ГорСвет

Глава 5. Последний день

День на пляже утомил не меньше, чем день за рулём. Вечером никуда идти не хотелось, посидели немного, поболтали, договорились на следующий день изучить местные окрестности и разбрелись по комнатам.
Гордей и Света, держась за руки, пошли к гостевому домику, где они остановились.

— Посидим? — кивнул на садовые качели парень.
— Давай.
Светлана села на край качели, Гордей лёг, положив ей голову на колени. Света теребила его волосы, и от лёгкого раскачивания и стрёкота сверчков, Гордей начал задрёмывать.
— Пошли спать, — через некоторое время сказала девушка.
— Вместе? — сердце, пропустив удар, замерло.

Света улыбнулась улыбкой, заставляющей Гордея забывать даже собственное имя, но промолчала. Гордей сел на качели и слегка похлопал себя по щекам. Встал, протянул ей руку, и они тихо поднялись на крыльцо, а затем и на второй этаж. В коридоре между дверями остановились. Света провела рукой по чуть колючей щеке Гордея, взъерошила волосы:
— Сегодня был хороший день, — прошептала она.
— Пожалуй, самый лучший. Завтра утром пойдём на набережную?
— С удовольствием. Давай так же в шесть. Три длинных два коротких.
— Я помню, — Гордей постарался скрыть разочарование.
Одной рукой он притянул девушку к себе и нежно поцеловал, запустив вторую ладонь в волосы.
— Мне кажется, я готов стоять так всю ночь, — прошептал он ей на ухо.
— А мне кажется, что я сейчас упаду от усталости. Пока, — она выскользнула из его объятий и достала из рюкзачка ключ от своей комнаты. — До завтра.
— Пока, — Гордей подождал, пока за не услышит звук закрывающегося замка и пошёл в свою комнату.

Думал, что не уснёт: день получился насыщенным. И самое ослепительное событие этого дня — Света. Гордей закрыл глаза, улыбнулся воспоминаниям. Её профиль в лучах утреннего солнца, смеющиеся раскосые глаза и мягкие губы. Мысленно он провёл руками по её волосам, коснулся холодных тонких пальцев. И не заметил, как провалился в крепкий, словно в детстве, сон.

Следующие два дня пролетели, как мгновение, как дуновение ветерка в знойный день. В шесть утра Гордей и Светлана уходили гулять на набережную. Рано утром улочки Ейска принадлежали им двоим. Кустарники распускали прекрасные ароматные цветы, чтобы навсегда сохранить в сердце связку с ароматом и чувствами. Птицы провожали их, заливаясь нежными трелями или провозглашая королями утра. Солнце ласкало плечи и лица, оставляя на коже бронзовый загар.

Поцелуи стали смелее, объятья теснее, разговоры глубже. Казалось, они и не замечают, что спят всего несколько часов в сутки. Разве думается об этом, когда тебе двадцать с небольшим лет, и ты влюблён? Вернувшись с прогулки, завтракали, садились на мотоциклы и ехали изучать окрестности. Семён умудрился познакомиться с местной девушкой и она, влекомая байкерской романтикой, согласилась стать их гидом на два оставшихся дня.

Ханское озеро, Ейский лиман, Остров семи ветров. Как здорово, когда под тобой твой двухколёсный друг, дающий свободу перемещения. Как жаль, что в распоряжении так мало дней. Казалось, будто день отъезда наступил слишком быстро, словно пять минут назад они стояли уставшие перед домом тёти Дрона, и решали кто пойдёт гостевать у соседки. А вот уже тётушка собирает племяннику пирожков в дорогу, наказывая беречь себя.

Последний вечер хотелось растянуть, не дать ему закончиться. Казалось, если не ложиться спать, то и день не кончится, а значит, новый не начнётся. Но решили в четыре утра позавтракать и сразу брать курс домой, на Саратов. Поэтому и разойтись надо пораньше, не увлекаясь пивом, не засиживаясь.

Гордей и Светлана попрощались со всеми раньше всех, сославшись на то, что они с шести утра на ногах.
— Не шалите там, а то не выспитесь, придётся мне Свету к себе двойкой сажать, а тебе с Семёном ехать, — наставлял их Лёха.
— А моты здесь бросить, — добавил Дрон. — Потом байкеры из Мотопоста будут рассказывать, как Семён вёз тебя тысячу километров, а ты спал.
— ГорСвет, мы за вами наблюдаем, — напоследок сказал Серёга и погрозил пальцем.
Светлана и Гордей отшутились, попрощались с ребятами до утра и вышли за калитку. Привычно сели на качели. Каждый вечер оба валились с ног от усталости, но хотелось завершить этот день так же, как он начался — вдвоём в тишине.
— У меня кое-что есть, — заговорщицки тихо сказал парень.
— М-м-м? — в темноте блеснули её глаза.
— Сиди здесь, сейчас приду.

Он быстро поднялся на крыльцо и скрылся в гостевом домике. Но Светлана видела, что на второй этаж он не поднимался. Через несколько минут он вышел в сад с двумя бокалами для вина и бутылкой.

— Купил сегодня у Людмилы Михайловны, — присаживаясь на качали, и протягивая ей бутылку, объяснил он. — Это домашнее вино, она сама его делает.
— Ух ты, интересно попробовать. Оно молодое?
— Говорит, прошлогоднее из смородины. Не особо разбираюсь в тонкостях.
— Значит, молодое. Ну что же давай попробуем.
— Подожди, это ещё не всё, — Гордей стянул с плеч рюкзак, вытащил несколько свечей, зажёг их и закрепил на клумбах рядом с качелью. Порылся и вытащил сыр:
— Наверное, это не самый лучший сыр к вину, но времени искать не было. Надеюсь, простой Хохланд тебя устроит?
— Конечно, к коллекционному вину лучше сыр с голубой плесенью. Но так как вино у нас неколлекционное, то и сыр устроит любой.
Гордей разлил вино по бокалам, протянул девушке бокал и сел с ней рядом:
— Мне кажется, это мой самый лучший дальнобой. За нас, — в тишине прозвучало тихое «дзинь-к»
— За нас, — Светлана пригубила вино, прислушалась к ощущениям. — М-м-м, очень даже вкусное. Чувствуешь вкус чёрной смородины?
Гордей наклонился к ней и нежно поцеловал:
— Теперь чувствую.
— Оказывается, ты такой романтик.
— Нет, это просто меня на море разморило, похоже. В жизни я суровый, брутальный мужик, — понизив голос до хриплого, ответил он.
Светлана тихо засмеялась:
— Нет, романтик. Мне и в голову не пришло бы спросить у Людмилы Михайловны вино.
— Видимо, ты на российском побережье никогда не отдыхала. Здесь только так и нужно. Правда, места надо знать, не покупать то, что на берегу в розлив продают. Вот там бывает сомнительное качество.
— На российском я отдыхала, правда, в детстве. Тогда меня местные вина ещё не интересовали.
— Я видел, как покупали родители, врезалось в память как они паковали чемоданы и пересчитывали бутылки: всем ли везут гостинцы, никого не забыли ли.
— Ты наблюдательный, — улыбнулась девушка. — Видимо, и в детстве таким был. Потому что я таких подробностей не помню.
— Но наверняка помнишь что-то другое.
— Конечно, куклы, бантики, платьишки. Это лет до десяти и то по настоянию мамы. А потом уже джинсы, футболки и мотоцикл.
— Прошла все круги, — Гордей подлил ещё вина в бокалы и протянул девушке сыр, — чтобы пить вино из смородины на Азовском море.
— Здесь неплохо. Конечно, фанерные стены и скрипучая кровать вносит добавляет местного колорита. Мне кажется, что иногда я слышу соседей, заселившихся в другом конце коридора, — засмеялась она и добавила. — Но в данном случае важнее с кем, а не где.
Гордей ответил ей длинным, сладким поцелуем с привкусом смородинового вина.
— Пойдём ко мне... — зашептал он. — У меня кровать не скрипит.
Девушка отрицательно покачала головой:
— Не хочу спешить.
— Мы не будем спешить, я обещаю медленно и нежно, — касаясь губами от щеки до уха, шептал он.

Светлана снова помотала головой. Гордей сделал ещё несколько попыток уговорить девушку, но, почувствовав, что она отстраняется от него взял, себя в руки, хотя разочарование с лица стереть не удалось. Они ещё немного посидели в саду, допили вино и решив, что на сон остаётся совсем мало времени, разошлись по комнатам.

Он еле сдержался, чтобы не проявить настойчивость возле дверей, но что-то подсказывало, что, добившись её сейчас, он потеряет гораздо больше в будущем. Эта слабая мысль помогла сдержать порыв, и он с сожалением слушал, как поворачивается ключ в замке.

Лёжа в кровати, думал, правильно ли поступил. Девчонки любят напористых. «Нет» иногда означает «Да». Не повёл ли он себя, как тряпка или мямля? Может, стоило быть увереннее, наглее? Не найдя ответов, он провалился в сон. На который оставалось всего четыре часа.

продолжение в понедельник. Вступайте в группу