Предыдущая публикация
Про шаманов мы знаем, но после всего что я видел,у меня такое ощущение, что знаем лишь очень малую часть.
Почти 50 лет назад я служил на Севере. Маленький городок, вокруг - леса, луга
и поля, раздолбанные дороги, вдоль которых шли столбы, соединяющие часть с электростанцией, находящейся черт-те где.
Сложно сказать, повезло нам с начальством или нет. С одной стороны, наказание следовало даже за малейшую провинность. С другой, в тех условиях, в которых мы оказались, раздолбайство могло стоить здоровья, а то и жизни. Да и помимо погоды было чего бояться. Например медведей, их было много. Всякой другой живности тоже было полно. Потому на охоту раз-два в месяц наведывались какие-то шишки. Мы их только издалека видели, но парней постарше к ним приставляли в качестве дополнительной охраны. И хоть с них брали расписку о неразглашении, мы все же кое-что узнавали. Охотились высокопоставленные гости не на зайцев, а на медведей. Они ставили капканы и просто добивали раненых животных.
Как по мне, это не охота, а чистый садизм. Мои приятели - Серега, Леха и Хокан - мое мнение полностью разделяли. Больше всего ненавидел охотничков Хокан. Сам он вырос на Севере, у эвенков. А те убивают только по необходимости. Поэтому для Хокана такое развлечение было непонятно, Хокан вообще был парень нелюдимый, неулыбчивый и прямой, как шпала. Не выправкой, а именно выражением своих мыслей. Не стеснялся никогда, не смотрел, кто перед ним, за что частенько получал наряд вне очереди.
В первую нашу армейскую новогоднюю ночь Серега уболтал нас уйти в самоволку. Он самое трепло в нашей компашке был. Быстро навел мосты с местными, с девушками познакомился, договорился, что в гости зайдет. Ну и нас потянул. Проблема была в том, что девушки жили в деревне, и нам предстояло в ночи пробираться через лес.
Дождались, пока офицеры соберутся праздновать и хорошо примут на грудь, и свалили. Все пошло не так еще до леса. Мы не учли, что снега намело выше колен. Упарились мы метров через двести. Хокан, привычный к таким вещам, смеялся, подначивал, предлагал повернуть, но этим только нас раззадоривал, и мы упорно ползли вперед.
В лесу совсем худо стало: троп там не водилось, пришлось осторожничать, чтобы ноги не переломать. Я не заметил, когда и как Серега оступился. Услышал только лязг и короткий вскрик, но уже все было кончено. Там, где шел Серега, было снежное крошево в темных брызгах и как будто большой мешок.
Луна в ту ночь была неполная, но якрая ее свет сделал все слишком контрастным, и я в первый момент подумал, что кто-то нефть раздил. Тут до меня дошло, что стоим только мы трое - Хокан, Леха и я. Сереги нет. Наверное, мой мозг просто не воспринял ситуацию адекватно, я долго не мог понять, что именно произошло. Понял, когда Хокан сказал:
-Вот черти, капкан на медведя оставили. И я увидел то, чего не разглядел до этого - кровь и вывороченные кости Сереги. Единственная мысль, которая мне пришла в голову:
-Как мы объясним смерть Сереги? Нас же за это... Я ее, этой мысли, испугался больше всего. Не того, что друг так глупо погиб, а именно наказания за самоволку. Хокан нас с Лехой растормошил и потащил к тому, что раньше было Серегой. Это был капкан на медведя: огромный, с треугольными зубьями размером, наверное, с мою ладонь. Неудивительно, что он раздробил Сереге плечо, разворотил половину грудины. Леху стошнило, меня трясло, только Хокан был спокоен. Он открыл капкан и начал вытаскивать оттуда останки. Дернул меня, чтобы я ему помог. Я помотал головой, но Хокан на меня рявкнул и как-то странно посмотрел, и я, как на автопилоте, подчинился. Особо не понимал, что делаю и почему. Потом к нам и Леха присоединился.
Мы вытащили труп из капкана. Хокан скрупулезно складывал кости, стягивал мышцы и кожу, прилаживая так, будто сшивать собирался. Отогнал нас подальше, стал ходить вокруг тела, что-то шептать. Лес вокруг ходуном заходил, сильный ветер поднялся. Иногда Хокан останавливался и наклонялся над телом, водил над ним руками. В какой-то момент я услышал, что через лес к нам приближается что-то огромное. Оно ломилось сквозь чащу, задевая деревья. Я даже не смог повернуть голову, чтобы посмотреть, так стало страшно. Очень
захотелось убежать, но ноги не слушались. Лес стих, и все вокруг заслонила огромная тень. Что ее отбрасывало, я не видел, только стоял и про себя молился, как моя бабка в свое время. Сам-то я, как советский гражданин, ни одной молитвы не читал, но в детстве слышал и запомнил. Хокан спокойно ко мне подошел и треснул по губам, рявкнул: «Заткнись!» Сам он продолжил в тени этого чего-то ходить кругами и бормотать. Я в изумлении застыл. Раны на теле Сереги стянулись, а кровь со снега понемногу исчезала.
Сколько времени прошло, не знаю, но я вдруг словно очнулся. Оказалось, мы шли к опушке леса, откуда и входили в него. Хокан топал впереди, а Серега опирался на нас с Лехой. Мне было так холодно и плохо, как будто я долго бежал, вспотел, а потом стоял на ледяном ветру. -Что ж мне так хреново-то?— простонал Серега. Отозвался Хокан:
-Ты поскользнулся и башкой об корягу стукнулся. В отключке минут пять провалялся.
На следующий день, когда все начальство маялось похмельем, Хокан нас с Лехой в сторонку отвел и предупредил:
-Никому ни слова о том, что вчера видели. Иначе все вернется, как было. Мы с Лехой долго молчали, а потом он спросил:
-Так это мне не приснилось, что ли? Для Сереги эта история не прошла даром. Он плохо себя чувствовал. Настолько, что его отправили в больницу. Там нашлись спайки в легких, как раз там, где зубья капкана ему в грудину вошли. В заключении было сказано, что он перенес тяжелейшую пневмонию, жизни ничего не угрожает, но к службе негоден. Его уволили в запас по состоянию здоровья, но связь мы поддерживали все это время.
Прошло много лет. Недавно позвонила Серегина внучка. Сообщила, что он скончался от воспаления легких... На похоронах встретились с Лехой. Переписывались мы с ним, созванивались, но после прохождения службы виделись только дважды: на моей свадьбе и на его. Да только на поминках поговорили о той ночи. Поняли: нам ничего не приснилось и не показалось, и я не сумасшедший, хоть сам лично видел, как мертвец воскрес. Однако про Хокана мы так ни разу и не заговорили. Я его до конца службы побаивался. В Союзе ведь даже с религией не дружили, а это я даже не знал, как назвать. Я весь Интернет перерыл в поисках ответов на вопросы, но ничего не нашел. Не зря говорят, что у северных народов есть много тайн. Про шаманов мы знаем, но после всего у меня такое ощущение, что знаем лишь очень малую часть. И это пугает. Особенно на закате жизни. После смерти Сереги я задумался о том, что и мой путь скоро оборвется. И что - там? А вдруг это самое нечто, чью тень я видел в лесу? Или, как в Библии, воздастся каждому по вере его? Но я не понимаю, как верить в Бога из Библии. То, что делал Хокан, я видел своими глазами, поэтому знаю - существует. А Бог? Как верить в него?..
автор канал на дзене - #ДругаяЖизнь
и поля, раздолбанные дороги, вдоль которых шли столбы, соединяющие часть с электростанцией, находящейся черт-те где.
Сложно сказать, повезло нам с начальством или нет. С одной стороны, наказание следовало даже за малейшую провинность. С другой, в тех условиях, в которых мы оказались, раздолбайство могло стоить здоровья, а то и жизни. Да и помимо погоды было чего бояться. Например медведей, их было много. Всякой другой живности тоже было полно. Потому на охоту раз-два в месяц наведывались какие-то шишки. Мы их только издалека видели, но парней постарше к ним приставляли в качестве дополнительной охраны. И хоть с них брали расписку о неразглашении, мы все же кое-что узнавали. Охотились высокопоставленные гости не на зайцев, а на медведей. Они ставили капканы и просто добивали раненых животных.
Как по мне, это не охота, а чистый садизм. Мои приятели - Серега, Леха и Хокан - мое мнение полностью разделяли. Больше всего ненавидел охотничков Хокан. Сам он вырос на Севере, у эвенков. А те убивают только по необходимости. Поэтому для Хокана такое развлечение было непонятно, Хокан вообще был парень нелюдимый, неулыбчивый и прямой, как шпала. Не выправкой, а именно выражением своих мыслей. Не стеснялся никогда, не смотрел, кто перед ним, за что частенько получал наряд вне очереди.
В первую нашу армейскую новогоднюю ночь Серега уболтал нас уйти в самоволку. Он самое трепло в нашей компашке был. Быстро навел мосты с местными, с девушками познакомился, договорился, что в гости зайдет. Ну и нас потянул. Проблема была в том, что девушки жили в деревне, и нам предстояло в ночи пробираться через лес.
Дождались, пока офицеры соберутся праздновать и хорошо примут на грудь, и свалили. Все пошло не так еще до леса. Мы не учли, что снега намело выше колен. Упарились мы метров через двести. Хокан, привычный к таким вещам, смеялся, подначивал, предлагал повернуть, но этим только нас раззадоривал, и мы упорно ползли вперед.
В лесу совсем худо стало: троп там не водилось, пришлось осторожничать, чтобы ноги не переломать. Я не заметил, когда и как Серега оступился. Услышал только лязг и короткий вскрик, но уже все было кончено. Там, где шел Серега, было снежное крошево в темных брызгах и как будто большой мешок.
Луна в ту ночь была неполная, но якрая ее свет сделал все слишком контрастным, и я в первый момент подумал, что кто-то нефть раздил. Тут до меня дошло, что стоим только мы трое - Хокан, Леха и я. Сереги нет. Наверное, мой мозг просто не воспринял ситуацию адекватно, я долго не мог понять, что именно произошло. Понял, когда Хокан сказал:
-Вот черти, капкан на медведя оставили. И я увидел то, чего не разглядел до этого - кровь и вывороченные кости Сереги. Единственная мысль, которая мне пришла в голову:
-Как мы объясним смерть Сереги? Нас же за это... Я ее, этой мысли, испугался больше всего. Не того, что друг так глупо погиб, а именно наказания за самоволку. Хокан нас с Лехой растормошил и потащил к тому, что раньше было Серегой. Это был капкан на медведя: огромный, с треугольными зубьями размером, наверное, с мою ладонь. Неудивительно, что он раздробил Сереге плечо, разворотил половину грудины. Леху стошнило, меня трясло, только Хокан был спокоен. Он открыл капкан и начал вытаскивать оттуда останки. Дернул меня, чтобы я ему помог. Я помотал головой, но Хокан на меня рявкнул и как-то странно посмотрел, и я, как на автопилоте, подчинился. Особо не понимал, что делаю и почему. Потом к нам и Леха присоединился.
Мы вытащили труп из капкана. Хокан скрупулезно складывал кости, стягивал мышцы и кожу, прилаживая так, будто сшивать собирался. Отогнал нас подальше, стал ходить вокруг тела, что-то шептать. Лес вокруг ходуном заходил, сильный ветер поднялся. Иногда Хокан останавливался и наклонялся над телом, водил над ним руками. В какой-то момент я услышал, что через лес к нам приближается что-то огромное. Оно ломилось сквозь чащу, задевая деревья. Я даже не смог повернуть голову, чтобы посмотреть, так стало страшно. Очень
захотелось убежать, но ноги не слушались. Лес стих, и все вокруг заслонила огромная тень. Что ее отбрасывало, я не видел, только стоял и про себя молился, как моя бабка в свое время. Сам-то я, как советский гражданин, ни одной молитвы не читал, но в детстве слышал и запомнил. Хокан спокойно ко мне подошел и треснул по губам, рявкнул: «Заткнись!» Сам он продолжил в тени этого чего-то ходить кругами и бормотать. Я в изумлении застыл. Раны на теле Сереги стянулись, а кровь со снега понемногу исчезала.
Сколько времени прошло, не знаю, но я вдруг словно очнулся. Оказалось, мы шли к опушке леса, откуда и входили в него. Хокан топал впереди, а Серега опирался на нас с Лехой. Мне было так холодно и плохо, как будто я долго бежал, вспотел, а потом стоял на ледяном ветру. -Что ж мне так хреново-то?— простонал Серега. Отозвался Хокан:
-Ты поскользнулся и башкой об корягу стукнулся. В отключке минут пять провалялся.
На следующий день, когда все начальство маялось похмельем, Хокан нас с Лехой в сторонку отвел и предупредил:
-Никому ни слова о том, что вчера видели. Иначе все вернется, как было. Мы с Лехой долго молчали, а потом он спросил:
-Так это мне не приснилось, что ли? Для Сереги эта история не прошла даром. Он плохо себя чувствовал. Настолько, что его отправили в больницу. Там нашлись спайки в легких, как раз там, где зубья капкана ему в грудину вошли. В заключении было сказано, что он перенес тяжелейшую пневмонию, жизни ничего не угрожает, но к службе негоден. Его уволили в запас по состоянию здоровья, но связь мы поддерживали все это время.
Прошло много лет. Недавно позвонила Серегина внучка. Сообщила, что он скончался от воспаления легких... На похоронах встретились с Лехой. Переписывались мы с ним, созванивались, но после прохождения службы виделись только дважды: на моей свадьбе и на его. Да только на поминках поговорили о той ночи. Поняли: нам ничего не приснилось и не показалось, и я не сумасшедший, хоть сам лично видел, как мертвец воскрес. Однако про Хокана мы так ни разу и не заговорили. Я его до конца службы побаивался. В Союзе ведь даже с религией не дружили, а это я даже не знал, как назвать. Я весь Интернет перерыл в поисках ответов на вопросы, но ничего не нашел. Не зря говорят, что у северных народов есть много тайн. Про шаманов мы знаем, но после всего у меня такое ощущение, что знаем лишь очень малую часть. И это пугает. Особенно на закате жизни. После смерти Сереги я задумался о том, что и мой путь скоро оборвется. И что - там? А вдруг это самое нечто, чью тень я видел в лесу? Или, как в Библии, воздастся каждому по вере его? Но я не понимаю, как верить в Бога из Библии. То, что делал Хокан, я видел своими глазами, поэтому знаю - существует. А Бог? Как верить в него?..
автор канал на дзене - #ДругаяЖизнь
Следующая публикация
Комментарии 3