Предыдущая публикация
Должок в библиотеку
Инспектор Дарья Олеговна вошла в пустой книжный зал и окинула взглядом свою новую рабочую территорию. В библиотеке пахло пылью и безнадежностью. Последний читатель был здесь несколько лет назад. Его приход приравняли тогда к визиту иностранного посла. Парню бесплатно распечатали три страницы и даже простили потерянный номерок в гардеробе — высшая щедрость, которую могла позволить себе библиотека, — но этот неблагодарный все равно не вернулся.
В дальнем углу за компьютерным столом сидела контент-менеджер Галина. Эта женщина хоть и была одного года рождения с Биллом Гейтсом, но в вопросах компьютерных технологий их с Биллом разделял минимум меловой период. Она медленно, стараясь не промахнуться мимо нужной буквы, набирала рекламный текст, а потом долго и монотонно крутила колесиком мышки, выбирая иллюстрацию для поста в «Одноклассниках». К сожалению, это были все рекламные мощности, которые могла позволить себе городская библиотека за счет государственного бюджета.
Неподалеку от Галины, за главным столом, сидела заросшая паутиной Зоя Аркадьевна, которую посадили сюда для работы библиотекарем сорок лет назад и забыли про нее. Женщина не шевелилась. Она давно приняла цвет обоев и стала частью интерьера — вроде засохшего фикуса. Инспектор три часа отпаивала библиотекаря кофе, пока ее сердце не забилось. Зоя Аркадьевна ожила и спросила:
— А Борис Николаевич еще у власти?
Дарью Олеговну послали сюда с одной простой задачей: сделать отчет о нерентабельности учреждения и подготовить документы для закрытия.
С подобной задачей нельзя не справиться. Проще было поднять со дна «Титаник» и запустить его в повторное путешествие, чем пытаться раскочегарить это место.
За большими немытыми окнами, обклеенными по контуру малярным скотчем, потирали руки и облизывались директора «Магнита» и «Пятерочки», которые собирались занять территорию. Рядом лежали без движения двое дуэлянтов: хозяева «Дикси» и «ВкусВилла», пришедшие сюда раньше остальных.
Но Дарья Олеговна не спешила. У нее был месяц на подготовку документов, а к делам женщина привыкла подходить по всем правилам.
То, что бесплатным вайфаем и дешевым кофе сюда никого, кроме оборзевшей школоты, не привлечь, было ясно даже Гоголю, который печально выглядывал из шкафа, куда поставили его бюст, чтобы не мешал.
Дарья Олеговна решила не привлекать новых клиентов, а собиралась поработать с имеющейся базой и попросила список должников. Последние десять лет эта тетрадь подпирала шатающийся кулер, в котором произрастал пенициллин в первозданном виде.
Первая книга по списку числилась за Морозовым Лешей — пятиклассником из соседнего дома. Инспектор набрала городской номер телефона, указанный в документах. «Данный номер не обслуживается», — ответили ей, скорее всего, с того света.
Записав адрес, женщина пошла возвращать должок и самого должника в лоно библиотеки.
В квартире номер тридцать семь раздался звонок. Дверь открыл мужчина лет сорока.
— Кто вы? — поинтересовался он.
— Я из библиотеки. Вы Алексей Морозов? — произнесла, нахмурив брови, инспектор.
— Я.
— Вы книжку в библиотеку не сдали.
— А, это, должно быть, мой сын, мы с ним полные тезки.
Мужчина позвал ребенка. Через минуту появился лохматый мальчик. Судя по взгляду, который ребенок не отрывал от смартфона, и засохшим козявкам в носу — типичный пятиклассник.
— Леша Морозов? — еще раз спросила Дарья Олеговна.
— Да.
Женщина пожала плечами. По бумагам все сходилось.
— А ты знаешь, Леша, что за тобой басни Крылова числятся, которые ты взял в девяносто втором году и не сдал? — сурово сказала инспектор и взглядом пристыдила целую прихожую.
— Ах, эту книжку, — махнул рукой улыбающийся отец. Ситуация его, кажется, забавляла. — Так это не он, это…
— С тех пор долг набежал. Ты должен государству семнадцать тысяч в пересчете на нынешние деньги, — закончила инспектор.
— Ты почему не сдал книжку?! — грозно рявкнул изменившийся в лице отец.
Ошарашенный мальчик уронил смартфон на пол и приготовился плакать. Еще с утра он поливал школьную программу грязью в интернете, особенно идиотские басни Крылова, а уже в обед он попал на семнадцать тысяч из-за них же.
— Простите его, он такой рассеянный! — виновато улыбнулся отец. — Давайте мы просто купим новую книжку и забудем про штраф. Ребенок — что с него взять.
Дарья Олеговна, понимая, что из нее делают круглую дуру, тоже улыбнулась:
— Не пойдет. Книжку приносите, но штраф придется либо заплатить, либо отработать.
— Он отработает.
— Жду вас сыном в четверг на день открытых дверей вместе с Крыловым. Расскажете, какие басни вам больше всего понравились и почему, тогда и долг спишем, — отчеканила инспектор и собралась уходить.
— Позвольте… — мужчина хотел возразить, но Дарья Олеговна показала ему подписанный документ и намекнула на суд.
— Мы придем, — тяжело вздохнул мужчина. Где-то на антресолях беззвучно хихикали лебедь, рак и щука.
Следующей должницей оказалась студентка-филолог, что не сдала Достоевского в том же году. Оказалось, что эта растеряха уже обзавелась внуками и вот-вот должна была стать ректором одного престижного института за границей, а тут такой конфуз. «Идиот» угрожал должнице закрытыми границами и карьерой. В четверг ее с группой студентов ожидали в библиотеке с лекцией о мировой классике.
Но были и такие, кто соглашался на штраф. Двоечник и прогульщик Петя Бондаренко, который теперь владел бетонным заводом, сказал, что ни за какие деньги не вернет в библиотеку «Колобка». Это была единственная книга, которую он прочел, но она-то и помогла ему стать тем, кто он есть. Как и колобок, Петя ушел в свое время от бандитов, полиции и налоговой. Теперь же он готов прийти на день открытых дверей и поделиться своей историей и мудростью, заложенной в книге, а также оплатить все издержки.
За сутки до события инспектор поручила контент-менеджеру Галине подготовить рекламный пост о литературном фестивале, который пройдет в их библиотеке, и запустить таргетированную рекламу на всех цифровых площадках. Галина взялась за дело основательно: ходила в Гугл двенадцать раз, стерла колесико мышки до нуля, но так и не смогла до конца разобраться, что означает слово «таргетированный». В итоге женщина плюнула на все эти громкие, но бесполезные методы и нарисовала акварелью красивый плакат, как ее учили в свое время отцы маркетинга.
На Зою Аркадьевну легла ответственность еще более высокого характера. Библиотекарь должна была привести зал в надлежащий вид: вымести скуку из интерьера и добавить комфорта. Женщина хваталась за все подряд, не зная, с чего начать. В итоге начала с мытья окон, а закончила корвалолом, когда инспектор сказала, что на фестивале ожидается больше двух человек.
Сама Дарья Олеговна принесла из дома кофемашину и на собственные средства закупила закуску. Из темных недр чулана был вытащен на свет проектор, а старичок струйный принтер накормлен свежей краской. Все было готово для приема гостей.
В десять часов утра открылись двери, и на пороге появились первые должники. Люди одинаково нервно бросали на стол Джека Лондона и Булгакова, не желая извиняться за столь долгий срок хранения. Оба Морозова нелестно отзывались об обезьянах-очкариках. Будущий ректор яро объясняла группе студентов, что Достоевский сильно переоценен, а идиоты вообще не стоят того, чтобы их обсуждать.
Зоя Аркадьевна принимала корвалол всеми возможными способами, но он все равно уже не давал нужного эффекта. Директора «Магнита» и «Пятерочки» ожидали на улице секунданта, а Галина снимала сторис на свою кинокамеру «Аврора-10».
В библиотеке нарастало напряжение: люди хотели уйти и ругались с руководством, пока в дверях не появился Петя Бондаренко. Бизнесмен был размером с автомиксер и такой же громкий. Мужчина сжимал в руках «Колобка» и, готовый делиться с публикой мудростью, попросил всех сесть. Просьба эта прозвучала очень убедительно, особенно когда мужчина добавил, что, к слову, он производит бетон, который очень хорошо застывает, и готов прямо сейчас поделиться им со всеми, кто не уважает правила библиотеки и лично его.
Публика угомонилась и расселась по местам. Бизнесмен оказался вполне интересным человеком. Его доклад о книжке и собственная история все же смогли побудить людей начать делиться мнениями. Сначала нехотя, а после уже более воодушевленно они по очереди брали слово и рассказывали о любимых книгах и авторах. Не обошлось без споров и ругани, но все в рамках темы фестиваля. Конечно, почти никто не обсуждал те книги, которые они взяли в библиотеке двадцать лет назад, но многие обещали принести на следующую встречу что-то из личной коллекции. А некоторые даже успели сбегать в книжный магазин и поставить пару экземпляров на полки, очень надеясь, что кто-то из присутствующих прочтет их и потом будет что обсудить.
Разошлись люди в первом часу ночи, когда весь кофе был выпит, а Зоя Аркадьевна перебивала разговоры своим корвалоловым храпом.
Присутствующие разделились по литературным интересам и решили собираться каждую неделю, поделив посещения кружков на дни. Конечно, половина пришедших людей не вернулась, зато те, кто пришел вновь, привели друзей. Полки библиотеки стали постоянно пополняться, как и списки должников. Дарья Олеговна подготовила отчет: фото и видео, а Галина помогла ей все это оформить. Через месяц в библиотеку удалось привлечь первые деньги из госбюджета.
#АлександрРайн
Следующая публикация
Комментарии 14
Скоро отвыкнем от ручек,будем тыкать пальцами в клавиши,начиная с первого класса...
В Америке уже начали такой переход...Хорошо это или плохо--узнаем позже...
Просто идёт другое время на все...
Но нет страшнее зрелища, чем когда разновозрастные люди с немытыми головами, шаря пустыми глазами по стенам библиотеки, читают стихи собственного сочинения.
Всё живое замирает в эти моменты, со стен даже штукатурка не сыпется, пионеры, проходящие мимо, начинают креститься, а гардеробщицы рассыпают соль по углам от нечистой силы.
Мне кажется, когда случаются съезды и слёты начинающих поэтов, боженька вставляет в уши беруши и надевает тёмные очки.
Длится экзекуция, слава богу, недолго - поэты не в состоянии дольше часа терпеть собственное творчество. Да и слушатели успевают насладиться почти смертельно.
Потом кто-то приносит таки "Портвейн" и вечер поэзии обретает, наконец, смысл. Люди с немытыми головами принимаются за дело, которым владеют ...ЕщёСамые страшные мероприятия, которые я видела в своей жизни, это, конечно, вечера поэзии в областной библиотеке.. А видела я, надо сказать, многое - от опознания трупов в районном ОВД до горячих цехов Череповецкого сталелитейного комбината.
Но нет страшнее зрелища, чем когда разновозрастные люди с немытыми головами, шаря пустыми глазами по стенам библиотеки, читают стихи собственного сочинения.
Всё живое замирает в эти моменты, со стен даже штукатурка не сыпется, пионеры, проходящие мимо, начинают креститься, а гардеробщицы рассыпают соль по углам от нечистой силы.
Мне кажется, когда случаются съезды и слёты начинающих поэтов, боженька вставляет в уши беруши и надевает тёмные очки.
Длится экзекуция, слава богу, недолго - поэты не в состоянии дольше часа терпеть собственное творчество. Да и слушатели успевают насладиться почти смертельно.
Потом кто-то приносит таки "Портвейн" и вечер поэзии обретает, наконец, смысл. Люди с немытыми головами принимаются за дело, которым владеют по-настоящему - до посинения пьют..
(М. Дегтерева)