Предыдущая публикация
"Надо нам с тобой, Тамара, разводиться"
Николай Валерьевич заскучал. Вот, вроде, всё в жизни хорошо складывается, работа есть - неплохая по меркам родного городка, семья - жена и дочка, взрослая уже, а всё равно чего-то не хватает.
Рассказ. Рабочее название "Мечты сбываются"
Это ощущение скуки росло в мужчине постепенно. Пожалуй, как отметил сороковник, так и пошли звенеть звоночки. И однажды он пришёл к выводу, что свою пресную жизнь надо менять. Яркие эмоции нужны, страсть, полёт души...
Да только где ж это всё взять-то 46-летнему семейному мужчине?..
"Вот был бы я холостяком... Эх, и зажил бы в своё удовольствие", - думал Николай, глядя, как вечером жена крутится на кухне, бельё развешивает или с пылесосом по квартире фланирует.
Да, что ни говори, но с женой ему не повезло. Скучная она какая-то. Остановилась в развитии, как замуж вышла. Продавцом работает, никаких амбиций. График - два через два. И так год за годом. Когда выходные, всё чего-то стряпает, моет, стирает... Летом на даче пропадает... Тоска же!
Вот он, Николай Валерьевич, за это время карьеру сделал. Каким-никаким начальником стал. Да. Отдел закупок возглавляет на местном предприятии. Квартиру купил. Сам, между прочим, даже без ипотеки.
Да и в целом мужчина он хоть куда ещё... Вон как на него девчонки с работы поглядывают - с явным интересом. А одна так вообще намекает, что не против встреться как-нибудь. Ох и бабёнка! Огонь! Двадцати пяти годков, а видно сразу: опытная. Вот такую бы ему в супружницы!
Осталось только решиться...
И вот как-то под вечер, когда жена уже все свои дела переделала и уселась перед телевизором очередной слезливый сериал смотреть, встал Николай Валерьевич посреди комнаты и заявил:
- Надо нам с тобой, Тамара, разводиться.
Жена посмотрела на него с большим подозрением:
- Ты чего, Коль? Какая муха тебя укусила? Перегрелся, что ли? Так давай молочка из холодильника налью, может, легче станет.
Николай Валерьевич начал злиться:
- Пей сама своё молочко! Живу с тобой, чесслово, как с бабкой старой! Никакого движения, одно и то же каждый день. Ты хоть бы причёску, что ли, поменяла. Ну посмотри на себя! Одно слово: продавщица. А я, между прочим, мужчина ещё вполне себе молодой. Я жить хочу, а не тухнуть тут с твоими пирогами да солянками.
Тамара встала...
- Причёску, говоришь? Так я неделю назад в салоне была. И постриглась, и покрасилась. Вот только ты что-то не заметил этого. Пироги мои надоели? Хорошо. Развод так развод. Никто тебя за язык не тянул, - произнесла она как-то подозрительно спокойно.
Затем прошла в спальню, открыла шкаф и начала снимать с плечиков свои платья, бросая их на супружеское ложе.
Николай Валерьевич обескураженно молчал. Он ожидал чего угодно: слёз, увещеваний, истеричных звонков Тамариной маме, которую он иронично величал Тёща Степановна. Но такого спокойного разрешения ситуации не мог представить и в самых смелых своих мечтах...
- Так ты... что, уходишь? - спросил он, когда Тамара показалась на пороге спальни с большим чемоданом. - А... куда пойдёшь?
- Тебе не всё равно, куда я пойду? - усмехнулась она. - Сам сказал: разводимся. Так что права теперь у тебя нет такие вопросы мне задавать. Дочери сама всё объясню. И на развод подам тоже сама. Имущество делить надумаешь, позвонишь. Всё, Коля, пока. Живи как хочешь.
И Тамара покинула квартиру, оставив мужа... то есть уже почти бывшего мужа... в лёгком недоумении. Но вскоре радость от наконец-то наступившей свободы вытеснила все сомнения: теперь Николай Валерьевич действительно будет жить, как ему хочется!
Мечты сбываются!
Он прошлёпал на кухню, желая отметить это дело по-холостяцки. Достал из холодильника пузатую бутылку, распечатал, налил полный бокал и выпил залпом, не смакуя. Хотел даже брякнуть от радости бокал об пол, но спохватился: осколки-то самому убирать придётся, так что осторожно поставил хрупкое стекло в раковину и отправился спать.
Спал этой ночью Николай Валерьевич сладко, как младенец, развалившись на двуспальной кровати аккурат посередине.
А утром чуть не опоздал на работу: проспал. Бросился варить себе кофе, не уследил, бурлящая пена вылилась на глянцевую гладь стеклокерамической плиты. Чертыхнулся про себя, решил: уберёт всё вечером. Выхватил первую попавшуюся рубашку из шкафа, в котором теперь было просторно, оделся на ходу и выскочил из квартиры, успев лишь вспомнить, что не взял ничего на обед.
Ещё вчера и кофе, и контейнеры с обедом - это была забота жены. Если Тамаре нужно было на смену в магазин, она вставала пораньше, складывала еду в контейнеры, а перед самым выходом из дома варила кофе и будила Николая. Если на работу ей было не нужно, вставали они одновременно, иногда толкаясь на кухне, что очень раздражало Николая Валерьевича.
Ну да ничего, теперь толкаться не с кем. А вставать вовремя он научится. В конце концов, будильник для этого и придуман.
В конторе на сияющего, словно даже помолодевшего Николая Валерьевича коллеги-мужчины смотрели с завистью: он уже успел похвастаться им своим новым статусом. Понятное дело: есть чему завидовать! Они-то вон почти все окольцованные, жёнами запиленные, а Николай теперь - чистый жених!
Ближе к обеду под ложечкой засосало. Придётся идти в кафе - голод не тётка. Хотя общепит Николай Валерьевич не то что бы не любил, но точно недолюбливал. Но уж лучше поесть казённой еды, чем вообще остаться голодным.
В кафе было многолюдно: сюда приходили в обеденный перерыв обитатели близлежащих офисов. Николай Валерьевич встрепенулся: за одним из столиков сидела в гордом одиночестве та самая 25-летняя чаровница. Расплатившись за трапезу (хм, а цены-то кусаются!), он приосанился, расправил плечи, втянул животик и, подойдя к девушке, игриво спросил:
- Разрешите присесть?
Та подняла глаза и равнодушно (нет, это, наверное, Николаю Валерьевичу только показалось, что равнодушно) кивнула. Он составил тарелки с подноса на стол, сел и первым делом произнёс:
- Мариночка, а ведь я теперь мужчина свободный. Как вы смотрите на то, чтобы провести приятный вечер в моей компании?
Буравя собеседницу томным взглядом, Николай Валерьевич ожидал ответа. Положительного, конечно.
Однако Марина смотрела на свободного мужчину как-то подозрительно... хмуро. Отставив чашку с недопитым кофе, она она встала, одёрнула юбку (ох, хороша, чертовка!) и в ответ на предложение сказала:
- Извините, Николай Валерьевич, но у меня на ближайшие вечера уже есть другие планы. И вообще, я скоро замуж выхожу.
Глядя вслед удаляющейся Марине, мужчина недоумевал: ну как же? Ну ведь было же, сама глазками стреляла, намёки всякие делала...
Вздохнув, он принялся за еду, отметив мысленно, что Тамара готовит куда лучше...
Позже, уже у себя в кабинете, Николай Валерьевич вспомнил разговор с Мариной. Пожалуй, он был слишком напористым, вот и напугал девушку. Надо как-то... пообходительнее себя вести, что ли... Раньше-то у него это получалось.
После обеда навалилась куча рабочих дел. Где-то затерялись уже подготовленные договоры, потом нашлись - в бухгалтерии, потом выяснилось, что секретарша отправила претензию не тому адресату, потом директор вообще собрал всех на внеплановое совещание...
В общем, завершив свой рабочий день на целых два часа позже обычного, Николай Валерьевич добирался до дома раздражённым и усталым. Перешагнув порог квартиры, хотел привычно позвать: "Тома!" Но вспомнил, что теперь он живёт один. Угрюмо прошлёпал в ванную, увидел мокрое полотенце, упавшее на пол с крючка, куда он впопыхах накинул его утром. Наклонился, поднял, положил на стиральную машинку, подумав при этом: "Надо, наверное, постирать"...
На кухне его тоже поджидал беспорядок. Грязная плита с засохшими следами убежавшего кофе, коричневые пятна на светлом ламинате пола, грязная кружка и вчерашний бокал в раковине...
"Надо перекусить", - подумал мужчина, надеясь, что на сытый желудок навести порядок будет проще. Заглянул в холодильник. На полке сиротливо пристроилась кастрюлька с остатками вчерашней тушёной картошки, по соседству стоял контейнер с куриными биточками - всё, что предназначалось ему, Николаю Валерьевичу, сегодня на обед.
Вчерашняя еда не пробудила в мужчине аппетита. Заниматься уборкой тоже не хотелось. Он щёлкнул кнопкой чайника, дождался, когда вода закипит, заварил чай... Хлеб тоже был несвежий. Отрезал ломоть, намазал его маслом, съел, размышляя о том, чем теперь будет кормиться.
"Да что я переживаю, - рассудил мужчина, - есть же доставка. В конце концов, не умру, если поужинаю той же пиццей, а завтра что-нибудь придумаю".
Минут через сорок коробка с пиццей уже лежала на кухонном столе. Съев два куска и запив их опять же чаем, Николай Валерьевич заглянул в морозилку. Разглядывая контейнеры и пакеты, он пытался сообразить, что со всем этим делать? А главное - когда?
Немного поколебавшись, набрал номер Тамары. Имеет же он право знать, какое мясо можно пустить на суп и есть ли в этом доме картошка? Но телефон жены находился вне зоны действия сети.
Николай Валерьевич почувствовал раздражение. Нет, с какой бесчувственной женщиной он жил все эти годы! Ушла неизвестно куда и думать про мужа забыла! А если он тут, не дай Бог, заболеет? С температурой свалится?..
И дочка тоже не звонит. Наверняка уже знает о разводе родителей. Какие коварные и подлые всё же эти женщины!..
После позднего и сытного ужина ничего делать уже не хотелось. Николай Валерьевич дал себе слово: утром обязательно встанет пораньше и наведёт везде порядок. И завтрак себе приготовит. С этими мыслями мужчина отправился спать.
Однако утром всё повторилось: не услышав звонка будильника, он снова вскочил, когда уже нужно было выходить из дома. Чертыхнувшись, натянул на себя свежую рубашку, джинсы и помчался на работу.
Сидя в кабинете, Николай Валерьевич нервно стучал ручкой по столу. Со всем этим надо что-то делать. Заниматься домашними делами после работы нет ни времени, ни сил. А посвящать этому выходные и тем более неразумно: должен же он почувствовать уже всю прелесть свободной жизни! Как, интересно, другие холостяки умудряются и порядок в доме поддерживать, и питаться нормально?.. Должен же быть какой-то выход!
В кабинет заглянул коллега из соседнего отдела.
- Что смурной, Валерьич? - спросил он, оседлав стул. - На крыльях летать должен, ты ж теперь холостяк.
- Да, понимаешь, - протянул Николай Валерьевич, - не успеваю ничего. Дома - бардак, готовить некогда. Да и не хочется у плиты стоять. Хоть жену назад зови, честное слово!
- Ну, нашёл проблему! Найми домработницу, да и дело с концом. Вон у шефа нашего и жена на месте, а домработницу всё равно держат. Через агентство нанимали.
- Точно! - обрадовался Николай Валерьевич. - Вот и решение!
И сразу, не откладывая, полез искать номер телефона какого-нибудь агентства. Но и тут его поджидал неприятный сюрприз. Оказалось, если нанять домработницу, приходящую хотя бы трижды в неделю, отдать ей он будет должен треть своей зарплаты. Треть! Да ему жена дешевле обходилась! Она ещё и работала к тому же, сама какую-никакую копейку в семейный бюджет приносила.
Это какой-то замкнутый круг, честное слово!
Ещё и на обед сходить не получилось. Новый поставщик прислал прайсы на свою продукцию, шеф велел сразу всё просмотреть и выбрать нужные позиции.
После работы Николай Валерьевич неимоверным усилием воли заставил себя заехать в магазин, что окончательно испортило ему и без того скверное настроение.
"Откуда они взяли такие цены?! - мысленно возмущался он, проходя мимо полок с товарами. - Ну не могут столько стоить простые помидоры и огурцы! Не-мо-гут!"
Купил несколько пачек пельменей, молоко, хлеб, немного сыра. В отделе готовых блюд взял какой-то салат, что выглядел посвежее, и полкило шашлыка.
"Поужинаю хоть нормально", - подумал он.
Однако свежесть салата он сильно переоценил, как выяснилось позже. Проклиная этот магазинный отдел со всеми его готовыми блюдами, Николай Валерьевич мучался от рези в животе и страдал, страдал... Пытался снова позвонить Тамаре, но её номер по-прежнему был недоступен.
Следующие несколько дней были такими же безрадостными. Он уже не помышлял ни о юных красотках, ни об иных удовольствиях холостяцкой жизни. Возвращаясь в пустую квартиру, которая всё больше напоминала филиал свалки, он ужинал пельменями (по крайней мере, ими на отравишься) и падал в свою смятую холостяцкую постель...
Чистые, отглаженные рубашки в шкафу закончились. Николай Валерьевич собрал всю грязную одежду и свою волю в кулак и запустил стиральную машинку. Сам!
Только вот результат оказался неожиданным. Из чрева этого монстроподобного аппарата спустя час извлёк он ком тряпья странного цвета. Все его рабочие сорочки по непонятной причине приобрели то ли грязно-розовый, то ли серый оттенок. И это стало последней каплей...
Вне себя от отчаяния, Николай Валерьевич схватил телефон и набрал номер тёщи...
- Да, Коля, слушаю. Что ты хотел?
- Галина Степановна, я тут... до Томочки не могу дозвониться... Мы поссорились немного с ней на днях... Я извиниться хочу. Не знаете, где она?..
Замерев, он ожидал ответа и, словно нашкодивший школьник, теребил край своей давно потерявшей свежесть пижамы...
- Да приедет скоро Тамара. В дом отдыха отправилась. Премировало её начальство путёвкой на десять дней. Здесь неподалёку, в соседней области отдыхает. А ты приезжай ко мне, Коля, хоть поешь нормально. Да и бельё грязное захвати, я постираю. А то дочь говорит, ты машинкой-то никогда сам не пользовался. И не переживай, помиритесь. Не первый год, чай, живёте...
Сидя на кухне у тёщи и уплетая за обе щёки её пироги, Николай Валерьевич чувствовал непередаваемое блаженство. Какое счастье, что он больше не холостяк!
А Тамара... Он уж постарается найти слова, чтобы загладить свою вину. И не только слова. Будет ей и приятный подарок на возвращение. Жена ж всё-таки... Любииимая...
(автор - ЖИВУ в глубинке)
художник Валентин Губарев
Следующая публикация
Комментарии 2
Огород тебе...