Яков долго рассматривал новорождённую дочь. Бегал из комнаты в комнату, искал у сына сходство с Кристиной. Не находил. Печалился. Василиса однажды сказала ему:
— Я осталась с тобой ради тебя. Не ради себя, нет. Я просто знаю, что ты меня любишь. Не могу бросить, не могу уйти. Ты хороший, добрый. И дочь это твоя. Я бы ни за что не пошла на такой страшный грех.
Яков не верил. Дочку почти не брал на руки. Василиса не заставляла. И эту тему не поднимала. По-прежнему была с Яковом ласковой. Но Яков после её слов о том, что она ради него, не чувствовал счастья.
С Павлом у него была постоянная переписка. Скупые мужские письма: «Здравствуй, брат! Как ты? У нас всё хорошо. Чуть не лишился руки на кузне. Бог по-прежнему хранит меня. Ты не удивлён, Павел? Я стал уповать на Бога… Семье привет! Я.С.М.О»
Яков всегда зачеркивал букву «О». Никак не мог привыкнуть, что носит фамилию жены.
Павел отвечал:
«Здравствуй, брат! А я говорил и ранее, что Бог есть. Ты только поверил в это, а я знаю об этом с рождения. Иначе мы бы не выжили. Я — точно… У нас всё как и прежде. Олька родила мне внука. Теперь у нас есть второй Павел. Я был против. Но она настояла. Он такой же, как и я. Ноги длинные. Привет семье. Павел»
Письма соединяли. Яков часто вспоминал как познакомился с Павлом. Вспоминал об этом и Павел.
Для данного времени жилось неплохо. Трудились на колхозном поле, держали скотину, сажали огород. Всё было хорошо.
1936 год изрядно поуменьшил численность деревенских. Всему виной были доносы. За каждым словом приходилось следить.
— А вот Александра Макаровна сказала на уроке моему сыну, что в царское время дети были умнее. Слушали лучше и не перебивали, — говорил председателю один из деревенских мужиков. — Это отчего же моего сына отсылают к тем временам? Мы вроде как ушли от них? Зачем мальчонке чувствовать стыд за свою неумелость?
Александру Макаровну забрали прямо с уроков на «чёрном воронке». Деревенские мальчишки, редко видевшие машины, бежали за "воронком" сколько могли. Всё восхищались.
— А вот я вырасту и такую машину водить стану! — говорил один из мальчишек.
— Не дай Бог! — причитала старенькая мать Александры Макаровны.
Женщина вместе с мальчишками бежала за машиной.
Удивлялись жители, откуда силы взялись у женщины.
А она голосила:
— Куда вы её везёте? Она же слабая. Сердце…
Учительница истории Александра Макаровна из следственного изолятора написала письмо родителям оскорблённого мальчика: «Прошу вас простить меня за недобрые слова в адрес вашего сына. Несомненно, ваш ребёнок талантлив и обучаем. Я искуплю свою вину полностью. Простите…»
Отец ученика читал это письмо прилюдно на партийном собрании. Собравшиеся улюлюкали, осуждая учительницу, всё желали, чтобы поскорее она вдохнула сибирского воздуха. А когда председатель сказал, что Александра Макаровна не дожила до суда, все затихли.
На отца ученика даже стали косо смотреть. А он грудь вперёд выставил и ушёл.
Так и жили. Кто-то телёнка назвал именем председателя, кто-то в газету с фотографией партийных деятелей завернул паяльник, и инструмент прожёг деятелям глаза.
Виновника нашли. Забрали…
Павел поэтому и молчал всё время. Говорил и Иде о том, чтобы она не болтала лишнего.
После того, как забрали целую семью из пяти человек, присмирел и болтливый Гриша, сын Павла. Многие друзья Гриши перестали с ним дружить, уж очень молчаливым он стал.
Каждый раз, когда ночью фары машины светили в окно, Павел вскакивал с кровати, приоткрывал шторку и смотрел, к кому приехали опять.
В 1937 году Павел поехал в город с Олей. У неё заболел сын. Местный фельдшер дал направление на обследование.
За один день не управились, пришлось на ночёвку остаться в городе. Павел негодовал. Знакомых нет, денег на съёмное жильё нет. Не взяли с собой. А на слово никто не поверил бы.
На помощь пришла уборщица детской больницы. Предложила свою комнату в коммуналке. Сама пообещала переночевать у подруги. Павел согласился.
Оля плакала украдкой. Её годовалый сын вдруг перестал ходить. Оля месяц носила его на руках, пока не поняла, что неладное творится.
Фельдшер развёл руками, отправил в город. Там утешительного ничего не сказали, дали направление в столицу, но печать на направлении мог поставить главный врач только на следующий день. Вот и пришлось искать ночлег.
В коммунальной квартире было шумно. Маленький Паша изредка открывал глаза, реагируя так на шум.
Маргарита Леонтьевна, которая предоставила квартиру, показала гостям дверь.
— Заходить не буду. Завтра утром в шесть освободите, а ключи оставьте в двери. Я задерживаться не буду.
Павел поблагодарил, вошёл в комнату. Там было очень чисто, пахло хлоркой и свежим сеном.
В углу в клетке копошился довольно большой кролик. Именно из его клетки тянуло скошенной травой.
— Ой, какой он красивый! — воскликнула Оля, показывая отцу на клетку.
Павел заметил, что Оля улыбнулась впервые за несколько дней.
Дверь от шума не спасала. Скандалы, перекрикивания, смех, пение, топот детей, плеск воды… Всё это перемешалось в голове у Павла. Он вспоминал дом, который делил работниками завода.
Оставив Олю с ребёнком в комнате, вышел на улицу. Было ещё светло. Свернул за угол. И пошёл.
Рассматривал дома, улицу. Всё было уже незнакомым, отталкивающим.
Вот дом, где жили сёстры Сахаровы. Прямо к дому теперь вела бетонная дорога. Львов, которые стояли раньше на входе, зачем-то покрасили красной краской. Павел даже невольно шарахнулся от них. Так отвратительно они выглядели. На здании красовалась надпись: «Вечерняя школа».
Не хватило у Павла смелости дойти до родного дома. Повернул назад.
Уже начинало темнеть. В коммунальной квартире до сих пор было шумно.
За большим столом мужчины и женщины играли в карты. Громко разговаривали, курили. Павел закашлялся и хотел было юркнуть в комнату, как услышал за спиной:
— Павел Андреевич!
Он ещё не успел оглянуться, а внутри всё похолодело.
— Павел Андреевич! Боже мой! А вы всё топчите землю своими длинными ногами, — за словами последовала ухмылка.
Павел так и не оглядывался. Пытался по голосу узнать говорящую.
Не узнавал. Голос был хрипловатый, грубый.
Женщина уже оказалась перед ним и произнесла:
— Ну точно вы! Не ошиблась.
Павел всматривался в женщину. Не узнавал.
— Ну вот… Вы, наверное, тут с женой и стараетесь не обратить внимания к своей персоне? — произнесла женщина.
Павел помотал головой. Только сейчас он понял, что шум прекратился. Все с удивлением смотрели на Павла.
— Глаш, — сказал кто-то, — да ты видать обозналась. Видишь, мужик тебя не узнаёт.
Павлу показалось, что его словно пронзило стрелой.
— Глаша? — он со стороны услышал свой голос, не веря, что сам это произнёс.
Женщина кивнула:
— Она самая… Коротка ваша память, Павел Андреевич, ох, коротка…
Не было в этой женщине и намёка на прежнюю Глашу. Не было желанных раньше губ, глаз.
На щеке «красовался» глубокий шрам. Лоб опустился низко на глаза. Волосы стали очень седыми. Сейчас Глаша походила больше на торговку, которая вот-вот закричит: «Леска, крючки, поплавки, грузила!»
Павлу почему-то думалось именно так.
Он не знал теперь, как ему себя вести.
Подумал о Якове. Тот ведь и не предполагал, что Глаша вернулась из ссылки.
«А дети? — думал Павел. — Нашла ли она детей? Искала ли их?»
Павел стал озираться по сторонам в поисках детей. А потом понял, что дети уже и вырасти успели. И никто из той детворы, что играла сейчас в коридоре в футбол со спущенным мячом, никак не мог быть ребёнком Якова.
— А вы, Павел Андреевич, не меняетесь. Вы точно дьявол.
Павел продолжал рассматривать Глашу. Она сильно располнела. Выглядела неряшливо. От неё несло табаком и водкой.
— Некрасивая? — с грустью в голосе произнесла Глаша. — А вы попробуйте с моё пережить! Попробуйте зимой долбить лёд для земляники, попробуйте спать на льду, накрывшись ничем… И тогда о красоте поговорим.
— Вы и так красивая, — смущённо произнёс Павел. — Я не думаю о вас плохо.
Те, кто сидел за столом, дружно засмеялись. Какой-то мужчина выкрикнул:
— Ой, ну право! Глафира — королева красоты! А ну-ка, Глаша, продемонстрируйте нам свои красоты!
Мужчина подошёл к Глаше, попытался поднять её юбку. Она ударила его кулаком в грудь и прошипела:
— Сгинь, Славка! Твaрь ты недобитая!
— Да ты на себя взгляни, клуша! — выкрикнул мужчина и ударил Глашу в ответ.
Продолжение
тут #лютыйфевраль
Комментарии 8