Предыдущая публикация
Навеки твоя, Валентина
Александр не был из тех, кто верил в судьбу, но в глубине души надеялся, что когда-нибудь она улыбнётся и ему.
Он жил в небольшом городе, работал в офисе, вечер проводил в тишине съёмной квартиры. Книги, редкие прогулки, музыка в наушниках – вот и вся его жизнь. Друзья постепенно разошлись, отношения не складывались. Не то чтобы он был против одиночества, но временами оно сжимало сердце ледяной рукой.
Особенно зимой.
Когда снег ложился мягким покрывалом на улицы, а в окнах светились уютные огоньки, он ощущал себя особенно потерянным. Всё вокруг дышало теплом, любовью – а он был лишь случайным прохожим в чужом счастье.
Именно в такой зимний вечер он и зашёл на тот сайт знакомств.
Поначалу – просто из любопытства. Листал страницы, смотрел фотографии, читал короткие описания. Но никто не цеплял. Одни казались слишком вычурными, другие – фальшивыми.
И вдруг – она.
"Валентина"
Фотография: девушка с длинными каштановыми волосами, задумчивым взглядом и лёгкой улыбкой. В профиле почти ничего:
"Люблю снег, музыку и неспешные разговоры о жизни."
Не знал почему, но в ней было что-то… настоящее.
Он написал первым:
— Привет. Ты правда любишь снег? По мне, так зимой слишком одиноко.
Она ответила почти сразу:
— Привет. А если снегопад? Когда тихо, никто не ходит, а ты стоишь под фонарём и смотришь, как падают снежинки? Разве это не красиво?
И с этого началось.
Они переписывались каждый день. Говорили о фильмах, книгах, музыке. О том, как люди теряют друг друга и находят заново. О том, как хочется верить в чудеса, даже когда ты уже взрослый.
Валентина была особенной. Она писала так, будто знала его всю жизнь. Будто понимала, что он чувствует.
— Ты кажешься мне знакомым, — однажды написала она.
— Может, мы встретились в другой жизни? — пошутил он.
Она ответила не сразу.
— Может. Хочешь встретиться в этой?
Александр знал, что это глупо – встречаться с незнакомкой в реальной жизни. Но что-то внутри подсказывало: ему нужно сказать «да».
И он сказал.
14 февраля. День святого Валентина.
Она прислала адрес: загородный дом в тихом районе.
— Буду ждать...
Александр смотрел в окно такси, наблюдая, как заснеженные улицы медленно сменяются пригородными дорожками. Город оставался позади, а впереди ждал вечер, которого он одновременно жаждал и боялся.
Разве так бывает? Чтобы девушка сама пригласила к себе, не зная его толком? Это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой.
Но что-то в ней притягивало, заставляло верить.
Такси свернуло на узкую улицу, и он увидел её дом.
Небольшой, аккуратный, словно из мелодрамы: деревянный фасад, резные ставни, дымок из трубы, намёк на сад за оградой. Как будто он попал в старый фильм о любви, где одинокие души находят друг друга в самый неожиданный момент.
Он вышел из машины, вдохнул морозный воздух.
— Ты пришёл.
Голос позади прозвучал мягко, будто музыка.
Он обернулся и увидел её.
Валентина.
Хрупкая, изящная, в длинном белом пальто, которое подчёркивало её тонкую талию. Каштановые волосы падали лёгкими волнами, кожа была бледной, почти фарфоровой. Она казалась невесомой, будто сотканной из снега и лунного света.
Она улыбнулась.
— Проходи, холодно ведь.
Она взяла его за руку, и он вздрогнул: пальцы её были ледяными. Но, возможно, она просто замёрзла.
В доме было тепло.
Пламя в камине бросало мягкие отблески на стены, освещая уютную гостиную. Стол уже был накрыт: вино в хрустальных бокалах, запечённое мясо, аромат свежего хлеба. Повсюду горели свечи, наполняя воздух ванильным теплом.
Александр почувствовал себя странно.
Как будто он не пришёл на свидание, а вернулся в место, которое давно знал.
— Ты всё это приготовила? — спросил он, снимая пальто.
Валентина засмеялась, её смех был тихий, почти убаюкивающий.
Она указала на стол, предлагая сесть.
Он присел, сделал глоток вина. На вкус оно было терпким, обволакивающим, будто пробуждало забытые воспоминания.
— Ты живёшь одна?
— Да. Но знаешь, одиночество – это не всегда плохо. Оно даёт время понять, чего ты хочешь.
Они говорили долго. О фильмах, о книгах, о жизни.
Валентина слушала внимательно, порой наклоняя голову, порой глядя на него так, будто видела его насквозь.
Александр замечал, как её пальцы легко касаются края бокала, как свечи отражаются в её глазах, придавая им загадочный блеск.
Она была идеальной.
Слишком идеальной.
И где-то глубоко внутри мелькнула мысль: а бывает ли так в реальности?
— Александр…
Он поднял голову от бокала, ощущая, как голос Валентины пробирается под кожу. Мягкий, мелодичный – и всё же… что-то в нём казалось неправильным.
— Ты когда-нибудь думал о смерти?
Он моргнул.
— Что?
— Ну… о том, каково это — умирать? Что ты почувствуешь? Холод? Боль? Или, может быть, что-то другое?
Она улыбалась, чуть склонив голову.
Слова задели его, оставив в груди неприятный холодок.
— Странный вопрос для первого свидания, — Александр попытался рассмеяться, но звук вышел неестественным.
Вино больше не согревало.
Во рту появился терпкий, горький привкус, словно он проглотил что-то испорченное. Он с трудом сглотнул, и вдруг запахи, наполнявшие комнату, изменились.
Аромат ванили и еды растворился.
В воздухе витало что-то… затхлое.
Как в подвале, где годами никто не жил.
Как в доме, который уже давно должен был исчезнуть под слоем пыли.
Александр напрягся.
Ему стало тяжело дышать.
Он моргнул, и мир вокруг дрогнул.
Всё произошло мгновенно.
Камин погас.
Свечи растеклись уродливыми пятнами воска, сквозь которые пробивались грязные, мертвенно-бледные скатерти.
Дом… изменился.
Стены покрылись тёмными пятнами сырости, обои клочьями свисали с них. Потолок почернел, испещрённый прожилками плесени.
А стол…
Александр с ужасом посмотрел вниз.
Запечённое мясо стало серой, гниющей массой, по которой ползали личинки. Хлеб почернел, крошась в мелкую пыль. В бокале, который он только что держал, плескалась мутная, вязкая жидкость, источающая зловонный запах.
Его передёрнуло.
— Что…
Он хотел вскочить, но ноги не слушались.
Будто тело погрузилось в липкое оцепенение.
Будто… анестезия перестала действовать, и он начал приходить в себя после кошмарного сна.
— Ты понял?
Голос Валентины изменился.
Он посмотрел на неё.
И застывший в его жилах холод стал невыносимым.
Она сидела напротив.
Но это уже была не она.
Валентина улыбалась… слишком широко, неестественно, будто кто-то растянул её губы до ушей.
Кожа её стала полупрозрачной, тонкой, словно дымка. Сквозь неё проступали очертания старого, расколотого кресла.
Её глаза…
Они были пустыми.
Тёмные провалы без белков, без эмоций.
Только бесконечная тьма.
Александр почувствовал, как внутри поднимается паника.
— Где я?.. — голос дрожал, губы пересохли.
Валентина медленно склонила голову.
— В моём доме.
Она моргнула.
И в этот миг свечи снова вспыхнули, осветив комнату мертвенным, колеблющимся светом.
Александр всё понял.
Это была ловушка.
И он в неё попался.
Александр дрожал. Грудь сдавило ледяными тисками страха, но он всё ещё не мог пошевелиться.
Призрак Валентины улыбнулся.
— О, милый… теперь ты никогда не будешь один.
Она провела холодной, бестелесной рукой по краю бокала, и мутная жидкость внутри задрожала.
— Я знаю, что ты чувствуешь. — Её голос был нежным, проникновенным, печальным. — Одиночество — оно разъедает изнутри. Оно медленно убивает, превращая человека в тень самого себя.
Александр смотрел на неё, боясь даже моргнуть.
— Я тоже была одна… слишком долго.
Её прозрачные пальцы коснулись стола.
— Знаешь, я ждала, когда он приедет. Тот, кто обещал любить меня. Он написал, что мечтает о встрече. Что я особенная. Что мы будем счастливы.
Она тихо рассмеялась.
— Но он так и не пришёл.
Тон её голоса изменился. Смех прозвучал надломлено, горько.
— Я ждала… ждала… ждала.
Тень Валентины подняла взгляд.
— А потом поняла: зачем ждать, если можно позвать?
Лёд в груди Александра стал невыносимым.
— Ты заманиваешь сюда мужчин… — он попытался сглотнуть, но горло будто сжалось. — …чтобы убить?
— О, что ты! — Валентина округлила глаза, будто действительно удивилась. — Я не убиваю. Я просто… не отпускаю.
Она встала, бесшумно скользя по полу, приблизилась к нему.
— Разве это так страшно?
Её голос стал шёпотом.
— Я ведь тоже хочу быть счастливой.
Призрачные пальцы легли на его щёку. Александр вздрогнул — её прикосновение было ледяным, словно тёмная вода подо льдом.
— Ты меня осуждаешь?
Её глаза потемнели.
— Ты сам искал любви. Ты хотел найти ту, кто поймёт тебя. Кто не предаст, не уйдёт, не бросит.
Она провела пальцем по его губам.
— Я могу стать той, кого ты искал. Той, кто никогда не покинет тебя.
Александр содрогнулся, сердце бешено колотилось.
— Я твоя, Саша.
Она склонилась ближе, её губы в сантиметре от его.
— Теперь… и ты мой.
Холод окутал его.
Валентина коснулась его губ своими.
И в этот миг он понял — дыхания у него больше нет.
автор канал на дзене - #КладбищеСтрашныхИсторий
Следующая публикация
Комментарии 1