А жаль! Вспомнились"3тополя на Плющихе". Как мне хотелось в детстве, чтобы она пошла с ним в кино! Было бы что вспомнить в её незавидной жизни с таким мужем и родственниками!
...Всё изменилось, через год... Она, вошла к нему в вагон. "Прошу прощенья, можно к Вам !" "Я буду рад..." -- ответил он... А за окном, опять весна, Казалось всё, прекрасным сном... "Вы знаете, я Вас ждала"... "Я, Вас искал"...-- ответил он. Дрожало пламя от свечи... Играл тихонько "Вальс-Бостон"... "Судьба ?"-- спросила вдруг она... "Любовь"-- обняв её, ответил он... Инет.
Обычно слишком поздно мы сознаем, какие минуты в нашей жизни были самыми лучшими. Когда просто необходимо было изменить свои мысли на поступок, который навсегда изменил бы твою жизнь…
Абрам с Сарой сидят на лавочке в парке: -Сагочка, идемте к мине, на секс? -Абгаша, а Ви мине платье купите? -Ну Сагочка, это же такие гасходы, Вам одного секса что ли мало? -Ну нет значит нет. Сидят дальше молча. Сара Абраму: -Ну вот Абгаша, тепер сидим с вами тут, как два дурака, Ви без секса, и я без платья.
И мне тоже. Прямо крикнуть хотелось: Вон же ключи!, да поищи же". Бедная женщина. Сколько их таких, растерявших былую красоту и веселье в бесконечных заботах и хлопотах, привыкших к равнодушию мужа, и радостью каждой сэкономленной копейке.
Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Комментарии 30
Она, вошла к нему в вагон.
"Прошу прощенья, можно к Вам !"
"Я буду рад..." -- ответил он...
А за окном, опять весна,
Казалось всё, прекрасным сном...
"Вы знаете, я Вас ждала"...
"Я, Вас искал"...-- ответил он.
Дрожало пламя от свечи...
Играл тихонько "Вальс-Бостон"...
"Судьба ?"-- спросила вдруг она...
"Любовь"-- обняв её, ответил он...
Инет.
-Сагочка, идемте к мине, на секс?
-Абгаша, а Ви мине платье купите?
-Ну Сагочка, это же такие гасходы, Вам одного секса что ли мало?
-Ну нет значит нет.
Сидят дальше молча. Сара Абраму:
-Ну вот Абгаша, тепер сидим с вами тут, как два дурака, Ви без секса, и я без платья.
Трясясь в трамвае, ехала с работы,
Ей было очень грустно отчего-то
И неуютно в новых сапогах…
Вчера она напрасно прождала
Мужчину (познакомясь в Интернете,
Она себе по-прежнему лгала,
Что принцы всё же есть на белом свете)…
Употребив головку чеснока,
Отбить желая запах перегара,
Иван Степаныч (холостой, нестарый)
С ней ехал рядом и упал слегка…
Тамара Львовна, девушка в годах,
Ему сказала громко (но тактично!):
«Напился, так веди себя прилично!
Свинья какая! А ещё в очках…»
Иван Степаныч аж оторопел
С такого неприкрытого цинизму –
Какую-то подержанную клизму
Совсем чуть-чуть портфельчиком задел!
Но вслух он этих слов не говорил,
Лишь развернул рекламную газетку
И, на Тамаре Львовне смяв беретку,
Ее печатным органом прикрыл.
Она снести такого не могла
И, придушив в себе зачатки леди,
Назвав его невежей и медведем,
Прям по очкам Степанычу дала!
Иван Степаныч был интеллигент –
В седьмом колене (или, может, в пятом) —
Всего лишь пару слов сказал он матом,
Ч...ЕщёТамара Львовна, девушка в годах,
Трясясь в трамвае, ехала с работы,
Ей было очень грустно отчего-то
И неуютно в новых сапогах…
Вчера она напрасно прождала
Мужчину (познакомясь в Интернете,
Она себе по-прежнему лгала,
Что принцы всё же есть на белом свете)…
Употребив головку чеснока,
Отбить желая запах перегара,
Иван Степаныч (холостой, нестарый)
С ней ехал рядом и упал слегка…
Тамара Львовна, девушка в годах,
Ему сказала громко (но тактично!):
«Напился, так веди себя прилично!
Свинья какая! А ещё в очках…»
Иван Степаныч аж оторопел
С такого неприкрытого цинизму –
Какую-то подержанную клизму
Совсем чуть-чуть портфельчиком задел!
Но вслух он этих слов не говорил,
Лишь развернул рекламную газетку
И, на Тамаре Львовне смяв беретку,
Ее печатным органом прикрыл.
Она снести такого не могла
И, придушив в себе зачатки леди,
Назвав его невежей и медведем,
Прям по очкам Степанычу дала!
Иван Степаныч был интеллигент –
В седьмом колене (или, может, в пятом) —
Всего лишь пару слов сказал он матом,
Чтоб исчерпать досадный инцидент.
Но на чесночной дьявольской волне
Тамаре Львовне разум помутило,
И вот она со всей девичьей силы
Его зонтом огрела по спине!
Иван Степаныч сразу заскучал
И крикнув огорчённо: «Ах ты, стерва!»,
Швырнул в окно (не выдержали нервы!)
Он хлястик, что у Львовны оторвал!
Тамара Львовна, хлястик не простив,
Лак для волос из сумочки достала
И полила трамвайного нахала,
Чтоб отомстить ему за негатив!..
…Трамвай уже к конечной подходил –
Иван Степаныч и Тамара Львовна,
Уставшие от битвы, безусловно,
Сошли, пихаясь, чуть утратив пыл.
Он – без шарфА, с одним стеклом в очках,
Облитый лаком и ее презреньем,
Она – в пыли и с дыркой на колене,
Без хлястика, но с зонтиком в руках.
И оказалось – им не то что в дом,
В один подъезд! Бывает же такое!
Ввалились в лифт (уже почти без боя),
Иван Степаныч вымолвил с трудом:
«Ну, как теперь знакомиться иттить?
В одном очке и галстуке помятом?!..»
«Какой этаж, удод?.. И мне девятый…
Иван Степаныч, вы?! Не может быть!!!»
— Ой, как же так… я вас вчера ждала…
-Тамара Львовна! Вы?! Вот, блин, засада…
Ну, вы меня того… простите, гада…
— Я вам не больно зонтиком дала?
— Да ничего, пустое! А берет
Я Вам помял того… не слишком шибко?
— Ах, до чего ж досадная ошибка,,
Вот до чего доводит Интернет!..
— А я ж еще вчера собрался к вам,
Да кум позвал к себе на именины…
— Ну вот, а я пожарила свинину…
— Эх, кабы знал, не шлялся по кумам…
И оттирая друг на друге грязь,
И бормоча бессмысленное что-то,
В квартиру, спотыкаясь и смеясь,
Ввалились два счастливых идиота…
©Маджента