнь пушки Ф-22 оказалась короткой, её в производстве очень скоро сменила обычная полевая пушка, без всяких излишеств. Кстати, ещё более укоротило биографию размещение практически всех 76-мм пушек обр. 1936 года в западных округах (2300 из 2868 имевшихся), в результате все они были утрачены, причём многие стали трофеями противника, который дал им новую жизнь. Но это была уже совсем другая история.

К сожалению, пушка Ф-22 является примером ошибок в разработке артиллерийского вооружения, которых было немало. Но в какой-то мере это общая мировая тенденция, и она вполне понятна — стремительное развитие разных вооружений предъявляло много новых требований и ставило неожиданные задачи. Так что конструкторам приходилось буквально блуждать в потёмках и набивать шишки, отыскивая наиболее рациональные решения.

И, повторюсь, обо многих фактах нашей отечественной истории разработки артиллерийского вооружения мы пока не знаем.
#разноевсякоеинтересное