Предыдущая публикация
Шекспир сказал: я всегда чувствую себя счастливым. Ты знаешь, почему? Потому что я ничего ни от кого не жду. Ожидания всегда — боль...
Жизнь коротка... Так что люби свою жизнь. Будь счастлив. И улыбайся. Перед тем, как говорить, слушай. Прежде чем писать, думай. Перед тем, как тратить деньги, заработай. Перед тем, как молиться, прощай. Перед тем, как делать больно, почувствуй. Перед тем, как ненавидеть, люби. Перед тем, как умереть, живи!
Неожиданный урок
Шестиклассники одной сельской школы на первом уроке писали контрольную по математике. Учительница внимательно наблюдала за процессом.
Вдруг дверь тихонько отворилась, и перед ребятами, которые тут же подняли глаза от тетрадей, медленно показалась сковорода.
Помещение мгновенно наполнилось ароматом яичницы, поджаренной на шкварках (это кусочки сала, если кто не знает).
– Алёшенька, ты здесь? – это следом за сковородкой перед изумлёнными «зрителями» появилась Пелагея Васильевна – баба Поля, как её называли в деревне.
– Ой, дочка, – старушка заметила учительницу, – внучок мой, Алёшенька Громов, убежал рано, не позавтракал. А дитю нельзя без еды. Нехорошо это. Ты уж не серчай, милая. Пусть поест.
Класс рухнул со смеху. Алёша вдавил голову в плечи, не зная куда деваться от стыда.
– Конечно, конечно, бабушка, пусть позавтракает, – доброжелательно сказала учительница: она не хотела обижать пожилую женщину, – Что же ты Алёша? Заставил бабушку прямо в класс тяжёлую сковородку тащить. Давай, кушай быстрее. У нас контрольная, если ты не забыл.
– Да он только про шкварки сейчас думает! – рассмеялся кто-то из ребят.
И понеслось со всех сторон:
– Дитятко, жуй хорошенько!
– Хлебушка не забудь!
– Не подавись!
– Вкусно тебе?
– Лёха, не чавкай!
– Вот это молотит!
Бабушка смотрела на ребят в недоумении. Не понимала, почему они вроде бы шутят, а шутки-то – злые, колючие. Может, она их чем-то обидела?
И Алёшка – весь красный, не знает куда глаза девать…
«Напортачила я чего-то, – и, похоже, внуку навредила», – подумала старушка. Приняла у Алёши пустую сковородку, положила в старую, видавшую виды сумку и пошла к двери. Потом неожиданно развернулась, отвесила поясной поклон и со слезами на глазах проговорила:
– Детки милые, простите меня…
Все мгновенно замолчали. Бабушка ушла, а в классе продолжала стоять звенящая тишина.
– Чего это она?
– Мы поговорим об этом на классном часе, – учительница посмотрела на часы, – а сейчас заканчивайте контрольную.
После звонка ребята подошли к Алёше:
– Слушай, за что твоя бабка прощения просила? Ведь всё так весело получилось с этой сковородкой.
– Не знаю. Вообще-то она часто прощения просит. Всё время думает, что в чем-то перед всеми виновата, – смущённо ответил Алёша и вышел из класса.
– Странная, – подытожил кто-то.
– Ничего не странная, – неожиданно вмешалась учительница. – Вы же знаете, что Пелагея Васильевна одна растит Алёшу. Он для неё – свет в окошке. Конечно, она беспокоится за единственного внука, готовит для него, за здоровьем следит. А как иначе? Вот в таких важных мелочах и проявляется любовь.
Живут они рядом со школой. Вы заметили, что Алёша часто приходит раньше всех? Иногда ему сторож дверь открывает.
Вас ещё нет, а он уже доску натирает, класс проветривает. Для всех старается, понимаете?
А вы сегодня так зло над ним посмеялись! Ему ведь и так неудобно было… Добрее надо быть друг к другу, ребята, внимательнее…
***
Уроки шли своим чередом. Ребята уже не подшучивали над Алёшей. Они смотрели на него совсем другими глазами. Да и вообще день проходил необычно. Никто не носился, не кричал, не дёргал девчонок за косички. Все будто замерли и обдумывали то, что произошло утром.
Перед глазами стояла маленькая седая старушка. Она вытирала слёзы, а потом склонялась перед совсем юными мальчишками и девчонками, прося прощения.
Последним уроком был классный час. Все знали, о чём пойдёт разговор.
Пришла классная, все встали.
– Садитесь, – ответила на приветствие учительница. Сегодня мы поговорим о доброте, любви к близким, о том, как важно заботиться друг о друге…
В этот момент дверь тихонько отворилась… В класс, как и утром, несмело вошла бабушка Поля со своей огромной, старой сумкой.
– Деточки мои, я всё поняла! – её глаза сияли от счастья. – Ох и прав был Алёшка, что краснел да глаза прятал! Как же я про вас про всех не подумала? Притащила яичницу любимому внуку! Заставила есть в одиночку! Вы простите меня, милые! Мы сейчас всё исправим!
В полной тишине Пелагея Васильевна достала из своей необъятной сумки огромный свёрток.
Сначала сняла с него тёплый кожушок, потом пуховый платок, несколько слоёв старых газет и, наконец, все увидели… круглую большую кастрюлю. Бабушка Поля поставила её на учительский стол и заговорщицки шепнула учительнице:
– Ну, милая, командуй! Только не обожгись – горячо.
Классная подняла крышку и ахнула, как девчонка:
– Ребята, это же драники!
– А вот тарелка и сметанка, – поддакнула бабушка, доставая из сумки блюдо и целую банку домашней сметаны.
Что тут началось! Ребята уплетали драники за обе щёки, облизывали пальцы, шутили, смеялись. Всем было так хорошо, что не хотелось расходиться…
– Пелагея Васильевна, спасибо вам большое! Как же вы столько драников нажарили, столько картошки натёрли? – спрашивали ребята. – Устали, наверно?
– Да что вы, милые! Это ж такая радость – ближнему послужить, – отвечала старушка, утирая теперь уже слёзы счастья.
– Ну что ж, ребята, мне к этому добавить нечего, – улыбнулась учительница, – урок окончен.
Почему люди считают, что имеют право разрушить чужие жизни? Уходя, обижая, не звоня, бросая на ветер слова… Вы что, боги, чтоб решать кому мучиться, а кому жить счастливо? Если уж сказал «люблю», то будь добр любить до последнего вздоха. Если сказал «обещаю», то разбейся в лепёшку, но сдержи обещание. В противном случае, какой смысл жить, если каждое ваше слово равноценно нулю и не имеет значения?
© Иван Охлобыстин
загрузка
Показать ещё