Предыдущая публикация
ТВОРИТЬ ВСЕГДА, ТВОРИТЬ ВЕЗДЕ
Мы приходим на землю, чтобы стать сотворцами этого мира
В издательстве «Вече» вышла новая книга Александра Лапина «Религия творчества». Можно ли навести порядок в собственной жизни, сделать скучную работу радостной и найти код доступа ко Вселенной. Разговор с автором быстро вышел за рамки чистой литературы.
– Александр Алексеевич, природы творчества вы касались во многих произведениях. Что заставило посвятить этой теме отдельную книгу?
– Для меня она всегда была очень важной, потому и звучала практически в каждом романе. В «Святых грешниках», «Крымском мосте», «Книге живых» я делегировал кому-то из героев свои мысли о творчестве как высшем предназначении человека. Но получалось это достаточно фрагментарно, поскольку в художественном произведении я ставил перед собой другие задачи. Теперь пришло время систематизировать свои взгляды и поделиться с теми, кого проблемы творчества волнуют так же сильно, как и меня. Много лет тому назад я уже попробовал это сделать, написав небольшую книжку – «Каноны розы мира», но с тех пор для меня многое изменилось. Вокруг религии творчества ведутся жаркие споры. Возможность возникновения нового философского течения, опирающегося на высшие идеалы существующих мировых религиозных учений, многим уже не кажется такой уж невероятной. Тем более что в каждой религии существует огромный пласт высокого религиозного творчества – изобразительного, литературного, музыкального, прикладного.
– Творчество – это в первую очередь труд, а человечеству изо всех сил навязывают формат беззаботного ничегонеделания. Не боитесь, что оно, скорее, катится к первобытному состоянию?
– Если ничего этой агрессивной пропаганде не противопоставить, то да, большинство именно туда и покатится. Общество потребления и было нам навязано для того, чтобы «помочь» поскорее деградировать до той степени, когда человеку ничего, кроме хлеба и зрелищ, не нужно. Отодвинуть себя от роковой черты можно только одним способом – осознать, что ты не животное и тебе доступна едва ли не самая большая радость в жизни – творчество. Собственно, мы и приходим на землю, чтобы стать сотворцами этого мира, помогать ему по мере сил обрести гармонию.
– Это понятие применимо к любой деятельности, не только к искусству. Но не каждому везёт найти любимое дело, а в нелюбимом разве можно быть творцом?
– В жизни практически каждый из нас хоть раз попадал в ситуацию, когда нужно было просто добывать кусок хлеба. По моим наблюдениям, через этот сложный период успешнее всего проходили те, кому удавалось и в рутину привнести творческое начало. В детстве мне на каникулах приходилось пасти коров, и, чтобы себя развеселить, я придумывал какие-то ковбойские истории, в которых был главным героем. Когда-то, уже во взрослой жизни, обстоятельства вынудили меня сочетать любимую журналистику с нелюбимым издательским делом, но оно стало для меня источником интереснейших замыслов. Нелюбимое дело можно перевести в творческое русло – было бы желание.
– Ключом к творчеству вы считаете тишину разума, устранение хаоса в мыслях. Можно ли достичь такого состояния посреди ежедневных забот?
– Техники, позволяющие в него войти, существуют практически во всех мировых религиях. Когда-то они были доступны лишь посвящённым, сегодня – обычным людям. Жизненные трудности как раз и заставляют нас развиваться. Если я благополучен, зачем что-то менять? А когда понимаешь, что твоё благополучие, физическое и душевное здоровье зависят от того, сумеешь ли ты удержать равновесие в напряжённой жизни, вот тогда мобилизуешься по максимуму. Жизнь всё время меня подгоняла: работа в «Комсомольской правде», где была невероятная конкуренция, перестройка, развал Союза, 90-е. Нужна была твёрдая воля и желание жить. Те, у кого их не было, быстро сходили с дистанции.
– Подзаголовок книги – «Тайный код русских писателей». Первая часть и посвящена нашим классикам. Нашли ли вы некий код, общий для всех – от Пушкина и Толстого до Булгакова и Шолохова?
– Для себя я это определяю как связь со Вселенной, ведь именно она выпестовала жизнь на Земле и установила незыблемые законы, по которым существует мироздание. Кто-то ощутил эту связь очень рано, как Пушкин или Лермонтов, кому-то понадобилось время. «Код доступа» ко Вселенной у каждого человека уникален.
– Завершают книгу повесть «Чистый исток» и рассказ «Жила на свете бабка Марья», написанные более сорока лет назад. Что подвигло вас представить их сегодняшнему читателю?
– Мне было интересно показать тем, кто читал мои книги и нашёл в них для себя что-то важное, пройденную дистанцию. Разницу между тем, с чего всё начиналось, и тем, к чему пришло. Я не зря назвал эту часть «книга в книге». Это своего рода художественное доказательство взглядов, изложенных в основной части. Надеюсь, что кого-то из моих читателей подобный пример увлечёт на путь изменения их собственной жизни.
– В прошлом году вы выступили одним из инициаторов создания литературно-исторической премии «Моя Россия». Чем запомнился вам первый конкурс?
– Пожалуй, сложностью отбора достойных произведений. Премия стала важным событием литературной жизни. На конкурс было прислано немало работ, однако отобрать такие, которые полностью отвечали бы задачам премии, оказалось нелегко. Мы рады, что справились с этой задачей, но ситуация, складывающаяся в книгоиздании, показывает, что поддерживать планку будет непросто.
– Почему? Разве страна оскудела талантами?
– Не оскудела, конечно, но издательское дело заточено не столько на самобытный талант новых авторов, сколько на книгу-товар, который можно продвигать, рекламировать, чтобы продать как можно большему количеству покупателей. Для издательства главное – выгода. И обеспечить её может только массовое производство. Выращивать таланты для издательского бизнеса невыгодно. Им нужен не талант, а производитель коммерчески выгодной продукции. Отсутствие системы поддержки талантливых авторов – одна из самых острых проблем на сегодняшний день.
– В этом году вы предложили учредить специальную номинацию – «Творческий прорыв». По каким критериям будет определяться победитель?
– Разве у прорыва могут быть чёткие критерии? Ведь по определению это нечто, чего раньше не было. Произведение, шагнувшее за пределы уже сложившегося горизонта автора. Издатель, рискнувший напечатать неожиданную книгу. Грамотный, мыслящий блогер, обладающий чутьём на подлинные новации. Целый литературный проект, наконец! Не будем забывать и о непаханом поле сетевой литературы, где тоже встречаются неординарные, по-настоящему талантливые вещи. Одним словом, от этой номинации мы ждём ярких открытий.
– Вы называете чтение сотворчеством автора и читателя. Не растеряли ли мы за последние десятилетия вкус к чтению, дающему пользу и уму, и сердцу?
– Ни один процесс в обществе не развивается прямолинейно. Всё живёт циклами. На основанный Пушкиным журнал «Современник» подписалось всего 600 человек. Первый тираж «Героя нашего времени» Лермонтова составил 1000 экземпляров. Мы привыкли оглядываться на «самую читающую страну в мире». Но у этого определения есть чёткие временные рамки. В СССР подлинный подъём интереса к чтению сформировался в конце 50-х и продлился до 80-х, то есть когда жизнь была благополучной и стабильной. С началом перестройки он пошёл вниз. В 90-е людям стало вообще не до книг. Теперь маятник постепенно сдвигается в другую сторону. Помимо вездесущей массовой, прирастает и элитарная, и нишевая литература, формируется отдельный феномен сетевых художественных текстов. Мы живём в условиях огромного выбора и широчайшего доступа к самым разным произведениям. Утверждать, что сегодня люди мало читают, было бы неправильно. Просто направлений и критериев выбора так много, что отслеживать, сопоставлять и анализировать их пока крайне сложно.
– Насколько важно для писателя точное представление о своей аудитории?
– Если он стремится вести с читателем доверительный разговор о том, что по-настоящему волнует их обоих, безусловно. Я понимаю, кто мой собеседник, и хочу, чтобы наше общение приносило пользу и доставляло радость нам обоим. Это определяет и тему каждой новой книги, и стиль, и энергетику.
– Творчество – единственный путь человека к бессмертию?
– Человечество мечтает о бессмертии столько, сколько существует. Величественные гробницы, бальзамирование умерших, вера в загробную жизнь и воскрешение. Идея бессмертия в том или ином виде присутствует в любом религиозном и эзотерическом учении. С развитием прогресса она приобрела материальную подоплёку – искусственные органы, анабиоз, клонирование. Люди пытаются найти обходные дороги к бессмертию. А путь-то перед ними. И доступен каждому. Мы остаёмся на земле в том, что успели сделать. https://lgz.ru/article/tvorit-vsegda-tvorit-vezde/
Следующая публикация
Нет комментариев