Предыдущая публикация
Сакральная сила родного языка
Носители титульного языка редко задумываются о его сакральной ценности. О русском языке мы чаще всего говорим в его литературном звучании. Я не была исключением, интерес к изучению народного языка возник много позже. Изучая работы этнографов, по крупицам собиравшим бесценное языковое наследие, читая неразборчивые тексты, записанные в разных губерниях нашей большой страны, переводя диалекты с помощью составленных теми же краеведами словарей, я вдруг ощутила атмосферность того времени. Услышала напевность речи волжан, суетливый говор южан, погруженность в себя жителей северных губерний. Узнавала о верованиях, о малоизвестных традициях и обрядах, дошедших до нашего времени в почти нечитабельном виде, и думала, почему мы так беспечны к наследству предков?
Возникло желание популяризировать некоторые из них, донести до широкой аудитории. Я думала о форме, хотелось, чтобы это было не просто информативно и занимательно, важно передать эмоции погружения.
Знакомясь с исконными, необработанными текстами сказок, заговоров, обратила внимание на стойкие лексические конструкции. Нам всем с детства знакомы «сказочные» выражения: «на море-океане, на острове Буяне», «камень Бел-Горюч», но мало кто знает, что эти «географические» ориентиры встречаются и в магических текстах, и там они играют роль особых, заговорных слов.
В сказках, как и в заговорах, используется прием повторения, вряд ли он задумывался лишь как способ тренировки памяти. Метафизически – повторение действует как энергетическое усиление. Заговоры, как и сказки, оперируют «волшебной силой» — аккумулируя в определенных местах или предметах, передавая ее с помощью приказов или метафизических действий.
А это значит, что наши предки знали о магической силе слова. И если писать о традициях и обрядах, то важно было выдержать стилистику «обобщенного» народного языка. Это мог быть только некий условный язык, в каком-то смысле объединяющий различные говоры.
Первая новелла родилась только после двухлетнего изучения архивов, она сама зазвучала во мне напевностью родного языка. И это было самое настоящее чудо.
В Сочельник дед Аким поднялся затемно. Перекрестился на иконы, накинул старый тулуп и вон из избы. Подхватил ведра, что стояли у бани, и засеменил к реке. Жена Акима, бабка Матрена, уже месяц с печи не слезала, одолела ее хвороба, да такая, что иссушила некогда крепкое тело, источила душу.
— Ничего, я тебя целебной водичкой обмою, напою отваром, будешь лучше прежней, — старик в последнее время постоянно вел разговоры со своей Матрешенькой.
Сноха Аксинья, заслышав его бормотание, лишь усмехалась.
— Тятька тоже плох, — шептала она супругу, коренастому Николе, — ишь, бурчит и бурчит. Мамка уже не слышит ничего, того и гляди дух испустит, а он все бормочет. Как бы совсем умом не тронулся»,
— отрывок из новеллы «Когда отверзаются небеса».
Старый Аким читает молитву под Рождественской звездой, в ночь, когда, по преданью, отверзаются небеса, и сбываются мечты. Он отверг предложение сына подвезти его на вечернюю службу, ведь чудо требует труда.
«У околицы соседнего села остановился, тяжело осел в сугроб и поднял голову. Прямо над ним сверкала огромная Рождественская звезда.
«Господи, — взмолился старик, — сегодня волшебная ночь, ночь, когда небеса отверзаются, чтобы слышать нас, грешных. Об одном лишь прошу, продли век моей Матренушке, нет жизни мне без нее! Рушится дом, темнота приходит. Дай сил моей любушке, дай сил наладить, на добро наставить. Совсем худо стало в доме».
Серафима, героиня новеллы «Пробудившаяся сила» — вдова, молодая женщина в которой тоской живет великая сила любви, что не находит выхода. Ее муж и дочка умерли, осталась она приживалкой в доме свекра. А тут еще Машу, племянницу мужа, к которой Серафима прикипела всем своим материнским сердцем, замуж выдают.
«Выйдет за ворота, отовсюду смех, песни, а ей плакать хочется. Только вьюга и подхватывает, будто утешает. То снежным пухом приласкает, то бросит в лицо горсть льдинок – остудить. Несут Серафимушку ноги неведомо куда. Все чудится, за полотнами белыми отыщет она что-то, что давно потеряла. Каждый вечер приходит к старому дому Демьяна, в место безлюдное, темное, кустами, словно забором отгородившееся. Перелезет через частокол, потопчется у обвалившегося крыльца, прижмется к промерзшим стенам щекой, мерещится, что ее это дом, а в нем семья большая: муж с руками сильными да детишек мал мала. Жарко топится печка, на лавках пироги душистые. И оттаивает льдина, что в груди притаилась, уж и дышать легче, стихает запертая птица»,
— из сборника «Пробудившаяся сила».
...А тут еще в деревне говорить стали, что видели Оплетая.
Легенда о половинках в русской мифологии звучит зловеще. По миру ходит Оплетай — чудовище невиданной силы. Бродит он в поисках своей половины, ведь разлучен с ней от рождения. Так и ходит – одна рука, одна нога и половина головы. И столь сильна в нем жажда любви, что оплетает он человека и высасывает из него все силы, отпуская уже бездыханное тело. И вновь ищет он жертву, выбирая безропотных.
Мудрость иносказательный смысла народных поверий поражает. Жажда обладания не есть любовь, любовь всегда отдает, не задумываясь о цене. Как Серафимушка жертвует своей жизнью взамен на жизнь Машеньки, попавшей в объятия Оплетая.
«Когда сельчане, наспех вооруженные топорами и косами, заполнили двор старого дома, то увидели два переплетенных бездыханных тела, над которыми плакала Маша. А в черном небе кружила ночная птица, гася звезды».
Иногда метафоричность мифических образов разгадывается мной спустя время. Новеллу «Дрожники» я написала за несколько лет до пандемии.
По поверью, дрожники – бесы страха, вытягивающие жизнь. Предстают они в виде мелких колючих шариков, налетающих огромной тучей.
«- Это что, братка? – Разлепил губы Федор.
— Да вроде мыши летучие, хотя странные — ни шелеста, ни писка.
— Идти надо к бабам.
Но не успели братья подняться, как туча вихрем налетела, рассыпалась множеством спутанных куделей. Они цеплялись, прилипали к телам, скользили, вызывая нетерпимый зуд, опутывали, скручивали, стягивали. Кровь хлынула из множества порезов, но не успевала стекать на землю. Серые спутанные кудели втягивали плоть со свистящим звуком. В несколько мгновений от братьев и следа не осталось, а распухшие темно-серые клубы вереницей потянулись на запад»,
- новелла «Дрожники» из сборника «Пробудившаяся сила».
И уже перечитав, поняла, насколько важна основная мысль – жертвами дрожников становятся те, кто отдал себя во власть страхов.
Возможно, ответы на наши сегодняшние вопросы лежат в посланиях наших предков?
Редакция Calend.ru
#Календарь
Знакомясь с исконными, необработанными текстами сказок, заговоров, обратила внимание на стойкие лексические конструкции. Нам всем с детства знакомы «сказочные» выражения: «на море-океане, на острове Буяне», «камень Бел-Горюч», но мало кто знает, что эти «географические» ориентиры встречаются и в магических текстах, и там они играют роль особых, заговорных слов.
В сказках, как и в заговорах, используется прием повторения, вряд ли он задумывался лишь как способ тренировки памяти. Метафизически – повторение действует как энергетическое усиление. Заговоры, как и сказки, оперируют «волшебной силой» — аккумулируя в определенных местах или предметах, передавая ее с помощью приказов или метафизических действий.
А это значит, что наши предки знали о магической силе слова. И если писать о традициях и обрядах, то важно было выдержать стилистику «обобщенного» народного языка. Это мог быть только некий условный язык, в каком-то смысле объединяющий различные говоры.
Первая новелла родилась только после двухлетнего изучения архивов, она сама зазвучала во мне напевностью родного языка. И это было самое настоящее чудо.
В Сочельник дед Аким поднялся затемно. Перекрестился на иконы, накинул старый тулуп и вон из избы. Подхватил ведра, что стояли у бани, и засеменил к реке. Жена Акима, бабка Матрена, уже месяц с печи не слезала, одолела ее хвороба, да такая, что иссушила некогда крепкое тело, источила душу.
— Ничего, я тебя целебной водичкой обмою, напою отваром, будешь лучше прежней, — старик в последнее время постоянно вел разговоры со своей Матрешенькой.
Сноха Аксинья, заслышав его бормотание, лишь усмехалась.
— Тятька тоже плох, — шептала она супругу, коренастому Николе, — ишь, бурчит и бурчит. Мамка уже не слышит ничего, того и гляди дух испустит, а он все бормочет. Как бы совсем умом не тронулся»,
— отрывок из новеллы «Когда отверзаются небеса».
Старый Аким читает молитву под Рождественской звездой, в ночь, когда, по преданью, отверзаются небеса, и сбываются мечты. Он отверг предложение сына подвезти его на вечернюю службу, ведь чудо требует труда.
«У околицы соседнего села остановился, тяжело осел в сугроб и поднял голову. Прямо над ним сверкала огромная Рождественская звезда.
«Господи, — взмолился старик, — сегодня волшебная ночь, ночь, когда небеса отверзаются, чтобы слышать нас, грешных. Об одном лишь прошу, продли век моей Матренушке, нет жизни мне без нее! Рушится дом, темнота приходит. Дай сил моей любушке, дай сил наладить, на добро наставить. Совсем худо стало в доме».
Серафима, героиня новеллы «Пробудившаяся сила» — вдова, молодая женщина в которой тоской живет великая сила любви, что не находит выхода. Ее муж и дочка умерли, осталась она приживалкой в доме свекра. А тут еще Машу, племянницу мужа, к которой Серафима прикипела всем своим материнским сердцем, замуж выдают.
«Выйдет за ворота, отовсюду смех, песни, а ей плакать хочется. Только вьюга и подхватывает, будто утешает. То снежным пухом приласкает, то бросит в лицо горсть льдинок – остудить. Несут Серафимушку ноги неведомо куда. Все чудится, за полотнами белыми отыщет она что-то, что давно потеряла. Каждый вечер приходит к старому дому Демьяна, в место безлюдное, темное, кустами, словно забором отгородившееся. Перелезет через частокол, потопчется у обвалившегося крыльца, прижмется к промерзшим стенам щекой, мерещится, что ее это дом, а в нем семья большая: муж с руками сильными да детишек мал мала. Жарко топится печка, на лавках пироги душистые. И оттаивает льдина, что в груди притаилась, уж и дышать легче, стихает запертая птица»,
— из сборника «Пробудившаяся сила».
...А тут еще в деревне говорить стали, что видели Оплетая.
Легенда о половинках в русской мифологии звучит зловеще. По миру ходит Оплетай — чудовище невиданной силы. Бродит он в поисках своей половины, ведь разлучен с ней от рождения. Так и ходит – одна рука, одна нога и половина головы. И столь сильна в нем жажда любви, что оплетает он человека и высасывает из него все силы, отпуская уже бездыханное тело. И вновь ищет он жертву, выбирая безропотных.
Мудрость иносказательный смысла народных поверий поражает. Жажда обладания не есть любовь, любовь всегда отдает, не задумываясь о цене. Как Серафимушка жертвует своей жизнью взамен на жизнь Машеньки, попавшей в объятия Оплетая.
«Когда сельчане, наспех вооруженные топорами и косами, заполнили двор старого дома, то увидели два переплетенных бездыханных тела, над которыми плакала Маша. А в черном небе кружила ночная птица, гася звезды».
Иногда метафоричность мифических образов разгадывается мной спустя время. Новеллу «Дрожники» я написала за несколько лет до пандемии.
По поверью, дрожники – бесы страха, вытягивающие жизнь. Предстают они в виде мелких колючих шариков, налетающих огромной тучей.
«- Это что, братка? – Разлепил губы Федор.
— Да вроде мыши летучие, хотя странные — ни шелеста, ни писка.
— Идти надо к бабам.
Но не успели братья подняться, как туча вихрем налетела, рассыпалась множеством спутанных куделей. Они цеплялись, прилипали к телам, скользили, вызывая нетерпимый зуд, опутывали, скручивали, стягивали. Кровь хлынула из множества порезов, но не успевала стекать на землю. Серые спутанные кудели втягивали плоть со свистящим звуком. В несколько мгновений от братьев и следа не осталось, а распухшие темно-серые клубы вереницей потянулись на запад»,
- новелла «Дрожники» из сборника «Пробудившаяся сила».
И уже перечитав, поняла, насколько важна основная мысль – жертвами дрожников становятся те, кто отдал себя во власть страхов.
Возможно, ответы на наши сегодняшние вопросы лежат в посланиях наших предков?
Редакция Calend.ru
#Календарь
Следующая публикация
Блинные рецепты к Масленице!
Нет комментариев