Предыдущая публикация
Мама всегда рядом!
Моя мама умерла, когда мне было 11 лет. Ничто не предвещало беды: как сейчас вспомню, она пришла с работы уставшая и сразу легла спать. Папа работал посменно и тогда не был дома. Утром мама не встала, тихим окриком меня разбудила в школу и наблюдала, чтобы я ничего не забыла. Я смотрела на неё, такую бледную и очень не хотела уходить. Но мама и слушать не хотела, говорила, что к моему приходу выспится и пирожков наделает. С горечью в сердце я пошла на уроки.
На третьем уроке я явно услышала мамин голос «Я всегда буду с тобой, ты только замечай меня. Всегда!» Оглянулась, но весь класс писал под диктовку и никто не мог произнести такие слова. Я заплакала. В ушах вновь повторилось слово: «Всегда», и у меня началась истерика. Урок был сорван. Наталье Вадимовне не удалось тогда меня успокоить, и, попросив одноклассницу довести меня домой, она, наверное, продолжила урок.
И вот, идем мы с Мариной, я плачу, чуть ли не бегом рвусь домой, как вдруг, перед самым подъездом, что-то резко оборвалось в моей душе. Я упала. Я поняла, что с мамой что-то случилось, точнее, не что-то, а конкретно. Я стала валяться на земле, боясь пойти в дом. Соседи бросились ко мне, кто-то плакал, дядя Сережа пошел в квартиру первым и попросил меня не заходить. Вышел он бледным, сняв с головы шапку.
Что было дальше, помню смутно, лишь одно пронесла через те дни – это дикая боль в груди. Я не могла дышать, я не могла лежать, я не могла даже кричать от боли – я задыхалась. Очнулась только в больнице, и, как сказали врачи, у меня выкачивали жидкость из легких из-за осложненной пневмонии. Этим они и объяснили моё трудное дыхание. Но я им не верила – так может затруднять дыхание лишь боль души. Дикая боль.
Спустя месяц меня выписали. Папа перевелся на пятидневку и мы потихоньку учились выживать. Да-да, именно так: ни я, ни папа, мы ничего не умели, все делала мама, и только после её смерти мы задались вопросом: когда она всё успевала приготовить, постирать, погладить и быть для нас женой и мамой, ведь она работала с утра до вечера. Первые месяцы были адом – подгорелая еда, обожженная одежда после глажки, пыль столбом после уборки, все это злило нас и вызывало слезы, которые перетекали в молчаливую обиду. Мы не стали с отцом близки, наоборот, возникло ощущение, что я ему обуза, которую приходится терпеть.
По ночам я плакала, прося маму прийти ко мне во сне и поговорить со мной, пожалеть меня. Но она ни разу не приснилась, чем доводила до слез по утрам.
Через полгода я стала всех ненавидеть: школу, где задавали уроки, одноклассников, которые делали вид, что жалели меня, а сами только и делали, что обсуждали меня за моей спиной, отца, который, приходя с работы, пил пиво и смотрел в телевизор, иногда даже забывая его включить. Стала даже ненавидеть маму, которая бросила меня, которая не любила, и даже не снилась.
Но однажды мама всё же пришла ко мне во сне. Она была не одна, с ней был мой дедушка, который умер еще до моего рождения. Мама подошла ко мне, обняла крепко и сказала: «Аня, запомни, я всегда с тобой. Каждую минуту я рядом, просто замечай меня. Задай вопрос и посмотри по сторонам – я дам тебе знак. И больше не обижайся на папу, ему очень тяжело, ведь, он потерял не только меня, но и тебя – вон, какая ты стала злой и неприветливой. Прошу тебя, будь с папой поласковей»… После этих слов мама стала отдаляться, и я побежала за ней, зовя её. Но она даже не оглянулась.
Проснулась я в слезах. За окном светило солнце, был выходной. Я не верила до конца, что мама мне приснилась и попросила её мысленно мне доказать, что она меня любит. Тут за окном заиграла музыка, пацаны включили в машине «Шансон», и я выглянула в окно, чтобы посмотреть, кто же именно решил с утра пораньше позлить наших бабушек. Первое, что увидела, была надпись на асфальте: «Я люблю тебя, солнышко!» - так меня мама называла, когда я плакала. Слезы потекли по щекам – мама услышала меня, она дала мне знак. Она рядом! Тут вошел папа, и предложил пойти вместе на рыбалку. Необычно, но я согласилась. В тот день мы сидели рядом, не сказав друг другу и пары слов. Но я чувствовала, что мы становимся ближе. После ухи, которую сварили там же, у речки, мы сидели у костра и думали о своем. Домой не хотелось. Тут к нам подъехала машина, из которой вылезли папины друзья, и стало намного веселей – кто-то из них привез гитару. Тогда мы с папой впервые в жизни пели дуэтом песни, прижавшись друг к другу. В тот день я обрела отца.
С того момента моя жизнь стала меняться. Не могу сказать, в какую сторону, она просто стала другой: на все вопросы, которые были мне важны, мама всегда давала ответ. Вот, к примеру, подружка позвала на дачу, я не знала, ехать или нет: с одной стороны, лето, в городе жарко, а с другой стороны – не хотела оставлять папу одного. Попросила маму разрешить эту дилемму, как увидела рекламу на вывеске магазина: «Продажа шезлонга и пляжного зонта». Папа вечером тоже одобрил поездку на дачу к подруге, пообещав сильно не скучать в выходные. Хорошо тогда отдохнула. Папа тоже не грустил, ушел на рыбалку с дядей Лешей.
Когда мне было пятнадцать лет, и я впервые поцеловалась с мальчиком, тоже задала маме вопрос, а «тому ли я дала». Искать ответ долго не пришлось – случайным выбором в CD- плеере началась песня «Не целуй её» (Турбомода), и я поняла, что мама против моего парня. С другими парнями было также. Конечно, это не обозначало, что я выросла девочкой,- девственность отдала в 18 лет парню, которого тогда любила и без которого было трудно дышать (не от пневмонии, от любви). С тех пор, как я вышла из больницы после смерти мамы, папа меня два раза в год водил на осмотр к тете Наде (она в больнице работает – мамина двоюродная сестра), где меня осматривали врачи, и я сдавала кровь на анализы.
Так вот, от того парня я забеременела. Сообщать эту новость папе не торопилась, так как искала деньги на аборт. Спрашивать маму, как поступать, не видела смысла, но, видать, у мамы было иное мнение на этот счет, так как по пути мне стали попадаться мамы с колясками, и по телеку начали показывать рекламу про малышей. Мысленно я ругалась с мамой, говорила, что не готова стать мамой, тем более, что папы у ребенка, возможно, и не будет, но мысли об аборте наводили только ужас и слезы. Всё разрешилось тем, что когда папа пришел однажды вечером в мою комнату со словами: «Анют, я должен тебе что-то рассказать об интимной жизни между юношей и девушкой», у меня началась истерика. Я плакала и смеялась. Мне хотелось его обнять и вытолкать вон. Он смотрел на меня с удивлением, потом с подозрением, и, не выдержав, спросил:
- Ань, ты не хочешь мне что-нибудь рассказать?
- Нет, пап, не хочу.
- А я все же тебя послушаю. Твое поведение смутно напоминает мне поведение твоей мамы, когда она была беременна тобой. Что-то случилось?
В тот вечер мы так и не уснули. Папа вытирал мои слезы, извинялся, что проглядел моё взросление, спрашивал, что я хочу делать дальше. Мой ответ ему не понравился. Глядя на него, я тоже начала сомневаться в правильности своего выбора. В итоге, через семь с половиной месяцев я родила Кирюшу, а отец ребенка, увидев малыша, вежливо распрощался и исчез.
Сейчас сыну 3 года, мой папа иногда забирает его из садика, и они вместе идут меня встречать с работы.
Случаев, когда мама явно или косвенно помогала мне принимать решение, очень много. Последний из них произошел неделю назад: я опаздывала на работу, и, выбежав из сада, вдруг столкнулась с собакой, которая на меня скалилась, не давая пройти вперед. А вот-вот должен был подъехать мой автобус, который ходит каждые двадцать минут. Но стоило мне сделать шаг, как собака загоняла меня на два шага назад. Как назло, в это время родители уже всех детей привели в садик, и помочь мне было некому, даже охранника детского сада я не обнаружила. Так, постояв с этой собакой минут семь и увидев, как отъезжает мой автобус, я присела на корточки, и, прошептав: «На, грызи, гадина!», протянула руки к злобной псине. На удивление, собака заскулила и потянулась к рукам, как провинившийся щенок. Погладив ту, которая меня напугала и из-за которой я опоздала на автобус, я направилась к остановке. Сев через пятнадцать минут на следующий автобус, спустя пару километров увидела, как автобус, на который я опоздала, попал в ДТП, причем удар пришелся на то место, где я обычно садилась – у заднего колеса. Мысленно поблагодарив маму, я умудрилась даже не опоздать на работу, совершив марш-броски, где было возможно.
Примечательно, но папу мама тоже спасает. Конечно, папа такими вещами не делится, но одну историю он мне поведал вчера за столом, когда мы пытались покормить Кирюшу.
- Представляешь, Анют, иду на работу, чувствую, ботинок фалдит, глянул, - шнурок развязался. Ну, присел, завязал, поднимаюсь, как впереди меня дерево падает. Вот так, если бы не шнурок, возможно, не сидел бы тут с вами.
Сейчас, пишу эти строки, Кирюша спит, папа смотрит телевизор, а по радио поют песню: «Ты у меня одна»…
МАМА! ТЫ У МЕНЯ ОДНА! И НЕ ВАЖНО, ЧТО Я ТЕБЯ НЕ ВИЖУ! ГЛАВНОЕ, ЧТО Я ТЕБЯ ЧУВСТВУЮ.
Твоя дочь, Аня.
#МистическиеРассказы
Следующая публикация
Комментарии 2