ГорСвет

Глава 6. Завертелось

Говорят, возвращение домой — забавная штука: знакомые картины, звуки, запахи... единственное, что изменилось — ты сам.
Так же было и с Гордеем. Всего несколько дней дальнобоя изменили его. Парня переполняло новое, совершенно невообразимое чувство. Ни с одной девушкой он не испытывал такого подъёма. Все мысли были только о ней — Свете Секси Волф. Даже начальство на работе заметило изменения:

— Егоров, ты какой-то странный в последнее время. Слишком активный, что ли. Ты ничего случаем не употребляешь? — ухмыльнулся директор филиала.
— Ну я же говорил, что нельзя байкера держать взаперти. Мне этот мини-отпуск на пользу и пошёл, а вы отпускать не хотели.
— Ну-ну... Главное, чтобы эффект сохранился.

Новость о том, что у него роман с Секси Волф мгновенно разлетелась по мотоклубу. Кто-то поздравлял, кто-то пророчил, что она его «прожуёт и выплюнет», многие шутили, но иногда Гордей ловил и завистливые взгляды.

За ними так и закрепилась общая кличка ГорСвет. Они были действительно красивой парой. Оба высокие: Гордей метр восемьдесят два, Света — метр семьдесят пять. Стройные, яркие. Гордей редко долго тусовался в клубе, поэтому девушки особо его не замечали. Но после того, как они со Светой стали встречаться, девушки начали больше обращать на него внимания: то заговорят первые, то по байкам совет спрашивают. Гордей про себя ухмылялся — надо же стал популярным.
Со Светой было легко — их объединяла любовь к мотоспорту. После работы, наспех перекусив, Гордей подъезжал к дому Светы. Как правило, она уже ждала возле мотоцикла.

Они седлали железных коней и уезжали в закат. Причём это не было фигурой Гордею нравилось, что Света не набивает себе цену, и ему не приходится подолгу ждать у подъезда. С ней вообще было просто. Внешне неприступная и холодная она оказалась лёгкой и нежной. Словно археологи, нашедшие артефакт, они стряхивали друг с друга наносное, становясь всё более открытыми друг для друга. Гордей замечал, что в компаниях Света редко разговаривает, всё чаще молчит, загадочно и хищно улыбаясь. Тогда как с ним она была смешливой и открытой. Его манила эта её особенность. Как будто он обладал сокровищем, и оставшись наедине открывал заветный сундучок, любовался им и прятал обратно. Он часто ловил себя на мысли, что это лето в его жизни самое счастливое.

— Ты поедешь со мной в «Роджер»? — спросил он её однажды.
— Роджер? Это что?
— Загородный клуб в Энгельсе. Я хочу забронировать номер на эти выходные. Но ответ мне нужен сейчас, потому что сезон и желающих много.
— Что мы там будем делать?
— Купаться, загорать, жарить шашлык, пить вино. В общем, развлекаться как взрослые, — он хитро улыбнулся, — Там классно. Коллега в начале лета ездил туда с семьёй, фотки показывал — не хуже, чем в Турции, правда, без моря, но зато Волга.
— Звучит заманчиво. Сколько времени у меня есть, чтобы подумать?
— Пять минут. Время пошло, — Гордей посмотрел на экран телефона.
— Да что же тут думать? Конечно, я поеду, — она обняла его за шею и потянула губами мочку уха. — Звони в свой «Роджер», бронируй.
— А я уже позвонил и забронировал.
— Когда? — девушка вскинула брови.
— На прошлой неделе.
— Ах ты жук, а зачем тогда спрашивал? — она шутливо стукнула его по плечу. — А если бы я отказалась?
— Сел бы и начал плакать, других вариантов у меня не было. Ревел бы, пока не добился своего. Я знаю, у тебя доброе сердце, рано или поздно оно ёкнуло бы.
— Да ты великий манипулятор.
— Нет, я калькулятор, и вот посчитал, что если сейчас мы не выдвинемся в сторону дома, то я просплю работу. Я и так кофе литрами пью.
— Предлагаю сделать перерыв.
— В смысле?
— Мы когда едем в «Роджер»?
— В субботу утром, там с двенадцати заезд, пока ждём, проведём разведку боем. А после заселения начнём развлекаться. План такой.
— Ну так вот... Сегодня вторник. Предлагаю встретиться не раньше утра субботы. Даю тебе возможность выспаться.
— Ого. Боюсь, за три дня я с ума сойду, меня упекут в психушку, а там делать нечего, только спать.
— Не преувеличивай. У меня тоже дела есть в институте, надо одного препода поймать. И мама ворчит, что я давно никуда с ней не ходила. Приехала выставка Сурикова, она давно меня тащит туда, а я как-то не фанат. А ещё её подруга открыла ресторан на проспекте Кирова. Живая музыка, богатый интерьер. В общем, к посещению обязательно. Периодически мы устраиваем с ней вылазки в свет. Или как она говорит: выгуливаем наряды. Ну как, договорились? Встречаемся утром в субботу?
— Давай попробуем. Но предупреждаю, если я не смогу уснуть без твоего прощального поцелуя, я приеду и буду, реветь мотором пока не спустишься, и не поцелуешь.
— Жильцы закидают тебя тухлыми помидорами.
— С ними я разберусь.
В тот день они прощались особенно долго и сладко. Словно не на три дня прощались, а на три года. Гордей старательно накрывал чехлом мотоцикл Светы, проверяя каждый уголок.
— Ты будто сына родного спать укладываешь, — смеялась Света. — Не переживай, ничего с ним за ночь не случится. У нас двор охраняется и камера как раз напротив.
— Я буду по нему скучать не меньше, чем по тебе.
— Главное не больше, — сверкнула она хитрым взглядом раскосых глаз.
— Не знаю, как я выдержу эти три дня.
— Выдержишь, уверена. Ну, всё я побежала. Мне завтра тоже рано вставать, а тебе ещё до дома ехать.
— Пока, малыш, — Гордей поцеловал её на прощание и поехал домой.
Врезаясь рёвом мотоцикла в тишину ночного города, он ехал по проспекту Строителей, радуясь, что машин мало, и светофоры подыгрывают ему зелёным светом.

С- счастье
С- свобода
С- Света.

Хотя сейчас Свету он поставил бы на первое место, именно она и была составляющей его счастья.
От друзей он узнал, что Света приезжала в байк-клуб в пятницу. Но эти дни он был сильно загружен на работе. А ещё требовалось заехать к Кире в гараж и проверить мото-друга. Конечно, от общения в месседжах никто отказываться не собирался, но времени на переписку у Гордея не было — на работе аврал.

Вечером Гордей на кухонном столе слой пыли, и понял, что за последний месяц практически не бывал дома. Разве что переночевать, принять душ, переодеться. Сваленные в кучу грязные рубашки и футболки требовали стирки-глажки, странный запах в холодильнике, говорил о том, что в нём активно что-то портится. На диване раскрытый журнал — он и не помнил, когда брал его в руки. Да, месяц пролетел со скоростью Сузуки Хаябуса, не оставив и следа от двадцати пяти июньских дней. Надо будет уговорить сестрёнку навести у него порядок. Пообещать ей что-нибудь, или подкинуть деньжат на развлечения или шмотки. У него в планах пригласить к себе Свету, но не в такой же бардак...
В субботу он тщательно побрился, с особым усердием принял душ, собрался и поехал за Светой. Она вышла из подъезда и у него дух захватило от того, какая она красивая. Ни одна девушка в мире не сравнится с ней. И даже не верится, что эта богиня предпочла его, среди толпы ухажёров.

— Привет! — он обнял её, зарывшись лицом в волосы. — Я безумно соскучился.
— Я тоже, — улыбнулась девушка, потрепав его волосы. — Постригся?
— Ага, оброс как мамонт, барбер не признал меня, сказал, что йети стригут в другом зале.
Света звонко рассмеялась. На смех обернулось несколько мужчин и невольно залюбовались: высокая девушка в обтягивающих брючках, да ещё и рядом с мотоциклом. Хоть на обложку журнала фотографируй.
— Поехали.
«Роджер» встретил их визгами у бассейна, весёлой музыкой и счастливыми лицами отдыхающих. Оставив мотоциклы на стоянке, пошли изучать территорию. Где бы ни появлялись, они неизменно притягивали взгляды. Словно, спустившиеся в райский уголок, знаменитые актёры Голливуда.
— Ничего, скоро переоденемся, и никто не отличит нас от пляжных тюленей, — сказал Гордей. — Косухи и шлемы слишком привлекают внимание.
День прошёл великолепно. Они снова будто бы вернулись на побережье Азовского моря, только сейчас их чувства были проверены пятью неделями встреч и поцелуев. Пять недель много ли это?
После ужина Гордей спросил:
— Прогуляемся или в номер?
— Пошли в номер, сейчас народа везде много, можно попозже выйти и прогуляться.
Гордей улыбнулся.
— Чему улыбаешься?
— Пошли, увидишь.
Гордей, открыв дверь, пропустил Светлану вперёд. Она на несколько секунд замерла, потом повернулась и обвила шею парня. На маленьком журнальном столике возле окна стоял шикарный букет белых роз, шампанское охлаждалось в ведёрке со льдом, и вазочка с душистой клубникой ярким красным пятном выделялась в белоснежном интерьере номера.
— А если бы я захотела прогуляться? Шампанское согрелось бы... Как ты догадался, что белые розы мои любимые?
— Мне кажется, я тебя достаточно хорошо знаю, чтобы предугадать твои желания.
Света подошла к столику, погрузила носик в букет.
— М-м-м... шикарный аромат. Я даже не знаю, что сильнее пахнет розы или клубника.
— Кстати, мы тут не просто так собрались. У нас же есть повод! — объявил Гордей, подойдя к столу.
— Да? И что же за повод такой?
— Мой день рождения.
— Серьёзно? Я почему-то думала, что у тебя зимой.
— У тебя неверные сведения, — освобождая бутылку от фольги, ответил Гордей.
Пробка с глухим звуком выпрыгнула из горлышка выпустив, словно джина из лампы, лёгкий дымок.
— А почему ты мне не сказал?
— А что бы это изменило?
— Не знаю... Я приготовила бы тебе подарок, а то получается день рождения твой, а подарки мне, — Света посмотрела на букет и клубнику.
Гордей протянул ей бокал. Шустрые пузырьки, как маленькие икринки, веселились на его стенках, отрываясь от них и поднимаясь, чтобы на поверхности лопнуть.
— Ты же знаешь, что лучший мой подарочек — это ты. — Гордей тихонько коснулся своим бокалом бокала девушки.
За окном играла музыка, смеялись дети, щебетали птицы. Где-то там продолжалась насыщенная жизнь, наполненная эмоциями отдыхающих людей. Для Гордея и Светы весь мир сомкнулся в периметр одной комнаты. Два сердца, поющих одну мелодию любви. Два красивых, молодых тела, желающих и дарящих. Две души, чьи тонкие энергетические нити сплетаются в замысловатый узор, вышитый на холсте судьбы.

Говорят, душа в этот мир приходит за счастьем и за своим уникальным опытом. Что ж, счастья в этой комнате было достаточно. А опыт... Жизнь предоставит шанс получить его, когда душа будет к тому готова.

продолжение завтра. Вступайте в группу